Охота на мужика

- Впрочем, я заговорился, давай, наследничек, открывай дверь, - окончил речь альтмер Лютик и принял выжидающую позу, скрестив на груди руки. Вообще лютиковские позы - это отдельная тема, на которой стоит остановиться подробно.       Когда Лютик стоит, уперев руки в боки с коварной ухмылкой, это означает примерно следующее: "И это всё, что ты можешь?!". (Иногда он в шутку трясёт локтями и кукарекает, видать, свою бытность петухом не забыл. От его кукареканий уже трое приспешников Короля стали личами преждевременно, поэтому отец наложил вето на лютиковское кукареканье на неопределённый срок) Если скрещивает руки, то : "Хау. Я всё сказал. Выполняйте". Иногда он злобно чешет нос, смотря исподлобья. В такие моменты его лучше не трогать. Если вы застали его за ковырянием в носу - то БЕГИТЕ! Ибо он это делает втихаря и только в самом углу склепа. Там же и дневник свой пишет, зажигая на руке огонёк. Он же сам Принц, а Принцы таким не занимаются!.. Если хлопает себя по лбу так, что чуть мозги не вылетают, то это он услышал об очередном похождении сестры. Если сделал большие круглые глаза, то либо ему в голову пришла ОЧЕНЬ важная идея, либо захотелось сходить в одно интересное место, либо он оказался в месте, где узрел свою сестру с очередным магом. (Иногда ему в голову приходит ОЧЕНЬ ВАЖНАЯ ИДЕЯ сходить проверить сестру, потом он видит дебош и грех, долго пытается это развидеть, и в конце концов убегает "очищаться" в нужник от увиденного) Если улыбается, то либо и вправду радуется чему-то, либо: "а не заливаешь ли ты часом?". Улыбка некроманта - потёмки, ибо хрен знает, хочет ли он на самом деле порадоваться или что-то гадкое задумал. Если Лютик чешет голову так, что отдирает клоки своих белых патл, то либо думает над тем, как убить очередного мага, либо о том, как не попасться под руку папане. Если принял выжидающую позу, скрестив ноги и облокотившись спиной о стенку, то опасно для жизни издавать возле него громкий звук - либо ударом челюсть снесёт, либо отпрыгнет так, что стенку каменную проломает. Если щёчки порозовели, он накручивает пряди на палец - то выпил. Если накручивает волосы так сильно, что они превращаются в кудряшки - то ОЧЕНЬ много выпил. Если при разговоре стремится подойти ближе, отряхивает с одежды пылинки и приглаживает патлы - то стремится произвести впечатление на понравившуюся особу. (А Роза вокруг да около не ходит - лишь расстёгивает завязки воротника чуть ли не до пупа - и все мужики её, ведь она знает, что два мозга у мужчин одновременно работать не могут) Если осторожно облизывается - то уже произвёл впечатление на особу. (Ту девицу потом весь город два года безуспешно искал, пока странствующий паломник не нашёл её, постригшуюся в монахини в одном монастыре. Думала, что стены Храма Девяти её защитят, но Лютик это та ещё бестия, если надо, то пролезет через окошко под потолком в виде трилистника) Если при разговоре так складывает на груди пальцы, строит из них домик, что слышно, как ногти трещат - то нервничает. ...Если что-то режет или точит меч - то тоже нервничает. Нервничает тогда, когда протирает свои песочные часы, трёт нос до такой степени, что им можно хлеб нарезать. ...А если он встал с раскрытым ртом, держась за сердце: то это папанька в очередной раз объявил о свадебке. (Роза в такие моменты заявляет, что отправляется в город Энск, чтобы найти магов и переманить на свою сторону, но мы-то знаем, чем она на самом деле там занимается, повезло же некромантам с их иммунитетом к болезням, ага) Если наступить ему на ноги - то от шума могут лопнуть барабанные перепонки, ибо ноги - самое больное его место. Лютику так часто в людных местах отдавливали ноги, что он первое время страдал и проклинал девиц с их каблуками, а потом сам сшил себе сапоги с армированным сталью мыском, предварительно зачаровав металл. Ему можно ногу отдавить, только если хорошенько перед ударом прицелиться. Этими сапожками и лежачего пинать теперь удобнее...       