Охота на мужика

      Пройдя резиденцию "Белый Жеребец", мы бодро зашагали вперёд и только вперёд, не страшась ни косогоров, ни бандитов, засевших в руинах у дороги. Ничто не могло испортить наше развесёлое настроение, но судьба, как я уже много раз замечала, девушка гулящая... И иногда загуливающая. Едва мы присели у костра в придорожном лагере, как Лютик заметил быстро летящую к нам птицу. Это был громадный, холёный ворон. Таких крылатых посланцев некромантов я где угодно узнаю, это чудище способно обычную ворону пополам перекусить и нагадить на голову так, что потом хрен отмоешься. Некромант схватил птицу за лапы в полёте и отвязал серебряную шкатулочку, в которой лежала свёрнутая записка. Прочитав её, он побелел так, что на его лице одни синющие глаза остались. Что же могло так его испугать? – Ну всё... Мы попались... Нам пи... – шептал он дрожащими губами. – Что случилось? – спросил маг, привычно закидывая руку за спину, нащупывая посох. Я склонилась над эльфом и, свесившись через его плечо, прочла: Мой возлюбленный братец, Отец крайне обеспокоен твоим состоянием и попросил меня помочь тебе со смертными. Люблю тебя. Постскриптум: в наших рядах пополнение! Тебя ожидает приятный сюрприз. – Какой такой "приятный сюрприз"? – спросил Гедеон, всё ещё бестолково шаря за спиной. – Сюда едет моя сестра, и не одна, а с новым наследником трона, – пробормотал Корвус Пестус, хватаясь за голову. – Нам конец! – Что, она ещё хуже, чем ты? – удивилась я не столько новым подробностям о личной жизни Принца Червей, сколько его реакции. – Представь себе меня, но с сиськами, – описал Лютик. – И с ещё более скверным характером, – прошипел альтмер. – Кажется, у меня срочные дела в Имперском городе, – подхватился маг, почуяв, что дело запахло скампами. – Куда попёр, предатель! Сам погибай, а товарища выручай! Останешься с нами, будешь морально поддерживать Лютю, пока я съезжу к Лашансу за новым заданием.       Корвус Пестус Тенебрас Люцифер кинулся на меня, сжимая мои рёбра так, что они затрещали: – Умоляю, прошу, останься, не покидай меня, она же... она же... – Ладно, ладно, хорошо, убедил, – от удивления хрюкнув, я с трудом оттолкнула от себя двухметрового эльфа и задумалась. – Если эту особу ТАК боится даже наш Лютик, то это о многом говорит. Ладно. Остановимся на пару дней в Бравиле, потом приедем в Имперский город, встретим Принцессу, и я вас оставлю на какое-то время, но затем снова вернусь. Люцифер взглянул куда-то вдаль, и я, проследив за его взглядом, увидела дорожное святилище Девяти: богомерзкий молился. Чую, эта эльфятина ещё даст нам септимов на пирожки... – Некрыч, а как твою сеструху-то зовут? – толкнула я в плечо альтмера. – Присцилла Люцея Амартиэль Мордреда Роуз Саббатиэль, – без запинки выговорил несчастный. – Значит, будем звать Розочкой, – с усмешкой я развернула горсть земляники и отломила половину буханки булки. – Давай закусывай, я твою белую рожу в обиду не дам, правда, без Бритвы мне это будет трудновато сделать, но я постараюсь. А Гедеон Ганнибалович молча жевал окорок, ожидая своей печальной участи.       В Бравил мы пришли глубокой ночью, бедняжка маг валился с ног от усталости, я валилась с ног от "недоеда", один лишь Лютик пёр вперед, как большая белая мышь под волшебную флейту. На площади стояла знаменитая статуя Счастливой пожилой Леди. Говорят, что если поцеловать её, то получишь нехилую удачу на весь день. – Лютик, стопэ, я к Леди хочу заглянуть. Альтмер кивнул и сел на ветхий заборчик неподалёку, а маг остался стоять – двух туш заборчик бы не выдержал. Я умилённо посмотрела на них – если бы Корвус взял Ганнибалыча на коленки, то издали от отца с ребёнком их было бы не отличить! Подойдя к статуе, я увидела перед ней склонившегося босмера в зелёном жилете. Тот, завидев меня, сначала явно хотел на меня шикнуть, но потом что-то разглядел во мне и пропустил, отходя в сторону. В ярком свете босмерского факела лицо Леди выглядело необычно, зловеще. Едва я прикоснулась к ней, как я почувствовала мощный поток сознания под собой. – Ты должна остановить