Когда сны становятся явью

Перебрав содержимое шкафа, Реджина остановилась на темно-красном платье с широкой черной полосой на талии, одновременно строгом и элегантном. Оба цвета преобладали в гардеробе Королевы — она очень их любила, ведь что лучше подчеркнет огонь и тьму, как не присущие им оттенки? Готовность сгореть самой и обратить в пепел всех, кто окажется рядом, поманив обещанием наслаждения, — такие ассоциации женщина хотела вызвать своим нарядом в Гисборне. Чутье подсказывало ей, что он не станет настаивать на подтверждении городских легенд об исправившейся колдунье, напротив, позволит ей быть настоящей: обольстительной и коварной. Похоронив злую сущность, Реджина не переставала тайно жалеть о ней и этим вечером собиралась призвать ее для уверенности. Прикрыв глаза, она вспомнила о взгляде Гая, и рука сама потянулась к помаде на тон светлее: макияжем стоит выделить глаза, не губы. Накрасилась Миллс быстро, но то и дело хватала карандаш, чтобы подправить несуществующие огрехи. Она волновалась, и букет цветов, подаренный накануне после официального мероприятия в мэрии, загорелся, испугав ее. Досадливо потушив его поворотом ладони, брюнетка сосредоточилась на отражении, убеждая себя, что ничего страшного не происходит. «Свидание. Обычное свидание», — повторила она мысленно. Мужчины давно не проявляли решительность по отношению к ней, боясь королевского гнева; Реджина выбирала их, а не они ее, но в кои-то веки оказалось приятно побыть в мире перевернутых стереотипов. Сон предсказывал возможное завершение ужина, и Ее Величество не имела ничего против. Простейшие чары позволяли заглянуть на два часа вперед для уверенности, но Королева сдержалась: пусть будет сюрприз. В ее жизни и так хватает магии. Напольные часы на первом этаже пробили восемь, и в тот же миг в дверь позвонили. Брюнетка заметалась по спальне, собирая сумку и поправляя идеальную укладку. Обув ждущие часа «икс» аж с полудня туфли на шпильке, она глубоко вздохнула: нужно расслабиться. Реджина уже взялась за ручку входной двери, когда взгляд упал на завядшую розу, и в сердце что-то дрогнуло. Ей понравился Робин: хороший парень, честный и надежный — это видно сразу. От него исходило тепло, как от солнышка в день середины года, рядом с ним она чувствовала себя легко. «Но он не Гай», — подув на цветок, Королева вернула ему свежесть и отправила в вазу в спальне, оставляя там же сожаления об Истинной любви, на которую надеялась слишком долго. Похоже, Тинкербелл все-таки ошиблась: пыльца фей не могла сосватать ей в мужья разбойника. Это была бы сказка, а ей хорошо известно, что хэппи-энд получают герои, не злодеи. «Но, пожалуй, я согласна на плохой конец своей истории с его участием», — усмехнулась она, видя на пороге дьявольски-притягательного Черного рыцаря. — Добрый вечер, Реджина, — с Гисборном даже невинный поцелуй руки становился глубоко интимной вещью, полной недосказанности и тайны. — Вы выглядите потрясающе. Благодарю, что приняли мое приглашение. — А я Вас — за цветы. Как Вы узнали, что я люблю лилии? — Помилуйте, неужели в Сторибруке продавцы цветочных магазинов не знают любимых цветов госпожи мэра? — мужчина искренне удивился, но по мелькнувшим в синих глазах искорках Реджина поняла, что он шутит. — Они напомнили мне Вас. — И чем же? — женщина села в автомобиль с галантно распахнутой перед ней дверцей. Гай занял водительское кресло. — Лилии величественные и сильные, им не страшен холод. Их аромат сводит с ума, как и элегантность линий, — долгий взгляд в ее лицо украл дыхание, и Реджина почувствовала, что погибает. — Вы большой знаток цветов, сэр Гай. — Я больший знаток женщин, как мне кажется, — брюнет улыбнулся и повел «Тойоту» по улицам. — Многих сегодня приговорили к смертной казни за нарушение дисциплины на рабочем