Жемчужина

Странный… В последнее время это слово стало самым востребованным эпитетом в лексиконе доктора Джона Уотсона. Да, у него нет семи пядей во лбу. Он не считает себя самым выдающимся умом поколения, но доктор, вернувшийся живым из ближневосточного пекла, достаточно смышлен, чтобы видеть и замечать удивительные вещи, вот уже некоторое время происходящие в квартире. И на девяносто девять процентов уверен – то, чему порой не хотят верить его глаза, действительно было… И не знает, что делать со своим знанием. Шерлок странный. И это - помимо того, что он удивительный, уникальный, непредсказуемый, восхитительный… несносный… После того происшествия с несуществующим хвостом, на протяжении месяца ничего неожиданного не случалось. Шерлок исподволь, осторожно присматриваясь и принюхиваясь, как кот в новом жилище, осваивался на новой территории. Но вот уже встопорщились чувствительные вибрисы, навострились любопытные ушки и загребущие когти, наконец-то, выбрались на свободу… Он не признавал границ, не церемонился в комментариях и совершенно игнорировал собственнические протесты сожителя. Химический кавардак стал привычным и даже сделал уютней их общую кухню, пребывавшую до того момента в состоянии скупого армейского минимализма. Разнокалиберные стеклянные сосуды с субстанциями всех агрегатных состояний успешно выполняли функции декоративных баночек и тарелок с пасторальной росписью. Плесень, пышно цветущая в чашках Петри, заменила герань, безвременно почившую в скромном горшке на подоконнике… Джона посещали смутные подозрения, что растение погибло не само по себе, но неистовый конкистадор улик не оставлял, а загнать его в угол наводящими вопросами так и не удалось. Шерлок бессовестно вламывался в соседскую спальню в любое время дня и ночи, не обращая внимания на то, что Джон только-только вернулся с дежурства и уже пребывал в блаженной дремоте. Но соскучившемуся по научной деятельности естествоиспытателю был срочно нужен свежий образец волоса, причем непременно с луковицей, и он не отказывал себе в удовольствии заполучить его собственноручно и с некоторым запасом… Джон раздраженно шипел, потирая макушку, откуда и был выдран целый пучок, невнятно ругался и прятался с головой под одеяло во избежание рецидива… Но уже спустя пять минут его чуткий сон был снова разрушен, на этот раз разъяренной домовладелицей, у которой «этот Ваш…» тоже позаимствовал несколько волосков из ее живенькой прически, совершенно позабыв приличия… В гневном монологе миссис Хадсон Джон успевал отметить упоминание о мистере Чаттерджи, получившем краткосрочную индульгенцию после обещания развестись со всеми женами, о катастрофическом перерасходе горячей воды… а это, кстати, интересно – что Шерлок так долго делает в ванной, где грохочет и возится, как слон… Джон и сам… кхм, иногда проводил там с четверть часа для умиротворения плоти, когда интимная жизнь давала сбой… Но Шерлок… - У тебя есть кто-нибудь? – спросил как-то он во время сгустившейся тишины. Шерлок какое-то время молчал, и Джон даже подумал, что тот его просто не слышит, но вот склоненное над предметным стеклышком лицо сделало легкий поворот, стрельнув непонимающим, острым, как бутылочный осколок, взглядом и приподняло бровь вопросительным знаком. Джон почувствовал неловкость, словно спросил что-то неприличное. - Ну-у-у… - поспешил он сгладить неловкость, - семья, друзья… подружка… …предположить, что у парня с такой внешностью никого нет в личном плане, казалось кощунством и глупостью в крайней степени, но почему-то страстно захотелось, чтобы он опроверг эту жестокую аксиому… немедленно. А Шерлок даже не счел необходимым набрать на коммуникаторе ответ – драматически закатил глаза, фыркнул и отвернулся. Джон почувствовал прилив энтузиазма и развил наступление… - А