это! – сказал незнакомый властный голос. – Спаси их всех! Спаси их! СПАСИ ИХ! С визгом слетев с постамента, я больно ударилась затылком о камень и поморщилась от боли, на глазах выступили слёзы. Ко мне подошёл лесной эльф, протягивая руку: – Она тебе что-то сказала? – на его лице, до этого презрительно-пренебрежительном, появился страх, недоумение и удивление. – Да, пожелала спокойной ночи! – отшутилась я, поднимаясь на ноги с его помощью. – Хм, раз так, то тебе и вправду лучше уйти, – босмер снова надел маску надменности и, подняв факел, пошёл обратно к статуе. – Это что ещё за театр одного артиста был? – спросил Гедеон. – Судя по тому, что я услышала, кого-то хотят убить, и их надо спасти. – Точно сестра едет... – вздохнул Принц. Заборчик под ним угрожающе затрещал, и эльфийская задница в мгновение ока оказалась на земле. – Слушай, может, тоже к Леди подойдёшь? А то с такими, как с тобой, даже в приличный рейд не сунешься! – усмехнулась я. – Ага, конечно, вот увидите Присциллу, сразу узнаете, почём фунт лиха, ещё вспомните меня, пушистого Одуванчика!       Зевая, мы втроём спустились со второго этажа гостиницы и направились за столик в уголке. Напротив нас сидел загадочный мужчина в чёрном плаще с накинутым капюшоном и курил трубку. – Тут такое про этот город пишут, что Лейавин по сравнению с Бравилом – просто ромашковая полянка! – Ага, я тоже перед сном "Путеводитель" прочитал. Но я с вами, поэтому вам опасаться нечего. – Что-что там написано? – оживился Гедеон. – Щас прочту... О, – я развернула ветхую книжонку и стала читать вслух: – Мара, добрая Мать! Одари нас здоровьем и добротой! Я – Алесия Оттус, и я хочу рассказать вам всё о Бравиле. В двух словах, Бравил – это тёмная решётка канализационного стока, в которой скапливаются грязь и мусор. Это – самый бедный и самый грязный, самый старый и самый убогий из всех городов Сиродиила, здесь больше всего преступников, пьяниц, поедателей скуумы, зверолюдей и иностранцев. Для полноты картины Бравилу не хватает только сектантов-поклонников Даэдр... Впрочем, ходят слухи, что в Бравиле нашли приют поклонники ещё более ужасных нечестивых культов. – Нечестивые культы, нечестивые культы... Да плевать Отец хотел на этот городишко, тьфу! – сплюнул в сторону альтмер. – Местные гостиницы способны отпугнуть даже бывалого путешественника. Переступив через пьяниц, валяющихся на пороге, и лужи их блевотины, неосторожный странник рискует попасть в объятия попрошаек, вымогателей, шулеров, карманных воришек или самых настоящих бандитов. Тот же, кто будет достаточно глуп, чтобы переночевать здесь, имеет все шансы быть убитым в постели. – Ну да, конечно! Я жив, здоров, бодр и нос в табаке! – рассмеялся альтмер. Мы с магом переглянулись. Нам с самого начала не понравился этот город, а теперь мы поняли, что если бы нам вздумалось искать дыру похуже, чем Бравил, то мы бы не нашли её, даже обойдя весь Сиродил. – Подайте монетку, добрый господин! – кто-то заканючил под боком. Увидев нищего-калеку, я кинула ему монетку, чтобы он побыстрее ушёл и не мозолил глаза. Я взяла в руки бокал с соком, чтобы запить увиденное, но в жидкости уже плавал таракан, весело барахтая лапками. – Мда-а... Как бы нас ещё не зарезали в подворотне, – боязливо оглянулся по сторонам Гедеон.       Ветхая дверь в гостиницу вылетела из-за мощного удара ноги. В щепках показалась огромная фигура в чёрном балахоне и решительно двинулась к нам. – Ну что, суки, не ждали? – спросила Присцилла Люцея Амартиэль Мордреда Роуз Саббатиэль. Бывалые воры, насильники, бандиты и вымогатели попрятались под столы и за двери, оставив нас в гордом одиночестве. Увидев эту барышню, я поняла, что надо остановиться на ней поподробнее, ибо такое увидишь нечасто.       