Синдром Носферату

Покинув кабинет психолога, Шелдон всеми силами старался подавить рвущийся из груди вопль «Свобода!». Наконец-то его перестали мучить этими совершенно ничего не значащими разговорами наподобие: «Сегодня прекрасная погода, не правда ли? А ты помнишь, какая была погода такого-то числа?». Нет, в первые сеансы Шелдона даже веселили эти расспросы, и он увлечённо пытался угадать, шёл ли в тот сакральный день дождь или же светило солнышко. Но когда одни и те же вопросы повторялись из раза в раз, и даже лицо доктора при этом выдавало абсолютно одинаковые неестественные выражения, это стало надоедать. Да и от чая уже тошнило. Погружённый в радостные мысли о свободе, Шелдон сделал шаг за угол – и нос к носу столкнулся с тихо вскрикнувшим существом, шедшим ему навстречу. Шелдон хотел было извиниться, но потом, посмотрев в ошалевшие глаза напротив, удивлённо и одновременно радостно воскликнул и повис на несчастном прохожем: - Седрик! Через пару минут, отлипнув, наконец, от полузадушенного от избытка чувств друга, Шелдон догадался крайне подозрительным тоном осведомиться: - А ты чего тут делаешь-то? - Мы же договаривались встретиться, - голос Седрика звучал на удивление тихо, словно он был не уверен в собственных словах, - В общем, я тебя ждал, потом позвонил твоим родителям, а они сказали, что ты пошёл к психологу. Я решил тебя встретить. Шелдон слушал и поражался: Седрик заговорил? Обычно-то от него с трудом услышишь больше пары-тройки слов, а тут прямо расцвёл. Что-то с ним не то… Но Шелдон слишком увлёкся собственными открытиями, чтобы размышлять на тему странностей в поведении Седрика. Широко распахнув горящие азартным огнём глаза, альбинос поведал о произошедшем в последнее время. Не забыл он упомянуть и запах одеколона, и светлый волос в своей комнате, и странное видение, и реакцию психолога. Седрик повёл себя вполне предсказуемо, задав вопрос: - Тебе точно не показалось? - Точно! Я же не совсем придурок! – принялся активно трясти головой Шелдон, чтобы показать, насколько он уверен в своих словах. Не удовлетворившись результатом, он взмахнул руками, будто пытаясь взлететь: - Я, может, и потерял память, но ведь не сошёл с ума! Седрик промолчал, и возмущённый альбинос с силой встряхнул друга за плечи, почти впечатываясь лбом в его лоб: - Ты что, сомневаешься?! А ещё друг, называется! - Не сомневаюсь. Будь добр, отпусти, - оказавшись вновь в более-менее устойчивом положении, Седрик облегчённо вздохнул и потёр рукой переносицу. Шелдон же неожиданно замер, почувствовав что-то странное. Заныла многострадальная ранка под повязкой. Мир в глазах поплыл, и парнишка недоумённо уставился на извивающиеся стены, которые будто превратились в какое-то подобие листов бумаги, легко гнущихся в разные стороны. Решив, что у него снова видение, подросток протянул руку, но неожиданно ощутил извивающуюся, словно наяву, поверхность. Естественно, он тут же отдёрнул руку. Стена, точно запоздало отозвавшись на прикосновение, выровнялась, но пошла рябью. Кофта отчего-то противно липла к телу, будто намокнув. Шелдон медленно опустил глаза – и закричал, увидев причину. На его животе росло и ширилось кровавое пятно. Тёмно-красные потоки насквозь промочили одежду, кровь отчего-то потекла по виску, по лбу, заливая глаза… Он не чувствовал боли, но почему-то его не покидало ощущение, что его кожа слезает, сворачивается, клоками спадает на пол. Странно. Ведь должно быть больно, но боли нет – только противное ощущение чего-то мокрого, липкого и горячего, стекающего по телу. Это напоминало дурной сон, с той лишь разницей, что Шелдон понимал: он не спит. Видя, как постепенно