Синдром Носферату

Шелдон медленно попытался открыть глаза, но почему-то всё перед ним плыло, не собираясь возвращаться в подобающее состояние. В висках пульсировала кровь, а по всему телу разливался не особенно приятный холодок. «Я что, умер?» - пытался сообразить альбинос, разглядывая размазанное пространство вокруг себя. Нет, не таким он представлял себе загробный мир и сопутствующие вещи. Да и большинство мировых религий утверждают, что после смерти начинается новая жизнь. Так где она, эта самая несчастная жизнь?! Лично у Шелдона ощущение было такое, словно по нему проехались на асфальтовом катке, а потом аккуратно слепили из лепёшки обратно. Пару раз моргнув, парнишка раздражённо вытер с подбородка отчего-то текущую слюну. Вот ведь! Ощущение такое, словно он под наркозом или что-то похожее. Но руки двигаются – значит, по крайней мере, руки у него есть. Отлично. По крайней мере, Седрику удалось спастись – нигде рядом его не видно. Хорошо. Значит, он точно жив. Ну, по крайней мере, один из них вернётся домой в целости и сохранности. И никто больше не пострадает. Но что-то как-то тихо здесь. До жути тихо. Ну и где вся эта ерунда, о которой пишут в религиозных трактатах? Ничего, кроме почти одноцветных пятен, похожих на картину очень плохого художника, который возомнил, что ему по плечу абстракция. Кругом – пятна, пятна, одно перетекает в другое и сливается с близлежащими. К тому же, в воздухе повис непонятный гул, словно под черепной коробкой поселилась назойливая стая мух. Идиотские мухи. Вслед за этой глупой мыслью пришло понимание – он, скорее всего, ещё на этом свете, и ни светлые ангелы, ни черти за ним не торопятся. Просто эта тряпка была пропитана какой-то ерундой, от которой у него теперь раскалывается на части голова и плохо двигаются конечности. Обязательно было, что ли, его «замораживать»?! Нельзя, что ли, просто сказать «Тебе не причинят вреда, идём со мной?». Хотя, а он бы поверил? Чуть подумав, Шелдон пришёл к выводу, что в нормальном состоянии его бы попросту не сумели куда-то отвести. Кстати, где это он? Может, его спасли, и он в больнице? Туман перед глазами медленно, очень медленно отступал, и Шелдону пришлось сделать вывод: нет, он не в больнице. Окружающее пространство больше напоминало какую-то старомодно обставленную комнату. Вообще, создавалось такое ощущение, словно это место давным-давно заброшено. Ровный слой пыли на всех окружающих предметах свидетельствовал: в этой комнате давно не ступала нога человека. Да и не только человека. Вся она словно явилась откуда-то из прошлого, причём очень давнего: как будто ожили разом все те старые картинки из энциклопедий, где показывались времена века так девятнадцатого-двадцатого. Проведя рукой по стене, Шелдон ощутил слегка шероховатую поверхность деревянных панелей, украшавших потемневшую стену с потрескавшейся штукатуркой, выкрашенной некогда в золотисто-жёлтый цвет. Сам он лежал на узкой кровати, явно предназначенной для маленького ребёнка: по крайней мере, даже при своём отнюдь не гигантском росте Шелдону приходилось подгибать ноги, чтобы уместиться на этом будто игрушечном ложе полностью. А судя по трогательному розовому одеяльцу с вышитыми на нём цветочками, эта спаленка предназначалась для девочки. От одеяла пахло какой-то не очень приятной химией: видимо, что-то вроде спрея от вредных насекомых, способных это самое одеяло сожрать. Вдобавок, в комнате было нестерпимо душно, и в слабых лучах света, с трудом пробивающихся через тяжёлые занавески, кружились в приветственном танце крошечные пылинки. Кругом царила атмосфера неясной тоски, словно эта комната ждала не Шелдона, а кого-то другого, того, кто давно уже эту