Как можно увидеть, палитра эмоций данного экземпляра невероятная и красочная. А как он размахивает руками, когда рассказывает что-то про магов! Главное вовремя отпрыгнуть, чтобы в глаз ручищами не заехал. А как он смеётся! Его смех это чудо природы самого широкого диапазона. От рычаще-мурлыкающего, визгливого подленького-гадливого, до смеха-подобия галопу конницы Имперского Легиона по подвесному железному мосту. От нежнейшего бархата, которым он безуспешно пытался снискать близость одной волшебницы-альтмерочки в Университете Волшебства, до властного голоса, под который торговцы чуть не плясали как под волшебную флейту и отдавали ценные товары за бесценок.       Можно было бы описать и неувядающую Розу, сестру этого некроманта, но это заняло бы несколько страниц, поэтому продолжим наш рассказ. - Я... Э-э... Это обязательно? - промямлив, наследник неуверенно посмотрел на некроманта. - Ты же хочешь увидеть своего дедушку-прадедушку, так? Не мнись, открывай, - зыркнул на него в ответ синими глазами "экзорцист". У "экзорциста" на груди болталась цепочка с песочными часами, а с пальца недобро скалился перстень с черепушкой и костями. - Знаете, я тут вспомнил, что он после насильственной смерти пропал без вести. И всё из-за магов. - О-хо, да, маги те ещё сволочи, - вырвалось у Лютика. Модеста тут же наступила ему на ногу, ударив изо всех своих сил, отчего тот взвыл и писклявым голосом продолжил: - Да-да, маги иногда поступают недальновидно, впрочем, я заговорился, открывай дверь. Едва человек подошёл к двери, как старший брат наклонился к сестре: - Слышишь ты, малявка... Но "малявка" была такой, что палец в рот не клади - перекусит руку пополам: - Папе расскажу. Люцифер сразу же выпрямился и с самым непринуждённым видом начал напевать под нос песенку про зловещую луну, про свои муки, что она отняла у него покой и так далее. Винсент с Очивой переглянулись. Не успел Велвин прикоснуться к зловещему символу, как неожиданно возник стражник, заорав на Лютика: - Стой здесь, преступное отродье!.. - Сам ты преступное отродье, смертный, - обиделся некромант. - Вот хозяин дома, всё по закону. Проваливай. Но стражник был то ли слишком тупой, чтобы сразу понять недвусмысленный намёк, то ли слишком рвался получить премию: - А не обряд ли Тёмного Братства вы здесь совершаете?.. Очива тихо подкралась к стражнику сзади, но Люцифер подмигнул, ехидно улыбнувшись по-маннимарковски: - Нет, да что вы, какое тут Братство? Смотрите, это Знаки некромантов, это посвящённый в некромантию, я некромант, мы призываем некроманта, у нас есть некромантийское оборудование... Мари-Антуанетта помахала стражнику рукой Лоргрена. - Видите? Всё по закону. Никакого Тёмного Братства, упаси Король Червей! - Да? Ну ладно, хорошего вам обряда, - стражник исчез так же, как и появился. - Нужно замки поменять, - процедил Винсент, клацая зубами. - Бесполезно, это же стражники, брат, - покачала головой Очива. - Если бы не наш Уведомитель, который смог договориться с графом Индарисом, они бы и к нам в Убежище пробрались.        Тут Винсент и остальные заметили, что наследничек странно на них смотрит. Ситуацию нужно было как-то исправить, Очива лихорадочно начала придумывать легенду о том, кто они такие и что за Убежище, в котором они живут... - Чего стоим, кого ждём? - хлопнул Велвина по плечу некромант. - Гробница саму себя не откроет, давай, семеро одного не ждут! Живительный шлепок некроманта в совокупности с приказным тоном дал желаемый эффект. Велвин кротко притронулся к сиявшим символам на стене и по подземелью разнёсся голос старого человека: - Я глубоко раскаиваюсь в том, что совершил. Я уверовал в Девять. Пожалуйста, принесите мою руку, чтобы я уснул спокойно вечным сном. - Ложь, пиз..ж и провокация, это любимая отмазка некромантов, - шёпотом прокомментировал Лютик, но кивнул Велвину: - Валяй. - Быть может, совершите какой-нибудь ритуал от нечисти? Лютик не стал отвечать на этот вопрос, но в его глазах читалось примерно следующее: "ты прикалываешься, да?". ...