Покорительница Тьмы

Почти полночь. На тёмном небе безмолвно завис серебряный диск луны в окружении россыпи мерцающих звёзд, но город не спал. Узенькие улочки вдоль всей своей длины озарялись узорными лампами и факелами. Гирлянды из весенних цветов украшали двери домов, окна, арки, светлые каменные колонны площади и наряды горожан. А дивные цветочные ароматы смешивались с призванными на помощь благовониями и опьяняли сознание. Множество разных мелодий и ритмов, доносившихся отовсюду, чудесным образом сливались в одно немыслимое великолепие. Этой ночью никто не спал, и ничто не предвещало никаких потрясений. Люди выходили из домов, танцевали, веселились, ели и пили, беззаботно шутя и смеясь. Ведь сегодня был Белтлейн, первая ночь многообещающего лета после суровой холодной зимы. Время мира. Чем ближе к полуночи, тем больше народа собирается на главной площади Столицы. Все взбудоражены от грядущего объявления следующей Летней королевы и зажжения первого летнего костра из разных растений, каменных и деревянных подделок, живых плетений и, конечно же, цветов, дабы почтить и утешить духов природы. Огромные ворота Столицы всю ночь обещали быть открытыми, пропуская за неприступные стены прибывших на праздник гостей. Никто не присматривался к новым лицам и не обращал внимания на незнакомцев. Поэтому пара тёмных фигур в толпе нисколько не нарушила эту идиллию праздника. Но вот срыв церемонии, проходивший во время заседания Совета Старейшин, вполне мог это сделать. Высокие дубовые двери резко раскрылись с противным треском, пропуская в огромную круглую залу невысокую тёмную фигуру и заставляя уняться противный гул не только внутри, но и снаружи. Девушки, стоявшие посередине в кругу в дивных зелёных нарядах, поражённо рассматривали новоприбывшую, которая ступала медленно в воцарившейся тишине, скрывая своё лицо в тени капюшона, но по преодолению последней ступеньки ненужная ткань спала с головы. — Ну что ж вы так? — ехидно поинтересовалась она, и в этой тишине её слова отдавались эхом. – А где же праздник и овации? Вроде Летнюю королеву выбираем? — Аниша… — Я рада, что меня здесь ещё помнят... — Как ты посмела нарушить священный обряд!? — выкрикнул один из стариков в светлых одеждах совета, подрываясь из своего каменного кресла. — Где стража? Выведите её! Она засмеялась, громко и наигранно. - Оу, они немного заняты. И знаете, - склонила голову на бок, лениво обводя всех собравшихся взглядом, — я ожидала более тёплого приёма, там песни, танцы... о, а может, закатим ещё один банкет? Мне нравятся все те подарочки, которые притащили на поклон Лету, и интерьер довольно неплохой, немного светловато, но это ведь не проблема, правда? — она засмеялась, невинно блуждая взглядом по зданию, оценивая его. Высокий купольный потолок, поддерживаемый двенадцатью светлыми колоннами. Такие же массивные каменные кресла, коих имеется тоже двенадцать штук, на каждого члена совета. Золотые рисунки и гравюры, подсвечники и канделябры, всё это блестело от пламени сотен белых свечей на стенах, потолках и даже полу. А самое восхитительно творение - это золотой люк в середине купольного потолка, сделанный из резных пластин, и пропускающий свет луны и свет солнца, находящихся ровно в зените. Вообще всё это здание устроено так, что способно пропускать внутрь магию всех стихий и всех духов. Всё осталось таким, каким она помнила. — Самое грандиозное и самое подверженное магии творение человека. — она опять усмехнулась. — вырезано из цельной скалы, как и весь город. – она вновь перевела взгляд на Старейшин. – Крепость, какой ранее не видывал свет. Но вы беспомощны, кучка жалких стариков, которые судят по законам прошлого. Вы беспомощны, сидя в своей крепости. Знаете, я бы даже сказала, вы безнадёжны... — Как ты смеешь? Оскорблять нас в нашем же доме? — Так вести себя с гостями — это признак грубости! — ничуть не скрывая своей игры, Аниша обиженно сложила руки на груди. — Ты не гостья здесь, и никогда ей не станешь, – сказала ещё одна дама в возрасте, поднимаясь с кресла. — Но когда-то вы были рады меня видеть, — поразилась она, но, наткнувшись на злые и одновременно поражённые взгляды, вновь засмеялась. – Вы всё такие же наивные, как и пять лет назад. Полагаетесь на своих духов и не видите того, что прямо под вашим носом Всемогущий Совет! Незначительное движение рукой того самого старика, который больше всех возмущался, не ускользнуло от взгляда девушки, она переменилась в лице, затряслась, схватившись за живот и вскрикивая