Выше облаков...

Сквозь толику проступающего сознания я слышала только тишину. Звенело в ушах так, что хоть затыкай их. Медленно, но верно приходилось возвращаться в реальность. Инстинктивно протянув руку к шее, я не обнаружила признаков пореза или крови, что и радовало, и пугало. Боялась открывать глаза, увидеть ангелов, демонов — или ещё хуже брата с окроплёнными моей кровью губами. Но что поделать? Когда-то же нужно открыть глаза. Приглушённый до этого свет вдруг вспыхнул, будто бы проснулся вместе со мной и отрезвел. Ожидая нападения, я рывком поднялась и широко раскрыла глаза, высматривая опасности, но её не последовало; я была одна. Одна посреди огромной комнаты с роскошной обстановкой. Что интересно, по моему вкусу: большущая кровать с кроваво-красным балдахином, диван с резными ножками, обитый насыщенным изумрудным бархатом, а вся остальная комната отделана разнообразными фресками и даже одним гобеленом, стиль немножко готика. Обожаю! Нашла время пейзажами любоваться, дура! Я кинулась к массивной двери из тёмного дерева, почти шоколадного. Но на полпути ощущение постороннего присутствия напугало и остановило. Даже больше похоже на удар потоком чужой энергии. Было страшно оборачиваться, мало тех, кто так «фонит». Приготовившись к нападению, я рывком обернулась. Мой силовой удар прошёл в пустую. Проделал довольно-таки большую дыру в стене, но разглядеть, что за ней, мне помешали. Позади раздались шаги, кто-то играл со мной. Что ж, это зря. Спокойно обернувшись, я только и смогла сделать, что уронить челюсть на пол. — Папа? Это было так неожиданно и пугающе-странно, что пришлось как можно скорее принять отрешённый вид; своеобразная защита от обмана, ибо что это могло быть ещё? Своими словами «папа» лишь подтвердил мои опасения. — Я не твой отец. — Тогда кто? — Моё имя известно тебе, хоть ты и не знаешь, что оно принадлежит мне. — Гэндальф? Незнакомец-папа кривовато усмехнулся и начал приближаться. Нас разделяло буквально шагов семь — слишком мало. Пришлось отступить, ибо чем ближе он подходил, тем неудобнее мне становилось. Он определённо был ангелом. Я разглядела то же свечение, что и у Кастиэля, напоминавшее крылья на спине. Меня, как демона и как просто человека пугал сам факт его присутствия, а уж его приближение и подавно. — Наблюдая за тобой, я мог предположить любую реакцию, вплоть до обморока, но никак не глупые шуточки, Винчестер. Испуг, потеря сознания и даже приступ паники, но не проявление силы, ты слишком глупа для этого, — очень красноречиво изрёк пернатый, что забрался в тело моего отца. Пусть не шибко-то любимого, но всё же отца. Это, ой, как не хорошо. — Для чего я глупа, а для чего нет — решать буду я, а не какой-то мудак в теле моего отца! — раздражённо ответила я, прикидывая, где у ангела может быть слабое место. Этот подонок ещё и оскорблениями кидался. Он был сильнее меня, и я естественно боялась, но хотя бы перед смертью могла быть точно уверенной в том, что ему тоже немало достанется, если нападу или дам отпор. Я заберу как можно больше. — Это всего лишь один из моих обликов. Подумал, что так тебе будет комфортнее со мной общаться. Я Михаил. Присвистнуть от удивления или от небывалой тупости — вот что у меня получилось. Не зря опасалась. Передо мной стояла та самая мразь, что брата на смерть пытался отправить. Но… эта же тварь и помогла его спасти. Для личной выгоды! Нельзя так. — Что тебе нужно от меня? Тоже, что и Кастиэлю? Уговорить брата на погибель ради ваших разногласий с уже твоим братом? Пошёл ты в жопу, Михаил! — ругалась я, скорее всего, в последний раз в своей недолгой жизни, зато от души. — Почему из-за того, что вы там с Люцифером чего-то не поделили страдать должна планета Земля и моя семья?! Архангел довольно