Вдвоём они вошли в открывшуюся дверь, Люцифер, потирая руки так, что было удивительно, как они ещё целы и от них не летят искры, встал возле алтаря с останками Лоргрена, Велвин положил на них руку и пламя с останков вознеслось вверх! Выругавшись, Лютик отпрыгнул назад, сбивая с причёски пламя. - Вы идиоты, я вас обманул, теперь я лич и меня никто не остановит, ха-ха-ха! - рассмеялся Лоргрен. Бедный наследничек от испуга откатился назад, к Братству, и спрятался за спиной Винсента. Модеста уселась на порог, подперев руками подбородок: - Сейчас будет смешно. Дяденька, посмотрите, это и вправду смешно - этот лич думал, что мой братик не умеет в некромантию, как ребёнок малый этот Лоргрен. Они сейчас будут играть! Лич возник напротив Люцифера, протягивая вверх руки, но у Люцифера разговор был коротким: он дал личу в челюсть, отчего тот отлетел назад, злобно шипя. Лютик любил драться на кулаках с зазнавшимися некромантами, наверное, именно для таких нужд он носил крупные перстни - вместо кастета. Ещё раз пригладив обгоревшие патлы, некромант высоко задрал нос, обиженно сопя. Шишка на лбу требовала отмщения. - Ты не сможешь противостоять мне, смертное отродье! - Сам ты смертное отродье. Сейчас отправлю к прабабке, если шуметь будешь, - закатал длинные чёрные рукава Люцифер Корвус Пестус Тенебрас Маннимаркович. - Кто ты такой? - заладил лич, и Лютик, не выдержав, подошёл к нему командирским шагом: - Кто я такой? Я бессмертный Принц Некромантов, сын Маннимарко, и когда он узнает, что ты воспротивился моей воле - то тебя в храме Девяти отпоют! Лич замер, не зная, что сказать. Аргумент был весомый. - Знаки кривые, - продолжил наступление Лютик, размахивая окровавленной книжкой перед носом Лоргрена. - На твой развод с рукой и раскаянием только последний тупица поведётся. Скелеты слабые, привидения тоже. Некрономикон вообще, какое-то жалкое подобие первых замыслов Творца. Людишек этим не победишь, магов не удивишь. Тьфу! - плюнул он под ноги, плевок загорелся. Лоргрен, рассмотрев злющее лицо альтмера, понял, что крупно попал и застыл на месте, паря над полом. - Вечное бессмертие, власть над миром... Я стал личем, - начал оправдываться злой старикашка, но Принц был непреклонен: - Лич, лич, радуйся, что ты УЖЕ лич, иначе я бы тебя за ту арку собственноручно им сделал! О Меридия, вот заладил, да тебя любой ученик волшебника вынесет с десяти ударов, это же просто смех! Позор на наши седые головы и Орден! Смотри, - некромант покопался в длинных полах чёрной одежды и откуда-то извлёк огромный толстый Некрономикон в зловещей обложке. - На, читай, балбес! - приложив Некрономиконом Лоргрена по башке, отчего лич грохнулся на пыльный пол, Лютик сунул книжку обратно, в необъятные недра карманов своего балахона, и потёр руки. К своему неудовольствию он заметил, что сломал ноготь на пальце, с остервенением он доломал его и кинул в тёмный угол. - Придётся теперь все остальные тоже состричь, - проговорил себе под нос Лютик. - Куда его теперь, тут оставим или пусть у нас поживёт? - Ступень Посвящения он уже прошёл, - подошла Модеста. - Отцу всегда нужны верные слуги. - Отлично, отправим его к Королю, когда очухается. А теперь, если вы не против, то я применю некромантию для того, чтобы оживить нашего Велвина, ибо увиденное оставило его без чувств лежать на полу. Наследник дома лежал на земле, видать, в первый раз увидел эпическое зрелище. Ну ничего, пусть привыкает. Братство-то надолго переехало... - Винсент? - спросила Очива с ухмылкой. Нечасто удавалось вампиру отведать свежей крови, и момент упускать было нельзя. - Carpe diem, мой друг, carpe diem! Лови день! - сказав это, седой альтмер пошёл вверх по лестнице обратно в дом, осторожно пригибаясь под злополучной аркой, злобно шипя. В воздухе повис тревожный запах палёного лютиковского волоса. - Если никто не возражает, то я приступлю к трапезе. Вампир посмотрел по сторонам, ожидая слов, но никто не возражал. Все были свои. - Кровь стражников всегда нужно запивать, и лучше кровью горожан, она её нейтрализует, восстанавливает баланс, - девочка в рюшках поднялась с порога и отряхнула чёрное платьице. - Откуда ты это знаешь, дитя моё? - спросил вампир, подходя к Велвину. - Лютик на эту тему как-то трактат написал. Он дурак дураком, но иногда и в нём случаются проблески разума. Если его не застилает ничего другое.

