Потерянная

По истечении двух часов никакого решения не находится. Никто в замке Ника не знает, как помочь мне — как обезвредить метку. Мне начинает казаться, что моё положение вызывает у всех только одно раздражение. Каждый в библиотеке, включая Джека, находится в превратном настроении и это нагнетает обстановку ещё сильнее. Я чувствую себя и без того не лучшим образом: метка на запястье болезненно пульсирует, обходя чары Джека, и, кажется, со временем темнеет, будто-бы выжигается по краям. Это заставляет тревогу нарастать, ведь метка в самом деле может причинить мне вред и, возможно, убить. Даже не хочу думать об этом... — Эй, — Сэнди отделяется от спорящих между собой хранителей и садится на диван рядом со мной. Его губы растягиваются в добродушной улыбке и мне, почему-то, становится спокойнее от этого. — Ты как? Парень внимательно смотрит на запястье, которое я всё время сжимаю другой рукой. На самом деле, разглядывать метку сейчас страшно даже мне самой. — Не знаю, — отстраненно отвечаю я, опуская взгляд. — Я боюсь. Сэнди молчит несколько секунд и затем кладет ладонь на моё плечо и ободряюще поглаживает. — Дело не только в метке, да? — догадывается он. Я молчу. — Ну конечно... Тебя пугает весь мир хранителей, стоило предположить, что так и будет. Я растерянно смотрю в глаза Сэнди, взгляд которых излучает сочувствие. Он прав, мне действительно страшно от всего нового, что я узнала — о мире, о себе... Джеку, Туф и остальным намного проще, ведь они родились и воспитывались хранителями. Я была просто девочкой, самой обыкновенной и непримечательной. Я ничем не заслужила никаких особых сил, а быть хранителем просто не моё — я лишь притягиваю неприятности. С тех пор, как перешла в эту школу и встретила Джека, с тех пор, как ушла с урока, следуя за ним, и наткнулась на кошмара... Беды преследуют меня без остановки. — Это всё не для меня, — говорю я честно. — Я среди вас чужая. Даже если какой-то злодей и знает меня, и если кому-то что-то от меня нужно... Я не могу быть частью этого мира. Сэнди поджимает губы и его взгляд на мгновение делается задумчивым. — А может, не стоит просто разделять миры между собой? — вдруг предлагает парень. Я смотрю на него с замешательством. — Для нас, хранителей, не существует «того» и «этого» мира. Чудо и тьма сосуществуют в одной реальности вместе с простыми людьми, как хорошие и плохие воспоминания в голове человека. Нельзя отделить одно от другого. Может и пытаться не нужно? — Но я о хранителях совсем ничего не знаю, — говорю я, сильнее сжимая больное запястье, чтобы заглушить немного пульсацию в перебинтованной ране. — Как я могу быть тем, о чем не имею представления? Мне проще жить прежней жизнью, как-будто ничего не было... Сэнди убирает руку с моего плеча и лукаво улыбается, что нагоняет на меня ещё большее непонимание, но беспокойства я не чувствую. — Вот так прям, будто ничего не было? — уточняет он и легко взмахивает рукой. — Даже этого? От его пальцев в воздухе разлетаются крошечные золотые песчинки, едва слышно звенящие, словно микроскопические колокольчики. Они, как рой, скапливаются вместе и сверкающим вихрем закручиваются в воздухе, образуя фигуру. За считанные мгновения перед моими глазами возникает маленькая живая птичка, переливающаяся тысячами золотистых песчинок. Она щебечет, словно настоящая и летает вокруг меня, оставляя маленьким хвостиком сияющий шлейф позади себя. Неосознанно я начинаю улыбаться даже сквозь боль — я не могу сохранять невозмутимость от вида чего-то настолько чудесного. Вытягиваю руку вперёд и птичка садится мне на ладонь, будто бы заинтересованно глядя на меня. Я бросаю короткий