Когда сны становятся явью

Когда спустя четверть часа вдова Лукас в сопровождении посетителей закусочной ворвалась в номер Робина, то открыла от удивления рот: добродушный разбойник выкручивал руку прижатого к полу Гисборна, осыпая его словечками, которые смутили бы и Лероя. Оба подняли головы на шум, показав заплывший глаз — у Черного рыцаря — и разбитый нос — у Локсли. Картина была столь неожиданной, что Лукас забыла, зачем пришла; лишь благодаря вывернувшемуся из захвата Гисборну, не упустившему случая впечатать кулак в скулу Робина, дар речи снова прорезался. — Разнимаем их, ребята, — она кивнула гномам, и в следующий момент драчунов, подхватив под локти, растащили по углам. — Может, объяснитесь? Локсли? — женщина сурово взглянула на бандита. — Все в порядке, леди. Небольшие разногласия, — ощупывая нос, пробормотал тот. — У кого не бывает? — Хотите драться — идите на улицу. Мне еще раз напомнить правила? — Лукас повысила голос, грозя перейти на крик. Зрители с опаской переглянулись: гнев бабули вошел в Сторибруке в поговорку. Вдова лихо заряжала арбалет болтами и не менее лихо била в цель. Да и дубинкой орудовала неплохо, отваживая любителей дармовой выпивки. — Мы уходим, — разлепил губы брюнет. Не глядя по сторонам, он протиснулся к двери, красноречиво взглянув на Робина напоследок. — Посмотрите за Роландом? Я быстро. Обещаю, мы просто побеседуем, — разбойник поднял ладони, демонстрируя недовольной хозяйке гостиницы и настороженным гномам свои честные намерения. Выяснять, убедил или нет, Локсли не стал — вместо этого захватил куртку и сбежал по ступеням вниз: до цели визита Гисборна разговор на полу так и не дошел. — Я и забыл, что у тебя хороший удар слева, — усмехнулся Гай. Он успел расположиться за столиком у стены — многолетняя воинская привычка искать угрозу в каждом завсегдатае таверны — и убрать магией синяк. — Справа тоже ничего, — проворчал Робин, вылавливая из стакана Черного рыцаря лед и прикладывая его к опухшему носу. — Вообще-то это мой виски, — лениво заметил Гай, но стакан не отнял. — Что, даже нечем за выпивку заплатить? Всё бедным раздал? — Зачем ты здесь? — С некоторых пор у нас общая цель, — вынув из внутреннего кармана куртки небольшой томик, Гисборн пустил его по столешнице. — Ты же хочешь спасти Злую Королеву? Тут вся необходимая информация. — Она не злая… — машинально поправил Робин, осторожно пролистывая книгу. — Это гримуар? — ему доводилось видеть обтянутые черной кожей фолианты, но держать в руках — нет. — Откуда? — Скажем так: мой наниматель изменил условия сделки, меня это не устраивает, — брюнет откинулся на спинку стула и обвел зал цепким взглядом. — Какая тебе разница, Локсли? Я пришел помочь, могу уйти, если считаешь, что справишься сам. — Гай… — впервые на памяти Черного рыцаря вор обращался к нему по имени. Синие глаза переметнулись на Робина с намерением осадить наглеца, но грубость застряла в горле: Гуд смотрел на бывшего врага без ненависти — со смесью жалости и сочувствия, выносить которые Гисборн с детства не мог. — Я не справлюсь один, тебе это прекрасно известно. Но я хочу знать, чем подкупила тебя Зелена, что ты, ярый противник магии, погубил невиновную женщину. — Это Реджина — невиновная? Да на ее руках больше крови, чем… — Тебе она ничего не сделала. И Мэриан не убивала. В ней же все дело? Ведьма Запада пообещала вам встречу в новом мире? — проницательность Робина сегодня била без промаха — помощник шерифа, не выдержав, отвел взгляд: истина была очевидна. Слишком тесно переплелись их судьбы — благородной леди, лесного разбойника и замкового палача — чтобы они не научились чувствовать друг друга, ловить эмоции по едва заметным изменениям черт лица, определяя место следующего удара. Локсли мог добить Гисборна прямо здесь, в людном кафетерии, но вместо этого поднялся и хлопнул его плечу: — В любом случае, я рад твоей помощи. Приведу себя в порядок, пока Роланд не увидел во всей красе разбитую физиономию отца, а после обсудим план. Пора завязывать с лидерством колдунов в Сторибруке, не находишь?

