Синдром Носферату

Шелдон, услышав скрип, резко обернулся, ожидая увидеть своего похитителя: но нет, он лицом к лицу столкнулся с другим вампиром. Безусловно, что-то общее имелось в чертах лиц похитителя и нового знакомого: оба – светловолосые и светлоглазые, с немного резкими чертами бледных лиц. Но он отличался от похитителя, как отличается дорогая фарфоровая чашка от дешёвой пластикой подделки: идеально ровная спина, какую можно увидеть разве что у профессиональных танцоров, резкий изгиб светлых бровей, нос с лёгкой горбинкой, словно сломанный некогда и неудачно сросшийся. Вдобавок, он смотрел не на Шелдона, а куда-то над его головой: в основном такое впечатление создавалось из-за его привычки слегка приподнимать подбородок, из-за чего голова отклонялась немного назад. Но главных было даже не это пугающе правильное лицо с прошивающими насквозь светлыми глазами, нет. Более всего прочего пугал запах, исходящий от молодого мужчины: отчётливый аромат того самого одеколона, гораздо более резкий, нежели раньше. Может, от похитителя потому пахло этим одеколоном, что он часто находился рядом с этим вампиром? Наверное… Вампир стоял, скрестив руки на груди, и словно чего-то ждал. Поняв, что его убивать не собираются, Шелдон упёр руки в боки и как можно более нагло протянул: - Ну и кто вы такой? И какого чёрта вам от меня надо, что вы меня попросту украли?! Знаете ли, не очень-то вежливо похищать незнакомых людей! И вообще, дайте мне немедленно телефон – я позвоню отцу, и отправлюсь домой. Потому что, что бы вам от меня ни требовалось, я ни черта не помню. Пусть Шелдон старался говорить уверенно, его голос всё равно предательски дрожал: от одного взгляда вампира хотелось забиться куда подальше. Тот неожиданно усмехнулся, после чего лениво проговорил: - Если хочешь умереть – сделай вид, что никогда меня не видел. Можешь уходить. Дверь открыта. Сказать, что эти слова ввели Шелдона в ступор, значит ничего не сказать. Тряхнув головой, он возмутился: - То есть вы прикажете меня пристрелить, если я уйду? - Не прикажу. Но к чему мои приказы? Рето наверняка решит на тебе отыграться. Он, знаешь ли, жестокий мальчик. - Вы вообще о чём?! – перестал понимать суть происходящего Шелдон. Вампир усмехнулся: - Для начала позволь мне представиться: Райнхард Винтхальтер. Не очень рад, что наше знакомство происходит при таких обстоятельствах, однако… Шелдон перебил собеседника: - Объясните немедленно, что вообще происходит?! - Всё так, как должно быть, - Райнхард заботливо поправил воротник рубашки Шелдона, - Ты поаккуратней, а то простудишься. Хотя, если ускорить развитие твоего заболевания, то простуда тебе не грозит. - Ускорить?! О чём вы вообще?! Вы меня слышите, или… Где я, хотя бы? И почему моя мама… Райнхард бережно дотронулся до руки Шелдона, высвобождая из его хватки фотографию. Затем тепло улыбнулся: - Она всё такая же, да? Помню, в детстве я всё время говорил, что хочу быть таким же сильным, как тётя Линда. - Тётя?! – Шелдон снова уставился на фото. Похоже, этот вампир что-то знает о его матери. И обо всём, что произошло. С трудом собравшись с силами, Шелдон вздохнул: - Это ты похитил меня на тот месяц, верно? - Да. Столь спокойный ответ заставил Шелдона вновь застыть с широко раскрытым ртом. Нет, ну это нормально?! Так легко сознаваться в том, что похитил кого-то и целый месяц держал взаперти? - И ты мне не расскажешь о том, что тебе было надо? - Почему «было»? – слегка приподнялись брови Райнхарда, - Нужно до сих пор. Вообще-то, ты на своём месте. Там, где должен быть. Видишь эту спальню?.. Шелдон огляделся: - Вроде не слепой. И? - Её готовили для девочки, которая должна была родиться у моей тёти. Пусть тётя и вылечилась, но… - Стоп-стоп-стоп! – Шелдон сжал ладонями голову, чувствуя, будто она сейчас взорвётся от обилия глупых и не очень мыслей, - Вылечилась?! Она была больна?! - Врождённый синдром Носферату, как и у всех членов нашей семьи, - безжалостно отбрил Райнхард, - В своё время то лекарство, которым воспользовались врачи, произвело настоящий фурор. Все говорили, что этот синдром можно вылечить. Лекарство было очень дорогим… Но, полюбив человека, сестра моей матери похитила семейные драгоценности и, продав их, сумела оплатить своё лечение. Проблема в том, что вирус не уходит навсегда и передаётся потомкам. Об этом эффекте, естественно, умолчали… Шелдон слушал и чувствовал себя главным героем пьесы абсурда. Мир, словно издеваясь, решил перевернуться с ног на голову, чтобы объяснить парнишке, что раньше альбинос жил вниз головой, а теперь встаёт на ноги. - Так какая разница-то? Ну, вампир я, и что дальше?! Вместо ответа Райнхард бережно погладил фотографию, после чего улыбнулся. Странно – вроде бы улыбка выглядела более-менее доброжелательно, но Шелдону сию секунду захотелось куда-нибудь спрятаться. - Видишь ли, эта комната, которую ты видишь, была приготовлена для дочери Линды. Но родился ты, к тому же, без признаков синдрома. Естественно, комната не пригодилась. А потом я вернул тебя на место, только и всего. - На место? – тупо переспросил Шелдон, понимая, что от духоты и запаха одеколона голова начинает странно кружиться. А может, это из-за кучи идиотских мыслей, разрывающих голову на куски?! Выясняется, что мама раньше была инфицированной, что было какое-то лекарство, которое оказалось слишком дорогим для производства, что он сам должен был быть девочкой… Да ещё и этот вампир полагает, что вернул его «на место»! Хорошо хоть, в платьице не нарядил. Хотя, если вспомнить, в каком виде его сюда приволок похититель – комментарии излишни. - Наш род очень древний, - спокойно, как ни в чём ни бывало, вещал Райнхард, - И у нас всегда имелась традиция: двоюродный брат становился супругом двоюродной сестре. Считай, что я вернул себе то, что мне принадлежит. Свою невесту. Челюсть Шелдона отвисла едва ли не до груди. Невеста?! Он?! Да что ж за день такой двинутый сегодня?! Или, может, это вампир двинутый? Такой вариант пришёлся Шелдону больше по душе. Но всё же ему не удалось удержаться от глупого: - Невеста? Я?!