Это тюрьма?! Нет, скорее бордель.

Братья просто продолжали сидеть в одной камере, потому что теперь мелкий боялся отойти хотя бы на один шаг от Криса, который вообще не желал ни на что обращать внимания, пытаясь прийти в себя, но легче от молчания не становилось ни одному из них. – Крис, прости, это я во всем виноват… – тихо произнес Эрик, который сидел на краешке кровати, поглядывая на брата. – Глупости… Я же не умер. Просто полежу и все придет в норму, наверное… – голова парня так и продолжала болеть, хоть уже и не настолько сильно, он одному радовался, что не получил сотрясения, а слова младшего брата хоть как-то вывели его из этого словно бы оцепенения. – Он тебя изнасиловал, да?.. – все же собрался и спросил мальчишка, который опять был готов расплакаться, наблюдая, как на лице брата появилась гримаса боли, но, скорее всего, моральной. – Давай, не будем об этом, хорошо? – попросил Крис, отворачиваясь и теперь изучая взглядом серую стену. Эрик в ответ лишь согласно кивнул и сжался, понимая теперь все, но только сильнее начал бояться того, что с ним обязательно будут так же, и понимал, как себя чувствует брат, который никогда не признавал однополых отношений, а теперь сам все на себе испытал. – А вы тут долго прохлаждаться решили? – сказал охранник, который возник перед входом в камеру словно из ниоткуда. На его поясе находилась дубинка и пистолет, которые говорили о том, что лучше не возражать, если не хочешь огрести по полной программе. Мужчина довольно улыбнулся, когда заметил, что более взрослый парень еле поднялся, а в голове уже вырисовалась картинка, как и кто его отымел. Взгляд переключился на мальчишку, от которого тот вздрогнул и быстро соскочил с кровати, стараясь помочь брату. – А что мы должны делать? – зло прищурился Крис, который теперь сам хотел на ком-нибудь оторваться за то, что его отдых был так быстро прерван каким-то коротконогим охранником. – Между прочим, здесь каждому найдется работа. За мной пошли, – поступил приказ. Мужчина начал что-то насвистывать, когда заключенные вышли из камеры и последовали за ним. Их обоих он привел в столовую, только провел на саму кухню, где были такие же заключенные, как и они, да и вообще самый старший из них был лет семнадцати, но вряд ли это все, кто здесь есть. Охранник подпихнул Эрика вперед, когда к ним подошел мужчина лет под сорок пять с огромным пивным бачком, как называют некоторые большой живот, за которым его хозяин и член свой не видит. – Новый работничек? – усмехнулся мужик с лысиной, рассматривая мальчишку. – Если будет плохо работать, то скажешь мне, и я придумаю, кому его спихнуть, чтобы у тебя под ногами не мешался, – сказал охранник и взяв второго парня за локоть потащил с собой прочь из кухни. – Куда Вы меня тащите? – в голосе Криса послышалось раздражение, и он выдернул руку из цепкой хватки мужчины, который на это недовольно цыкнул, но больше ничего не сделал, ответив: – Для тебя другая работка, и советую не сопротивляться… Старший брат ничего сделать не мог или просто не хотел, хоть начал волноваться за своего непутевого братца, но все же последовал за этим охранником, оглянувшись на Эрика через плечо, который провожал его печальным взглядом, но вскоре это стало невозможно, когда тот покинул кухню. – За мной иди, – скомандовал главный повар и прошел в овощной цех, как было написано на табличке, прикрепленной к двери. Мальчишка проследовал за мужчиной в средних размеров помещение, в котором уже находились два парня, один из которых выглядел даже младше его. Эти двое сидели на табуретах и чистили картошку, которая была просто насыпана на бетонный пол. Сначала они взглянули на нового заключенного, которого до этого не встречали во всей тюрьме, а потом все же продолжили работать. Повар поставил около картошки еще один табурет и ведро с чистой водой. – Будешь тоже чистить картошку, а то у нас сегодня