Тень солнца

Итилаиль застыла в ожидании решения, о котором сама же и попросила. Провести голосование «за» или «против» ее вступления в отряд Хранителей было правильной идеей. Не раз в своей жизни она оказывалась не в то время, не в том месте, и сейчас ей хотелось успокоить свою душу. Если половина отряда выскажет сомнения на ее счет, так и быть — она откажется от своих намерений вступить в отряд. Что будет делать дальше при неблагоприятном исходе, Итилаиль не задумывалась. Всему свое время. — Каждый высказал свое мнение и был услышан, — наконец произнес Гэндальф. — Восьмеро — «за», один — «против». Итилаиль обвела взглядом Хранителей. Она была знакома с каждым из них, но лишь с одним у нее были натянутые отношения. Хоббиты однозначно не были бы против ее присутствия в отряде, как и Гэндальф, который сам же предлагал ей примкнуть к ним еще в Ривенделле. Арагорн был ее давним другом, а на Боромира и Гимли эльфийка успела произвести положительное впечатление. Оставался один Леголас. Ей казалось, что в Ривенделле им наконец удалось перейти от взаимной ненависти к чему-то, походящему на принятие друг друга. Но похоже она ошибалась, он все еще настроен против нее. — Если устраивает большинство, устраивает и меня, — холодно ответила Итилаиль, бросив быстрый взгляд на светловолосого эльфа. — Я иду с вами. На уставших лицах хоббитов расцвели улыбки, гном хлопнул в ладоши, и проговорил, хрипло посмеиваясь: — Наконец здесь появился кто-то, понимающий хорошие шутки. Пиппин тут же обиженно воззрился на него, но сказать ничего не успел. Гэндальф отправил его собираться в дорогу. Итилаиль отошла к изгороди, где безмолвно застыл Оросс, ожидая ее. Она должна была сделать то, чего ей не хотелось сейчас больше всего на свете, — отпустить своего друга. Ороссу было не место в отряде. Он — свободная душа, которая должна мчаться навстречу ветру, а не выполнять роль вьючного пони, медленно шагая вслед за Хранителями. Наугад выхватив из копны разметавшихся черных волос небольшую прядь, Итилаиль без жалости срезала ее острым кинжалом. Обняв Оросса за шею, эльфийка крепко привязала свой локон к серебристой гриве. — Чтобы все знали, что ты уже выбрал наездницу, — прошептала она. Оросс, быстро поняв, что она прощается, протестующе захрапел и нервно забил копытом, но Итилаиль была непреклонна. — Вопреки слухам я верю, что Рохан не во власти врага. Отправляйся на юг, там твой дом. Быть может мы воссоединимся вскоре, а если же нет, не забывай меня. Итилаиль на мгновение прислонилась лбом к теплому носу коня. С трудом сделав шаг, она отпустила его. Оросс низко наклонил голову в уважении к своему близкому другу, а затем, сорвавшись с места, унесся прочь, быстро скрывшись в утреннем тумане. Смотря ему в след, Итилаиль почувствовала, как в груди неприятно кольнуло и волнение начало подниматься к горлу. Она приложила руку к солнечному сплетению, в попытке удержать себя от плохих мыслей. «Мы еще встретиться, обязательно встретимся». Постояв еще немного и мысленно пожелав Ороссу удачи в пути, Итилаиль вернулась к Хранителям, уже собравшимся в дорогу. — Мы должны засветло достигнуть врат Мории, — объявил Гэндальф. Итилаиль тяжело вздохнула. Мория. Она знала, что иного пути у них не осталось, но все равно ей мучительно не хотелось соваться туда. Слишком много мрачных легенд ходило о подгорном царстве. — Тогда не будем терять времени, — решительно произнес Арагорн. Они выдвинулись на юго-восток. Отряд передвигался цепью. Указывал дорогу Гэндальф. В середине, изо всех сил стараясь поспевать за остальными, шли