***

      Лютик гордо шёл по Анвилу, стараясь не обращать внимания на жутко чесавшуюся шишку на голове и запах горелого волоса. Встреченные люди не обходили его стороной, а пялились самым беспардонным образом, на что Люцифер широко улыбался. - "Правильно сказала Очива - не пуганые ещё" - подумал он, приветствуя стражника.       Скрепя сердцем, ему пришлось подрезать обгоревшие волосы, так как ножниц поблизости не оказалось, он подрезал их своим кинжалом. Получилось неровно, кривенько, но "живенько". Зайдя за дом, он услышал странный писк. Так пищало что-то маленькое и крошечное. Повинуясь инстинкту охотника, он, ведомый розовым отсветом души, полез через груду хлама и мусора. Порвав балахон в нескольких местах, он добрался до груды тряпок, и увидел в нём чёрного пушистого котёнка. Вид у него был не ахти какой - он был очень худой, мордочка в царапинах, блохастый, из последних сил он звал на помощь. - Ты звал меня, вот я и пришёл, - взяв котёнка на руки, облокотившись животом на доски в занозах, он погладил его по крошечной голове, укутал в тряпки и понёс назад, в резиденцию. - Не жилец, - сказала Очива, осматривая котёнка. - Он слишком ослаб, кости видны, лишай, блохи, простуда - он не выживет. Его душу примет Ситис, или можно заточить её в камни душ. - У меня выживет, не надо никаких камней, - Лютик, взяв свёрток из рук аргонианки, погладил крошку по носу. - Какой хорошенький! - закричала Модеста, пытаясь допрыгнуть до свёртка, но маленький рост не позволял ей это сделать. - Да, теперь у тебя будет игрушка, но сначала ему нужно помочь.       Лютик отнёсся с живому существу со всем знанием дела - он наварил различных эликсиров, мазей, настоек, лекарств, в процессе этого он даже не заметил, когда ушёл Велвин. Когда вас с ложечки кормит некромант - придётся жрать, и не отвертишься, у суровой няньки не забалуешь. Через какую-то неделю котёнок, наполовину состоявший из сливок, и наполовину из лекарств, пошёл на поправку. На проплешинах появилась шерсть, глазки перестали гноиться, появился животик. - Ты так к этому животному привязался, - сказал вампир, наблюдая за тем, как альтмер мажет котёнку глазки мазью. Винсент читал какую-то книгу, купленную в местной книжной лавке, пока что заказов у него не было и он развлекался как мог - от заката и до рассвета читал книжки, а от рассвета до заката спал в подземелье, по соседству с заготовками на зиму. - У вас же крыса живёт, так что не тебе спрашивать. Одно время я сам котом был, недолго, но успел почувствовать каково это - быть бессловесным. Чем больше живёшь, тем больше ненавидишь людей и проникаешься состраданием к животным. Они же полностью зависят от нас, не могут сказать, где и что у них болит, попросить о чём-то, мы должны заботиться о них. Кто знает, быть может, мне этот поступок потом зачтётся? К разговаривающим подошла Модеста: - Дяденька вампир, это у него от отца, у папочки тоже живёт большая белая кошка, только он её ото всех прячет. Я вам рассказала, и теперь вы будете хранить тайну до конца жизни, а если расскажете, то конец жизни наступит совсем скоро, ха-ха! - Умный ребёнок, - погладил Винсент девочку по макушке. - Да, а ещё нашу семью можно отличить по белой шерсти на одежде. Вот подрастёт этот малышок, будет таким же охотником, приведём в Орден, тоже будет волков гонять. - Ты уже придумал для него Имя? - спросила Модеста. - Пока что я больше думал о том, как его спасти. Но если хотите... Знаете, на мой вкус, если назвать его Меридием, то шутка будет знатная. - Папочке