взгляд на Сэнди — он тоже улыбается и подмигивает. — Ты видела лишь несколько плохих вещей, Эльза, — говорит он. — Не отказывайся от сотен чудес, которые могут ждать тебя впереди. Я не знаю, что сказать в ответ. Вдруг со стороны слышится знакомый смешок и, я не успеваю среагировать, как сверкающий синим светом сгусток энергии попадает в птичку. Сквозь мои пальцы сыплется песок вперемешку с мелким снегом. Перед диваном возникает Джек, всем своим видом излучая дурное настроение. — Не время заниматься детскими фокусами, Эльза, — говорит он холодно, и в его голосе слышится некая насмешка. Моё состояние несколько ухудшается из-за этого, я чувствую себя маленьким ребёнком, которого поймали за проделками. Сбоку слышится недовольный вздох Сэнди. — Ты, как всегда, не в духе, да? — спрашивает он, обращаясь к Джеку. Тот метает в сторону друга короткий злой взгляд. — У меня всё прекрасно, — отвечает Джек беззаботно. — Не я же тут при смерти. От критического тона Джека мне становится ещё хуже. Кажется, будто я виновата перед ним в чем-то, хотя на самом деле, я, вероятно, лишь заложника череды бед и ужасных совпадений. Но Джек... Вряд ли теперь я могу испытывать к нему ту же волнующую симпатию, как тогда в кабинете литературы, когда я впервые увидела его. Каждая мысль о Джеке постепенно заполняется ядом, который он, похоже, так любит выплескивать, — а я знаю его лишь совсем немного... И всё же Джек в итоге прав. Мне грозит, может быть, смерть, и времени на развлечения нет совсем. Как бы пугающе это ни звучало. — У Ника же есть план, разве нет? — Сэнди хмурится, глядя на друга. — Можно попробовать... — Нет, это исключено, — резко перебивает Джек. Теперь он весь выглядит озлобленно, мимолетная ярость проскакивает в его взгляде и неприятное выражение застывает на лице. — Почему нет? — Сэнди быстро поднимается с дивана, оказываясь на одном уровне с Джеком. В воздухе ощущается напряжение. Я чувствую себя затянутой в водоворот, из которого не могу выбраться. — Ты не можешь решать за Эльзу, в конце концов. — Я как раз и могу, потому что голова на плечах из нас двоих есть только у меня, — от слов Джека мне становится ужасно обидно. На мгновение я даже забываю про боль и метку. — Конечно она согласится! Потому что не знает, что её ждёт. А я знаю, и поэтому решаю я. — Джек! — я прерываю Сэнди до того, как тот успевает ответить, и тоже поднимаюсь с места, всё ещё придерживая раненую руку. — Может ты и супер-крутой хранитель со сверхспособностями, который как-то спас мне жизнь, но может я и в самом деле буду решать сама? Я даже не понимаю, о чем вы говорите! Какой план? Да и что мне терять? Если ты считаешь, что умнее меня, Джек, то скажи, какой смысл отказываться от единственного возможного шанса на спасение, когда знаешь, что тебя ждёт смерть? Джек молча испепеляет меня взглядом. Он сжимает кулаки и медленно вздыхает, будто его чувства или хоть что-нибудь в его душе, что имеет значение, были задеты. Уже через считанные секунды я ощущаю стыд за сказанное, но извиняться не буду. Умом я понимаю, что сказала всё верно, хоть совесть и вопит об обратном. — Есть идея, — медленно говорит Джек, не спуская с меня глаз. — Посвятить тебя в хранители. Вот такой план. Я непонимающе смотрю на него и перевожу взгляд на Сэнди. Его лицо ничего не выражает, он бесстрастно наблюдает за дальнейшими действиями Джека. Если это тот самый единственный план спасти мою жизнь, почему он против? Я понимаю, что у всего есть последствия, но это звучит намного безопаснее с безобиднее, чем, например, отрубить мне руку с меткой. В глубине души я искренне надеюсь, что подобного варианта не существует