***
Вышагивая по залитой солнцем лужайке, я направлялся к наемникам, которые величали себя «Одинокими волками». Ранее меня совершенно не волновала эта группа отщепенцев, но только не сегодня. — Ох, неужели лучший из лучших решил почтить нас своим присутствием, — пропела короткостриженная блонда, демонстративно вздергивая правую бровь. — Скорее великий и непобедимый, — поддержал ее небезызвестный мне наемник, из-за которого, собственно, я и пришел сюда. Я хмыкнул, изобразив на своем лице улыбку, которая больше походила на оскал, и сложил руки за спиной, окинув издевательски-равнодушным взглядом семерых человек. — Считаешь это забавным: трогать то, что принадлежит мне? Или мамочка не научила тебя не лезть к злобным дядям? — проговорил я, обращая свое внимание на русоволосого парня. — Мамочка учила меня делиться, а тебя? — в тон мне проговорил Кант. Наемники напряглись, изучая и прощупывая накаляющуюся обстановку. Они явно были не в курсе произошедшей ситуации, а я не был настроен ее разъяснять. Давящая, выжидающая тишина повисла в воздухе. Оскал на моем лице приобрел зловещее выражение, и я видел, какой эффект он возымел — страх. Такой ощутимый и манящий, который чувствуется инстинктивно, влечет и притягивает. Кант поднялся с камня, на котором сидел и вплотную подошел ко мне. Внешне он был спокоен, отсутствовали любые признаки напряжения, кроме одного — взгляда. Его зрачки мельтешили в светло-зеленой радужке, стараясь не упустить ни одного мельчайшего движения, которое могло стать для него роковым. Но я пришел сюда не для того, чтобы калечить его на виду у сотни глаз, ведь за такими действиями всегда следует противодействие, а испытывать гнев Монарха за нарушение его законов ради девки, которую я сегодня же обучу хорошим манерам, было бы, по крайней мере, глупо. — Она мне нравится, — сказал наемник так, чтобы его слова слышал только я. Я был не удивлен его признанию, скорее меня это забавляло. Ничем не примечательная девушка, ставшая моей по воле случая, смогла вызвать симпатию у одного из лучших убийц «Одинокого волка». А недавние фантазии Арчи с моей подопечной вызвали во мне желание оставить его без яиц, хоть я и привык слышать от него подобного рода вещи. — Отдай ее мне, хоть на вечер, и я выполню твое требование более не предпринимать попыток отправить старого хрыча на тот свет, — отпивая с бокала виски, произнес Арчи, впиваясь в меня свойственным ему ледяным взглядом. — Зачем она тебе? — подкуривая сигару, вопросил я, рассматривая полуголую девицу, танцующую вокруг шеста. — Трахать баб, как ни странно, ты не любишь, а уродовать ее я тебе не позволю. Мне нравятся ее внешние данные. — Ебля — удел посредственных личностей, — презрительно посмотрев на меня, произнес поучительно Жрец. — Я же предпочитаю чистое, никем не тронутое полотно бледной кожи и ярко контрастирующую на нем свежую кровь. Всего один надрез, а они кричат и извиваются… И все это по-настоящему, в отличие от симуляции оргазма шлюхами. Разве тебе не нравится чувствовать власть? Даровать жизнь или крайне жестоко убивать, так, что от болевого шока жертва отключается, а ты приводишь ее в чувство током и повторяешь пытки снова? Тебе не нравиться играть в Бога? — Ты больной, — изрек я, бросив на него скептический взгляд. — Ты не лучше. Трахаешь, убиваешь. Живешь от заказа к заказу, играя роль палача. Так казнить или миловать? Что ты скажешь, каков твой вердикт на этот раз? — испытующе всматриваясь в мои глаза, произнес Арчи. — Или. Она моя, целиком и полностью, а если хочешь оспорить на нее право, то я всегда рад надрать твой зад, — сквозь зубы процедил я, наклоняясь к нему. — Знаешь, ее бы перекрасить и получится копия Розы, — задумчиво произнес Арчи, ухмыляясь, в то время как я стиснул челюсть и осушил залпом свой бокал. — Я скучаю по ее крикам… — Заткнись, или миловать придется тебя, — зло рыкнул я, сжав