Знаете, альтмеры тоже разные бывают. В основном, они высокие, на голову или две выше человека, желтокожие и сероглазые, но тут природа, а точнее, некромантия провернула своё дело и с сестрой Лютика: она была такого же высокого роста, необычайно фигуристой (насколько мне позволял рассмотреть балахон), с такими же белыми патлами, синими глазами, змеиной ухмылочкой на полных, красных губах и с фамильными синяками под глазами. На щёчках даже начали проступать кое-где следы нечестивой магии – чёрные узоры шли от её висков к середине лица. На левой щеке темнело родимое пятно в виде полумесяца. – Тысячу лет не виделись, придурок, – хлопнула Сциллочка по плечу братика. – А вы кто будете? – Я просто я, я сестра Тёмного Братства, дочь правой руки Манкара, отец у вас служит, а это наш товарищ, он маг... – Ух ты, какая лапочка, – протянула когтистые руки некромантка к лицу Гедеона. Потрепав его по щеке, она облизнулась. – Розочка, я тебя прошу, ну не здесь же, – дернул за рукав Лютик. – Обожаю магов, они такие хорошенькие, умненькие, вкусняшки! – засмеялась Присцилла. – Я к вам не просто так пришла, мне приказали сопровождать этого придурка и следить заодно за вашими задницами. Твоя задница, деточка, мне не очень по вкусу, а вот ваш маг – даже очень! – Давай оставим этот вопрос на потом, где наследник трона? Неужели ты его по дороге бросила? – перебил Лютик. – У нас в семье появилась наследница, а не наследник! Нет-нет, она шла следом за мной, увидела кладбище и запросилась поиграть, сейчас я её позову... – Двухметровая некромантка поднялась из-за стола, оставив его шататься, командирским тяжёлым шагом подошла к дверному проёму и заорала так, что до сих пор, как вспомню, так кровь в жилах стынет: – Модеста Виктория Мортис! Живо сюда! На пороге показалась маленькая эльфийская девочка. На ней было видавшее виды чёрное платьице в рюшках, на груди блестел крошечный золотой кулончик – песочные часы, а в красивых кудряшках притаилась заколка-черепушка. Она подошла к нам, таща что-то за хвост позади себя – это была дохлая псина, из которой сыпались омерзительные черви. – Здраститя, – улыбнулась она так, что я, сидя рядом с Гедеоном, почувствовала, как по его рукам пробежал табун мурашек. Сказать честно, я тоже пискнула со страху. Девочка была как обычная альтмерская девочка. Если сравнивать её с человеком, то на вид ей было лет пять-шесть: абсолютно белые кудряшки, большие, наивные синие глаза, детские щёчки... Но сама глубина этих глаз и холод пронизывали насквозь, а когда она смотрела исподлобья, казалось, что сам Король Червей нарядился в юбку с рюшами. – Это Модеста, наша скромняшка, – представила её нам Розочка. – К тебе никто не подходил? Знаете, есть у неё одна фамильная особенность, из-за которой я стараюсь её лишний раз в город не водить... – Пока я играла с собачкой, ко мне подошёл дядя и показал конфетку, сказал, что даст её, если я пойду за ним за Собор. Мы с Гедеоном переглянулись, а Люцифер начал зловеще хохотать. – Я пошла за ним, дядя отвёл меня в кусты и начал меня трогать, а я его скушала. Ням-ням. – ЧТО? – воскликнула я. – Тише, детка, не ори! – сказала Розочка. – Наша малявка способна поглощать души живых людей при прикосновении, если захочет. Без заклятий, без урона, без сопротивления, просто берёт и всё. И накапливает эту энергию в себе. – А так разве можно? Это же невозможно, такое просто не может быть! – с жаром возразил маг. – Умняшка, мы – наследники Бога Смерти, нам можно всё! Старший из наследников, Люцифер, Бессмертный. Его невозможно убить, ибо после смерти его всегда можно вернуть в тело без повреждения души, я, Присцилла, Луна Некромантов, могу призывать скелеты и пользоваться любой магией смерти без ущерба для своей маны, а младшенькая, Модеста, является Пожирательницей. – Отец давно хотел дочурку с такой способностью, мои поздравления, – улыбнулся Люцифер. – Мы женщины, а значит, трон принадлежит лишь этому придурку. А наша задача – его защищать, чтобы не подох раньше положенного. – Сестра, сестра, а можно того дохлого дядечку себе взять в игрушки? – невинно спросила Модесточка. – Нет, милая, дядю нельзя, и собачку лучше оставить, мы с братиком тебе получше игрушки найдём. – А можно поиграть с Гедоном? На нём одёжка мага плохой Гильдии... Ну позязя! Присцилла бросила взгляд на мага и снова наклонилась к малявке: – С магом тоже нельзя, я с ним вечером сама поиграю. Хорошо? – Ну