Перекрёсток миров

(полгода спустя) Поезд нёсся по просторам Трансильвании. У окна одного из сидячих вагонов сидел подросток с длинными золотистыми волосами, заплетёнными в косичку, и озорными глазами необычного золотистого оттенка. Одет он был явно не по погоде. В самый разгар лета на нём был ярко-красный плащ, надетый поверх коричневого костюма тройки. Воротник рубашки был поднят стоймя, а на руках белые перчатки, что не ускользало от взглядов пассажиров. Невысокий рост и, на первый взгляд, хрупкое телосложение давали неверное представление о скрытой в его тренированном теле физической силе. Так же как и в его взгляде, всегда по-детски открытом и искреннем, можно было увидеть огромный жизненный опыт, решительность и бесстрашие. Подросток слишком часто – внешним видом, а зачастую и поведением – невольно привлекал к себе внимание. Несмотря на свои шестнадцать лет, выглядел он не старше тринадцати-четырнадцати. Его образ мыслей так же резко не сочетался с обликом ребёнка. Зачастую этот золотоволосый мальчишка мог поставить в тупик людей вдвое, а то и втрое старше него, а его острый язык резал как бритва. Однако никто не видел в этом ничего удивительного, ибо после войны многие дети вынуждены были рано повзрослеть. Прошло полгода с тех пор, как Эдвард попал в другой мир. Страшная рана, нанесённая Завистью, уже совсем зажила, и он смог заняться достижением своей цели. Поначалу, ослабленный из-за раны, Эд изучал только литературу, пытаясь хоть немного вникнуть в положение вещей в чужом ему мире. Теперь же нужно было переходить непосредственно к поискам выхода из сложившейся ситуации. За этим он и отправился в Трансильванию. Пока Эд болел, он от нечего делать переписывался с профессорами Лондонского Университета, пытаясь узнать что-нибудь о развитии науки в этом мире. Один из них, заметив увлечение Эдварда полётами, дал ему адрес одного из студентов, который так же увлекался самолётами и даже умел их чинить. Так у Эда появился друг по переписке, который и пригласил его в Трансильванию, сказав, что хочет его кое с кем познакомить. И вот он почти на месте. Эдвард целый день от нечего делать читал и смотрел в окно, наслаждаясь чудесными видами. Красивая природа, огромные готические замки, замшелые церкви, горные речки… Эду и раньше приходилось видеть нечто подобное, даже в своём мире, но атмосфера этих мест хранила некую таинственность. Перед тем, как ехать в Трансильванию, Эдвард прочитал всё, что смог об этом месте. В данный момент у него на коленях лежала раскрытая книга про Дракулу Брэма Стокера. «Оказывается, в этом мире тоже есть своя мистика» – каждый раз ухмылялся Эд, натыкаясь на очередные фантастические книги или заметки о паранормальных явлениях. Особый интерес у подростка вызвала местная легенда о философском камне и его создателе, средневековом алхимике по имени Николас Фламель. За полгода, проведённых в чужом мире, Эд успел изучить всё, что было в свободном доступе по этой теме, и пришёл к выводу, что местная алхимия хоть и называлась алхимией, но имела мало общего с его любимой наукой. «Похоже, в этом мире нет той энергии, о которой говорил отец, – думал Эд, - той, которая позволяет применять алхимию на практике. Или же эта энергия куда-то исчезла… Что тоже вероятно… Но похоже, что здесь алхимию изучали только с одной целью – создать философский камень» – мальчик усмехнулся и сжал под рубашкой медальон, который подарил ему отец, с уже совсем ослабевшим философским камнем, созданным им около пятисот лет назад. «И всё-таки этот Николас Фламель… существовал ли он когда-нибудь? И почему символ алхимика этого мира известен и в моём мире? Может, он знал, как попасть из одного мира в другой? И создал ли он философский камень? Ещё пять лет назад я думал, что и в моём мире философский камень - это всего лишь легенда, а оказывается, что нет…» - Брашов! - громовой голос кондуктора вырвал Эда из его мыслей. – Кого интересуют вампирские замки и