от боли, но всего парм секунд, и вдруг уголки её губ опять медленно поползли вверх, выпуская сдавленный разрастающийся смех. Она разогнулась и выпрямила спину. — Не выйдет! Вы и ваша магия бессильны против меня! — её одеяние начало бледнеть, как и кожа. — Двойник! — взревели все собравшиеся и в этот же момент в зал ворвались стражи, поправляя своё обмундирование, но было уже поздно. На месте, где ещё мгновение назад стояла темноволосая красавица, теперь лишь мелькали небольшие проблески да эхо от звонкого смеха. — Закрыть все двери! Закрыть город! Поднять купол! Никого не впускать и не выпускать! — кричал один из старейшин и продолжил более глухо, обращаясь к остальным, когда стража вышла. — Она здесь... и мы должны её найти... неизвестно, что ей может понадобиться и кто пострадает... *** — Госпожа, пора уходить, — мужчина в чёрном плаще покрепче уцепился за рукоять меча. — Мы уйдём только когда я найду то, за чем я сюда пришла. — Тоном, не терпящим возражений, сказала темноволосая девушка, перебирая разные бумаги при тусклом свете нескольких свечей. Вдруг дверь приоткрылась, они замерли. Но в щель просунулась светлая голова Лин, а после и вся она целиком. — Копия исчезла, — затараторила она, — люди в панике, Совет закрывает ворота, и они говорили про какой-то купол... — вдруг зазвонили колокола, прерывая её тираду, но Анишу это не очень заботило, зато слова Лин заставили её напрячься. — Купол!? — Да, что-то про купол, но я не расслышала, потому что спешила сюда. — Лин, помоги мне, — сказала она, поворачиваясь и быстрее прежнего перебирая старые книги и свитки. – Я думала у нас будет больше времени… Алрик, закрой чем-нибудь дверь и будь готов отбиваться. За дверью послышались торопливые шаги, и отнюдь не одного человека. Заперев дверь одним из золотых канделябров, уложив его поперёк на крюки, Алрик вытащил клинок и принял боевую позицию, нервно посматривая на свою госпожу. Послышался глухой стук, это кто-то снаружи попытался открыть дверь, но та не поддалась. В следующие мгновение дверь снова атаковали, но уже с новой и большей силой, она опять не открылась. Ещё три толчка и довольно погнутый канделябр отлетел в сторону, разломавшись на две части, а дверь распахнулась, шумно ударившись об стену. Но девушка даже не повернула голову, обеспокоенно водя взглядом, так быстро, что чуть не проскочила то, что было нужно. Вытащив свиток, она радостно улыбнулась, но крик одного из стражников напомнил ей, что нужно спешить. — Уходим! — крикнула она, хватая помимо свитка со стола ещё и странный амулет на верёвке. Она вдруг почувствовала головокружение, но не подала виду. Схватив Лин за руку, она начала бормотать заклинание. Вдруг вспышка света озарила комнату, а когда стражники пришли в себя, то сражаться было уже не с кем, в архиве было пусто. *** Небольшая палатка расположилась под сенью деревьев, у выхода горел костёр, и двое мужчин следили за тем, чтобы сочное мясо не превратилось в угли над его пламенем, напряжённо поглядывая на высокие стены Столицы и маленькие, словно игрушечные здания, нависавшие над морем. Ещё десять минут назад там было всё озарено огнями и раздавалась весёлая музыка, но сейчас остались только огни, и напряжённый звон колоколов, сменивший звонкий смех. Но вдруг прямо из пустоты на траву перед ними упало три человека. Они сразу признали их, поскольку полчаса назад расстались на этом самом месте. А точнее, их оставили сторожить вещи и лошадей, дабы не привлекать много внимания. — Госпожа! — вскрикнул один из мужчин, помогая подняться темноволосой девушке, как можно аккуратнее касаясь её. — Мы переживали что вас поймали... — тараторил он. — Я в полном порядке. — тихо сказала она, и перестала опираться на его руку, однако он и не подозревал на сколько тяжело ей было это сделать. Медленно Аниша направилась к палатке, но ноги почти не слушались её, голова кружилась, и вдруг живот пронзила резкая и сильная боль. Она взвыла и осела на колени, согнувшись к земле. Её зубы были сжаты, но болезненные стоны прорывались сквозь эту преграду. Она смутно слышала, как к ней подбежала Лин и, что-то говоря, стала убирать с её лица волосы, а один из стражей пытался чем-то помочь, но он не мог ничего сделать. — ...Воды! Принесите воды!... — доносился до неё голос её верной служанки, но Аниша заглушила его своим собственным криком от очередной вспышки боли. Когда этот приступ отступил, она прошептала из последних сил: — Надо убраться от города подальше... сейчас же... — и потеряла сознание.