OMNIA EXPLANARE
Возможности разума ограничены лишь возрастом. Смертное сознание не способно за краткий, подобный дыму на ветру, срок познать всё, но если убрать это несправедливое ограничение, наложенное на нас Богами, этот страх и проклятие, то можно приблизиться к Богам или стать равным им, как Король. Так что же побудило его вступить на этот путь, откуда нет возврата? Я догадываюсь об истинных мотивах, но никому никогда не расскажу их, ибо это опорочит Его имя, имя альтмера, ставшего Богом. Любые домыслы о нём, как о смертном, не имеют права на жизнь, ибо имя нашего господина свято для нас. Глупые, богобоязненные и завистливые людишки насочиняли бесчисленное множество легенд, половина которых нелепа, а другая половина внушает ужас, и это хорошо, ибо настоящая правда скрыта где-то посередине. Или же её вообще нет, и даже мои домыслы в корне неверны. Итак, кто же такие некроманты? Вероятнее всего, дорогой читатель, ты воспринимаешь нас как секту болезненных выродков, алчущих величия. Так оно и есть, но так было отнюдь не всегда, наш Орден переживает времена упадка, раздирая власть над Нирном в клочья не только с высокомерными магами-недоучками, но и с остальными Богами, Аэдра и Даэдра. Это конфликт, далеко выходящий за рамки обычной секты. Сущность Короля Червей – это то, что находится за гранью понимания. Некоторые даже воспринимают его как одно из воплощений Ситиса, но Тёмное Братство отличается от нас, мы – собиратели знаний, всех: возможных и невозможных, доступных и недоступных. И мы познаём то, что лучше никогда не узнавать, отдав за это и жизни, и бессмертные души. Свои и чужие.***
За десятки сотен лет эта местность менялась столько же раз. Было и озеро, и болото, и лес, а теперь же перед моим взглядом лежала бесприютная унылая равнина, насколько простирался мой взор. Именно в этом месте сотни лет назад отец понял, что потерял друга навсегда. Думаю, что не стоит напоминать печально известную историю о двух могущественных магах, вставших на разные Пути, историю о Галерионе, первом Архимаге, и о Маннимарко, Короле Червей, основателе нашего Ордена. Ванус Галерион... Его отец был жестоко наказан за изучение наук, и сын поклялся восстановить справедливость, чтобы каждый человек мог изучать то, что его душа пожелает, и даже смог стать магом. Чем больше знаний они получали, чем большая бездна неисследованного открывалась перед Галерионом и Маннимарко, тем больше они преисполнялись страхом. Галерион – страхом того, что он может узнать Зло в изученном, а Маннимарко – страхом того, что он не познает абсолютно всё, не успеет за отпущенный Богами срок. "Как можно судить о событии, когда не знаешь обо всём, что с ним связано? Так и магия – чтобы познать её суть, нужно изучить все её стороны". Так говорил Король. Видя свои безграничные возможности, он стал яростно изучать всё, что было связано с магическим искусством, а Галерион побоялся пойти дальше, перейти обозначенную Богами черту. Жажда знаний была осмеяна им как жажда власти и величия, и два светлейших ума оказались по разные стороны, но одно было ясно с самого начала: дорогу познает идущий, идущий на пути к бессмертию, а не тот, кто боится стать равным Богам и смотрит в свою могилу. Смотрящий в Бездну узрел её ответный взгляд. Маг испугался. А Король Червей бросил ей вызов. Спустя столько лет Король обрёл Силу, которую не хотел показывать кому ни попадя, дабы не привлекать излишнее внимание смертных и Богов, но иногда он ей пользовался. Именно она, нечеловеческая энергия, спасла меня и продолжает удерживать мою душу в сосуде, неспособном её сохранять без магии. Почему он так поступил? ...потому что я очень похож на самого Галериона, но вставшего на сторону своего отца.***
Алхимия души