месте, Ваше Величество? — В этом мире я не могу убивать, увы, — принимая игру, Миллс с притворной грустью покачала головой. — Только лишить зарплаты или отправить на семьдесят два часа в камеру. — А как же яблоки? — Гисборн оторвался от дороги и подмигнул. — Храните для особых случаев? — Вы много знаете обо мне, — женщина подняла брови. — А я о Вас почти ничего. — У нас есть целый вечер, чтобы исправить сие недоразумение, — прозвучало это дружелюбно, и Реджина немного расслабилась: ужин обещал стать запоминающимся. И действительно: время пролетело незаметно. Гай был интересным и остроумным собеседником, а его познания в литературе и искусстве — поистине безграничными. Он рассказывал интересные истории из жизни Ноттингема, шутил и время от времени, будто случайно, касался ее руки, сопровождая прикосновение взглядами, от которых мурашки уже не бежали, а маршировали вверх-вниз по спине. Незаметно мужчина раскидывал паутину, и Королева все плотнее запутывалась в ней, когда в зале ресторана, куда он отвез ее, заиграла мелодия, с первых нот привлекшая к себе внимание обоих. — Потанцуем? — не дожидаясь ответа, брюнет поднялся и протянул Реджине руку. В другое время она бы отказалась с последующей расправой над посмевшим предложить такое, но вино, полумрак и общество Гисборна сделали свое дело: отставив бокал с рубиновой жидкостью, женщина с трепетом вложила пальцы в ладонь спутника, разрешая вытащить себя на площадку для танцев. Мягкий голос на испанском пропел первые строчки, и рука Гая, скользнув по спине Королевы к талии, властно притянула ее ближе. Другая едва ощутимо погладила щеку, добралась до плеча и развернула женщину, закружив, чтобы тут же вновь поймать за запястье. Не отрывая взгляда от карих глаз, Гисборн сделал несколько шагов вперед, но затем, словно извиняясь за невежливость, позволил Ее Величеству отвоевать их обратно… Никогда прежде Миллс не танцевала танго, но с Гаем это не имело значения: Черный рыцарь уверенно вел ее под музыку, поддерживал так ненавязчиво и в то же время чувственно, что танец не мог не превратиться сам собой к середине в молчаливую битву двух вышедших на охоту хищников. Соединялись тела, скрещивались взгляды, смешивалось дыхание — и последние посетители, позабыв про еду, с восхищением смотрели на страстную пару. Закружив Реджину по залу, Гисборн оказался за ее спиной, и рука его прошлась по узору платья. Он сжал плечи женщины, вдыхая запах волос, и запечатлел у основания шеи дразняще-короткий поцелуй. Реджина готова была поклясться, что в этот момент на его губах появилась та самая усмешка из сна. Сама она мягко спустилась вниз, вытягивая ногу в сторону и, повернув голову, успела заметить подтверждение догадки. Одежда не спасала: и без того неистовое желание, усиленное жаром тела партнера, плавило мозг; женщина впервые чувствовала себя настолько беззащитной, но ей даже нравилось новое ощущение. Обхватив Гая за шею, брюнетка, цокая каблуками, обошла его, а после, нырнув под его руку, потянула назад. Четыре танцевальных шага — и Гисборн резко раскрутил ее, чтобы на последних аккордах песни вновь сократить расстояние между ними и наклонить ее, придерживая за бедро. Зрители зааплодировали, но Реджина не слышала этого: лицо мужчины замерло всего в паре дюймов от ее лица. Глаза непроизвольно закрылись в предвкушении поцелуя, но до того как он случился, Королева вдруг пришла в себя и, выравнивая сбившееся дыхание, выпрямилась. — Я сейчас, простите меня… — выскользнув из объятий Гая и поспешно захватив сумочку со стула, она скрылась в уборной, где прислонилась лбом к холодным плиткам и на какое-то время застыла так. Что с ней происходит? Неужели она влюбилась с первого взгляда, как какая-то Белоснежка? Увидев в зеркале лихорадочно блестевшие глаза и тяжело вздымающуюся грудь, Миллс