Последний герой

– Сегодня вы будете играть в сёги! – весело воскликнул Имаёши, указав рукой на огромное поле, расчерченное на клетки, на котором находились фигуры для игры. Они были такого размера, что передвигать их можно было только вдвоём, а то и втроём. Что весёлого в этом видел Имаёши никто так и не понял, если только весёлым может быть избиение младенцев. А что именно это им предстоит, Куроко не сомневался ни минуты. Хоть Акаши и занялся профессионально баскетболом, любимые сёги он никогда не бросал и время от времени участвовал в турнирах, неизменно в них побеждая. И вот теперь Сейджуро находится в команде соперников, и единственный кто мог ему хоть как-то составить конкуренцию, Мидорима, также был не на их стороне. Но Куроко не привык сдаваться и оглядывал свою команду, решая, кто же сможет справиться с этой задачей. Правда, с каждым последующим взглядом Тецуя всё больше мрачнел… Кагами, Кисе, Такао отпадали сразу, Хьюга лишь отрицательно мотнул головой, давая понять, что тут он не помощник. Растерянные взгляды Куроо, Бокуто и Хинаты заставили голубоволосого нахмуриться ещё больше. Последней надеждой был Вакатоши, который с мрачной решимостью взирал на игровое поле. Развернувшись к баскетболисту, Ушиджима произнёс: – Как я понимаю, отдуваться придётся нам двоим? Виноватые моськи остальных Ежей порадовали бы Куроко, если бы не складывающаяся явно не в их пользу ситуация. А тем временем ведущие продолжали знакомить их с правилами конкурса. – Рассказывать вам, как играть в сёги, мы не будем. Это наше национальное достояние, поэтому каждый уважающий себя японец должен не только знать правила, но и уметь играть, – без тени улыбки произнёс Имаёши. Видно, большинство членов племени «Морских Ежей» были не уважающими себя японцами, ибо они смущённо переглядывались, а заметивший их неловкость Ханамия язвительно заметил: – Похоже, что у них только два японца на всё племя! – Может, вы сразу сдадитесь? – поддакнул Аомине. – Аомине-чи! Что это ты такое говоришь? – возмущению Кисе не было предела. – Сам-то ни разу в жизни не садился за доску. – А мне и не надо, – Дайки пакостливо улыбнулся. – У нас в команде есть Акаши. На это Рёте нечего было ответить, и он обиженно замолчал, обещая себе припомнить такую наглость брюнету. – По два человека от каждой команды должны будут подняться на эту площадку, – Тсукишима махнул рукой в сторону. – Именно они будут руководить игрой, планировать ходы и разрабатывать стратегию. Остальные же будут рабочей силой, двигая фигуры по полю. – Тем более, что большинство из вас ни на что другое не годятся, – Ханамия был особенно язвителен, видно, предвкушая сегодняшний день. Удручённые «Морские Ежи» не стали даже огрызаться на столь явное оскорбление, разбредаясь по полю, а Куроко и Вакатоши поднялись на площадку, взяв всю ответственность на себя. К удивлению большинства, Акаши взял с собой Ханамию, а не Мидориму, на что снайпер лишь поморщился и отвернулся, а Макото с довольным видом начал обсуждать с Сейджуро тактику предстоящей игры. – На обдумывание каждого хода даётся не более пяти минут. И ещё одно предупреждение – решение менять нельзя. Сделанный ход не отменяется, так что будьте внимательны и точно следуйте указаниям своих капитанов. И не забывайте про запрещённые ходы, которые могут привести вас к поражению. А теперь приступайте. Согласно жеребьёвке, первыми делали ход «Дятлы», что ещё больше уменьшало шансы их противников. Начало игры было довольно предсказуемым, фигуры передвигались одна за другой, положение «Дятлов» постепенно становилось более выигрышным. А затем Акаши сделал очень непредсказуемый ход, и Куроко задумался, что же можно предпринять в ответ. Еле уложившись в отведённое время, Ушиджима и Тецуя довольно переглянулись, понимая, что они достойно ответили слаженному тандему Акаши и Ханамии. Следующий ход не заставил себя ждать, и ситуация снова поменялась не в пользу «Ежей». То, что будет тяжело, Куроко понимал, но вот то, что это самое «тяжело» будет по вине его собственных сокомандников, стало неприятной неожиданностью. Вместо того, чтобы переставить одну из пешек, согласно приказу Куроко на ход вперёд по вертикали, Кагами и Бокуто, решив, видно, припереть к стенке находящуюся рядом фигуру противника, походили ею не просто по горизонтали, да ещё и поставив две свои пешки по вертикали, что было расценено как запрещённый ход, и Имаёши дал команду прекратить игру, засчитав победу племени «Дятлов». Конкурс закончился в рекордно короткие сроки. – Послал же господь Бог идиотов, – проворчал Ушиджима, спускаясь с площадки, раздумывая, что же с этими идиотами сделать. А вот Куроко было мучительно стыдно не только за свой «свет», который так облажался, но и за себя лично, понимая, что он не смог хоть как-то достойно ответить Акаши. – Даааа, Тецу, – протянул Аомине, приобнимая фантома за плечи. – Тусклый у тебя свет однако, не пора ли тебе лампочку поменять? – Аомине-кун, ты что, в электрики переквалифицировался? – стряхнув руку Дайки, Куроко недовольно уставился на него. – Ага, он у нас и баскетболист, и электрик, – со смехом проговорил Такао, настроение которого не мог испортить даже проигрыш в конкурсе. Однако его быстро поставил на место Хьюга, напомнив, что впереди их ждёт что-то более ужасное, чем провал на испытании, и что виноват в этом ни кто иной, как не в меру развеселившийся брюнет.