спокойно меня выслушал и жестом пригласил присесть на кресло у камина, заняв место напротив. Он молча наполнил бокал вином, поставил на столик ближе к предложенному креслу, в которое я так и не села. Крепко сжав руки в кулаки, я лопнула сосуд с кровавой жидкостью, осколки остались на столе, зато вино на ковре. Я ни слова не сказала. Он итак понял всю суть моего поступка; я просто жаждала докопаться до истины. — Хочешь задать мне вопросы, сначала выслушай меня, девочка. Я велел присесть, — Михаил неожиданно воспользовался своей силой, переместив меня в это злополучное кресло. Меня связало по рукам и ногам, пришлось слушать, — ты должна присесть. И что самое главное — молчать. Это ясно? Я молчала. Он лёгким кивком одобрил и налил мне новый бокал, когда со стола исчезли все осколки. Что ж, это радовало, он не собирался убивать меня со связанными руками. Когда-нибудь они должны были освободиться для этого вина. Обстановка накалялась, было непривычно и даже некомфортно чувствовать рядом с собой угрозу таких масштабов. Я с таким никогда не сталкивалась. Да ещё и… папа. Всё действовало на мою хрупкую психику довольно мощно. Этот гад старался меня то ли напугать до усрачки, то ли ослабить. Не знаю, мне сложно сосредоточиться даже на его словах. Он говорил спокойно и без изменения интонации, чем бесил неимоверно. — Доверяя тебя Кастиэлю, я был уверен в его верности. Но просчитался в твоём влиянии на рядовых солдат. Всё получилось даже лучше, чем я предполагал, правда, — Михаил сделала многозначительную паузу в своём повествовании, пока я не подняла на него взгляда, — я забыл, чьи гены выбрал для тебя. Вот сукин сын! Да он играл со мной. Он знал что-то, чего я не знала о себе или умело делал вид, что знал. У него получилось меня заинтересовать. — Ты стала вершиной всего, что когда-либо было создано, но и не менее грандиозным провалом. Ты… — Говори яснее, ты, мудак! Твои загадки мне сейчас разгадывать совершенно не хочется. Если собрался убивать, так убивай. Нечего тут сопли да слюни разводить! — вскипела я, каким-то образом разрушив его оковы. Осушив бокал до дна всего парой больших глотков, я разбила его об дальнюю стенку и продолжила тираду: «Меня уже порядком задолбал факт того, что все обо мне всё знают и не говорят. Чего вы ждёте, раз я вам так нужна?» — Можешь быть спокойна, держать тебя в неведении больше никто не собирается. Сегодня, — он сделал шаг навстречу мне, а я даже не дёрнулась (хоть небольшая, но всё же победа над собой), — ты всё узнаешь. Но я не ручаюсь за всё происходящее с тобой от этой информации. Просто знай, если понадобится подчинять тебя силой, я это буду делать. — Чего ты хочешь? — Покорности. Чего очень не достаёт, к моему глубокому сожалению. А так же придётся поработать над твоими навыками и эмоциями. Ты слишком быстро ломаешься. Тебя выводит из колеи буквально всё на свете. — Ты в мозгоправов заделался? Просто скажи мне, — взмолилась я. Кипели мозги. Покорности он тут ожидал, может, ещё и в служанки ему податься? Архангел щёлкнул пальцами, и за моей спиной очутилось высокое зеркало в резной позолоченной раме. Секундой спустя Михаил уже стоял за спиной, очень близко, так, что я почувствовала тепло его тела. До жути смутившая картина открылась в зеркале: я, вся такая маленькая и уязвимая, а за моим плечом лицо отца, угрожающе сверкнувшее глазами. Я поёжилась от прикосновений тёплых рук к своим плечам и пониженного голоса над ухом. — Как ты думаешь, кто же ты? — Демон? — неуверенно произнесла я и получила насмешку в ответ. — Так расскажи мне. — Это ты мне покажи, — его руки медленно начали перемещаться вниз, к запястьям, у меня побежали неприятные мурашки. — Закрой глаза. Что ты чувствуешь? — Чувствую, что хочу пробить твоей