Любимая шутка

Два месяца назад мы с другом решили, что между нами нечто большее, чем дружба. Не то чтобы мы стали встречаться, об этом мы еще не говорили. Просто отношения переросли дружеские. Так как у меня опыта романтических отношений не было в принципе, логичнее было оставить ведущую роль Димке, как более опытному в таких делах. Вот только он занял выжидательную позицию. После разговора, благодаря которому мы выяснили, что быть просто друзьями нам мало, все зависло. Дима выглядел спокойным и вроде как не замечал меня. Угу, пока мы не оставались одни. Я долго не вникал, чего его так колбасит. То спокоен, как слон, то дергается, как насмерть перепуганный хомячок. Пока совершенно случайно не отковырял на его компе гейское порно. Начал смотреть и понял что это прям в точности наши отношения: пара поцелуев, минет… Хм-м… А вот с этого момента поподробнее. Да, я тормоз! Но, мне как-то не приходило в голову, что отношения «больше, чем друзья» предполагают секс. Вернее, я знал… наверное. Только забыл. Я в тихом афиге наблюдал за парнями на мониторе. Димка же стоял на пороге своей комнаты за моей спиной. — Я вот все ждал, когда же до тебя дойдет… — тихий шелест его голоса оторвал меня от невероятного зрелища. Надо сказать, ситуация на экране меня взволновала. Было как-то пофиг на мужиков, они-то меня совершенно не интересовали. А вот перенос их действий на наши отношения вызвал шок. Мысль, что можно что-то такое сделать с Димкой, была из разряда «умереть — не встать». Не знаю, как насчет «умереть», пожалуй, Дима мне это легко устроит, если я попытаюсь его поиметь, а вот насчет «встать» — это запросто. Я-то сидел, но особо нетерпеливая часть моего тела была резко «за». Глаза друга скользнули от моего лица ниже, и комнату огласил истеричный ор: — Тебя это заводит? — Просто я нас с тобой представил, — честно пробормотал я, краснея от смущения. Дима недовольно, как мне показалось, засопел и хрипло уточнил: — Меня снизу? — Ага, — подтвердил я. Он зажмурился, все еще стараясь успокоить дыхание. А потом резко распахнул глаза и шагнул в комнату, закрывая за собой дверь. Впервые за два месяца мы целовались. Жадно и грубо. Во рту чувствовался солоноватый привкус крови, так как от переизбытка эмоций мы скорее кусались. Дима ерзал у меня на коленях, пытаясь придвинуться плотнее. Я тискал его ягодицы, и добравшись до шеи целовал, вылизывал и покусывал ту. Когда же приспустил с него штаны и трусы, а моя рука оказалась на его оголенной попе, все неожиданно прекратилось. Димка вскочил с моих колен, его била крупная дрожь, и это было явно не желание продолжить, а скорее страх. — П-прости, — с трудом выговорил он. — Нет, это ты прости. Меня понесло, и я совсем не заметил твоего состояния, — виновато ответил я. Вот кто бы еще заметил мое состояние! О том, что, собственно, произошло, я не имел ни малейшего понятия. Но надо было что-то делать. Оставлять все так, как есть, — не вариант. Поэтому я рванул Диму за руку на себя. Вплотную разглядывая его расширившиеся зрачки, ощущая часто вздымающуюся грудь, притиснутую к моей, дрожь, сотрясающую все его тело, вновь оказавшееся на моих коленях… И нарастающую панику… Я с силой положил голову Димки себе на плечо и стал успокаивающе поглаживать по волосам и спине. Тело друга постепенно расслаблялось, дрожь — стихала. Под конец успокоилось его дыхание, и я просто покрепче обнял Димку. — Что это было? — решился, наконец, спросить я. — Я испугался, — неохотно признался Дима. — Меня? — Нет, — устало пробормотал друг, и только тут я понял, насколько его вымотало произошедшее. — Быть снизу… До меня так и не дошло, почему Димку пугала роль пассива. Но домогаться его, когда он в таком состоянии, было бы верхом садизма. С другой стороны, я теперь точно знал, что от меня требуется. Следующая стадия наших отношений — секс. Судя по всему, препятствий тут было два. Первое: моя недогадливость и, следовательно, моральная неготовность к процессу. Однако оно перестало быть актуальным, как только до меня дошло, что надо делать. Стоило мне осознать ближайшую перспективу, и в ту же секунду я был готов действовать. Второе — нежелание Димы быть пассивом, а вернее — его неспособность быть «снизу» из-за страха. Как только проблема была сформулирована, решение стало для меня очевидным.