самую комнату покинул навсегда и больше уж точно не вернётся. Тоскливо тикали часы – совсем древние, механические, а не электронные. Их монотонное тиканье заставляло нервы натягиваться, точно струны: эта комната казалась совершенно нежилой. И ни одного человека, никого! Лишь тяжёлая мебель, загромождающая и без того не слишком большое пространство, да белые чехлы на некоторых предметах мебели. И занавешенный предмет в углу, судя по очертаниям – то ли картина, то ли зеркало в тяжёлой раме. Странно всё это. Словно оказываешься мгновенно где-то за сотни лет до тебя… Поднявшись на нетвёрдых ногах, Шелдон направился к окну в слабой надежде, что поймёт, где он находится. И – чем чёрт не шутит – сможет сбежать. Но его ждало разочарование: окно почти полностью скрывалось за толстыми досками, а лучики света пробивались через дыры меж ними. Похоже, здесь не сбежать. Прильнув глазом к щели между досок, Шелдон нервно сглотнул. Как и в том жутком полусне, он смотрел на реку с той стороны. «Значит, я у вампиров?! Но как я здесь оказался?! Вернее, как – понятно, вопрос в том – зачем!» - Шелдон даже не мог понять, какой именно вопрос волнует его больше всего. Отойдя от окна, он огляделся. Затем покосился на шкаф. Конечно, мало надежды на то, что там окажется Нарния… А вдруг там какой-нибудь потайной ход или что-то вроде? Но нет – прозрачные, пусть и заляпанные какой-то грязью дверцы ясно показывали лишь старые, запылённые бокалы с графинами. И… Фотографию в старой, треснувшей рамке. Шелдон, сам не понимая, зачем он это делает, провёл рукой по стеклу, пытаясь оттереть грязь. Почему-то ему казалось, что изображение на фото безумно важно… Сообразив, что сквозь заляпанное стекло мало что можно разглядеть, он потянул дверцу шкафа на себя. Та легко поддалась. Бокалы зазвенели, словно приветствуя того, кто впервые за долгие годы потревожил покой этого странного, словно явившегося из прошлого места. В душном воздухе пахло цветами и протухшей водой – видимо, где-то в шкафу стояла раньше ваза. Шелдон тряхнул головой и чихнул от попавшей в нос пыли, но всё-таки протянул руку и взял фотографию. На пальцах мгновенно отпечаталась сероватая пыль, словно это место стремилось поставить на новом госте свой знак. Шелдон раздражённо чихнул ещё раз и, не церемонясь, вытер скрывавший фото слой пыли рукавом. Попутно парнишка заметил, что вместо женской одежды на нём простая белая рубашка и брюки, причём явно чужие, так как он никогда ничего подобного не носил. Его что, переодели?! Так и свихнуться от обилия мыслей недолго. Наконец, он кинул взгляд на фотографию. Вроде бы ничего особенного, обычное семейное фото. Красивая, но уже не очень молодая женщина с высоко зачёсанными волосами, одетая в длинное строгое платье и обвешанная драгоценностями. Похоже, дама любила старину – ведь фото явно было не настолько древним, чтобы демонстрировать подобный стиль одежды. Свидетельствовала об этом и случайно попавшая в кадр на задний план семейная пара во вполне современных одеяниях. А может, эта дама актриса? Но нет, вся её семья казалась прибывшей из прошлого: и двое возящихся у её ног светловолосых мальчишек, и её супруг в строгом фраке, и стоящая чуть поодаль молоденькая девушка с длинными золотистыми волосами, заплетёнными в косу. Что-то заставило Шелдона посмотреть на молоденькую девушку внимательнее – и он чихнул снова, на сей раз от изумления, и крепко, до побелевших костяшек, сжал в руках старую фотографию. Со старого фото, на удивление робко улыбаясь, смотрела миссис Хилл, его родная мать. Шелдон хотел поставить фото на место, пытаясь привести в порядок смешавшиеся мысли, когда за спиной неожиданно начала открываться дверь…