Жемчужина

Им все труднее было делать вид, что ничего не произошло. Все вдруг наполнилось новым значением – самый невинный жест, каждое нечаянное слово, случайный, задержавшийся чуть дольше секунды, взгляд. Как от чумы они бежали прочь от этого опасно-чувственного, чудовищно-интимного узнавания. Шерлок все дальше увязал в новом увлечении складывания криминалистических паззлов - назло всем ярдовцам вместе взятым и их мятущемуся начальнику в частности. Инспектор Грег Лестрейд сопротивлялся как мог – искренне благодарил за помощь и тут же запрещал появляться на пороге под любым предлогом. Он практически прекратил звонить Джону насчет новых убиенных, но Шерлок раз за разом взламывал базу данных полиции в поисках свеженьких головоломок и старых «висяков», реквизировав джонов ноутбук в качестве контрибуции за очередной выброшенный из холодильника трофей последней степени разложения… Джон неожиданно для себя поддержал его бегство, безжалостно меняясь дежурствами, хватаясь за ночные смены, как утопающий за соломинку, за последний глоток воздуха - лишь бы не оставаться один на один со своим волооким, упрямым безумием. Он тонул. В жаркой, беспросветной любви. В желании, застилающем глаза и лишающем воли. Он не знал, не мог себе позволить знать – что испытывает к нему мужчина за тонкой перегородкой, постыдно и малодушно оставляя себе путь к отступлению, если хрупкому равновесию их отношений однажды придет конец. Это могло случиться в любой момент. Убегая друг от друга, они чувствовали, как до звенящего стона, до тонкой певучей боли натягивается между ними крепкая, упругая лонжа. Предел ее терпения подходил к концу, она только и ждала, что у кого-то из упрямцев наконец-то закончатся силы сопротивляться, не достанет более решимости противиться очевидному, и тогда она швырнет их назад - к объятиям, к близости, к диктатуре не знающих жалости губ, к пугающей и возбуждающей чувственности. Джон сделал пару открытий. Его прежняя череда романов как-то незаметно канула в лету, и он даже не смог припомнить - с которой Сью или Кэтрин последний раз ходил на свидание… и когда вообще это было… Лестрейд все чаще отправлялся поболеть за неизменный Манчестер в компании Донован и Диммока, а то и вообще пропадал с горизонта, становясь подозрительно недоступным для всяческих домогательств абонентом. Джон сильно сомневался, что Грег вернулся к бывшей жене, но и насчет новой пассии был совершенно не в курсе… А главное - Шерлок перестал избегать… или бояться… личного, непосредственно-тактильного контакта. Он беззастенчиво цеплял Джона за голое загорелое запястье и волок на кухню, где в раскрытом зеве белоснежного левиафана на крышках прозрачных боксов с жирными несмываемыми крестами появились веселые улыбающиеся смайлики, превратившие вышеупомянутые метки в забавных «веселых роджеров»*… Джон засиживался допоздна за ноутбуком, увлекшись статьей по резекции надпочечников или комментариями к своему блогу, как возникший из ниоткуда Шерлок наваливался ему на плечо, перегнувшись экзотическим шлагбаумом через спинку кресла и практически уткнувшись носом в экран, чтобы поглядеть, что же там так развеселило Джона, что он едва сдерживается и фыркает, как еж, кусая ноготь большого пальца. А Джон покрывался мурашками от щекотавших его шею кудрей, пламенел едва различимым в сумерках румянцем и сладко млел от теплой живой тяжести, придавившей лопатку. О чем в этот момент думал Шерлок, знал только Шерлок. Вероятно… … О подрывнике они узнали из новостей. Вернее, узнал Джон - Шерлок новости презирал за сомнительную достоверность и слишком эмоциональную оценку очевидного. «В Брикстоне на Грешем-роуд сработало самодельное взрывное устройство, от которого сильно пострадал второй этаж предназначенного под снос дома. Ветхие перекрытия обрушились, под завалом погибли двое полицейских, прибывших на место после звонка об обнаруженном трупе пожилого мужчины. Ведется следствие…» Джон качал головой и хмурил пшеничные брови, пытаясь рассмотреть на экране телевизора все еще дымящиеся руины за спиной возбужденной брюнетки в ярко-синем пальто и похожим на рожок угольного мороженого микрофоном в руке. Леди выдавала одну версию за другой, не отказав себе в удовольствии