башкой вон ту дверь. Давай ближе к делу! — не удержалась я. От нахлынувшего напряжения меня почти трясло. Не верилось, что я вот-вот узнаю всё. — Учись терпению, глупая девчонка, — бросил вскользь Михаил и вернул свои руки на мои запястья. — Закрой глаза и скажи, что ты чувствуешь. Я сосредоточилась на ощущениях; дискомфорт от посторонних прикосновений, опасность и… прилив сил. Там, где моей кожи касался архангел, появилось жжение, словно он пропускал ток через моё тело или… я через его. Стало заметно теплее, я почти горела! Вспомнив старый случай из прошлой жизни с мощной вспышкой моих сил, я испуганно дёрнулась в сторону. — Хватит! Не надо. — Этого не нужно бояться, — спокойно ответил Михаил и протянул мне руку, принуждая вернуться к зеркалу. — Разгляди то, что видел я. С трудом преодолев панику, я взяла его за руку и вернулась на место. Ничего не происходило и не изменилось, кроме побледневшего лица. Михаил держал мои запястья. — Вспомни, что ощутила, когда захотела увидеть свою сущность, и ты увидишь её. Вспомни… Я просто боялась это вспоминать, надеялась, что в будущем смогу контролировать выпады силы и предотвращать их, а этот гад тянул меня обратно, подговаривал наоборот раскрыться. Что ж, сам просил. Если что, то я не виновата. Мысленно я вернулась на много лет назад, когда произошла та история, когда я поняла, что опасна. Я совместила события минувших лет и последних минут, чтобы увидеть себя во всей красе. И я увидела. В зеркале глаза больше не были зелёными, они почернели, чему я не очень-то удивилась. Просто было непривычно видеть себя такой. Но это не все изменения. Спиной я ощутила тяжесть большущих крыльев с чёрным оперением. Подобные видения уже были в моих снах, я ни раз видела себя крылатой, но даже и представить не могла, что это — не сны. — Это обман. У демонов нет крыльев. Прекрати это! — внезапно для самой себя, запаниковала я и снова попыталась вырваться. На этот раз видение не исчезло, я всё ещё видела себя черноглазой. — У демонов нет, но не у ангелов. Мгновенно ко мне вернулось самообладание. Я просто ему не верила, да и как вообще можно было в такое верить? Он меня обманывал или… Тяжесть крыльев была вполне весомой, а чёрные глаза исчезли, когда я так пожелала. Смотрясь в зеркало, я не испытывала страха, напротив, мне захотелось понять, как вообще могло такое произойти. Как можно было быть демоном с ангельскими крыльями? Я обернулась к Михаилу с немым вопросом. Вместо прямого ответа архангел мягко повернул меня обратно к зеркалу, заставляя смотреть на себя. Он настойчиво коснулся моего подбородка, задрав голову в гордый жест. — Ты будешь демоном ровно столько, сколько будешь в это верить. Ты станешь ангелом ровно на столько, насколько сама захочешь и останешься человеком ровно до тех пор, пока ты будешь этого хотеть, — изрёк Михаил и отступил в сторону от меня, пропадая из отражения. — Тобою движут эмоции и вера. — Как такое возможно? — потрясённо выдавила я из себя, оказавшись неудовлетворённой косвенным ответом. — Как я такой стала? — Не ты выбирала, какой родиться, а я. Но я просчитался; человек оказался сильнее и сумел долгое время оставаться собой. Но сейчас, — Михаил сделал паузу, наверное, считая, что так более интригующе прозвучит, — когда перед тобой возникла потребность уметь защищать себя и — что важнее всего — семью, ты перестала бояться своей силы. Это и есть вера. — Вера… — распробовала я слово. — Именно так, девочка. — Зачем я здесь? Почему именно сейчас? — придя в себя, я вновь вспылила. Мне хоть и многое удалось понять, сложив два и два, но так же не меньше ещё оставалось загадок. — Война уже началась, и ты сразишься с Люцифером. — Уууу, тогда пакуйте чемоданы с этой планетки, ибо он меня в порошок сотрёт, — отмахнулась