слезает с его рук кожа и мясо, он поднял глаза на Седрика, пытаясь попросить о помощи, остановить это безумие. Седрик отчего-то оказался совсем рядом – гораздо ближе, чем следовало бы. Альбинос очерчивал взглядом его лицо, шею, запястья… Почему-то его не покидал этот странный, гулкий звук. Звук капающей и текущей крови, смешанный с щекочущим ноздри запахом одеколона. Одеколон?! Откуда он здесь? И мокрые тряпки… Они пахли не только сыростью, но и железом. Точно так же, как его футболка. Всё вокруг рябило, изменяясь, меняя цвета и оттенки – и вот вместо больничного коридора перед ним раскачивающаяся, точно маятник, комната. В глазах всё плывёт, почти ничего не разглядеть из-за крови, заливающейся под веки. Кровь. Так много. Слишком много… - Седрик? – позвал Шелдон, но ответом была тишина. Нет. Здесь его нет. Это место… Где оно? И почему кажется знакомым? Комната раскачивается всё интенсивнее, и пол словно ходит ходуном. В какой-то момент она будто бы переворачивается – и Шелдон, болезненно ударившись о стену, встал заново – уже на ней. Нужно перебраться через открытое окно, но оно такое широкое! Ведь это ненормально, правильно? Нужно хорошенько разбежаться, только как сделать, когда комната так сильно качается?! В том, что происходит, альбинос уже не пытался разобраться, действуя, как во сне. Почему-то его не покидала мысль, что там, за окном, он может увидеть что-то важное. Новую часть воспоминаний, которые он забыл? Или ещё что-то? Он не знал, просто, присев на корточки, осторожно подполз к окну, впиваясь содранными ногтями в край рамы. Надо взглянуть туда, увидеть… Неожиданно кто-то схватил подростка за плечи, с силой дёргая на себя, выдёргивая из полуобморочного состояния. Шелдон озадачено моргнул несколько раз, глядя на белый потолок и лампы у себя над головой. Ещё в поле зрения умудрился попасть лист пальмы и кусок стены. Медленно опуская глаза по стволу пальмы, альбинос вскоре наткнулся на кадку и не менее непонимающе моргнул, пытаясь сообразить, где он и что происходит. - Я всё, конечно, понимаю, - пропыхтели откуда-то снизу, - Но не мог бы ты встать с меня?! Шелдон послушно откатился в сторону, ткнувшись лбом в холодную плитку. Встать или хотя бы посмотреть на Седрика не было сил. - Ты хоть понимаешь, что делал?! – послышался слегка подрагивающий от пережитого волнения голос Седрика, - Пошёл вдруг к окну, на подоконник заползти пытался… Ты точно в порядке?! И у тебя глаза такие жуткие были… словно стеклянные. Шелдон нервно затрясся, всё ещё методично прикладываясь лбом к плитке. Она, по крайней мере, остужала мозг. Разумеется, ему не хотелось верить в то, что он сходит с ума. Но как, чёрт возьми, ещё можно объяснить эту ерунду?! Ведь не может же быть, чтобы он и в самом деле свихнулся! Чьи-то худые, но сильные руки легли на плечи, решительно притягивая подростка к себе. Седрик баюкал друга, точно маленького ребёнка, и шептал что-то успокаивающее. Шелдон, обычно всегда находивший силы не пугаться, что бы ни происходило, съёжился, откидываясь на грудь Седрика. Он не вслушивался в чужие слова: его успокаивал один только звук чужого голоса, на удивление ласковые интонации. Интересно, он брата с сестрой так же баюкает? Забавно на пару секунд снова стать ребёнком… - Не бойся. Шелдон через силу улыбнулся: - Не боюсь. Всё хорошо, правда… всё хорошо. Я тебе потом расскажу, что произошло, хорошо? Сейчас… не смогу. Седрик понимающе кивнул, уткнувшись носом в затылок друга: - Успокоился? - Ага, - Шелдон немного слукавил. От пережитого кошмара его трясло. И главное – с каждой минутой возникали всё новые вопросы. Вопросы, на которые подросток не знал ответа.