упомянуть модную тему международного терроризма. Краем глаза Джон заметил, что Шерлок под шумок снова умыкнул его ноутбук, но решил на этот раз не начинать боевые действия без более веских оснований. Основания появились спустя полтора часа. Шерлок с оглушительным треском захлопнул крышку и раздраженно бухнул многострадальный гаджет на колени ошарашенного владельца. Пока Джон возмущенно хватал воздух раскрытым ртом, не находя литературных эпитетов для протеста, наглый узурпатор уже что-то строчил на собственном коммуникаторе, почти кроша пальцами кнопки. А спустя еще полчаса на пороге их квартиры топтался хмурый детектив-инспектор Грег Лестрейд собственной персоной, прибывший на личном транспорте без эскорта и помпы. Разговор получился тяжелый. Инспектора раздирали на части противоречивые чувства – желание привлечь к следствию уникальный интеллект, способный заменить половину Ярда разом, и намерение держать этот самый интеллект от Подрывника как можно дальше… В Лондоне объявился охотник на полицейских. Эпизод в Брикстоне был уже четвертым, и его не удалось скрыть из-за чересчур масштабных разрушений. Сценарий преступлений был схожий и без особых затей. Но именно его простота напрочь лишала полицию возможности избежать ловушки. Каждый раз все начиналось с нарушения закона, ничем не выделяющегося на ежедневном криминальном фоне… Разбитая витрина ювелирной лавки с неуклюжим ограблением, похищение ребенка и последовавшее за этим требование выкупа, нападение на охранника музея восточных редкостей… сообщение о найденном трупе. Ничего выдающегося, небрежно оставленные улики и явная мотивация… Каждый раз недолгое расследование приводило в уединенное место – в дешевый район с развалюхами эпохи хиппи… в пустующий склад промышленной зоны… на подземную парковку, прикрытую полгода назад из-за близости новой ветки метро… в подготовленный к сносу дом. А дальше все просто… Растяжка у входа, заряженная боевой гранатой, и газовый баллон со сбитым вентилем… детонатор, реагирующий на частоту полицейской рации и связка брикетов С-4, обернутых полевым камуфляжем… химический взрыватель, смешавший реагент с катализатором, стоило сдвинуть с места пару армейских ботинок… И часы… 21:09:10 06:02:11 30:05:13 24:11:13 Дешевые, электронные часы с красными светящимися цифрами. Остановившиеся. Впоследствии эксперты определят, что таймер в каждом будильнике был зациклен на единственный момент, а пластик экрана защищен толстым бронированным стеклом. Что означало выставленное время, выяснить так и не получилось. Ни одного требования так и не было выдвинуто. Каждый раз преступление-приманка оказывалось всего лишь имитацией. Время между казнями… а иначе назвать происходившее было нельзя… варьировалось от трех дней до недели. Атрибуты армейской экипировки явно указывали на причастность бывшего военного, а мишени – на личные счеты с полицейским департаментом. Грегу почти не пришлось его поправлять. Все, что скрыли от общественности, Шерлок нашел на закрытом ресурсе Скотланд-Ярда, взломанном им за двадцать две минуты с ноутбука Джона в то время, как его собственный атаковал служебный сервер чудовищной лавиной спама, пробив все файерволы**, словно заточенный карандаш папиросную бумагу. Грег злился, молча негодовал и слушал… Шерлок потребовал свободный доступ к полицейским архивам за последние четыре года и разрешение на официальные запросы в министерство обороны. - Почему именно за четыре? – Лестрейд устало и как-то потерянно вздохнул и полез в карман за телефоном. – Не пять, не десять… Шерлок уставился на него, как на идиота. Потом схватил со стола бумажную салфетку и что-то быстро начеркал… 21-09-2010 06-02-2011 30-05-2013 24-11-2013 - Даты? – Грег взглянул на Джона, ища у него поддержки. Тот пожал плечами. – Не время? Последняя… постой-ка, это же… - Первый взрыв прогремел ровно год спустя. – У транслятора даже в искусственном голосе прозвучал сарказм. – Но я не думаю, что это конец… Он замкнул круг и планирует что-то посерьезнее в качестве финального фейерверка. Инспектор не стал звонить. - Если у нас есть дата, то осталось только определить место… Не думаю, что убедить начальство будет просто. Придется подключить… тяжелую артиллерию. Джон