я, а пострадавшие более всего рёбра болезненно о себе напомнили. — Это было тогда. Но сейчас ты знаешь о себе. Представь, какой мощью обладает существо, которому доступны все силы Небес и Ада, каждый ангел и демон пойдёт за тобой в новой мир после победы над Люцифером, ибо ты рождена вести их за собой. — Из-за этого меня хотят убить, не так ли? — Есть и такие. — Тогда почему вы мне раньше ничего не сказали? Сейчас здесь уже могло бы и не быть меня. — Вздор, тебя не так-то просто убить. Вспомни, ведь, уже пытались, — усмехнулся архангел. — Никогда не думала, почему тебя всегда тянуло к оружию? — я мотнула головой, всё ещё обдумывая, сколько же опасности было вокруг, о которой я даже и не подозревала. — Теперь ты знаешь, что тебя готовили к войне. А твоя семья? А? Идеальное сочетание. То, что твой брат — моя истинная оболочка тоже должно было сыграть мне на руку, разве ты бы не пошла за своим братом? — Это был бы уже не он, — устало ответила я и вернулась в кресло. Хотела с размаху сесть, но чуть не сломала крыло, они оказались такими громоздкими, что трудно уследить, как бы чего не снести случайно. — Блин. Такие острые перья. — Так как ты не совсем обычный ангел, то летать не умеешь, но они и не для полёта, — объяснил Михаил, усаживаясь напротив меня. — Именно они — твой щит, причём не только от магии, но и от ударов оружием со спины, например, пули или стрелы. Они отскакивают от перьев-клинков, словно упругий мяч от стены. Почему-то меня теперь ещё больше заинтересовали эти незаменимые пёрышки. Крылья хоть и были не шибко-то удобными, но невероятно красивыми. Не хотелось с ними расставаться. Я чувствовала себя неуязвимой, защищённой. Похоже, я сходила с ума, совсем не нормальной была моя реакция на такие новости. Но от чего же? Неужели я и вправду иногда хотела быть чем-то больше, чем ведунья? Да, мне хотелось быть сильной. Как и любому другому человеку, мне тоже было свойственно желать быть сильнее, чем другие, чтобы научиться не бояться внешнего мира. — Ты боишься? — неожиданно ляпнула я, заметив, с какой надеждой смотрел на меня архангел. — Нет. Я должен убить брата. — А ты хочешь? Повисла долгая тишина, снова давившая на уши и психику. Тогда я решила сделать смелое предположение. — Я ведь именно поэтому здесь, поэтому родилась, ты не хочешь его убивать, предпочёл действовать через меня. Он — твой брат, и ты его любишь, — говорила я, наблюдая за реакцией Михаила. Он оставался невозмутим, но я-то точно знала, что попала в яблочко. — И я люблю своего, поэтому сделаю это. Но ты пообещаешь мне кое-что. — Я слушаю. — Не смей приближаться к моей семье и помоги убить Дьявола. Научи меня сражаться. — Другой разговор, — одобрительно кивнул архангел. — И я уже придумал, как тебя подготовить: ты отправишься на войну. — Эм… — пересохло в горле, и я осушила полбутылки вина, даже не почувствовав вкуса. — Нет лучшего учителя, чем опыт. Ты должна уметь убивать, а не падать в обморок от вида крови. — Это было один раз, — насупилась я в ответ. — Так же эта война должна быть в таком месте, где Люцифер не сможет тебя отыскать, там, где нет понятий «ангел» и «демон». Становилось интересно. Непонятно откуда взялась решительность и тяга к приключениям. От мыслей о крови и убийствах больше не выворачивало, но в глубине сознания противный голосок вопил вовсю о безумстве, охватившим меня, словно разожжённое мной же пламя. Я горела изнутри, и было противно от ощущения неправильности. Сомнения? Нет. Скорее, незавершённые дела. Я не хотела расставаться с семьёй. Тем более, я чётко представляла то, что может сделать Дин, когда узнает о случившемся со мной и Сэмом. Наконец, моя жопа, вечно ищущая приключений, заявила о себе: — Когда начинать? — Молодец. Иначе пришлось