Эпитафия

Ночью Кирен долго не мог заснуть, снова и снова прокручивая в голове события прошлого вечера. Он обязательно проспал бы, если бы не Эми. Подруга зашла за ним, чтобы по пути на собрание всласть пообсуждать Саймона Монро, какой он прекрасный, благородный и храбрый; и как великолепно все будет в будущем, когда они поженятся; и что Уолкер непременно поведет ее к алтарю; и они опять наденут свои погребальные одежды, символически соединив смерть и жизнь. Однако Кирен позволил себе сомневаться, что мечты Эми имеют хоть какую-то связь с реальностью. Во-первых, со стороны Саймона по отношению к девушке он не заметил ничего более братской заботы, а во-вторых, то, что было вчера у костра: тонкая связь и понимание - разве показалось ему? Разве ничего не значат обжигающие продирающие насквозь взгляды? И все же Кирен допускал, что в нем говорят самонадеянность и ревность, что на самом деле это он слеп, а не Эми Дайер. Дорога заняла у них около пятнадцати минут, а Кирен уже чувствовал себя эмоционально истощенным: бессонная ночь, сомнения, вина - висели на его плечах неподъемным грузом. Едва перешагнув порог здания совета, они встретили скучающего ирландца. Эми тут же бросилась его обнимать, она прижалась щекой к широкой груди мужчины и довольно зажмурилась. - Я скучал по тебе утром, - с укором сказал Саймон Эми. - Я должна была помочь этому соне перейти дорогу. Краем глаза Кирен заметил, что Саймон взглянул на него, но предпочел изобразить занятость, сосредоточив внимание на спец-жилете и на том, как не надеть его задом наперед. В животе же бушевали арктические ветра. И, если бы не СЧС, руки бы уже нещадно тряслись, а лицо залил бы жаркий румянец. - В следующий раз предупреди, куда идешь. - Ты переживал за меня? - Конечно. - Он сходит с ума, когда меня нет рядом, - счастливо пояснила Кирену девушка, а Саймон, издав неуклюжий смешок, попытался отстраниться, Эми же не дала разорвать контакт и прижалась еще ближе. - Это долгие объятья. Особые объятья для особых людей. - Естественно. - После некоторого замешательства мужчина снисходительно улыбнулся. - Прости, Кирен, только для особенных. - В интонации и взгляде Эми отчетливо читалось " ну, ты знаешь, о чем идет речь". - Ну ладно, давайте начинать. Прошу, пожалуйста, присаживайтесь, - обратился к собравшимся Филип Уилсон. Саймон, Эми и Кирен заняли свободные места. Перед тем, как Дин Хэлтон, наконец-то отвлекшись от уничтожения сэндвича, начал объявлять назначения, Кирен успел подумать, что завидует той простоте в отношениях, которая существует между Саймоном и Эми. Ему же никогда не удавалось легко заводить друзей, говорить ни о чем и быть непринужденным. Давно смирившийся со собственной странностью и замкнутостью, сейчас Кирен с новой силой испытал досаду на самого себя. - Брайан Каннингем, Конни Фернесс, Зои Кели - мотель Фернесс, - все еще не перестав жевать, Дин зачитывал список, - Уолкер и Монро - местная больница. Остальные займутся оградой. И кто теперь скажет - радоваться ли или бежать прочь? Прозрачный до синевы воздух обжигал холодом легкие тем немногим живым, что в столь ранний час были вынуждены оказаться на улице, опавшие желтые листья меланхолично шуршали под ногами, ветер утих, разогнав тучи, но все это было лишь иллюзией покоя. Недолгую дорогу до больницы они преодолели не перебросившись и парой фраз. Кирен никак не мог набраться решимости и задать мучающий его вопрос. Если он правильно понял вчера Саймона (а как вообще иначе можно было расценить его прикосновение?), то отчего же Эми так непоколебимо уверенна в их будущем с ирландцем браке? Тем более, что вследствие особых наклонностей одного из них эта связь была изначально невозможна, и почему второй до сих пор пребывает об этом в неведении? Все же неопределенность казалась куда хуже возможности выглядеть глупо, и Кирен глубоко вздохнул. - Что ты делаешь с