дружок? Слава господу, сосед не обернулся, но его небрежно вздернутое плечо – острое, интеллигентно-хрупкое, - пренебрежительно дернулось. Разумеется… куда простым грешным смертным до этого научно-обеспокоенного небожителя… нет у него никого… как же… Этому роскошному телу, с мозгом первой звездной величины и манерами аристократа в изгнании должны уже не давать проходу особи обоих полов. Вне зависимости от семейного положения… Джон бы и сам… не дал. Но он никогда не питал иллюзий на собственный счет. Куда ему – среднестатистическому подранку за этой стремительной жар-птицей с уникальным складом ума? А склад был, и правда, необъятный. Не склад – хранилище, дворец, полигон… Шерлок называл его Чертогами. Но сейчас Джону было не до глубин его разносторонних познаний – ладони горели от желания прижать их к выступающим сквозь тонкий шелк лопаткам, губы – от необходимости собрать с излома шейных позвонков тонкую соленую пыльцу, легкие – от жажды вдыхать сандаловый аромат геля, впитавшегося в гладкую алебастровую кожу… И от невозможности сделать это. Прекрасный незнакомец был так близко, что от его присутствия тело искрило, переполняющая энергия выплескивалась наружу неконтролируемыми улыбками, мечтательной синевой глаз и невыносимым одиночеством среди полуденной толпы. Джон понимал, что пора объясниться, но понятия не имел – как. Его Ледяной Эверест близкие отношения не интересовали ни сами по себе, ни в качестве объекта научного препарирования. На каждую попытку демонстрации неравнодушия со стороны Джона – кофе в пузатой чашке, пальцы, едва коснувшиеся на затылке завитка, свежий образец сложноинфицированной печени, выторгованный у Молли из прозекторской по старому знакомству… благодарный, целомудренный взгляд, губы в беззвучном «спасиб…», пальцы, всего на миг задержавшиеся на плече. И все… «не заинтересован». А над растоптанными надеждами витало бархатное контральто с механическим привкусом транслирующей программы. Джон вздыхал и отправлялся… штудировать фармакологию. В душ. … Очередной катастрофический приступ Скуки случился как раз перед тем, как позвонил Грег Лестрейд… полицейский инспектор, который… Джон только что притащил из «Теско» два здоровенных пакета с продуктами и теперь задумчиво пялился в холодильник, пытаясь понять, что из расположенного на его полках имеет к еде отношение, а что только маскируется под нее в опасении быть выброшенным в мусорное ведро. Спорные экземпляры он складывал в пластиковый контейнер на столе, чтобы Шерлок сам разбирался со своими протеже. …симптомы удушающей шерлоковой Скуки Джон уже знал не хуже признаков ветряной оспы или чумной лихорадки… Пистолет из стола он все-таки убрал. Хотя, вознамерься умник его отыскать, у Джона не было ни единого шанса ему помешать. Если только не вынести оружие из квартиры совсем… В гостиной было тихо, сумрачно… как и полагается для октябрьского вечера при нерастопленном камине. Свет из кухни чуть скрашивал тягостную темноту. Телефон, служивший средством коммуникации между хозяином и остальным разумным миром, сиротливо валялся у каминной решетки, не долетев до топки всего какие-то полфута. Конечно! Тут и поговорить-то не с кем! Для чего ему переводчик? Рука, свесившаяся с края дивана, рассеянно перекатывала в пальцах большой стеклянный шар, посверкивавший в световом пятне. Новая интеллектуальная игрушка… Джон сделал шаг, половица скрипнула под его ногой, рука на диване замерла и… …шар моментально утратил форму, прошел сквозь растопыренные пальцы и в россыпи брызг рухнул на ковер, проступая на нем неровным пятном… Джон уронил контейнер. Шерлок приподнял голову и уставился своими странными глазами с самым странным их выражением. Джон сделал три шага, присел и потыкал пальцем в ворс - сыро… «Шерлок?» - молча спросил