обреченно потерла виски: а почему, собственно, нет? У кого-то была выстраданная, проверенная временем любовь, кто-то с момента встречи мечтал о смерти другого, потом проникся симпатией, ну, а кому-то удавалось открыть в себе притяжение, только посмотрев в сторону представителя противоположного пола. Все это верно, но сердце продолжало колотиться, как бешеное. Приоткрыв дверь, Реджина увидела, что Гисборн спокойно пьет вино, дожидаясь ее за столиком, и пошарила в косметичке в поисках помады. «Идиотка, — ответило отражение. — Такой мужчина рядом, а ты ведешь себя подобно служанке, впервые увидевшей хозяина без рубашки. Скажи ему еще, что не можешь быть с ним, потому что Свон с Генри об этом узнают». — Узнают ведь, — проворчала брюнетка. — И что с того? Имею право. На этой мотивирующей фразе в Королеве проснулась уверенность. Улыбнувшись самой себе, она возвратилась к Гаю. — Вы в порядке? — за последний день данный вопрос ей задавали уже трижды. — Прошу прощения, мадам мэр, мы закрываемся через полчаса, — перепуганный официант вырос перед их столиком, и женщина кивнула. — Вас так боятся в городе! — восхитился Гисборн. — Признайтесь, все же нашли способ убирать с дороги неугодных в обход закона? — Обижаете, сэр Гай. В моем арсенале много средств, и все они законные, — ослепительно улыбнувшись, брюнетка чуть понизила голос. — Потому что законы составляю тоже я. — С Вами надо быть начеку, Ваше Величество, — рассмеялся мужчина. — За приятное знакомство и, надеюсь, его продолжение! — он поднял бокал, Реджина поступила аналогично. Внутри все сладко сжалось при мысли о «продолжении», и ей показалось, что Гай понял это по взгляду. Обратный путь до особняка показался короче, как всегда бывает, когда не хочется прощаться. Открыв перед Королевой дверцу «Тойоты», брюнет помог ей выйти, но легшая на пояс рука помешала скрыться сразу в спасительном здании. Гисборн твердо решил поцеловать свою даму, и та заволновалась, не в силах бороться с искушением проверить, прав ли был сон. Не торопясь, Гай привлек Реджину к себе, внимательно заглядывая в темные глаза, а после медленно наклонился к ее губам. Первое касание было почти невесомым, однако женщина забыла, как дышать. Желая напомнить это простое умение, мужчина поцеловал ее еще раз, уже более страстно, и если бы не крепко держащие руки, Миллс бы упала от накатившей слабости. Губы Гая казались единственным спасением, оторваться от них значило умереть прямо здесь, на подъездной дорожке дома сто восемь, и Реджина целовала их снова и снова, прижимаясь к Гисборну всем телом. Лишь когда тот разорвал поцелуй, она вспомнила, что находится на улице в центре города, где крайне сложно было удержать что-то в секрете: меньше, чем через час сенсационная новость разнесется по всей округе. — Доброй ночи, Реджина. Спасибо за прекрасный вечер, — поцеловав ее в последний раз, Гай с сожалением разомкнул объятья. Королева не представляла, как добралась на подкашивающихся ногах до дома и еще успела улыбнуться на прощание, но стоило двери закрыться за ней, как лицо Гисборна приняло равнодушное выражение. Вытащив телефон, он набрал номер и прислонился к ограде. — Как все прошло? — спросила трубка после серии гудков. — Она не пригласила меня к себе, если ты об этом. — Но ты ей понравился? Ты действовал по плану? — собеседник начал злиться. — Внес немного импровизации, но думаю, так даже лучше. Королева без ума от меня, — Гай самодовольно усмехнулся. — Хм… Тогда будем ждать. Будь осторожнее, она не простая ведьма, — предостерег голос и отключился, оставляя брюнета наедине с мыслями. Внезапно ему почудилось, что кто-то следит за ним, однако когда он повернулся, то обнаружил лишь качающиеся от порыва ветра кусты. Пожав плечами, Гисборн сел в машину и вскоре оставил обитель мэра далеко позади.