Эми? - В смысле? Я с ней ничего не делаю. - Было неясно в самом ли деле удивлен вопросом Саймон, или только изображает непонимание. - Но, она... - нет, вовсе не ревность говорила в Кирене, а тревога, непрекращающаяся изматывающая тревога, - Она думает, что вы с ней встречаетесь. И ты не пытаешься ее переубедить. По-моему, это обман. - Ты, конечно, большой эксперт по Эми, Кирен... Но стоит Эми схватиться за идею, и с этим уже никто ничего не поделает. Понял? Слова Саймона насквозь пропахли циничным равнодушием, и Кирен дернулся, стремясь сбежать от грязи, в одно мгновение переживая опустошающее разочарование и боль. - Эй! Я тоже о ней забочусь. Очень! - Видимо, Саймон прочитал что-то по его лицу и поспешил удержать за руку, но Уолкер и не думал сдаваться так просто. - Кирен! Эми нуждается в том, чтобы ее любили. И я проявляю свою любовь, потому что я люблю ее. Просто по-своему, - расстояние между ними отчего-то внезапно сжалось и задрожало, Кирен разглядел лукавые морщинки в уголках глаз и синие трещинки на упрямых губах. - Вот и все, что происходит. Я никого не обманываю. "Правда?" Ну что ж, он снова поспешил с выводами. Ирландец не так уж и плох, тем более, что Эми совсем недавно говорила похожие слова в отношении самого Кирена. Дернув уголком губ в подобии улыбки, будто говоря этим - да, ты прощен, он все-таки разорвал колючую и опасную, как проволока близость. Двери больницы скрипнули, посылая по просторному помещению визгливое эхо. Навстречу им вышел худой энергичный мужчина - доктор Руссо был, как и всегда, приветлив и доброжелателен. - Кирен, ты так и не уехал в Париж? - Здравствуйте, доктор Руссо. Боюсь, что нет. "Как же, уедешь тут". - De`sole`, de`sole`, - нараспев произнес доктор, но, вопреки сожалеющему тону, оптимизма в нем не поубавилось. - Все же, я рад, что вы здесь. - Боже правый! - вдруг с ужасом воскликнул Саймон и устремился в глубь вестибюля, где двое безумных, голодных и покалеченных восставших были заперты в чудовищной клетке. - Это наши гости. Боюсь, что они не в лучшем состоянии. Хождение - реакция на стресс. У того, что ранен, серьезное повреждение мышцы. И еще этот запах. Дэниз уже который день просит забрать их к Халперу и Уэстону. Я так понимаю, оттуда так и не позвонили? - спросил доктор у девушки за стойкой, Дэниз лишь отрицательно покачала головой. - Эх, сервис уже не тот, что прежде. Слышал, им не хватает людей. Пока Том Руссо увлеченно предавался монологу, вовсе не нуждаясь в собеседниках, Саймон хищно кружил вокруг клетки: подергал навесной замок, осмотрел высоту сооружения, изучил на надежность стыки между его сочленениями и даже просунул пальцы сквозь прутья решетки, почти с нежностью глядя, как восставший по ту сторону отвечает неуверенным прикосновением. Да уж, неприятно было думать, что и они когда-то сами сидели в такой же клетке опасные и одновременно беспомощные, не звери, но и не люди. Кирен с тревогой обратил внимание, что как только они переступили порог больницы, его напарник принял воинственный вид: губы были сурово поджаты, у носа залегли глубокие презрительные складки, глаза так и сверкали из-под нахмуренных бровей, а на лбу нервно билась вздувшаяся венка. Опасаясь, как бы Саймон чего не надумал, Уолкер не сводил с него взгляда. - Господа, ваши инструменты, - доктор Руссо достал из шкафчика ведро и швабру, - от вас требуется полная уборка. Каждый укромный уголок. Заходите. - В клетку? - По телу Кирена пробежала невольная дрожь даже от одной мысли о том, чтобы войти в нее, и страх тут был вовсе не причем. - Не волнуйся. Им дают успокоительное, пока нет нейротриптилина, - радостно сообщил доктор. - Думаю, проблем не должно возникнуть. Дениз покажет, как с ними обращаться. Поймав очередной суровый взгляд Монро, Кирен понял, что проблемы будут, да еще какие. - Удачи! Дальше по коридору есть пустая подсобка, можете запереть их там.