не участвовал в разговоре, а под конец и вообще, почувствовал себя лишним, бесполезным предметом мебели… Эти двое сверлили глазами друг друга так выразительно и многозначительно, как если бы их связывало что-то личное, почти интимное… общий, смертельно-опасный секрет, который им приходилось скрывать. И отчего-то показалось, что Шерлок знал, что за артиллерию собирался подключать Лестрейд. Он почувствовал горечь и острую болезненную ревность. Просто сосед со скучной профессией и гребаная домохозяйка по совместительству… … Джону пришлось взять отпуск на неделю. Если бы он не присматривал за этой бледной тенью днем и… о, боже… ночью, уже через пару дней она свалилась бы в голодный обморок. Но Джон не смел жаловаться - дистанция между ними сократилась до ангстремной*** величины. С видом соблазнителя он ставил перед детективом исходящую умопомрачительным запахом глубокую тарелку карри с бараниной, заказанного в маленьком индийском ресторанчике «Chowki», или просто подсовывал под руки очередной бутерброд с чашкой чая… Шерлок беззвучно ворчал и рассеянно копался в глиняной плошке, выгребая очередной кусочек мяса, облепленный золотыми рисовыми зернышками, а потом долго и со вкусом облизывал пальцы, перепачканные острым соусом, или высовывал кончик языка, чтобы снять с губ остатки масла и сладкого желе, заставляя Джона завидовать этим пальцам, тосковать по этим губам и судорожно стискивать колени, пытаясь утихомирить бунтующую в тесных штанах плоть… Грег попросил присматривать… Джон присматривал. Шерлок мог часами рыскать в сети и базах главного полицейского управления, куда ему дали временный доступ, опасаясь, что потери личного состава вот-вот привлекут к этому ненужное внимание общественности, а мог, едва накинув верхнюю одежду, лететь по одному ему известному адресу, чтобы перекинуться парой слов с безногим инвалидом с армейскими жетонами поверх вылинявшей полевой формы… Джон, не в состоянии состязаться с ним в скорости и по-детски цепляясь за край рукава, бежал за ним следом, не забывая сунуть в карман заряженное оружие… Так они и мчались день за днем, приближаясь к цели, видимой только неутомимым, сумасшедшим охотником. … Джон позорно уснул прямо за кухонным столом, больно отлежав щеку о подложенную руку. Снился ему почему-то вагон метро, в котором было так многолюдно, что он практически застрял в двух шагах от маячившей впереди копны шоколадных кудряшек и гордо развернутой даже в ужасающей давке спины. Спина рассекала толпу, как крейсер, кудряшки стремительно удалялись, а Джон никак не мог их окликнуть – человеческое море вдруг сомкнулось, сдавив ему грудь и не давая вдохнуть ни глотка воздуха. Но Джона волновало не то, что он задохнется до смерти прямо на месте, а то, что высокий брюнет умчится от него беспечной кометой и обязательно нарвется на очередную ловушку Подрывника… В отчаянии Джон дергался и брыкался, чувствуя, как едкие слезы бегут по лицу, разъедая кожу, но не мог выдавить ни звука… так вот каково это – быть немым… И едва макушка скрылась из виду, вагон вдруг начало нещадно трясти, как повозку на камнях, мотая из стороны в сторону. «Сейчас мы разобьемся…» - почему-то с облегчением подумал Джон и проснулся. Сон растворился, оставив после себя трепыхающееся сердце и тупую боль в затылке. А вот тряска осталась. Похрустывая шейными позвонками, он поднял осоловевший взгляд на часы. 23:42 Почти полночь… За плечо требовательно и настойчиво его продолжал трясти полностью одетый Шерлок, терпеливо держащий перед джоновым носом записку. «Себастьян Уилкс. Школа Colfes завтра в 10-00. Мы можем его остановить» - Есть смысл спрашивать - как ты узнал? – Джон сладко потянулся, разминая окаменевшую спину. – Инспектору звонил? Шерлок подозрительно радостно улыбнулся одной стороной рта и вопросительно вздернул бровь. Свою распутную, шелковую бровь… черт… у него даже брови распутные… «Когда тут было звонить?» - ответил за него транслятор. - «Отправлю СМС по дороге» - Так не пойдет. – Джон спешно собирался, понимая, что сопротивляться бесполезно. – Если это подрывник, ты отлично знаешь, на что он способен. Необходимо оцепление и саперы… «Он взорвет школу завтра утром на открытии бассейна. Мы должны оказаться