Джон, встретившись глазами. «Что?» - непонимающе изогнулась бровь, отрицая очевидное. «Я видел» - не раскрывая рта, кивнул Джон на пятно. «Не понимаю, о чем ты…» Шерлок возмущенно фыркнул, запахнув халат поплотней, рывком перевернулся на бок и уткнулся носом в спинку дивана, давая понять, что беседа окончена… Просто так сдаваться Джон не собирался. Он решительно поднялся, прошагал в кухню, порылся в обширном химическом инвентаре и, прихватив капилляр с резиновой грушей, вернулся назад. Ковер был абсолютно сухим. Возле исчезнувшего пятна стоял стеклянный стакан, на четверть заполненный чистой водой. Спина на диване излучала саркастическое торжество. - Та-а-ак… Джон встал и угрожающе скрестил на груди руки. - Я видел. Вода в твоей руке была твердой, а потом пролилась на пол. Теперь она в стакане. Вся до единой капли… Спина неуютно поежилась, но поворачиваться не собиралась… - К тому же, ты не с рождения немой. У тебя шевелятся губы, когда ты пишешь… и… и… расскажи, наконец, к кому ты так спешил, когда твой поезд сошел с рельсов? Я смотрел карту – ты сел на него неподалеку от прежней квартиры, но поехал не на службу, это совсем другая ветка и идет она прямо в Сити и дальше, в дорогие районы… Ты не нуждаешься в деньгах, носишь брендовые шмотки, будто родился прямо в них и с серебряной ложкой во рту… Знаешь, как минимум, пять языков – прости, я видел кое-что на твоем ноутбуке… Нет! Я не подглядывал – ты сам бросаешь его, где попало… Готов поставить в заклад собственную башку, но у тебя есть семья… Почему ты про себя просто не сообщил, если было к кому обратиться? Кто ты такой вообще, черт подери?! Спина застыла, напряглась. А потом распрямилась, как пружина, подбрасывая на диване страстное, мятежное тело. Шерлок сел, выставив острые колени, как бруствер, яростно взлохматил примятые кудри руками и бросил подбородок на скрещенные пальцы, словно вбил гвоздь. Джон сто раз уже пожалел о вспышке собственного гнева – чужие тайны не давали ему права так себя вести, но… Эмоции, вырвавшиеся на свободу, творили волшебство с этим лицом – скулы полыхнули лихорадкой, абсентовые глаза опасно сощурились, восходя внешними уголками к вискам… Он был прекрасен. Как молния, как ослепительный метеорит, как дикое животное, на чью свободу посягнули… И Джон не представлял, что может его удержать от того, чтобы завалить это роскошество на первую попавшую горизонталь и впиться в безбожные губы. Телефон возмущенно зазвонил в кармане. Надо же, Джон так и не разделся… - Да… - с облегчением выдохнул он в микрофон. – Слушаю. - Джон, это Лестрейд… - Грег звонил редко и отчего-то с разных номеров. Он смущенно кашлянул и, кажется, прикрыл трубку рукой. – Привет. Не слишком занят? - Совершенно свободен… Что случилось? - У Андерсона разнесло пол-лица… говорит, инфлюэнция… Ты, случаем, не знаешь, что это? Нет? Да я, в общем-то, не об этом… У нас тут два трупа и безутешный муж на руках… Эксперт нужен до зарезу. Может, подъедешь? Машину я пришлю… Полиция обычно не привлекала людей со стороны… Но Джон был отличным военным врачом. Бывшим – да, но он имел дело с ранениями и смертями. И за свой афганский демарш навидался ужасов с избытком… Адреналин жидким огнем пронесся по венам, прочищая мозги. Возможно, он и сейчас вручает Пандоре проклятый ларец, но это точно справится с отвратительным настроением скучающего засранца… - Не надо машину, мы доберемся сами. Давай адрес. - Мы? Ты что… не один? Эмм… прости, если помешал. Я рад за тебя, давно пора, Джон. Хватит уже по углам отираться… Теперь Джон мученически закатил глаза… пойдут слухи… определенно. - Это не то, о чем ты сейчас подумал, - перебил он поспешно. Слишком поспешно для праведного возмущения. – Я потом все объясню… Сбросив звонок, Джон повернулся к сердито-насупленному