***

— Думаете, сработает? — Эмма к их затее отнеслась без энтузиазма. — Реджина дала мне полтора урока, а это, — она ткнула в книжку пальцем, — шестой год обучения. Ну или четвертый, экстерном. — То есть ты не можешь прочитать? — на всякий случай уточнил Робин: надежда спасти Ее Величество таяла на глазах. Как и сама она — увидев побледневшее, осунувшееся лицо мэра Миллс, даже Гисборн почувствовал себя неуютно. Отпечаток смертельного недуга лежал на Королеве, и любой, кто оказался бы сейчас в особняке, подтвердил: шансов нет. — Я ведь не знаю, какое заклинание нужно, — голос девушки сорвался: хороша из нее Спасительница, если она не способна отвести беду от одного человека, что уж говорить про королевство! — И магией толком пользоваться не научилась… Нам не выстоять против Зелены, она слишком могущественна, — Эмма обхватила себя руками. — Возможно, вы справитесь? — Гай качнул головой, опасаясь перестараться с недавно приобретенной силой. — Румпельштильцхен… Темный маг обучал обеих, он поможет! Но как ему сообщить? — Точно! — хлопнул себя по лбу лучник. — Он же в нашу последнюю встречу дал мне конкретные указания на этот счет! Сейчас… — мужчина зашарил по карманам. — Вот. «Для мисс Свон», — прочел он надпись на конверте и передал его недоуменной блондинке. Та вскрыла письмо и пробежала по строчкам, коих было до крайности мало — колдун не изменял себе, выбирая лаконичные формулировки. Разбойник с Черным рыцарем с тревогой наблюдали за Эммой, лицо которой просветлело. — Так просто! — сунув записку в задний карман джинсов, она поторопила Локсли: — Кажется, я поняла. Давай его сюда. — Но как...? Где? — Гисборн едва не набросился на Робина с кулаками — настолько разозлило его осознание того факта, что сердце Королевы все это время находилось у бандита с большой дороги. — Считаешь себя самым умным? — хмыкнул тот, осторожно передавая драгоценный предмет Спасительнице. — Ты был у Реджины дома, стала бы она держать свое сердце там, куда легко проникнуть? — Очевидно, да, если оно у тебя. Как всегда выбрал путь наименьшего сопротивления, Локсли? Решил украсть то, что не досталось бы тебе в честном поединке? — тонкие губы Гисборна искривила насмешка. — И ты мне говоришь о честности? — вспылил Робин. — Да ты соблазнил Реджину, чтобы забрать силу! — Завидуешь? Правильно делаешь. Тебе и обманом ее не заполучить, — Гисборн самодовольно повел плечом. — Замолчите оба! — осадила спорщиков Эмма. — Мешаете, — раскрыв гримуар на нужном разделе, она, хмурясь, вникала в беспорядочное нагромождение символов. Небольшой овал, перекрещенный изломанными линиями, подходил под описание Румпельштильцхена; сконцентрировавшись на мисс Миллс, девушка начертила его в воздухе, ощущая, как сквозь кончики пальцев проходит вибрация. Затем прошептала слова с соседней страницы — по слогам, с паузами, но без ошибок. Вокруг Гисборна образовалось свечение; пока оно горело, Эмма вернула на место сердце и добавила еще несколько фраз к заклинанию — свечение переместилось к Реджине, и в тот же миг на ее лицо вернулись краски, а сама она задышала ровнее. — Получилось? — спросил одними губами Локсли. — Через несколько часов узнаем. Энергия сразу не восстановится — так пишет Голд, — пояснила Спасительница. Робин выдохнул — без явного облегчения, но уже спокойнее. — А пока у нас есть время, расскажите мне, парни, вашу историю. От начала до конца.