бы применять силу, — как бы пошутил он, но выглядело отнюдь не смешно. Михаил молча встал и достал из шкафа одежду и… это что, лук? Серьёзно? Пришлось подняться на ноги (чуть не упала из-за потери равновесия, ибо крылья перевесили набок) и подойти ближе, дабы разглядеть получше. Довольно всё по-простому: лёгкая льняная рубашка цвета ореха, плотный камзол из драпа в цвет травы и кожаные штанишки. Штанишки мне больше понравились. Но сильнее всего заинтересовало оружие: резной традиционный лук, два парных клинка, полный колчан тонких стрел и ещё несколько клинков разных размеров и видов — довольно увесистый арсенал, но вот только для какой войны? — А разве я не силой своей пользоваться должна? — поинтересовалась я, всё ещё любопытно разглядывая лук. — Именно так. Но важно уметь совмещать силу и оружие так, чтобы тебе ничего не мешало, научиться пользоваться мыслями, а не жестами, — объяснил Михаил и протянул мне такой желанный атрибут. — Я знал, тебе понравится. Практически не тяжёлый, но через чур туговат для меня. Когда архангел заметил, что я не дотягиваю тетиву, то просто напомнил мне о том, кто я — существо, которому нет равных. И лук легко поддался. Слишком просто. Я могу свернуть горы, если то мне будет угодно. Как же жалко, что меня никто не предупредил о побочных эффектах. — Это всё, конечно, весьма заманчиво, но я стесняюсь спросить, в какой год ты меня отправляешь? В средневековье? — В две тысячи девятьсот сорок первый Третьей эпохи. — Очень смешно, — не поверив, я отмахнулась и вернулась к разглядываю всяких витых узоров прямо на лезвии одного из пары ножа. Тот же орнамент перетекал и на рукоять, обвивая серебряной нитью белое дерево. — А кто смеётся? — серьёзно спросил Михаил и уставился на меня. Кретин. — Шарик, ты — балбес. — Прости? — Да так. Мысли вслух. — Ты считаешь мой выбор неверным? — Я считаю, что ты сбрендил, — повернувшись архангелу, заявила я. — Средиземья не существует, и никакой войны не было. — Просто людям не разрешают знать о том, что им не положено, — сохраняя уже подозрительно долгое время хладнокровие, ответил Михаил и призадумался. Я молча наблюдала. Да уж, похоже, что теория заговора — это не миф. Ангелам многое известно, они долго живут и всё видят, но, простите, другой мир? Тем более придуманный обычным человеком. Я даже пытать свой напряжённый ум не стала, ибо считала Михаила психом с тех самых пор, как он начал объяснять простые психологические приёмы самовнушения. Да, конечно, я действительно могла оказаться и ангелом, и демоном одновременно, но, с другой стороны, что архангелу обвести вокруг пальца какую-то девчонку? Как два пальца об асфальт. Пара красивых слов, галлюцинации, и дело в шляпе. Но тогда отчего же мне так не по себе? Архангел молчал, упорно не подавая признаков жизни, даже не моргнул ни разу. В какой-то момент я уже приготовилась сказать что-нибудь, но меня перебили, едва я открыла рот. Нельзя так делать, нельзя! — Есть люди, которым открывается возможность видеть нечто такое, что другим не дано. У кого-то это способности к восприятию человеческого тела, например, те же целители, что находят болезни прикосновениями, или же особенность смотреть как бы сквозь границы, разделяющие тысячи миров. Некоторым даже удавалось преобразовывать увиденное в слова. Такие уникальные люди рождаются практически раз в столетие, а в прошлом их было даже несколько. Они придумывают что-то своё к увиденному. Так рождаются книги, всем вам известные, а так же картины и неземная музыка. Как же завораживающе звучал его голос. Я просто плыла по течению из слов, но в какой-то момент отдёрнула себя и посмотрела внимательным взглядом на собеседника. Мне стало любопытно. Хотелось подтверждения. — Профессор был таким? Он просто