хоббиты. А замыкал всю эту процессию Леголас. Намеренно держась от отряда на расстоянии, Итилаиль шла самой последней. Она решила, что так ей будет проще заметить опасность, если враги подкрадутся из-за спины. А может ей просто не хотелось идти рядом с эльфом. Шли молча и довольно медленно. Местность вокруг не отличалась разнообразием, поэтому Итилаиль, сама того не заметив, направила свое внимание на изучение впереди идущих путников. Гэндальф шел, внимательно оглядывая местность и опираясь на свой посох. Изредка он что-то говорил Арагорну, вероятно сверяя правильность проложенного пути. За Арагорном гордо шествовал Гимли. Итилаиль лишь удивилась, как гном, облаченный в броню и кольчугу да еще и с секирой наперевес, идет довольно бодро. Этого же точно нельзя было сказать о хоббитах. Если Мэри, шедший самым первым из них, еще хоть как-то старался не отставать от гнома, то вечно спотыкающийся Пиппин, нагруженный сумками Сэм и удрученный Фродо явно энергичностью не отличались. Боромир, шедший прямо за Фродо, пару раз подходил к нему и о чем-то спрашивал хоббита, участливо кивал и всячески старался подбодрить, трепав по плечу. Эльфийка не думала, что эти двое успели сдружиться, поэтому подобное внимание к Фродо показалось ей странным. Цепочку Хранителей замыкал Леголас. По сравнению с грузно ступающим Боромиром, лихолесский принц имел легкую поступь и совсем не выглядел уставшим. Его неунывающий вид даже начал раздражать Итилаиль, которой уже надоело однообразие этого похода. Время шло к полудню. По слегка замедлившемуся шагу Хранителей, Итилаиль поняла, что хоббиты вымотаны. Пиппин и вовсе еле переставлял ноги. Видно отсутствие полноценного завтрака несколько подкосило его боевой настрой. Эльфийка усмехнулась и громко сказала: — Лирулин, того и гляди уснешь стоя! Пиппин встрепенулся и обернулся к ней. — Уснешь тут! Гэндальф сразу же огреет своим посохом! — недовольно поежился хоббит. — Чувствуется горький опыт, — сохранив серьезность, ответила Итилаиль. — Тебя не исправить даже всеми снегами Карадраса. Эльфийка перевела взгляд на Фродо. Хоббит выглядел измотанным и хмурым. Итилаиль ускорила шаг и, обогнав Леголаса и Боромира, поравнялась с хоббитами. — Фродо, как ты? — тихо спросила она. Хоббит посмотрел на нее и улыбнулся, коротко пожав плечами. Улыбка вышла почти искренней, но Итилаиль не верила, что попытки пройти через Карадрас и нападение волколаков никак не отразились на боевом настрое Фродо. — Мне не на что жаловаться, Итилаиль. Эльфийка едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Хоббит как всегда бодрился, хотя ему явно было непросто. — Не на что жаловаться, — повторила она ворчливым тоном. — И правда. Ведь на горном перевале считай что не было снега, да и камнепад был несерьезный. А волколаки так и вовсе милые зверушки. — Что ты хочешь от меня услышать, Итилаиль? — Я хочу, чтобы ты был со мной честным. Признаться в том, что тебе сложно или страшно — это нормально. Ты хоббит, проживший свою жизнь в теплом и уютном Хоббитоне, а не в постоянных странствиях. Ты привык к удобной постели, горячему очагу и вкусной еде, а не ледяному ветру, черствым лепешкам и сырой земле. Возможно, если поделишься с кем-нибудь, тебе станет легче. — Меня беспокоит кольцо, — просто сказал Фродо, нахмурившись. — Кажется, оно тяжелеет. Итилаиль молчала, обеспокоенно глядя на хоббита. Путь до Мордора был долог, и она боялась, что Фродо не выдержит. Как можно было взвалить эту ношу на хоббита. Ее терзали сомнения и тревоги. Но вслух Итилаиль произнесла лишь: — Не поддавайся ему, Фродо. И