бокал с силой, да так, что он лопнул. — О, мой дорогой, ты еще грезишь ею? Не получив от меня ответа, Арчи разразился хохотом, а я в очередной раз проклял себя и свою память за прошлое, что все еще терзало меня. Но я быстро усмирил свои воспоминания и продолжил наслаждаться вечером, перед тем как вернуться в Замок, после удачно выполненного заказа. Щелкнув пальцами, я подозвал официанта, который тут же заменил мой бокал и принял от меня заказ на приватный танец. Сегодня я планировал расслабиться, а лучшего места чем «Semtex», где работали девушки на любой вкус, способные удовлетворить даже мои аппетиты, не найти. — Хэй, ты так и не дал своего согласия! — окликнул меня Арчи, когда я поднимался навстречу к манившей меня мулаточке с безупречными формами. — Сломленная и исполосованная вдоль и поперек наемница мне не нужна, — полуобернувшись, ответил я под расчетливым и холодным взглядом моего друга, если таким словом вообще можно охарактеризовать наши взаимоотношения. — Шрамы украшают, — извлекая охотничий нож, ответил Арчи, подзывая к себе девочку с васильковыми глазами, которой предстояло вытерпеть не один круг Ада этой ночью, но меня это уже не касалось. Покачав головой, я направился на второй этаж, забывая о насущном. — Могу лишь посочувствовать, — в тон ответил я, слегка склонив голову, пристально всматриваясь в глаза Канта, в которых бушевала ярость. — Я не отступлюсь, — изрек он, когда напряжение между нами достигло пика. — Твое право, — безэмоционально проговорил я. — Но воевать со мной чревато смертью, — наклонившись к его лицу, проговорил я так, чтобы никто не услышал и не воспринял мои слова за угрозу, хоть они таковыми и являлись, ибо резня на лужайке перед самой охотой вызвала бы негодование кланов. Развернувшись, я направился обратно к особняку развязной походкой, прекрасно осознавая тот факт, что Кант связан теми же обязательствами, что и я. Ни он, ни я не имеем права развязывать конфликт во время съезда, только после. Вот только меня такой расклад не устраивал.***
Драко, нашедший меня в ванной с полупустой бутылкой коньяка, не стеснялся в выражениях и обматерил меня с ног до головы, после чего отобрал бутылку, сам отхлебнул с горла и лишь тогда достал меня из ванны: мокрую и пьяную, после чего завернул в махровое полотенце и отнес в спальню. Вышагивая по комнате, он хмурился и что-то бубнил себе под нос, в то время как я пьяненько хихикала, наблюдая за ним. — И хули ты нажралась? — развернувшись ко мне лицом, вопросил он, отчего я засмеялась в голос и едва ли не свалилась с кровати на пол. — От скуки, — вымолвила я, икнув и прикрыв рот ладошкой. — Надеюсь, это был сарказм, — окинув меня скептическим взглядом, сказал Драко, извлекая смартфон из кармана джинс и, набрав чей-то номер, вышел из спальни. Я плюхнулась на кровать и блаженно закрыла глаза, впервые за долгое время ощущая, что меня ничто не беспокоит. Рациональные мысли покинули меня под воздействием крепкого алкоголя, оставляя в объятьях моих грез о прошлой, размеренной жизни, которая порой казалась мне посредственной и неинтересной. Но как же я ошибалась! Лучше бы мне не знать иной жизни, лучше бы я корячилась в «Жажде» и ругалась с позволяющими себе лишнего посетителями, чем погибала в жестокости, поглотившей меня. — Подъем, красотка, — произнес надо мной Док, вырывая меня из сладких объятий сна и подсознательных раздумий. — У-у, как все запущенно, — протянул он, когда вернул мне вертикальное положение. — Отвали, — сонно пробормотала я, не желая снова окунаться в происходящий вокруг меня кошмар. — С удовольствием, только в чувство тебя приведу, — сказал Вадим, открывая свою сумку и извлекая из нее бутылочку и шприц. Увидев иглу, я начала сопротивляться и постаралась отползти к изголовью кровати, но Драко поймал меня и зафиксировал мою руку так, чтобы Доку было удобно сделать мне укол. Вадим наполнил