Не верю я в светлые и добрые чувства. Всё светлое, доброе и красивое всегда втаптывают в грязь и из-за этого насмехаются над тобой, так что лучше не чувствовать ничего вообще. Притворяться, что ты не замечаешь ни закатов, ни рассветов, никому и никогда не рассказывать о своих любимых авторах книг. Я давно это понял. Душа всегда реагирует на контакт с другой, даже если он был крайне неудачным, всё равно результат на лицо. На личности – грязный, жирный след от чужих пальцев, а в голове – неприятный осадок. Все существа поначалу кажутся хорошими и добрыми, но потом выясняется, что всем что-то от тебя надо. Абсолютно. Даже тем, кто яростно отрицает это. Некроманты и культисты даэдра хотя бы честны в своих намерениях, в отличие от других смертных. Я попал под сильный ливень, но не почувствовал холода, эти крупные, тяжелые капли словно прошли сквозь меня. Хотя... Дружба – возможно, но под большим вопросом: стоит ли она того, чтобы жертвовать частицей себя и заменять её на частицу души друга? Печальный пример уже имеется, и я не хочу снова входить в одну и ту же реку, но кто знает, что случится завтра? Я сижу в тесной палатке, передо мной дрожит от холода компаньонка по заданию, навязанная отцом, и я совершенно не чувствую отсвета дурного в её душе. У неё нет ко мне просьб, претензий, ничего, кроме простого существования и чистых мыслей от сердца. – Корвус Пестус, зараза ты такая! Что ты в потолок уставился?! У нас тканина прохудилась, заливает, а отреза нет, чем дырку латать будем? – Видимо, придётся оторвать подол своей робы, – задумчиво проговорил некромант. – Эх, пока ты снова фиг знает о чём думал, у нас весь спальный мешок промок, чем сушить будем, твоими мыслями? – девушка заглянула в лицо мага. – Что-то ты совсем загрустил, может, случилось чего? Могу накапать бренди, у меня с собой фляжечка есть... – Это не твое дело. – О, какие мы стали! – фыркнула имперка. – Если тебе не нравится моё общество, выход там, – Люцифер указал на закрытый выход, за которым бушевала буря. – Да чтоб тебя Меридия три раза! – вспылила девчонка. – Хорошо, я сейчас что-нибудь придумаю, – маг поднялся и на четвереньках пополз к выходу, задевая макушкой тряпочный потолок палатки. Ледяной дождь промочил меня насквозь, стекая по коже под ноги. Зачем пытаться изменить себя ради других, зачем подавлять свою сущность ради другого? Зачем помогать тогда, когда не просят?.. Из палатки вылезла девушка, закрывая голову руками: – Ты совсем что ли ку-ку, Лютик? Стоишь уже фиг знает сколько времени под дождём и ничего не делаешь! Высокий эльф наклонился и положил руки ей на плечи, смотря льдистыми глазами в душу: – Не сжигай себя, чтобы согреть других. Пусть они сами осветят свой путь. Девица непонимающе захлопала глазами и затолкала альтмера обратно в палатку. Засучив рукава, она взяла в руки иглу, нитки и оторванный подол своего платья, чтобы зашить дырку в полотнище, ибо её спутник был слишком занят решением философских вопросов. – Сжигай себя, осветят путь, тьфу, опять бурды где-то начитался, а мне это потом слушать, о Азура! Мужчины, едрить их Шеогорат за ногу! Промокнув насквозь, девушка в палатке скинула с себя плащ и оказалась в одной тонкой льняной мокрой рубашке. – Дитя, да у тебя проблемы со спиной! – потянулся к девице эльф. – Чу на тебя! Какие ещё проблемы? – Ну-у... Точно сказать не могу, надо раздеть тебя полностью, – ухмыльнулся альтмер. – Но и так могу сказать, что всё кривое. – Я же совсем забыла, что ты костоправ... Ну что же, давай, лечи, коновал! Без долгих раздумий некромант сложил руки в замок, хрустнул пальцами и уселся позади девушки на коленях. – Будет немного больно, потерпи. Начинаю. – Ы-Ы, – простонала девушка, еле сдерживаясь. – Я предупреждал, у тебя всё очень запущенно! Некромант размахнулся и с силой ударил по выступавшей косточке, вправляя её на место, да так ловко и быстро, что девчушка даже ойкнуть не успела. – У тебя толстая кожа на загривке, это забавно, – продолжил хрустеть костями тёмный маг. – Сколько я должна за мучен... То есть, лечение? – Как закончу... Душу. – Это слишком для меня дорого, я найду другого целителя! – возмутилась девчушка. – Смертные не подарят тебе идеальную осанку, – маг ещё раз ударил по спине, да так, что девушка закусила губу, и из неё пошла кровь. – Зато теперь будешь ещё красивее! Разве это не чудесно? – Н-н-на-наверное... Спаси меня Меридия... Ы-Ыть!... Ой... Совсем скоро дождь прошёл, мы собрали наш лагерь, заметая следы, и ушли в солнечные дали через бескрайнее поле ромашек, где когда-то мой отец понял, что потерял друга, а я понял, что обрёл своего.***