прочая нечисть – на выход! Остановка всего пять минут! Не забывайте вещи! Эд вскочил с жёсткого сиденья, спрятал недочитанную книгу в чемодан и выскочил из вагона, который почти за сутки езды успел превратиться для пассажиров в место пытки. - Хоть бы сидения мягкие сделали… Всю пятую точку отсидела… - услышал Эд ворчание какой-то старухи и усмехнулся. Эдвард потянулся, разминая затёкшие от долгого сидения мышцы. Сам он за несколько лет уже привык и к жёстким сидениям, и к ночёвкам в палатке и просто на голой земле, и к прочим радостям кочевой жизни. Озираясь по сторонам, мальчик двинулся к противоположному краю платформы. - Эдвард Элрик? – услышал он своё имя. Обернувшись, Эд увидел парня, который быстрым шагом приближался к нему. Эд не без сожаления отметил, что юноша выше него на голову. У него были тёмно-каштановые волосы и весёлые карие глаза за затемнёнными зелёными очками. Одет он был в простые коричневые брюки и белую рубашку с накинутым поверх коричневым пиджаком. На голове его была коричневая кепка в клетку, лихо сдвинутая на бок. - А ты должно быть… - Алистир Оберт, – парень схватил руку Эда и стал её трясти. – Можешь звать меня Стир. - Эд! – коротко ответил мальчик на приветствие. - А ты… - юноша вдруг смерил знакомого придирчивым взглядом. «Только попробуй сказать про рост…» - подумал Эд. - Ты не слишком ли тепло одет? – неожиданно выпалил Стир. – А в поездах ещё и такая духота… - Чего? - растерялся Эдвард, успевший уже сочинить длинную тираду на любое замечание о росте. – Я всегда так одеваюсь. - Ладно, идём, – усмехнулся Стир. – У меня тут машина недалеко. Умеешь водить? - Нет! И даже не предлагай – это не моё! - усмехнулся Эд. – Я однажды водил машину и едва не разбил её! - Мою машину не жалко разбить, – весело сказал Стир, подходя к машине и похлопывая её по мотору. – Я же её сам сделал! - Сам? – удивился Эдвард. – Хотя… для механика это же не проблема, да?.. - усмехнулся Эд, вспомнив Винри. - Это моё хобби. Садись, сейчас будет вторая поездка в её жизни. - Вторая? – снова удивился Эд. - Ага! Первая была, когда я ехал сюда. А ехать нам далеко. Видишь тот замок? Примерно час езды. Эд обречённо вздохнул, предчувствуя жуткую тряску. - Ты в письме говорил, что познакомишь меня с одним человеком… - Да, именно к нему мы сейчас и поедем. Он бывший военный, приятный парень, но не очень любит посторонних. Но я рассказал ему о тебе, даже твоё письмо показал, и оно его зацепило. - Интересно чем же… Там не было ничего особенного, просто желание узнать что-нибудь о самолётах и ракетах… И ты же мне ответил, что ракеты уже в прошлом, и предложил встретиться… - Ага. Ракеты это здорово, но дорого, к сожалению… Однако я продолжаю изучать теорию в университете. В твоём письме были слова насчёт эфира и полётов сквозь пространство. Кажется, на это он и обратил внимание. - Ты сказал, что он бывший военный… - Он не одобряет действия нацистов, если тебя это волнует! Машина тем временем неслась, подскакивая на каждой кочке, между опушкой леса и большим озером. В такие моменты Эд начинал думать, что путешествие на поезде гораздо удобнее. Едешь себе пусть и в духоте, но не подпрыгиваешь на каждой кочке. Природа вокруг была прекрасна. Солнце уже начинало садиться и освещало верхушки деревьев красноватым светом. Деревья в лесу стояли плотной стеной и казались единым организмом. После часа непрерывной тряски у Эда стало двоиться в глазах, но Стир, казалось, был доволен своим изобретением. И вот наконец машина остановилась у ворот мрачного на вид замка. - Вот мы и на месте. – Стир вышел из машины и, подойдя к огромным кованым воротам, не без труда открыл их. Ворота душераздирающе заскрипели, словно их никогда в жизни не смазывали. Подойдя к огромным дверям, юноша постучал в дверной молоток в форме головы грифона. Не прошло и минуты, как дверь открылась. На пороге стояла стройная красивая девушка с длинными вьющимися тёмными волосами, белоснежной кожей, пурпурными