пюре, поэтому парни не справляются, а ведь еще и котлеты готовить, а времени мало, поэтому шевелитесь, – недовольно бурчал мужчина, пока не перешел на основную кухню. – Садись уже, не стой, – улыбнулся мальчишка помладше, протягивая новому работнику еще один нож. – Тебя, кстати, как звать-то? – Эрик… – тихо ответил тот, взяв нож и садясь на табурет. – Я Мэтью, можно просто Мэтт, а это Рой, – не унимался малец, который явно был рад новому человеку, поэтому и старался разговорить его. Эрик сначала посмотрел на этого говоруна, который совсем был похож на еще ребенка с большими карими глазами с пушистыми ресницами и черными как ночь волосами. Потом он посмотрел на этого самого Роя, который вообще выглядел каким-то замкнутым и даже не планировал разговаривать, смотря серо-зелеными глазами за ходом работы своих рук. Эрик решил последовать примеру старшего из двоих новых знакомых, поэтому и сам начал чистить картошку, чуть ли сразу же не порезав палец. – Мне пятнадцать лет и я здесь уже живу больше года, а Рою уже почти восемнадцать, он тут полгода, – все не унимался Мэтт, успевая и работать, хоть и медленно, но и говорить. – А тебе сколько? Ты ведь новенький, да? – Мне скоро исполнится семнадцать. Угу, это так. Но как вы сюда попали? Это какая-то странная тюрьма… Я ведь ничего такого не делал, чтобы в ней оказаться… – Так же как и мы, – грустно улыбнулся Мэтт. – Это место, в котором такие как мы, дети богатеньких родителей, просто рабы, с которыми можно делать все, что угодно, вплоть до того, что просто какой-нибудь влиятельный заключенный может просто трахнуть, а потом может и убить, вот… – Заткнись, – зло посмотрел Рой на своего друга, потому что его раздражал такой словесный понос, да и воспоминания снова возвращались с новой силой. – Меньше слов – больше дела. После этого в овощном цеху воцарилась тишина, и можно было расслышать лишь то, как трое ребят чистят картошку. – Алекс, принимай к себе помощника, – охранник подпихнул Криса к высокому блондину, который как раз был занят тем, что заполнял ведра чистой водой. – Помощник? – парень перевел взгляд на новичка, что сразу же понял и еле заметно улыбнулся. – Хорошо, спасибо, я научу его профессионально мыть полы и драить унитазы. Охранник на это ехидно хихикнул и решил не мешать «обучению», уходя на разборку с другими заключенными. Крис же сначала осмотрелся и ничего не обнаружил кроме швабр, щеток, ершиков для унитазов, тряпок и разных моющих средств. А потом его взгляд остановился на блондине с такими ярко-голубыми глазами, которые выглядели так необычно, что парень невольно засмотрелся. – Так, хватит на меня так смотреть, я не тот, в кого можно влюбиться с первого взгляда, – продолжил улыбаться Алекс, открыто рассматривая парня перед собой и отмечая, что он определенно в его вкусе, но пообещал себе, что лезть первым не будет… наверное. От этик слов у Криса глаза от удивления расширились, а в голове сразу же возникла мысль: «Гей… с пеленок». Не виноват этот парень, что у него это чуть ли на лбу не написано, особенно после этого. – Да ладно тебе, – в ответ удивился заключенный, но потом опять улыбнулся, поставив перед Крисом ведро с водой. – Ты же не забывай, где находишься. Здесь, наверное, практически все геи. Кто и не был, то стал или просто смирились. Поэтому, малыш, – Алекс легонько ударил парня по заднице рукой, когда зашел к нему за спину, чтобы взять из угла тряпки, – привыкай. Парень поморщился от слабой боли от того, что его многострадальная пятая точка была потревожена. Алекс хитро усмехнулся: – И, похоже, тебя уже кто-то оприходовал. – Заткнись и давай уже сюда тряпку, а не пялься на мой зад. – Ладно-ладно. Тебя хоть как звать? – Крис. – Мило, да и ты вообще очень милый. А лет тебе сколько? – Иди ты… На остальные вопросы отвечу тогда, когда ты мне побольше расскажешь об этом месте. – У-у-у-у, какой ты вредный, Крис…