шприц мутной, белой жидкостью, взбил его пальцами и профессионально быстро вогнал иглу под кожу. Он ввел мне все до последней капли, и я ярко и отчетливо ощутила сперва зуд, а после едва заметную боль, распространяющуюся по всему телу. Голова немыслимо начала гудеть, а мысли путаться, я почувствовала спазмы где-то в районе желудка, а после и соответствующие рвотные позывы. Выдернувшись из захвата Драко, когда он ослабил хватку, я пулей вбежала в ванную комнату и мгновенно прочистила желудок. После этого я почувствовала приступы зачастую утреннего похмелья и еще раз вывернула свой желудок наизнанку, и только тогда я смогла по стенке добраться до умывальника. Кое-как умывшись, я осмотрела свое побледневшее лицо в зеркале; еще пару минут назад мне было чертовски хорошо, а сейчас я ощущала себя по меньшей мере дерьмово, по большей — сдохнуть хотелось. И это уже второй раз за этот день, а в который раз за неделю, я не в силах сосчитать. — Изверги, — изрекла я, выползая из ванной. — Что за дрянь ты мне вколол? — Лучше быть извергом с головой, чем дурой, — небрежно бросил Вадим. — Через час ужин, приведи себя в порядок и, Драко, не вздумай ее оставлять одну, — поучительно добавил мужчина и вышел из комнаты, оставив мой вопрос без ответа. — М-да, я даже не буду спрашивать, как ты вывела нашего душку из себя, — протянул брюнет, покачав головой. — И не спрашивай, — буркнула я в ответ, по стеночке добираясь к кровати. Стоило мне только присесть, как мое состояние кардинально изменилось: я перестала себя так гадко чувствовать, а опьянение вовсе как рукой сняло, как будто я ничего не пила. Хоть я влила в себя полбутылки коньяка. Заметив мое замешательство, Драко расплылся в ухмылке и с гордостью протянул: — Чудотворная сыворотка, такая есть только в нашем клане. — Везет вам, — съерничала я, наигранно закатив глаза. Парень подошел ко мне вплотную, с равнодушием одарив подзатыльником, которого я совершенно не ожидала и, сложив руки на груди, грубо произнес: — Не знаю что с тобой не так, но включай режим умной Риты, а не гребанной истерички, которая считает, что ей море по колено. — Серьезно?! Так может ты мне объяснишь, что значит этот долбанный кинжал?! — указывая в сторону аккуратно сложенного оружия, зло прошипела я в ответ. — Хотя постой-ка, он же значит, что твой друг поимел меня, так ведь? Я ничего не путаю?! Эмоции во мне били через край. Мне чертовски надоело то, что мной помыкают как хотят, воспитывают и подчиняют своей воле. Мне хотелось выть от досады, одновременно с этим уничтожая всех моих обидчиков, чтобы хоть как-то унять ту боль и ненависть, что накопились во мне за время моего пребывания в этом гнилом мире убийц. Драко отступил от меня, хмурясь, и взъерошил волосы на затылке пятерней. Я же отвернулась от него к окну, чувствуя, как меня изнутри колотит от переизбытка чувств. Теплая ладонь легонько сжала мое плечо, и Дима рывком притянул меня к себе, обняв меня со спины. Его действия сбили меня с толку, ведь он раньше никогда не позволял себе подобного, а сейчас просто прижимал к себе, уткнувшись носом в мою макушку. — Я не знал о том, что он хочет сделать, а если бы и знал, то вряд ли бы смог его отговорить. Я должен был заметить изменения в его поведении относительно тебя, но и этого я не увидел. А теперь мастер зол, и ничто не способно укротить его гнев, — прошептал Драко и тут же отстранился. — А теперь собирайся, до ужина меньше часа, а тебе еще нужно привести себя в подобающий вид. Едва заметно качнув головой, я молча направилась к сумкам в поисках необходимой мне одежды, после чего приступила к преображению, стараясь не думать о встрече с Русланом, который был явно не в духе, когда покидал эту комнату и раздавал всем приказы. Но он ясно дал мне понять, что не оставит кинжал без внимания, и мы еще вернемся к этому разговору, который не предвещал ничего хорошего.