описывал то, что видел? — Ему повезло не только описать увиденный мир, но и изменить его под себя. Он был уникальным по своему таланту человеком, мы много за ним наблюдали и всячески благоволили, но, к сожалению, люди на удивление мало живут. — Обалдеть. Ты сейчас серьёзно? Я могу увидеть другой мир? Я даже с кровати встала, чтобы поэмоциональнее всплеснуть руками. Этот один из таких моментов, когда «сердце пропускает удар». — Совершенно верно, — впервые улыбнулся Михаил. — Переодевайся, и я отправлю тебя немедленно. — Стой, стой, стой! А как же попрощаться с семьёй? Дай мне хотя бы сутки. — Нет. — Почему? — Тебя уже могли отследить шпионы Люцифера. Недопустимо рисковать тобой в тот момент, когда ты слишком слаба, чтобы дать отпор. — Но они же — моя семья. Я не могу их бросить, — вспылила я, и здоровенная ваза у камина разлетелась на куски. Это плохо, я теряла контроль. — У тебя пять минут. Я верну тебя в мотель. Я, такая довольная, что отвоевала хотя бы пять каких-то жалких минуток, даже и не заметила подвоха, пока не оказалась в номере. Он был точно таким же разгромленным, каким я его и оставила. Парни ещё не вернулись, но и не уехали, ибо вещи были на своих местах. Вот только братьев моих не было. Подозреваю, что Михаил нарочно так подстроил. Всё ясно, он — тоже определённая угроза, поэтому, недолго думая, я прихватила ангельский клинок. В свой любимый рюкзак я собрала некоторые вещи на смену: пару комплектов нижнего белья, столько же футболок, джинсы и толстовку, ну, и прихватила бумажник с мобильником на всякий случай. Мало ли, архангелу ведь всё равно придётся меня вернуть обратно, и хрен знает, где в этот момент могут оказаться ребята. Надо быть готовой ко всему. О, и свою косметичку-аптечку, что я так удачно умудрилась впихать в переполненный рюкзак. Проще было бы собрать чемодан, честное слово! Тяжело быть бабой. Парням-то хорошо, у каждого по спортивной удобной сумочке и в ней только самое необходимое: пара рубашек, футболка, костюмчик да носки с трусами. И в редких случаях, таких как Дин, пена для бритья, в большом количестве. М-м-м, обожаю его гладенькие щёчки, так и тянет поцеловать и ущипнуть. Так! Не время. Пришлось в спешке нацарапать записку. С горем пополам, так и не отыскав кусок бумаги, я прицепила коротенькую записку на салфетке к ноутбуку Сэма, и оставила его раскрытым на столе, чтоб точно заметили. Ещё раз пробежавшись по тексту: «Ребята, не скучайте. Думаю, что я скоро вернуть. Михаил дал слово вас не трогать, и я прослежу за этим, будьте уверены. Я надеюсь, что знаю, что делаю. Попрощаться лично нет времени, простите. Всегда ваша Джесс», — я не засомневалась в правильности объяснения своего внезапного исчезновения и приготовилась ещё раз испытать «прелести» ангельского полёта. Никогда к этому не привыкну. Михаил забрал меня обратно в таинственную комнату, фиг пойми где находящуюся. — А теперь немедленно переодевайся, тебе следует поспешить. Демоны начали шевелиться, так что стоит как можно скорее покинуть Землю. — Постой. Демоны? — удивилась я. — А Кроули-то что от меня нужно? — Кстати, твой пёс отправится с тобой, — сказал Михаил и щёлкнул пальцами. В комнате появился мой Бим, правда, чутка прибавив в росте: теперь он походил на настоящего белого волка, достигающего почти метр в холке. Вот это зверюга! — Ты что с ним сделал?! — возмутилась я, без опаски погладив волка. — Всего лишь вернул первозданный вид. Он же — Адский пёс. Этого бойца боится даже шавка Кроули. — Опять же вернёмся к Кроули, — настояла я, уже начав переодеваться, Михаил деликатно отвернулся. — Мне стоит его опасаться? — Да, — быстро бросил архангел и, поторопив меня в сборах, пояснил: «Он принимал непосредственно участие в создании такого существа, как