в списке возможных совсем. — Что в этом плохого? — спрашиваю я. Джек закатывает глаза, будто он только и ждал, что я скажу именно это. — Хранители сражаются с тьмой, с кошмарами и множеством жутких созданий Питча. Мы — воины, Эльза. Когда мы рождаемся, то проходим через церемонию посвящения; она даёт нам защиту, не позволяет кошмарам затуманить разум, и ещё это защищает метку. Ник думает, что если ты срочно пройдешь церемонию, чары рассеются и ты исцелишься. А я вот думаю, что это сломает тебе жизнь, — Джек поднимает руку вверх, от его пальцев расходятся всплески магической энергии. — Так уж сама решай, нужна ли тебе такая жизнь. Раз ты так хочешь казаться самостоятельной... Джек резко сжимает ладонь в кулак и опускает руку. Позади него показывается Туф с несколько виноватым выражением лица, и я мгновенно догадываюсь, что она собирается сказать. — Эльза... Ник говорит, есть один способ... — Я знаю, Туф, парни уже рассказали, — я отвлекаюсь от Джека и стараюсь быть вежливой с девушкой. В конце концов, она мне не желает зла. — Только в чем разница? Я уже использовала силу однажды, и это без церемонии. И Джек смог нанести мне метку. Туф поджимает губы. Теперь все, даже Сэнди, выглядят растерянно. Мне тяжело осмыслить всё сразу — не могу понять, почему посвящение в хранители должно быть таким ужасным испытанием для меня. Не настолько ужасным оно является, на самом деле; в любом случае, не так уж всё и страшно для меня, незнающего человека. — Это получилось потому что в тебе течёт кровь хранителя, — объясняет Туф. Её выражение лица всё еще отражает чувство вины. — Прости, если ты не знала или не догадывалась... Нам всем кажется, что минимум один из твоих родителей или предков являлся хранителем по крови. Поэтому ты тоже одарена и твоё тело приняло метку. — Мои родители? — от мыслей о том, что мои мама и папа, которых я даже никогда не видела, могли быть хранителями, у меня кружится голова. Это может объяснять, почему они оба погибли так рано... — Лишь теория, — вступается Джек. — Мы не знаем точно. Иногда бывает, что Луноликий выбирает хранителей независимо от семьи ребёнка. — И ты правда в это веришь, Джек? — фыркает Сэнди, хмурясь. — Это легенда, сказка для детей, не более. — Но мы о её родителях ничего не знаем. И ещё, тебе не кажется странным, что Питч Блэк вернулся и говорит именно о ней? — то, к чему ведёт Джек, пугает ещё сильнее, чем вся сложившаяся ситуация в целом. Сердце вдруг начинает биться в сумасшедшем ритме от неприятного волнения. — Он знает Эльзу. И тот медальон, появившийся из ниоткуда, не забывай об этом. И ведьмак, сделавший это с её меткой... Неужели я один, кому очевидно, что всё происходящее вертится вокруг Эльзы не просто так? — Джек, перестань, — позади раздается громогласный голос Ника. — Что бы ты не имел ввиду, Эльза — хранитель, и мы будем помогать ей, что бы ни случилось. Джек выглядит растерянно и, я бы даже сказала, смущенно. — Я вовсе не хотел сказать, что... — Достаточно, ты успеешь извиниться, — Ник упреждающе поднимает руку, призывая Джека молчать. Тот сникает, оставляя несказанные слова при себе. — Где Банни, Ник? — интересуется Сэнди. Я всё ещё испытываю смешанные эмоции от всего и не думаю о чем-то одном — в моих мыслях кувырком крутится всё сказанное и сделанное. Для меня даже не имеет значения сейчас, куда в самом деле подевался Банни. — Отправился в Подземелье, там какие-то неполадки и требуется помощь хранителей, — кратко поясняет Ник и смотрит на меня. — Эльза, выбора у нас нет. — Понимаю, — согласно киваю я. Сейчас я даже не хочу думать, чем в последствии обернётся для меня это решение. — Я готова.