ладно... Злая ты, хочу к братику на ручки! Модеста подбежала к Люциферу, и он посадил её к себе на коленки. Девочка стала перебирать его длинные волосы маленькими пальчиками, сплетая их в косичку. – Жарко тут, как вы сидите? – Присцилла сняла с себя балахон, и бедняжка Гедеон стал медленно сползать под стол, сгорая от стыда: Розочка под чёрным балахоном носила лишь бронелифчик и условную юбку в виде двух кусков ткани на ремешке, спереди и сзади. На красивых, длинных ногах были и другие ремешки, за которыми торчали флаконы с ядами и прочими опасными приблудами. Гедеон закрыл лицо руками, у него из носа чуть кровь не пошла. Я пригляделась: в глубоком декольте болтался золотой кулончик в виде песочных часов. Точно такой же есть и у Лютика, но у некромантки часики поизящнее, с инкрустацией эмалью и камушками. – Городок неприятный, эти мухи повсюду. Вам вроде как в Чейдинхол надо? Давайте в путь, я уже зае... от этой жары, – Розочка помахала руками и, перехватив взгляд Гедеона, подмигнула ему. – Старуха, на сувениры мага не растаскивай, мне он тоже очень нравится, – хихикнул Лютик. – О Акатош, куда я попал! С кем я связался? Сидел бы в своей библиотеке, варил зелья, нет же, угораздило пойти с тобой, а теперь вместо двух проблем стало три, и от третьей точно не уйти! – Да не ссы, товарищ, я скромная девушка, грудь сразу лапать не дам... Ну, часика через два, если захочешь – дам. – Гедеон? Ганнибалыч! – бросилась я под стол к упавшему в обморок магу. Люцифер что-то шепнул сестре на ушко, и та совсем разгорячилась, влезла ко мне под стол и наклонилась над магом: – А если ты и вправду сын Архимага, то... Хи-хи-хи, – некромантка потёрла ладони, облизываясь. – Розочка, ты совесть-то поимей, не порочь наш пол! Та взглянула на меня: – Да плевать я хотела на пол, когда тут такое диво есть, давно хотела какого-нибудь мага поиметь, а тут ещё и сын самого Ганнибала Травена! – На сувениры не дам, он мой друг! Если сам не захочет с тобой нюхаться, не отдам его! – Была бы ты простой смертной, я бы тебя придушила и рожу расцарапала, но поскольку ты чего-то для Отца и этого мира значишь, я прислушаюсь к твоим словам.       Мы вылезли из-под стола, оставив Гедеона собираться с мыслями. Тут посреди тишины таверны раздался тонкий детский голосок Модесты: – Братик, почему я должна носить трусы, они же неудобные! – Ну-у... Их все носят... – А сестрёнка – нет! – возразило чудо с кудряшками. Из-за стойки стали высовываться нахальные подмигивающие рожи бравильского сброда. – Ладно-ладно, поняла, плохой пример молодёжи подаю, пойдёмте отсюда. Приведите в чувство вашего Гедеона и пошли. Хей, красавчики, если хотите, чтобы я разделась – принесите свои гениталии мне в жертву, свиньи! – крикнула Присцилла, окончательно распугивая бандитов и воров.       Да уж, эта стерва определённо хуже своего братца, интересно, чем для нас такая встреча обернётся... – Рассказывай, как с тобой ходил этот полудурок, - спросила Розочка, тыча пальцем в спину Люцифера. – Как все ваши: что ни день, то кости да скабрёзные шуточки. – А-а, ну да, это он может, знает, любит, а какое у него Чувство Собственного Величия! Годами хранилось глубоко под землёй, настоялось как лучшее вино, хи-хи! Такого второго полудурка не найдёшь во всём Тамриэле! – Почему это я полудурок, а? – обернулся Корвус. – Потому что твой отец – полный придурок, а ты пока полудурок, не дорос ещё, хи-хи, – некромантка ущипнула брата пониже спины, заставив его с шипением подпрыгнуть. – А ты говорил, что это я " в поле ветер, в жопе дым", – сказала я Гедеону на ушко, но тот продолжал упорно смотреть в сторону, стараясь не замечать идущей впереди филейной части Присциллы. – Что-то странно как-то "полудурок". Вроде ты и говоришь, мол, Отец, Король, и прочее, а тут такое... Не вяжется как-то, – спросила я. – Так это просто! – взмахнула руками Розочка. – Как правитель, лидер, Король и наставник – так конечно же, он гений! А во всём остальном... У-у, какие в нём дремучие заросли традиций! Это нельзя, то нельзя, так не поступают, надо соблюдать правила, надо