губами и пронзительными, небесно голубыми глазами. Одета она была в длинное тёмно-синее платье с длинными рукавами и открытым декольте. - Т-ты… - прошептал Эд. - В чём дело, малыш? - томно пропела красавица. – Не бойся, хотя я и живу в замке, но я не вампир. «Она похожа на Страсть… - промелькнуло в голове у Эда. – Что это? Наваждение?» - Эльза, - обратился Стир к незнакомке. - Джеймс никуда не уходил? - Нет, он же знает, что ты поехал за своим другом по переписке. Идите за мной, – так же томно сказала Эльза. – Чемодан можешь оставить здесь, малыш, – обратилась она к Эдварду. - Это кто тут малыш?! – недовольно прорычал Эд, всё ещё разглядывая новую знакомую. Эльза усмехнулась краешком губ и повела парней по бесчисленным коридорам и галереям замка. Большую часть дороги Эд глазел по сторонам, разглядывая старинные рыцарские доспехи. «Совсем не такие, как были у Ала…» – мелькнуло у него в голове. Гобелены, картины и мебель тоже не остались без внимания. - А почему этот Джеймс живёт в замке? – спросил Эд по дороге. - Этот замок он получил в наследство, – пропела Эльза своим бархатным голосом. – Ох, если бы это случилось годом раньше… Всё было бы намного лучше… - Что было бы лучше? – не унимался Эд. - Думаю, если он захочет, то сам тебе расскажет, – снова пропела Эльза, останавливаясь у очередной двери. – Ну, вот мы и пришли. Ты главное не пялься на него, называй только господин Сильвер и присаживайся, только если предложат, – девушка скосила глаза на Эда и сладко улыбнулась. – И расслабься, он не кусается и не пьёт кровь… Обычно… - А вы разве не войдёте? – Эдвард перевёл взгляд с Эльзы на Стира. - Нет, он хотел с тобой наедине поговорить. – Стир ободряюще похлопал Эда по плечу. – Но я буду здесь, не нервничай. Эд вздохнул и решительно постучал в дверь. - Войдите, – раздался знакомый голос. «Опять наваждение?» - подумал Эд и, зайдя в комнату, закрыл за собой тяжёлую дверь. - Почему ты, как и при нашей первой встрече, не надела фальшивые клыки и не измазала лицо кетчупом? – смеясь, спросил Стир у Эльзы, когда Эд вошёл в комнату. – Я тогда здорово испугался от неожиданности. Помнишь, как я достал головку чеснока и тряс им у тебя перед лицом? - Да, вот смеху было, – усмехнулась Эльза. – Но с него и сердитого господина Сильвера хватит. И ещё он так бурно реагирует на слово «малыш»… Это так умилительно… Стир и Эльза затряслись от беззвучного смеха. В это время Эд стоял на пороге комнаты и озирался по сторонам. Комната была просто огромной. Она представляла собой рабочий кабинет, оформленный в старинном стиле. Напротив двери находилось огромное, во всю стену, окно, задрапированное тяжёлыми бордовыми шторами. По периметру стен высились книжные шкафы, шаткие столики, пыльные глобусы, а в промежутках между шкафами на стенах висели географические карты. Прямо перед окном стоял большой письменный стол, весь заваленный бумагами. На первый взгляд казалось, будто в комнате никого нет. - Здесь есть кто-нибудь? – спросил Эд, и его голос гулко отозвался в пыльной тишине. - Я здесь. Из-за книжного шкафа вышел высокий человек лет тридцати с короткими чёрными волосами. Его прямоугольные очки казались красными, отражая свет заходящего солнца. Эд второй раз за прошедшие полчаса потерял дар речи. - Хьюз… - прошептал Эд. – Как же похож… Сначала Страсть, теперь он… - Прости, я не расслышал, – раздался насмешливый голос. - Как ты меня назвал? К кому ты там страсть испытываешь? - Да нет, ни к кому… - Эд принялся мотать головой из стороны в стороны, чтобы прийти в себя. – Вы просто очень похожи на моего друга… погибшего друга… И эта девушка, Эльза, тоже похожа на одну знакомую… - К которой ты испытываешь страсть? – снова усмехнулся мужчина. - Н-нет… - Эд почувствовал, что краснеет. - Её просто так все называли… - А ты забавный парень, – тем временем новый знакомый подошёл вплотную к Эду, и юноша отметил, что его глаза были ярко-зелёными, как и у погибшего подполковника. – Джеймс