соседу. - Хочешь взглянуть на место преступления? Трупы, улики… все такое. Будет интересно… … У желтой ленты ограждения их долго не пропускала смуглая девушка в жестких африканских кудряшках - сержант Донован, подозрительно косившаяся на невозмутимого, хрупкого, как миндальный крекер, Шерлока в идеальном «Spencer Hart» под распахнутым настежь пальто и сияющих начищенных туфлях. Слава богу, дождь прекратился с полчаса назад, свежие лужи слегка подсохли - домовитого Джона коробила перспектива порчи прекрасной, дорогой обуви… В квартире второго этажа оказалась пара тел – женщины и мужчины, обнаруженных соседкой, заметившей, что входная дверь приоткрыта… В спальне поперек кровати лицом вниз лежала блондинка в блузке, выпущенной из-под темно-изумрудной юбки, и туфлях в тон… Костюмный пиджак был небрежно переброшен через спинку стула, прикрывая лаковую сумочку и дамский зонт в чехле… Второе тело – мужчины, одетого в костюм, но без галстука, нашли в ванной комнате с незапекшимся отверстием в виске и зажатым в правой руке револьвером… Нежную светло-лиловую плитку стены напротив входа уродовали бурые, разлетевшиеся веером пятна… - Мне нужно время смерти, предположительная причина… Хотя… тут вроде все и так понятно… самоубийство. Все, что сможешь. Отпечатки мои парни снимут позже, так что попроси своего парня не слишком тут следить. – Грег смотрел на Шерлока как-то странно, будто увидел что-то очень знакомое, но это «что-то» быть здесь никак не могло. «Он со мной», коротко ответил Джон, стоило им переступить порог квартиры: «Позволь ему взглянуть - это просто потрясающий тип… замечает такие мелочи, что твоим ребятам и не снилось… уж можешь мне поверить…» Грег с сомнением пожал плечами, но не стал спорить, только потребовал надеть перчатки. Джон осмотрел тела… Женщина задушена тем самым отсутствующим галстуком, смерть наступила от сорока минут до часа назад. Кроме того, на запястьях виднелись свежие синяки, но слишком смазанные, чтобы можно было определить величину рук нападавшего. Следов чужого эпителия под ногтями не было, но зато нашлась свежая ссадина на пояснице… С мужчиной все было не настолько очевидно, как казалось на первый взгляд. Джон имел слишком большой опыт обращения с огнестрельным оружием, чтобы точно сказать, что выстрел был произведен с некоторого расстояния, небольшого, но все же – кожа вокруг раны была обожжена в радиусе трех-четырех дюймов, чего точно не случилось бы, прижимайся дуло плотно к виску… Еще одному мужчине, жадно глотавшему воду, стуча зубами о край стакана на кухне, Джон сделал укол успокоительного. Им оказался муж погибшей, который узнал о трагедии после того, как на звонок вместо супруги ему ответил полицейский сержант… Мистер Симпс прибыл на место происшествия двадцать минут назад и до сих пор пребывал в шоковом состоянии. Джон, занятый своими профессиональными обязанностями, не видел, как Шерлок, еще минуту назад прохладно скользивший отстраненным взглядом по присутствующим, заметил тело на кровати и переменился в один миг… Как хищная, полная охотничьего азарта кошка, он кружил вокруг погибших, касался одежды, личных вещей, что-то проверял и сравнивал… Потом лез в телефон, кусая губу, метался кончиками пальцев по булавочным головкам кнопок, фыркал и, будь у него шерсть, она уже начала бы искрить от напряжения… Последнее, что он сделал, замерев на пороге кухни – пристально и сосредоточенно рассматривал ноги несчастного мужа, чью жену предположительно убил любовник, который впоследствии застрелился в ванной… Джон выкладывал свои наблюдения Лестрейду, когда телефон в его кармане завибрировал, доложив о полученном входящем сообщении. «У мужа есть алиби?» Джон вопросительно посмотрел на молодого человека, набиравшего текст одной рукой, заложив вторую за спину и вздернув