там сегодня» - Почему эта школа? Почему именно завтра? Кто такой Себастьян Уилкс? Они практически уже выбежали из дома, Джон притормозил в прихожей, чтобы захватить из декоративной ключницы свой пистолет. Сейчас его не беспокоило, что импровизированный тайник увидит Шерлок, опасность была и так слишком высока… «Уилкс – наш подрывник. В этой школе все началось и должно все закончиться» - Черт тебя подери, Шерлок… Я звоню Грегу. Шерлок пренебрежительно дернул плечом и бросился ловить такси… … Перемахнуть высокую ограду из шершавых каменных столбов и острых металлических пик оказалось довольно просто, если тебя на него подсаживает настырная длиннющая жердь с железной хваткой и полукриминальными намерениями. Колфис оказалась большой школой с несколькими корпусами старой постройки, разбросанными среди густых липовых аллей, парой замшелых фонтанов и даже статуей неизвестного джентльмена в мундире королевской армии позапрошлого века. Джон не стал интересоваться, откуда Шерлок знает расположение зданий, камер наблюдения и график обхода сторожей, он просто старался не отставать и не слишком шуметь, цепляясь за рукав азартно раздувающего ноздри, почуявшего след хищника… Корпус бассейна новым тоже не выглядел. Скорее, тщательно отреставрированным раритетом нормандской архитектуры, более подходящей для готического собора. Высокие узкие арки по длинной стороне были выложены через одну старинным кирпичом или забраны толстыми витражными стеклами. Внутри было темно. Замóк подался с третьей попытки, и Джон дал себе клятвенное обещание разобраться с источником этих сомнительных познаний позже, когда все закончится. И желательно, не кладбищем. Они прошли по узкой длинной галерее вдоль анфилады все тех же окон, пока не обнаружили вполне современную дверь, приоткрытую на полдюйма… Джон верил в интуицию. Ему в общем-то было все равно, чем она по сути была - бессознательной оценкой внешних факторов и внутреннего анализа или снизошедшим свыше божественным откровением. Но за годы в армии она не только спасла его от смерти, но и позволила вернуться относительно целым. Когда опасность была действительно близкой, где-то под коленями зарождалось слабое жжение, похожее на слабый электрический ток, оно копилось, наполнялось не страхом, а скорее нетерпеливым предвкушением, адреналиновыми пузырьками… вспенивало нервы и мгновенно выстреливало в диафрагму, зацепив рикошетом пах… Сейчас в паху было ослепительно горячо, легкие искрили статические разряды, а на удивление спокойная рука вытянула из кармана Глок. Вместо зеленой надписи «Вход» над дверным проемом уместнее смотрелось бы «Ловушка для полицейских». Джон потянул ручку на себя, решительно отодвинул Шерлока за спину и шагнул в беспросветную темноту. Мрак был черным, упругим, как лакрица, и каждый шаг давался с невероятным трудом. Воздух пах влагой, свежей краской, новой пластмассой и хлором. Обязательное для ночного времени дежурное освещение не работало, как и подсветка самой водной чаши. Обычно распределительный щит электроснабжения располагался в служебной части, а поэтому им предстояло преодолеть весь зал до запасного выхода в неуютной, гулкой темноте. Не придумав ничего более интеллектуального, Джон нащупал ногой буртик, что тянулся вдоль плавательных дорожек, и, чуть пружиня на слегка согнутых ногах, двинулся вперед, выцеливая оружием каждый шорох, каждую почудившуюся тень, как при зачистке афганского кишлака… Они, наверное, успели пройти половину дистанции, как Шерлок вдруг дернулся вперед, попытавшись схватить Джона за плечо, но опоздал. Пальцы прошли мимо, лишь слабо царапнув по куртке, как в тот же миг слева, со стороны кабинок что-то щелкнуло, вспыхнули подсвечивающие воду лампы, заставляя ее засиять яркой ледяной бирюзой. За колоннадой арок, там, куда они направлялись, загорелись алые аварийные фонари, заливая стены и пол тревожными, предупреждающими пятнами. И только тогда, застывший на месте, переставший дышать, Джон увидел Его… Мужчина, с ног до головы одетый в оливково-песчаный камуфляж, сидел на полу, неестественно свесив голову на бок и раскинув ноги в громоздких, зашнурованных до щиколоток, ботинках. Одна его рука болталась над головой в дурашливом приветствии, привязанная за вялую кисть к рукоятке электрорубильника. Вторая покоилась на груди… прямо на жилете, плотно увешанном тротиловыми шашками и перевитом путаницей проводов. Если это и был их подрывник Себастьян Уилкс, то единственное, что можно было про него сказать – он был окончательно, бесповоротно мертв, а на его груди, будто сердце, пульсировало цифровое табло. 