Сильвер, – представился мужчина и, схватив правую руку Эда, крепко пожал её. – Странный звук издаёт твоя рука… И она такая твёрдая… - Неужели? – Эд выдернул руку из цепких пальцев Сильвера и поправил немного сползшую перчатку. Джеймс Сильвер тем временем принялся оценивающе разглядывать мальчика. - Сколько же тебе лет, Эдвард? – Джеймс пристально посмотрел Эду в глаза. - Пока ещё шестнадцать, но зимой будет семнадцать! – еле сдерживая себя, процедил Эд. – Вы это из-за роста спросили? Не так ли? - И из-за него тоже… И твоё письмо Стиру… Когда я читал его, у меня сложилось впечатление, что пишет мой ровесник, а не его! - Хотите сказать, что я похож на тридцатилетнего? – возмутился Эд. - Нет, не похож! Да и голос у тебя только начинает ломаться! – улыбаясь, согласился Джеймс. – Но некоторые твои мысли слишком уж не соответствуют твоему возрасту… Я видел детей, рано повзрослевших из-за войны, но даже они так не рассуждали… Кроме того, глядя в твои глаза, я вижу в них очень много боли и тоски… - Что вы имеете в виду? – насторожился Эдвард. Этот Джеймс с каждой минутой казался ему всё более подозрительным. - Успокойся, я всего лишь имею в виду, что у тебя большой жизненный опыт! Даже по сравнению с детьми, пережившими недавнюю войну! – внезапно улыбнулся Джеймс. – Будешь чай? Думаю, ты проголодался с дороги. А за чашкой чая поговорим кое о чём важном. Джеймс подошёл к двери, за которой всё ещё стояла Эльза. Сказав ей пару слов, он вернулся к Эдварду, который прилип взглядом к окну. - Красивый вид, да? – спросил Джеймс. Эдвард молча кивнул. Вид и в самом деле был потрясающим. Горы, леса, речка и озеро. Природа так и дышала умиротворением. - У меня есть к тебе пара вопросов, – продолжил Джеймс, когда Эльза, принёсшая чай и пироги с мясом, удалилась. – Говорю тебе сразу, я… - Не нацист, – закончил Эд. – Стир мне сказал уже. Но он также сказал, что вы бывший военный. Вы раньше были с нацистами? - Был! – не стал отрицать Джеймс. – Пока не понял, что не разделяю их взгляды. Ты же знаешь про общество Туле. Твой отец там состоит. - Что? – Эд поперхнулся чаем от неожиданности. – Не помню, чтобы говорил об этом Стиру, и тем более вам… Откуда вы… - Эльза собрала всю информацию для меня о тебе и твоём отце. Она раньше служила в разведке. И да, кстати, Эльза моя сестра. - Вот как… - ухмыльнулся Эд. – И она ушла из армии вместе с вами? - Да. Мы вместе работали над одним проектом. Так вот, твой отец в обществе Туле… - Но я не один из них! – сдвинул брови Эд. – Я и отца пытался отговорить, но куда там… Он упрямее меня… - Я знаю, что ты не один из них. Более того, ты идеалист, а такие как ты вряд ли соблазнятся властью, которую обеспечивают люди Туле. - Вы так говорите, как будто всё обо мне знаете… - усмехнулся Эд, отправляя в рот очередной пирог. - Я знаю намного больше, чем ты думаешь. И думаю, что люди из общества Туле тоже это знают, но не подают виду! Им выгодно, чтобы твой отец работал на них. Ты же слышал, должно быть от отца, чем они занимаются. Они ищут Шамбалу! - Ага, а другие ищут Атлантиду и Эльдорадо… Это я тоже слышал… - И это правда. Они существовали в реальности. Вопрос в том, кто их найдёт и с какой целью. - Вы сказали, что знаете о нас больше, чем мы думаем. И что Туле тоже знают об этом. Так что вы имеете в виду? - Эдвард Элрик – это твоё настоящее имя? А твоего отца зовут Ван Гогенхейм? Полагаю, ты носишь фамилию матери? А раз так, выходит, что твои родители были разведены? - Не совсем так, мои родители даже не были женаты. Они просто жили вместе, но однажды отец просто ушёл из семьи, никому ничего не сказав. Но какое это имеет отношение к нашему разговору? - Самое прямое. Эльза недаром работала в разведке. Она выяснила, что человек по имени Ван Гогенхейм появился в Мюнхене пару месяцев назад. До этого он жил в Лондоне примерно четыре года. Что же было до этого, не известно. Как будто его и не существовало. В документах, которые подписывал