понравится, - улыбнулась Модеста, беря котёнка на руки. - Такой маленький, и такой умный. - Как там сестрёнка с той девочкой? Я чувствую, что кто-то пришёл в этот мир, очень сильный. - Это мы потом узнаем. Уже вечер, пора ложиться спать, погладь Меридия и пойдём, завтра будет трудный день, завтра будем разбираться с мебелью и решать, что делать дальше. И знаешь что, я так тебе и не простил свою ногу. - Я же любя, - полезла обниматься кроха. - Не обижайся, просто я знаю, что иначе тебя никак нельзя переубедить. - В следующий раз ущипни за ногу, хоть хромать не буду, - потрепал некромант сестру по макушке. - Пусть тебя щипает Роза, она любит этим заниматься, но ладно. Договорились, - Модеста улыбнулась Винсенту. Отчего-то вампир во всё время их беседы старался спрятаться за книжкой.       Маленький котёнок свернулся клубочком на коленках у Люцифера, некромант понял, что если он сейчас пошевелится, то разбудит его. Альтмер осторожно, чуть дыша, на цыпочках отнёс котёнка в приготовленное место, положил туда бутыль, наполненную водой и закутанную в тряпки, прошептал заклятие - вода нагрелась, котёнок, почувствовав тепло, заурчал во сне. - Из тебя получилась отличная мать, - сказала Модеста, закрывая дверь. - Просто я люблю кошек. Седоволосый Принц отчего-то печально вздохнул, и сестра сказала: - Любить кошек тебе можно, но не вздумай полюбить смертную, Отец тебе этого не простит. Так что лучше быть одним с котом, чем с какой-нибудь волшебницей. - Я знаю. А ты ещё слишком маленькая, чтобы рассуждать о таких вещах. Модеста посмотрела на него исподлобья: - Даже я уже знаю, что смертным доверять нельзя, особенно мужчинам, вами часто руководят чувства. Когда я стану Королевой Червей, а я точно ей стану, потому что Роза не пропустит ни одной юбки мага, а ты впал в меланхолию и давно никого не убивал, то все маги будут служить мне! Пусть все чтят нашего бога, молятся нам, все храмы будут осквернены, а жрецы принесены в жертву, а Отцу я принесу в дар голову статуи Галериона!! Люцифер, улыбаясь, сел на корточки перед сестрой: - Нет, всё-таки ты зря участвуешь в наших сборищах. Пьяный отец хорошему не научит. Конфету будешь? - порывшись в карманах одеяния, Лютик выудил оттуда аппетитную карамельную конфету в виде черепа с рогами на палочке. - Вкусная конфета, - порадовалась девочка, беря сладость в рот. - Это ты тогда лабораторию спалил, когда не рассчитал пропорцию? - Именно. На будущее: расплавленную карамель надо заливать в посуду, смазанную маслом, а то потом не отдерёшь. - Даже не знаю, стоит ли мне соглашаться ради ещё одной конфеты не сидеть рядом с папкой, когда он рассказывает о своих планах... - А ради двух? - погладил по голове эльфийку брат. - Ради двух так уж и быть, - улыбнулась Модеста. - Все девочки как девочки, а ты у меня - Принцесса! - он взял её на руки и поднял над собой, девочка засмеялась переливчатым смехом. - Настоящая Принцесса, папочка сказал, что он мне из черепа архимага кубок сделает, а из его мантии - скатерть, а кровь его он превратит в самый красивый камушек на моей короне! - Больше отца после собрания не слушай, мы договорились, - щелкнул её по носу Лютик. - Хорошо... Но корону всё равно хочу, - надула девочка щёчки. - Корона тебе будет, сниму с Меридии, и плащ из её перьев, - улыбнулся любящий брат. - Только оставьте в покое сына архимага, он хоть и смертный, но хороший человек. Принцесса кивнула, одобряя Гедеона, и Люциферу показалось, что она что-то про него знала или чувствовала, что было недоступно ему.