00:00:05 Шерлок дернул Джона за плечо… 00:00:04 Джон повернул голову – в раскрытой кабинке, как раз напротив того места, где они остановились, весело перемигивалась огоньками здоровенная конструкция из пластида и электроники, близкородственная по смертоносным намерениям с заряженным жилетом трупа. 00:00:03 Взгляд через плечо на недостижимую даже для олимпийского спринтера дверь… не успеть… 00:00:02 Руки, обхватившие его плечи… тело, навалившееся на спину и толкнувшее через невысокий парапет… Они бухнулись в воду в туче брызг и пошли ко дну, как корабельный якорь. Джон утопил пистолет, выдохнул последний воздух и бестолково замолотил руками и ногами, пытаясь вырваться из стального захвата… 00:00:01 Вокруг них бурлила и пенилась вода. Мириады пузырьков сгустились плотным коконом, щекотали кожу, забирались под одежду, которая быстро намокала, тяжелела неподъемными кандалами, сковывала движения и тянула вниз. Мучительно хотелось дышать – хоть глоток, хоть каплю воздуха в пылающие легкие… Но Шерлок, обернувшись вокруг него своими длиннющими конечностями, не позволял выбраться на поверхность… 00:00:00 Взрывная волна ударила сразу со всех сторон глухим, тяжелым молотом. Вода сглотнула звуки высокой частоты, но от низкого гула ни спрятаться, ни убежать – мучительная, невыносимая дрожь вошла в тело, в кости, пролилась по венам и нейронным узлам. Джон закричал, раскрыв рот и тут же нахлебался полной глоткой едкой, химической горечи… Что творилось снаружи, было страшно представить. Но даже тут, почти у самого дна по ним с пулевым свистом лупили осколки керамической плитки, куски бетона и обломки стальной арматуры… Задело лицо, плечо, ногу… жгуче защипало кожу на скуле, и, приоткрыв глаза, он заметил как вокруг него дымится легкое розовеющее облачко… Рев крови в ушах становился все громче, все тело налилось свинцовым безразличием. Джон закрыл глаза и перестал вырываться… Кто-то внутри него еще чувствовал, как кто-то, сильно оттолкнувшись, выдернул его на поверхность, опрокидывая на спину и удерживая голову… в несколько широких гребков дотащил до изъеденного взрывчаткой бортика и одним движением перевалил через борт… Джон перевернулся на бок, позволяя воде вытекать из разинутого рта, давил кулаком в подвздошную область, выгоняя жидкость из задыхающейся груди… закашлялся, раздирая трахею и гортань… …Шерлок… Он не слышал, чтобы тот выбрался! Страх впрыснул в кровь адреналин, как наркоман дозу. Джон резко сел, жмурясь от страшной головной боли и едва сдерживая рвотные позывы. - Шерлок! Ему показалось, что он закричал, хотя кроме сиплого шипения ничего не вышло. - Шер… Недокрик застрял в покалеченном горле… Уперевшись подбородком в сложенные на парапете руки, на него смотрел чистыми аквамариновыми глазами обнаженный Шерлок. Вся его одежда, странным образом растерзанная в мелкие лоскуты, порхала в воде, как осенние листья, подхваченные ветром. Но не это привело Джона в ступор – руки на бортике от запястий до локтей покрывали золотисто-перламутровые чешуйки. Точно такие же сбегали по длинной шее до ключиц, оставляя нетронутыми уютную ямочку и мраморные плечи, гладкие, как полированная кость. Джон машинально подался вперед, заглядывая в глубину… Широкие, атлетические лопатки идеально перетекали в гибкую, как ивовый прут, спину, которая, чуть прогнувшись поясницей, красиво начиналась аппетитной округлостью. Но вместо того, чтобы, как положено, разделиться на две интимные половинки, она продолжилась длиннющим, футов в шесть, хвостом, покрытым блестящей, переливчатой чешуей. Хвост плавно двигался из стороны в сторону, небрежно поводя невесомым, струящимся, как восточная органза, плавником… - Твою мать… - выдохнул Джон, уставившись в воду. – Гребаная русалка… Настоящая гребаная русалка… Охренеть… Русалка… русалк?… виновато молчал, слушая его тихий, бессвязный мат.