Полночь

Зачем слова? В безбрежности лазурной Эфирных волн созвучные струи Несут к тебе желаний пламень бурный И тайный вздох немеющей любви. И, трепеща у милого порога, Забытых грез к тебе стремится рой. Недалека воздушная дорога, Один лишь миг - и я перед тобой. И в этот миг незримого свиданья Нездешний свет вновь озарит тебя, И тяжкий сон житейского сознанья Ты отряхнешь, тоскуя и любя. Владимир Соловьев - Белла, я не знаю как, но, похоже, ты снова человек. Эти слова просто застряли у меня в голове. Как так?! Эдвард что-то мне говорил, но я его не слушала. Я пыталась вспомнить последние мои действия перед обмороком. Так, сначала я прочитала письмо, затем несколько раз перечитывала его, потом это странное стихотворение. И перед тем как провалиться в небытие, ко мне подступила ярость, смешанная с отчаянием. Может, из-за этих эмоций?.. Подождите… стихотворение! - Где то письмо? – решительно спросила я. - После того, как ты его прочла, оно сгорело. Само по себе, - ответил Эдвард мне. - Я думаю, дело в стихотворении, которое было на обратной стороне. - Что за стих? – сурово спросил он, - почему ты не прочитала его вслух? - Читала. Я хорошо помню, - возразила я. - Вспомнить можешь? - Кажется, да… - осторожно вспоминая его. - Все так же сидят в гостиной. Пошли, может ты расскажешь его, и кто ни будь знает хоть что-то. В гостиной действительно сидели все так же, как и раньше. Была уже ночь, значит я была без сознания , наверное, часа три. - Белла может рассказать нам стихотворение, из-за которого она снова превратилась в человека, - объявил Эдвард. Я заговорила: Youth gone, and beauty gone if ever there Dwelt beauty in so poor a face as this; Youth gone and beauty, what remains of bliss? I will not bind fresh roses in my hair, To shame a cheek at best but little fair – Leave youth his roses, who can bear a thorn – I will not seek for blossoms anywhere, Except such common flowers as blow with corn. Youth gone and beauty gone, what doth remain? The longing of a heart pent up forlorn, A silent heart whose silence loves and longs; The silence of a heart which sang its songs While youth and beauty made a summer morn, Silence of love that cannot sing again. После последней строчки у меня как будто подожгли сердце. Невыносимая боль сковала меня и я не могла пошевелиться. Все окружили меня со всех сторон и попытались уложить на диван, но я как будто приросла к полу. Боль, наконец отступила. - Белла, ты в порядке? – спросил меня Карлайл. - Да, в полном. Что это было? - Ты снова вампир. Что со мной?! - Мне кажется, что это стихотворение оказывает на тебя такое действие, - предположил Джастин. - Но почему только на неё? Мы все его слышали, и с нами ничего не случилось, - сказал Джаспер. - Читала лишь она, - тихо сказал он, - а образ написания сохранилось у Беллы в памяти. Нам она лишь пересказывает. - Хорошо бы это проверить… - мечтательно сказал Джастин, - пади прочтёшь ещё разок? - Нет уж! Спасибо! Не хочу больше в обморок падать. Да и перерождение в вампира – «процедура» довольно болезненная, - сказала я им. - Извини, - произнёс Джас. - Ничего. Мне бы сейчас отдохнуть и всё обдумать. - Конечно, я пойду с тобой, - мягко сказала мама. Я встала с кресла, в которое успела сесть, и пошла к себе , а Рене за мной. Зайдя в комнату, я переоделась и села на кровать. Почему-то всю усталость как рукой сняло. Тут я решила наконец поговорить с мамой о их с папой отношениях. - Мама, почему вы ведёте себя как влюблённые подростки? – сразу же спросила я. Чувствую, если б она была человеком, обязательно бы покраснела. - Не знаю, - скромно сказала Рене. - Мам, вы же взрослые люди, как вы не можете понять, что вам суждено быть вместе? Что мешает вам просто быть счастливыми? - Ну, возраст, наверное… Мне захотелось расхохотаться. Маме никогда возраст не мешал. - Мама. У вас впереди вечность… Она перебила меня: - Или месяц. Я непонимающе посмотрела не неё. - Через месяц битва, и не ясно, как она закончится, - горько произнесла она. - Тем более! Нужно жить сегодняшним днём! – горячо сказала я. - Что-то ты сегодня взбунтовалась, - улыбнулась мама, - хорошо, я попытаюсь поговорить с ним, но сейчас он от меня бегает. - Обещаешь? – как маленькая спросила я. - Обещаю. - Я просто хочу, чтоб вы были счастливы. - Давай уж, спи, - всё ещё с улыбкой сказала она. Я кивнула и резво забралась по одеяло. Тут мне взбрело кое-что в голову: - Мамочка, а спой мне колыбельную, - попросила я. Она придвинулась поближе и своим красивым голосом запела: - Twinkle, twinkle, little star, How I wonder what you are! Up above the world so high, Like a diamond in the sky! When the blazing sun is gone, When he nothing shines upon, Then you show your little light, Twinkle, twinkle, all the night… Дальше я уже не слышала, так как крепко спала.