Одно из моих любимых украшений – серебряное кольцо в виде змеи, кусающей себя за хвост. На обратной стороне написана моя любимая фраза, которую никто никогда не увидит. – Лютик, давай остановимся, я кушать хочу! – спутница топнула ногой и остановилась. – Нам ещё идти и идти до намеченной на карте точке привала. Пару часов ты должна потерпеть, – высокий эльф в чёрном балахоне продолжил путь, но девушка уперла руки в боки: – Я жрать хочу здесь и сейчас! Я чувствую себя как за-запытанная жертва Инквизиции! – Куда тебе столько еды? Ты каждый час перекусываешь! – удивился мужчина. – Ну, для восстановления жизненных сил, повышения з-здоровья... Просто я хочу поесть! – заключила девушка. – Хорошо. Дойдём вот до той опушки и под деревом разобьём лагерь. Раскрыв книгу из человеческой кожи, я углубился в чтение. Моя подруга с аппетитом поглощала печёное в углях мясо и картофель, а я совершенно не хотел есть. – Всё, я покушала, теперь можно и поспать, – имперка зевнула, потягиваясь. – Какой ещё поспать? Мы так никогда до города не доберёмся! – Да какая разница – часом позже, часом раньше, – она вытащила из сумки старое платье, свернула его валиком и положила под голову, закрыв глаза. – Ты что-то интересное читаешь, можно перед сном сказочку? – Хм-м... Ладно, так и быть, прочту. "Возможности разума ограничены лишь возрастом. Смертное сознание не способно за краткий, подобный дыму на ветру, срок познать всё, но если убрать это несправедливое ограничение, наложенное на нас Богами, этот страх и проклятие, то можно приблизиться к Богам или стать равным им, как Король." – Муть какая, – поднялась девица и подползла ко мне, заглядывая в книгу. – Мда, иногда между страницами книги можно найти засушенного автора, – она хихикнула, намекая на мою принадлежность к написанию этой книги. – Между прочим, я довольно долго её писал, по одному абзацу не стоит судить о книге, так же и о человеке – если у него личико симпатичное, не всегда он окажется таким же приятным внутри. – Ой, не надо вот про "внутри", от тебя, некроманта, страшно такое слышать. – Я сказал то, что думаю. Не всегда внешность совпадает с внутренним миром, иногда душа и тело совершенно противоположны... Хорошо-хорошо, иногда вскрываешь уродливый труп, а там печень красивая. – Так-то лучше, а то я уже подумала, что тебя муха какая укусила. Ещё не хватало Гедеону в некроманты податься, тогда вообще наступит Апокалипсис и Страшный Суд. Если меня привыкли видеть как некроманта-извращенца, то пусть продолжают. Чуть не проговорился об одной из своих теорий мировоззрения. Укрыв юное создание своим плащом, я сел на колени и положил ладони перед тлеющими углями, концентрируясь на восприятии окружающих душ вокруг меня. Медитацией можно достичь большего, чем тупым бросанием заклятий во что ни попадя. ...Отец, мой дорогой отец, Учитель и Бог, научил меня с юности не доверять людям, никому и никогда; людей нужно использовать в своих целях: ложью, лестью, коварством, хитростью, подлостью, силой добиваться того, что нужно. Как только ты начинаешь доверять человеку, раскрывать свои мысли – так всё, пиши "пропало", с этого момента твой хрустальный исток души отравлен ядом чужого разума, и тебя наверняка заставят или попросят сделать то, чего ты не желаешь. Хотя обед не считается. А если учесть всё то, что я сделал для неё... И что она сделала для меня – то я могу ей доверять, в разумных пределах, разумеется. И сварить супчик. – Поспали, теперь можно и поесть, – потянулась имперка, вылезая из-под одеяла. – Опять?! – вскинул брови беловолосый альтмер. – Посмотри на себя, скоро жиром заплывёшь, костей не видно почти! – некромант ущипнул девицу за бок, та взвизгнула и руками закрыла живот: – Ладно-ладно, но я не жирная, мне здоровьице восстанавливать надо! – Выпей зелье, – эльф стал забрасывать тлеющие угли землёй и заметать следы пребывания. – Но... Я бы з-земляничку лучше, – расстроенно проговорила спутница. – В дороге будешь есть из кулька, – отрезал некромант. – Нам торопиться надо. – Вечно ты так, ни поесть с тобой нормально, ни поспать! Тьфу! – До города осталась пять километров, или одна лига, извини, в милях точно не посчитаю – я не извращенец, чтобы пользоваться такой уродливой системой мер. Как приедем в город, найдём трактир, где ты наешься, и постоялый двор, где ты наспишься. – А карат – это сколько? – спросила девушка. – Зачем тебе? – Да я смотрю на тебя, и у меня песенка закрутилась: глаза два бриллианта, три карата... – Спасибо за комплимент, так уж и быть, поделюсь с тобой своей порцией ягод, – рассмеялся некромант. – Как это мило! Ты же такой хороший, последнее отдашь, да? – Мы в ответе за тех, кого приручили и с кем приручились. Юная девица замолчала, пытаясь понять, что я только что сказал. Так мы в молчании и добирались до города, где нас ожидало задание. ...