***

С выражением лица «я – Император, а вы все смерды» Акаши вёл оба племени вдоль пляжа. Солнце нещадно палило, что ухудшало положение проигравшей команды, вяло плетущейся в хвост. Боевой дух их был в несколько раз ниже обычного. Даже никогда не унывающий Такао прятал глаза и помалкивал, понимая, что он сам является главным виновником такого… подчинённого положения «Морских Ежей». Брюнет, наверное, впервые в жизни не знал, что можно сказать или сделать, чтобы поднять настрой соплеменникам. «Дятлы» же, напротив, были полны жизни и радости – выигранный конкурс, да ещё и «приз» заставляли всех, даже обычно недовольного Ханамию, улыбаться или ухмыляться – в зависимости от эмоциональности. До лагеря они добрались буквально за десять минут. Он был просторным и обустроенным, но некоторая небрежность и бардак портили всю его первоначальную привлекательность. Акаши было потёр ладони, и хотел обратиться к временным «подчинённым», как вдруг Аомине вальяжно прошествовал к своему лежаку, на котором он и спал с тех пор, как переехал в это племя. Плюхнувшись прямо на него, Дайки привстал на локтях и, лениво щурясь от солнца, бившего прямиком в глаза, приказал: – Кисе! Сгоняй за фруктами, я не откажусь перекусить. Тецуро, – гребнеголового баскетболист специально назвал по имени. – Собери побольше пальмовых листьев и будешь служить мне зонтом. Бакагами, а ты найди что-то и поработай в качестве веера, на большее ты всё равно не годишься. В первую секунду все просто опешили от такой наглости, Тайга даже приоткрыл рот, чтобы облить «Ахомине» потоком не совсем цензурной брани, но Куроко с силой сжал его руку, заставив красноволосого вздрогнуть и подавиться своими же словами. Однако на этом всё не закончилось – Ханамия тут же словил момент и своим фирменным издевательским голоском протянул: – Мне хватит только одного, раба. Джунпей на полном серьезе дёрнулся, когда ему на плечо опустилась тяжелая рука бывшего игрока Кирисаки Даичи. Глубоко посаженные зелёные глаза так сверкнули под солнечным светом, что Хьюге на миг показалось, что тот вошёл в зону. Однако это была лишь игра света, а Макото насмешливо протянул: – Ну что, пойдем, Джунпей, я расскажу тебе о твоих обязанностях на сегодня. – Бокуто, – одно слово и лёгкое движение брови Акааши, и Котаро, посмеиваясь, разминает руки классическим для волейболистов жестом. Он знает, что ему придётся сегодня делать. – Ушивака-чааан, – слегка издевательский тон Ойкавы буквально бархатом прошёл по уху. Искорки азарта промелькнули в его глазах, когда он посмотрел на могучую фигуру бывшего диагонального Шираторизавы. Нынешний капитан национальной сборной по волейболу едва заметно приподнял уголок губы, но больше ничем не выдал своего интереса. Хината покосился на Кагеяму, Кагеяма на Хинату, и оба волейболиста прищурились, играя в своеобразную игру, правила которой были известны лишь им одним. В итоге Шое тихо выдохнул: «Ну ладно», – и подошёл к своему извечному напарнику, который сейчас реально был похож на короля – лишь у царственных особ бывает столь надменное выражение лица, когда они получают то, что хотят. Такао нервно хихикнул и с невинной рожицей спрятался за спину Мидоримы, который лишь вздохнул со страдальческим выражением лица. Казунари состроил умиляющую мордашку и тихонько прошептал прямо на ухо шутеру: «Ну, ты же не отдашь меня на растерзание Акаши, правда, Шин-чан?». Судя по покрасневшему уху и капельке пота, скатившейся по виску шутера, он явно не собирался отдавать Такао никому, а тем более Акаши. Все эти действия произошли настолько быстро, а «рабочая сила» столь стремительно распределилась по «хозяевам», что Сейджуро просто онемел от возмущения. В центре полянки остался лишь один Куроко, скептически взирающий на Императора. – Так, я не понял, а кто лагерь убирать будет, Тецуя что ли? – вполне справедливо возмутился красноволосый. – Тварь я дрожащая или право имею? – ехидно фыркнул Фантом, который уже нашёл некое подобие веника и наметил фронт работ. Акаши открыл рот, потом закрыл его и бессильно махнул рукой, мол, делайте, что хотите. Все мгновенно воспользовались немым разрешением Императора и радостно рассредоточились по лагерю и ближайшим окрестностям.