твой отец, он указывал адрес в одном из пригородов Лондона. Но человека с таким именем в том пригороде никогда не проживало. Теперь насчёт тебя… Мне продолжать? - Что вы хотите этим сказать? Да, мой отец странный человек. Он всю жизнь скитается по разным городам. Наверно, уже и забыл даже, где и в какие годы жил! - Вот как? - Джеймс скрестил пальцы на руках и облокотил на них голову. - И ты тоже забыл, где жил до того, как поселился с отцом сначала в Лондоне, а затем в Мюнхене? А знаешь что, твою биографию тоже можно проследить не далее, чем на полгода назад. Что же было с тобой до прошлой зимы – это тайна, покрытая мраком. Повторю ещё раз, людям Туле это явно известно. Нацисты вообще очень тщательно отбирают себе кадры. И раз твоего отца приняли, значит, у них есть какая-то цель… - Всё равно не понимаю, что вам от меня-то надо? – снова насторожился Эдвард. - Всего лишь твоя помощь в одном деле. Думаю, когда ты узнаешь, что именно я изучал, тебе тоже понадобится моя помощь, – снова усмехнулся Джеймс. – Знаешь, я уже давно нашёл то, что ищут Туле… Я нашёл другой мир… И ты, друг мой, со своим отцом части того, другого мира! Эд от неожиданности выронил чашку из онемевших от напряжения пальцев, и она разбилась вдребезги. «Ох уж эти военные… Хоть и бывшие, а в два счёта вычислили… Но как он нашёл другой мир… А что если он поможет мне вернуться домой…- думал Эд. – Ал… Жди меня, брат...» *** В это время поезд, следующий из Ризенбурга, прибыл в Даблис. Из вагона вышел слегка потрёпанный мальчик лет одиннадцати с длинными светло-русыми волосами, стянутыми в хвостик. Последнее время Ал решил отпускать волосы, чтобы, как он говорил, быть хоть как-то ближе к братику, который исчез уже полгода назад. Серо-золотистые глаза мальчика были широко распахнуты, а на лице играла счастливая улыбка. Хоть Альфонс и забыл практически всё, что им с Эдом пришлось пережить за последние четыре года, но одно он знал точно – эти четыре года он был душой, прикреплённой к доспехам с помощью алхимии. Об этом говорила Винри, да и сам Ал чувствовал, что давно не ощущал прикосновения к чему-либо, голода и усталости. Теперь же он познавал мир заново, жалея только о том, что любимого братика нет рядом. Первое время бабуля Пинако пыталась скрыть от Ала горькую правду, не желая, чтобы мальчик снова рисковал своей жизнью. Но Ал сам обо всём догадался: - Я же не дурак. Я помню, что я всего на год младше Эда! И Винри, она ровесница Эда, значит должна быть тоже на год старше меня! А ей уже шестнадцать, в то время как мне только одиннадцать! Фотографии тому доказательство! И ещё – я же вижу, как на меня смотрят соседи. Они никак не поймут, отчего я вдруг стал одиннадцатилетним, хотя мне должно быть уже пятнадцать лет. С такими вескими аргументами сложно было поспорить. Пинако и сама устала отвечать на подобные вопросы жителей деревни. По итогам разговора было решено, что Ал поедет в Даблис к учителю Изуми и узнает у неё некоторые подробности, не известные Пинако Рокбелл. И вот Ал стоял на залитой солнцем платформе Даблиса и обливался потом после душного поезда. Одет он был в джинсы и светло-голубую футболку. На вспотевших ногах еле держались шлёпки. - Фух… ну и жарища… - вслед за Алом из вагона вышла белокурая девушка в белой майке, чёрных босоножках и юбке. В руках она сжимала пёстрый зонтик, закрываясь от палящего солнца. Но её красивые голубые глаза всё равно немного слезились. – Как будто мы в пустыне… - И не говори… Я за четыре года отвык от ощущения погоды… Ты не жалеешь, что поехала со мной, Винри? - Я подумала, тебе будет одиноко… Ты же не привык путешествовать сам… Вы с Эдом всегда были неразлучны… Да и я тоже хочу найти его, где бы он ни был… Хотя бабушка считает, что всё без толку. «Был бы он жив, сам бы вернулся!» - передразнила девушка голос бабушки. – Эх… бабуля не верит, что Эд жив. Думает, мы зря тратим время и нервы… - Не зря! Братик жив, я чувствую это! Не знаю, как