* * *

— Льян, давай встречаться! — с улыбкой предложила Марина. Дело было на обеде. Мы с Димой сидели на крыльце школы отдельно ото всех. В последнее время общаться ни с кем не тянуло, мы даже между собой почти не разговаривали. Правда, это никогда не вызывало неловкости. Подошедшая одноклассница на общение тоже не вдохновляла. Когда же она, глядя мне в глаза, заговорила, Дима подавился соком, который потягивал через трубочку. Пытаясь откашляться, он тревожно уставился на Маринку. — Извини, я занят, — поставил я ее перед фактом и улыбнулся, чтобы смягчить отказ. — Кем это? — изумилась Марина. И было чему удивляться. Каждый в нашей школе знал, что я свободен. О моей девственности и практически «нецелованности» было известно всем, но, что странно, над этим никто не стебался. — Димой, — безмятежно отозвался я. Надо было видеть ее лицо! А вот Димкин вид ничего хорошего мне не сулил. — Маринка, не обращай внимания! Этот придурок так шутит, — быстро попытался исправить ситуацию Дима. — Я не шучу. Мы встречаемся, — пристально глядя ей в глаза, настаивал я. — Поняла. Дальше меня это не пойдет. Хотя становится понятно, почему в последнее время вы такие загруженные ходите. — Я бы посмотрел на тебя в такой ситуации. Не хочешь к девочке подкатить? — ехидно вставил я. — Нет уж, спасибо! — Марину аж передернуло от такого предложения.