уважать врага, надо учиться, нельзя жениться и тд. Тьфу! – А тебе лишь бы какого-нибудь мага или священника отловить, кхм, помучить, а потом закопать, – недовольно сказал Люцифер. – Ой, а тебе лишь бы девчонку какую "на опыты пустить"! Ты такой же, мы с тобой одной крови, и на вкус она весьма дурна, хотя и изысканна, и благородна! – Куда я попал, – тихо шептал Гедеон, стараясь абстрагироваться от страшной действительности. – А ты тоже дура, кстати, – неожиданно сказала мне Принцесса Червей. – Всё бегаешь за своим испорченным яблоком, мало того, что смертный, так насквозь гнилой! Надо было его ещё год назад трахнуть и бросить, а потом другого себе найти. – Извините, ваше величество, но я не портовая, простите, некромантская шлюха, мне не надо использовать материал, я предпочитаю его отрабатывать до конца, – своеобразно я перефразировала мыслю о свадьбе, молясь Девяти, чтобы меня не вздрючили за "шлюху". – Ну тогда другое дело, раз расходовать собираешься, сказать по правде, видела я этого голубка пару раз, не понравился мне он. Злющий какой-то и не от мира сего. То ли дело маги, да-да, вот где я люблю разгуляться!.. – Сестрёнка, папа говорил, что если узнает, что кто-то из вас полюбит смертного, то он зарежет вас на нашем алтаре, – мило пропищала Модеста. – А, ну да, такого точно не будет, мы же не будем любить, мы будем смертную плоть использовать в своих целях! – Хорошо, а то папе расскажу. Розочка обернулась, подмигивая мне и высовывая язык, а я ещё раз посмеялась над этой сумасшедшей семейкой.       Совсем незаметно мы подошли к развилке. Кинув мешок с вещами у указателя "Чейдинхол – 30 километров", я опустилась в высокую траву. – Холодает, – Присцилла снова надела на себя чёрную робу, а Гедеон придвинулся ко мне: – Я поеду с тобой в Чейдинхол, хоть в мешке спрячусь, не оставляй меня с этой! – Что-что он там про меня лопочет? – нахмурилась некромантка. – Да говорит, что у него дела в Гильдии Магов Чейдинхола, он же глава того Отделения... – А-а, ну ясно, жаль, вечер отменяется, буду с нетерпением ожидать вашего возвращения! – Сестрёнка, а можно я поиграю с магом? Ну разреши-и! – Тебе нельзя, малышка, – дал щелбан по носику Люцифер. – Нельзя! Девчушка, поджав губки, расстроилась, и тут же кинулась на Гедеона! – СТОЙ! – крикнула я, но было уже поздно. Гедеон поймал на руки Модесту, от неё сверкнула вспышка фиолетового пламени, и девочка выпорхнула из его рук. Маг, не поняв, что происходит, с остекленевшими глазами упал на землю. – Так намного лучше, – улыбнулась Модеста. – Но теперь я снова хочу кушать... Благородный потомок Архимага открыл глаза, посмотрел на нас, потёр глаза и поднялся. – У меня вся жизнь перед глазами пролетела, кажется, я вспомнил, куда сунул одну заначку у себя дома, и имя продавца одной редкой книги... Отец Акатош, откуда во мне столько энергии?! – Это тебе подарочек, хоть платье на тебе плохое, ты сам хороший, – засмеялось маленькое исчадие ада в рюшках. – И как она узнала, что он – Атронах? – поднял одну бровь Люцифер. – Она такая маленькая, а у неё уже восхитительные таланты! Нам до неё как раком до Морровинда, – ухмыльнулась Розочка. – Она понимает, что происходит, неестественным образом. Наверняка отец, когда её "делал", под боком Нумидиум держал, ха-ха-ха! Модеста Виктория Мортис повернулась ко мне и поманила меня пальчиком. Я наклонилась, и она повторила слова статуи Счастливой пожилой Леди: – Спаси их всех, они не виновны! Спаси их всех! – Хорошо, – погладив альтмерку по макушке, я ткнула Гедеона в бок, и мы ушли в закат. – Братик, ты не обижал эту девочку? – эхом раздалось позади нас. – Нет, я её защищал, и она меня, она меня спасла! – Папа сказал, что она хорошая и что мы должны быть с ней рядом! – Папа сказал то, папа сказал это... Скорей бы в Имперский город! Там шикарное вино и общежитие магов, найти бы робу мага – и я бы там оторвалась похлеще чем тогда в том борделе... – Лучше не вспоминай тот случай! Мне до сих пор культистам даэдра стыдно в глаза смотреть, их до сих пор стража местная ищет. – Издержки производства!