подбородок, который вдруг немедленно захотелось укусить. Джон показал телефон инспектору. Грег потер шею, поманил Джона за собой и вышел в коридор. - Мистер Симпс говорит, что застрял в лифте и проторчал в нем полчаса… Мы запросили сервисную компанию. Звонок действительно был и поломка действительно зафиксирована. Но вот, кто именно находился в то время в кабине, мастер не мог сказать. Нет причин не верить… Шерлок выглядел так, словно только что получил первый приз на Уимблдоне. «Проверьте салон его машины. Если коврик сырой, арестуйте мужа» Инспектор долго смотрел на его ослепительно-сияющее лицо. - Джон… Как ты сказал, зовут твоего друга? - Шерлок. Шерлок Холмс… Грег ничего не ответил и достал рацию… - Черт тебя побери, Майкрофт. Не бывает таких совпадений… Во что ты опять играешь? – прошептал он выходя прочь из квартиры. … - Как ты это сделал? Джон смаковал уже третью чашку вечернего чая, вытянув озябшие ноги к огню… Он проторчал весь вечер в Скотланд-Ярде, заполняя бумаги, снова попал под дождь и снова промочил ноги. Но дома, к изумлению, его ждал разогретый ужин, свежезаваренный чайник, ванильные булочки из кондитерской с Пикадилли и чистая гостиная. Миссис Хадсон, на которую пали первые подозрения, решительно открестилась от такой благотворительности, а мягкая благодарная улыбка соседа оформила тому «явку с повинной». - Что? – Шерлоку даже не пришлось печатать. Джон научился понимать некоторые слова по движению чувственных губ. - Как ты узнал? – Джон поставил чашку и сладко потянулся. – Про мужа? - Я все написал инспектору. – Клавиатура тоненького ноутбука была удобнее. Тем более, что тот так вольготно устроился у новоявленного детектива на его впалом животе. – Подробно. Все стало совершенно очевидно, стоило лишь взглянуть на отвороты его брюк… - Но не мне. – Джону тоже захотелось прилечь. Тепло растекалось по телу, делая его ленивым, сонным… Но любопытство брало верх. – Расскажи. Шерлок посмотрел поверх крышки лэптопа. В его зрачках весело заплясали шальные зайчики. Словно он только и ждал этой просьбы… - У миссис Симпс пиджак влажный с левой стороны, у ее… любовника напротив – с правой. Они шли под руку, прикрываясь одним зонтом… Но ее зонт в чехле и сухой. Значит, это был зонт мужчины, но в квартире его нет. А следовательно, его забрал убийца… Ты и сам заметил, что выстрел был сделан с расстояния. Хотя была и еще одна причина того, что он не стрелял… он левша – левая кисть лучше развита, на указательном пальце потертость от авторучки и шнурки на ботинках завязаны зеркально… Теперь про мужа. Идея с лифтом была неплоха и могла бы послужить алиби, если бы не дождь… он закончился за полчаса до того, как мы приехали. У убитых обувь высохла потому, что они были в помещении… У мужа ботинки тоже сухие, а вот край брюк еще влажный… значит, он был на улице примерно в то же время, когда произошло убийство – он просто переодел ботинки в машине, которую припарковал неподалеку. А если в салоне осталась лужа, значит, он солгал… - Потрясающе… - восхищенно прошептал Джон. – Совершенно невероятно… Он потянулся за чашкой и неожиданно их руки соприкоснулись. Оба замерли, не решаясь сделать хоть что-то… или не сделать… Тишина стала такой плотной, что ее можно было резать ножом… Это шутки с освещением? Или ему, правда, показалось… …пальцы под его ладонью потеплели и вздрогнули… …в глазах промелькнуло что-то испуганно-удивленное… …греческие губы тронула несмелая, растерянная улыбка… …черт тебя подери, Джон Уотсон, если ты сейчас воспользуешься его благодарностью… Они спокойно закончили поздний ужин и разошлись по своим комнатам. Джон слепо пялился в потолок, остервенело дергая зажатый в ладони, истекающий влагой член, и скулил от беспросветной тоски… У Шерлока было потрясающе, невероятно тихо.