ты. Ты не первая из наших попыток, но единственная удачная. Не скажу, что мне нравится то, что ты демоном являешься больше, чем ангелом. Но именно в таком соотношении твой сосуд не взрывается, едва его касается благодать и две половинки твоей души». — Эм. Ты не мог бы повторить для особо одарённых, непонятливых, тупых и убогих? — запутавшись в шнуровке замшевых сапог, попросила я. Да чтоб их! — Твоя душа — не единое целое, она была поделена на две неравные части, одну из которых мы оставили человеческой, а другую, с помощью Кроули и его методов, превратили в демона. Так что можно считать, что ты прошла Ад, просто мы стёрли это воспоминание. — Ясно. Снова вопрос: Кроули мне друг или враг? — не останавливалась я в допросе, мне нужно было знать. — Чего ты к нему пристала? — в ответ спросил Михаил и, понимающе кивнув, ответил: «Это он её убил». Нет! Нет. Как же так? Моей сестре даже жизнь прожить не дали, так жестоко её лишили. И снова из-за меня. Пусть не прямое, но всё же я имела отношение к её смерти; я пришла в её дом и навлекла беду, я притащила её в Америку и не усмотрела. Мелани. Нет. Как же я виновата перед тобой. Я не могла заплакать, как ни старалась. Стало так обидно на саму себя, что давка в груди не пропускала никаких эмоций, всё осталось внутри. Я злилась. И я поклялась уничтожить эту тварь Кроули — во что бы мне то ни стало. — Кого ещё? — спокойно спросила я, сумев успокоиться. — Что? — Кого ещё?! — выкрикнула так, чтобы он точно расслышал. Не должно было дело ограничиться убийством одной малышки, были и другие. — Все, чьи смерти ты помнишь, — сочувствующе ответил Михаил и опустил глаза. — Я дам тебе возможность отомстить за сестру, мать и всех, кто был близок тебе. — А куда смотрели ангелы?! — Только на тебя. Твою безопасность легче было осуществлять через тех, кто постоянно на земле, среди людей, поэтому ангелы ни при чём. Кроули обвёл вокруг пальца всех и даже постарался переманить тебя на свою сторону. На какое-то время мы тебя потеряли, благо Кастиэль нашёл. — Когда мы закончим с концом света, вы все ответите за мою жизнь, которую я не выбирала. Вы все умрёте! — Прибереги свой гнев для Люцифера, — спокойно отозвался Михаил, чем разозлил меня ещё больше. Но нельзя было сейчас всё обламывать. Он действительно мог научить тому, что мне бы понадобилось для их умерщвления. Я должна была стать сильнее ради Мелани, мамы, дяди и всех, кого уже рядом со мной не было по их милости. Я понимала, что для этого мне придётся на какое-то время забыть о гордости и упрямстве, но оно того стоило. — Вот он-то мне как раз и ничего не сделал. — Это ненадолго. Ты готова? — оглядев меня, спросил архангел, чем перевёл тему. — Готова. Я поправила новенькую одежду, закрепила колчан за спиной, распихала все ножи (на пояс я для серьёзности намерений повесила ангельский клинок) и уже была готова накинуть рюкзак на плечи, как Михаил сунул мне увесистый кожаный кошель. Даже не взглянув, отправила его на дно колчана, ибо места в забитом рюкзаке не было. Полностью в костюме я выглядела как настоящий толкинист-косплейщик, что меня порадовало бы в любой другой день, но никак не после того, что я узнала о якобы случайной смерти мамы. Самолёт упал не сам. Я всегда думала, что хотела бы оказаться там, с ней, и всегда ненавидела то «счастливое» стечение обстоятельств, по которым провалялась в больнице с отравлением. Никакое это не отравление. Отчаянно не хотелось верить в то, что рассказал Михаил, но вот какой-то моей части хотелось мести. И эта часть меня победила. Я не выбирала, какой родиться, но я могла выбрать, какой жизнью прожить. — И что меня ждёт? — Создай это будущее сама. Я закрыла глаза. Земля на мгновение ушла из-под ног, и маленькая слезинка соскользнула по щеке.