* * *

— Совсем спятил! Ты бы еще вышел к доске и объявил перед всем классом, что мы вместе! — вопил Дима. После школы мы, как всегда, сидели у него. — Какая разница, это же правда, — резонно заметил я. — И это твое «не афишировать»! — застонал Димка. Я же добился для себя главного: понимания, что мы встречаемся. Только что он это сам признал, разъяснив, наконец, для меня ситуацию. Все мои сомнения по этому поводу рассеялись, а неуверенность исчезла без следа. — Хорошо. Скажи, как мне себя вести в таких ситуациях, и я буду поступать так, — согласился я. — А тебе не кажется, что было бы лучше, если бы ты стал встречаться с Мариной? Что для начала тебе бы стоило переспать с девушкой? — не глядя на меня, высказался «друг». — Ты бы этого хотел? Только честно, — уточнил я. Дима молчал, глядя в пол. Но ответ на этот вопрос был мне важен, так что пришлось настоять: — Ты бы хотел, чтобы я целовался с девушкой? Чтобы обнимал ее? Чтобы я занимался с ней сексом? На последних словах Димка, обхватив голову руками, уперся лбом в колени. После чего до меня донесся его хриплый вымученный голос: — Не хочу. Не желаю видеть тебя с кем-то другим! Чтобы кто-то, кроме меня, прикасался к тебе? Никому не хочу отдавать. Хочу быть первым. Чтобы ты принадлежал лишь мне. Был со мной. — А я хочу быть только с тобой. Так что больше к этим глупостям мы возвращаться не будем, хорошо? Дима неуверенно кивнул, все ещё не поднимая головы от колен. — Ну, раз с этим разобрались… тогда… Может, займемся сексом? — невинно предложил я. Димка резко вскинул голову и испытующе уставился на меня. — Как ты себе это представляешь? Забыл, что было в прошлый раз? Я не смогу… — Ты не сможешь быть пассивом, но ведь активная роль тебя устраивает? Да и опыта у тебя в этом больше. Во всяком случае, мы можем попробовать, — поправился я. Ведь одно дело — хотеть, другое — смочь. После этого нам оставалось только одно. Мой любимый расклад. Мне всегда плохо удавалось думать. Зато, когда надо действовать, остановиться я уже не способен. Действие — моя стихия. Разумеется, стоило мне только понять, что Дима пассивом быть никак не может, решение было принято моментально. Я ни на секунду не задумывался над этим. Знал, чего хотел, и знал, как это получить. Что может быть проще действия, когда ты знаешь, что должен сделать. Откуда-то из недр шкафа Дима достал смазку. Кто бы сомневался, что он об этом в первую очередь подумает. Ему наверняка сложно было принять мысль о сексе между нами, однако двухмесячное бездействие не отражало его неготовности вывести наши отношения на новый уровень. Именно поэтому Димка отошел от своей обычной манеры поведения с девушками, хотя так было бы легче и ему и мне. Оказаться под ним было приятно. Тут же в восприятии все смешалось и вспыхивало в сознании лишь отдельными фрагментами. Жаркие поцелуи. Руки, стягивающие одежду и жадно скользящие по обнаженной коже. Димкино колено между моих ног. Обоюдный стояк. Я, плохо соображая, выгибался дугой, чтобы потереться об него пахом, непроизвольно двигал бедрами. Дима же вдавливал меня в постель, закинув одну мою ногу себе на плечо, и скользнул пальцами между моими ягодицами. Я напряженно застыл, приходя в себя. Ощущение так себе, хотя в этом что-то было. Но слишком непривычно. Правда, мысль, что это пальцы Димки во мне, приносила какое-то мазохистическое удовлетворение. — Прекратить? — напряженно вглядываясь в мое лицо, спросил он. — Продолжай. Можешь не нежничать. Со мной. Все будет в порядке. Если остановишься, прибью! — простонал я, закусывая губу, когда к первому пальцу добавился второй. Ничто уже не имело абсолютно никакого значения: ни неприятные ощущения, ни стремная поза в жесткой хватке, из которой хотелось вывернуться. Моей единственной мыслью на тот момент было получить его, несмотря ни на что. Ощущение болезненного проникновения и опять странное удовлетворение от осознания, что это Димка. Он, тяжело дыша, замер на время, позволяя привыкнуть к себе. Зато ждать не стал я. Резко перевернувшись на бок, подмял под себя и оседлал бедра Димы, полностью принимая в себя его член. Боль раздражала. Злясь на свою слабость, я, уже не осторожничая, резкими движениями поддерживал рваный ритм, до упора насаживаясь на его плоть. Друг… Нет, теперь уже точно не друг. Любовник. Димка потрясенно смотрел на меня, прерывисто дышал, срываясь на стоны. Немного придя в себя от моего произвола, он стал поглаживать меня между ног. Кончил первым, разумеется, он, замерев на пару секунд. А потом опрокинул меня на спину, ловя губами головку моего члена и резко втягивая ствол в рот, рукой поглаживая мошонку, скользя языком по всей длине. Лежать спокойно я не мог. Вцепившись в волосы Диме, резко входил в его рот, пока не заполнил его своей спермой.

* * *

— Бред какой-то! Сверху-снизу, актив-пассив. В результате ведомым оказался я, — возмущался после душа Дима. — Тебе что-то не понравилось? — удивленно приподнял бровь я. — Понравилось. Не понимаю, из-за чего столько шуму, если даже актив может оказаться ведомым! — Из-за факта, — спокойно предположил я, а потом ехидно добавил: — Или из-за фака. — Как ты себя чувствуешь? — подумав, спросил Димка. — Нормально. Мышцы немного ноют, это раздражает. Но ничего сверхъестественного, — невольно поморщился я. «Хотя, смотря что считать естественным», — тут же поправил себя мысленно. — Не понимаю, как тебе удается к этому так просто относиться? Большинство парней выворачивает при мысли о сексе с парнем, тем более в пассиве. — А чего усложнять? Какая разница, кто твой партнер, если он тебе нужен? Весь вопрос в том, принимаешь ты его полностью или нет, — пожал я плечами. Димка же надолго загрузился. — Ты гений! — напряженно выдал он, отмерев. — Я не гей! — ответил я и, подумав, исправился: — Разве что только с тобой.