мой Отец неспроста дал мне её в компаньонки – он почувствовал в ней Что-то, что отличает её от прочих смертных. Пару раз наедине он вскользь упомянул о её предках и даже произнёс сакральное слово "реинкарнация", но чье это воплощение – это вопрос, который со временем может как разрешиться, так и нет; одно лишь ясно мне точно: именно она, эта смертная, является ключом ко всем замкам и сыграет свою роль в будущем. А мой долг помочь ей и защитить физическое тело. Во мне есть лишь половина могущества Короля, а моей спутнице открыты все пути, она легко распоряжается судьбами, даже не зная об этом. Что она за человек такой и чье на ней благословение, неужели Девять и вправду указали ей путь? Неужели я и мой Отец – лишь второстепенные персонажи в этой пьесе? Время даст ответы на все вопросы. Слышащий услышит, а Видящий увидит Истину. – О Акатош! Ты и вправду такую бурду сочиняешь? – углубилась в чтение девица, без разрешения сняв с моего пояса книгу. Я уже привык к такому отношению и особо не протестовал, лишь бы золотые песочные часы не трогала. Это святое. Хоть я и не смогу стать личем, но часы всегда ношу с собой на память о том, кто я есть, чтобы никогда не забыться... – Это не бурда, это мои записи, – высокомерно ответил эльф. – Оно и видно, что твои! Какая ересь! А вот это вот: "Вещь в себе – простыня после стирки" и "Социализм в будущем Тамриеля. Три источника и три составных части марксизма" – это что вообще такое? И вот это: "Феминизм и эмансипация женщин"? – Когда-нибудь ты дорастёшь и до этого, но последнее лучше тебе никогда не пробовать и даже не пытаться узнавать, – улыбнулся культист смерти. Девушка явно меня не поняла и глубоко задумалась над моим сборником "Опытов". Двадцатью годами сложно понять столетия, тут уж я ничем не мог ей помочь... – Лютик, а как тебе эти жёлтенькие цветочки на обочине? – Вот эти? – сорвал пару стеблей альтмер, потерев их между пальцами, облачёнными в перчатки. – Это сорняк. – Интересно, как называется... Жаль, что с нами нет Гедеона. – Называется Ранункулус акрис, что означает "Лютик едкий", есть ещё репенс – это уже ползучий. Неужели отец тебе не рассказывал? – Ха-а, – развеселилась девушка, срывая охапку мелких жёлтых цветочков. – Лютик с лютиками! – Очень смешно, – повёл головой некромант, бросая траву в дорожную пыль. – Особенно, если учесть, что его недаром называют "едким"... – Тьфу ты, едрить-даедрить, сразу не мог сказать? – взвизгнула имперка, кидая травы и вытирая об одежду ладони. – Да нормально всё с тобой будет, не помрёшь, – успокоил её спутник. – Это ты ещё травку Потентиллу эректу не видела, наверняка про неё твой дружок знает, раз он такой книгочей. – И все-таки ты Лютик Едкий, – продолжала хихикать девчушка. – Ха-ха, а ты репей у меня в хвосте, – обернулся величавый колдун. – Или колючка в заднице. – Зато жизнь стала лучше, жизнь стала веселей! – спутница некроманта сорвала с обочины тимофеевку и закусила. – Против правды не попрёшь, с тобой и вправду веселей, – заключил Люцифер Маннимаркович. – Что ты там про чудо-травку Потентиллу рассказывал? Подробнее можно, я тут хочу её в дело пустить... Высокий мужчина в чёрном платье загоготал так, что вороны, сидевшие на ветках, осыпались, а воробьи, чирикавшие в кустах, затихли. – Лучше не буду спрашивать тебя про область применения, дурочка, о Король Мертвых! Пусть это останется нашим маленьким секретом. – Договорились, – вернула книженцию девица и задумалась. Надо написать ещё одну главу для своей книги "Опытов" и начать уже наконец собирать гербарий вредных и ядовитых растений Сиродила, быть может, пригодится этой неугомонной смертной в будущем... А лучше – сразу несколько гербариев. И противоядий себе заодно, одно другому не мешает.