это объяснить… Может, это из-за той печати крови, что Эд нарисовал внутри доспехов? Не знаю... Но я чувствую, что он жив! А бабушка… она… - Она очень любит Эда. Поэтому ей больно, когда мы напоминаем о нём, – вздохнула Винри. – Ладно, пошли к дому Изуми? - Ага! – Ал отбросил грустные мысли и побежал за подругой. Пробежав через полгорода под палящим солнцем, подростки, запыхавшись, остановились около мясной лавки. С обоих градом катился пот, а во рту совсем пересохло. Хорошо, что Даблис был небольшим провинциальным городком, и до дома Кёртисов было не так уж и далеко. - А здесь ничего не изменилось, – весело сказала Винри. – Изуми, Зиг, вы дома? - Винри, Ал, так вы уже здесь? Я ждала вас только вечером, – из подсобного помещения вышла красивая стройная женщина с дредами на голове. – Зиг уехал по делам, его не будет ещё несколько дней. - Учитель, я рад вас видеть, – Ал решительно подошёл к Изуми. – Я всё забыл о прошедших четырёх годах. Всё что я знаю, это с чужих слов. Но я хочу знать ещё кое-что. Мне нужно знать всё, что мы за эти годы выяснили с братиком. Об истине, о человеческой трансмутации, о Вратах, о философском камне и о гомункулах. Я уверен, мне это поможет вернуть Эда. Я должен это узнать. - Ал… - Изуми посмотрела на мальчика со смесью укора и грусти. – Однажды я уже совершила ошибку, ничего вам не сказав о человеческой трансмутации… Я не повторю свою ошибку снова. Но я расскажу тебе всё во время ужина. Мне нужно собраться с мыслями… Изуми ушла во внутреннюю комнату, держа пальцы рук у переносицы. «Что я делаю? – женщина опёрлась руками о стол. – А что если Ал тоже исчезнет… Ох уж эти братья… Они так сильно любят один другого, что не смогут смириться с потерей друг друга…» *** В Восточном штабе все с утра стояли на ушах. Новый фюрер появился уже полгода назад, но это был его первый визит в Восточный штаб. Полковник Рой Мустанг с самого утра был сам не свой. Всем было известно, что полковник не очень-то ладит с новым фюрером, но только его самые приближённые люди знали причину этих отношений. После событий полугодовалой давности Мустанга не только разжаловали из бригадного генерала снова до полковника, но и вместе с его подчинёнными буквально сослали из Централа назад в Восточный штаб. Рой знал, что наказания за убийство Кинга Бредли ему не избежать. Ведь в глазах народа он был честным и справедливым правителем, к тому же примерным семьянином. Доказывать всем и каждому, что Бредли был гомункулом, который погубил кучу народу ради создания философского камня, было бесполезно. Бывшая жена Бредли находилась в шоковом состоянии, ибо их с Кингом приёмный сын Селим, пролежав несколько месяцев в коме, только недавно пришёл в себя. Женщина не знала, кому верить, и отказывалась от дачи показаний. Вся надежда Мустанга была на маленького Селима, который пока что не произнёс ни слова. «Дай ему время, - говорила Лиза Рою. – Не каждый же день отец пытается задушить сына. Конечно, Селим не родной сын Бредли, но мальчик то любил его как родного.» И всё-таки, по мнению народа и верхушки армии, новый фюрер, Фрэнк Эйвери, поступил слишком гуманно в отношении бросившего вызов его предшественнику Мустанга. Кое-кто полагал, что Эйвери подобный мятеж оказался на руку, ибо именно из-за этого он и добился своего положения. Мустанг же знал, на что он идёт, бросая вызов Бредли. Но неприязнь к новому фюреру жгла его изнутри. И дело было вовсе не в понижении в звании, а в личной неприязни. Он знал этого человека уже многие годы и был уверен, что хоть он и не гомункул, но обязательно пойдёт по стопам Кинга Бредли. И вот сегодня «этот тип», как выразился о нём одноглазый полковник, как его теперь многие называли, приезжает в Восточный штаб, чтобы изучить некоторые документы, в том числе и о последних исследованиях философского камня. До недавнего времени Мустангу успешно удавалось скрывать от фюрера причастность к недавним событиям братьев Элриков, но приехав в Восточный штаб и найдя соответственные документы, он мог узнать гораздо больше, чем хотелось бы полковнику. И вот этот момент, наконец, настал. - Полковник? – Лиза Хоукай подошла к нему сзади. – Мы этого не можем изменить. - Ну да, конечно! – с ехидной улыбкой ответил Рой. – «Это всего лишь плановая проверка!» - передразнил он голос секретаря фюрера. – Ну да, так я и поверил, что плановую проверку перенесли с осени на лето! - Полковник! – в кабинет зашёл майор Армстронг. – Фюрер Эйвери уже прибыл. Тут же, не дожидаясь ответа, в кабинет вошёл сам фюрер. Это был высокий, худой человек среднего возраста. Волосы его рано поседели, а тёмно-синие глаза за прямоугольными очками были глазами скорее учёного, чем военного. - Приветствую, полковник Мустанг, – спокойно произнёс Эйвери. Мустанг молча отдал честь, не желая вступать в разговор первым. Фюрер прошёл к столу и присел в свободное кресло. - У меня к вам есть разговор, полковник… - Эйвери окинул взглядом помещение. – Наедине… Лиза Хоукай и Алекс Армстронг, отдав честь, вышли из кабинета, бросив на полковника тревожный взгляд. - Итак, - начал фюрер, когда за вышедшими закрылась дверь. - Когда я стал фюрером, до меня дошли слухи… весьма неприятные… Думаю, вы и так знаете, о чём пойдёт речь? - Я могу только догадываться, – ответил Мустанг. – Фюрер Бредли… - Был гомункулом… Я знаю. А ещё он хотел изобрести философский камень. Ещё я слышал о пятой лаборатории, в которой якобы проводились человеческие эксперименты… - Эта информация строго засекречена! - Для фюрера не существует такого понятия, как «засекреченная информация», – ничуть не смутившись, ответил Эйвери. – Должен признать, меня возмущает подобное безобразие в армии! Человеческие жертвы, химеры, гомункулы… И конечно, дети! С каких это пор на государственную службу берут детей, напомните мне? - Если вы имеете в виду Стального, то он… - Исчез, примерно полгода назад, я знаю. И что случилось с этим мальчишкой? Он слишком много знал? - Армия не имеет никакого отношения к исчезновению Стального! Я лично делаю всё, чтобы его разыскать, но пока все усилия безуспешны! Он как сквозь землю провалился! - И всё-таки вы не ответили на мой вопрос, полковник. С каких пор в армию принимают детей? Тем более двоих. У Эдварда Элрика ведь есть ещё брат, Альфонс. И они были неразлучны. - Это была необходимость, фюрер Эйвери, – еле сдерживая раздражение, ответил Мустанг. Он знал, что рано или поздно этот разговор поднимется, но надеялся, что это случится не скоро. - Неужели? И что же это была за необходимость такая? Увидели талантливых ребят и решили воспользоваться их способностями? Да… эти мальчишки и в самом деле весьма одарённые алхимики… Как и их отец, Ван Гогенхейм. - Вы знаете их отца? – удивлённо спросил Мустанг. - Знаю ли я Гогенхейма? Хм… Раньше думал, что знаю… Но потом… Но это не имеет отношения к нашему разговору. Насколько я понимаю, вы за полгода так и не нашли мальчика. Что ж, раз за полгода никакого результата, думаю, имеет смысл прекратить расследование! - Что? – не выдержал Рой. – Как так можно? Я не бросаю друзей и подчинённых в беде! Я не имею права вам препятствовать, но всё же… - Я вас предупредил, полковник, - спокойно ответил Эйвери. – Армия больше не будет спонсировать эти поиски. Если же вы хотите искать Эдварда своими силами и в свободное от службы время… Что ж, тут я не могу вам помешать, но сомневаюсь, что в таком случае вам удастся сохранить своё положение в армии. Не забывайте, что если бы не я, вас отправили бы под трибунал. А что касается исследований философского камня, я рассчитываю увидеть в ближайшее время отчеты на эту тему. - Есть! – Мустанг встал и отдал честь фюреру. Фрэнк Эйвери встал и направился к выходу. Но в дверях он резко остановился. - Насколько я понимаю, эти мальчишки фигурировали в данных исследованиях. Зря вы старались скрыть это от меня. Фюрер выходя, уже не видел, как Мустанг сжал кулаки от охватившего его гнева.