хоббит кивнул, соглашаясь. Итилаиль помедлила немного, но задала еще один вопрос уже более тихо. — Боромир. Он интересуется кольцом? Фродо посмотрел на нее с неприкрытым удивлением, своей реакцией дав эльфийке утвердительный ответ. Отвернувшись, хоббит добавил угрюмо: — Арагорн тоже заметил. — Ясно. Итилаиль крепко сжала плечо хоббита будто давая тому понять — она за ним присмотрит. Совсем скоро Гэндальф принял решение устроить привал. Хоббиты тут же устало плюхнулись наземь, и только разговоры об обеде смогли их немного взбодрить. Пока остальные сновали туда-сюда — кто занимался едой, кто поклажей — маг, присев на крупный валун, молча покуривал трубку и задумчиво поглядывал вдаль. Итилаиль некоторое время наблюдала за ним, а затем подошла и тихо спросила: — Никак не вспомнишь дорогу? Маг хмуро воззрился на нее. — Мы слишком резко свернули на юг. Если продолжим идти по этому же курсу, пропустим Сираннону, пора забирать к востоку. Эльфийка вовсе не пыталась упрекнуть мага в ошибке, напротив она была настроена серьезно и хотела помочь. Пусть Итилаиль и верно все поняла, что слегка уязвило Гэндальфа, он принял это с благодарностью. — Что же, раз дорога тебе известна, поведешь дальше ты, — сказал маг, тут же усмехнувшись при виде ее недовольного лица. Когда усилиями Сэма обед был готов, все Хранители собрались вокруг костра. Доедая на удивление неплохую для походных условий стряпню, Итилаиль без интереса разглядывала затухающие угли, и тут до нее донеслась тихая фраза, прозвучавшая по ту сторону костра. — Леголас, — полушепотом обратился к лихолесскому принцу Пиппин. — Ты же эльф, значит знаешь эльфийский. Не подскажешь, что значит «лирулин»? Итилаиль не смогла сдержать смешок, тут же безуспешно попытавшись скрыть его за кашлем. Глянув в сторону эльфа, она на миг встретилась с ним глазами. Он смотрел на нее так же как тогда, в Ривенделле, когда она посреди ночи заваривала чай на темной кухне, — без недовольства и пренебрежения. Более того Леголас сам готов был рассмеяться. Но быстро поняв, что он смотрит на Итилаиль дольше, чем следует, быстро переключился на Пиппина и ответил ему со всей серьезностью: — «Лирулин» с эльфийского переводится как «жаворонок». — Жаворонок?! — воскликнул Пиппин. — Даже не знаю, это безобидное прозвище или издевательство какое-то! Сделав вид, что она невероятно увлечена остатками еды в тарелке, Итилаиль все оставшееся время обеда провела концентрируясь на своей ложке и стараясь не поднимать глаз. Только так ей удалось сохранить серьезное выражение лица.

***

По просьбе Гэндальфа дальше отряд вела Итилаиль. Свернув, как и полагалось, на юго-восток, совсем скоро они вышли к долине реки Сиранноны. Хоть русло и высохло, но очертания берегов все еще угадывались, выводя путников на нужную дорогу. Их взорам открылась огромная отвесная скала, у которой темнело в вечерних сумерках черное озеро. Один только вид этой зловеще спокойной воды заставил Итилаиль поежиться, а Гэндальф напротив воодушевился. — Вот мы и достигли стен великого гномьего царства, — воскликнул он. — Здесь заканчивается эльфийский тракт. В древние времена он служил для торговли. Гномы прорубили Западные Ворота, чтобы беспрепятственно торговать с эльфами. А вот и они, — добавил маг, прищурившись и вглядевшись в ровную поверхность скалы, — вернее то место, где они должны быть. Гэндальф указал на два исполинских древа, стоявших у самой стены. — Эльфы посадили эти дубы в знак тесной дружбы с гномами, — пояснил он. — Я ни разу не слышал, что эта дружба прервалась из-за гномов, — заметил Гимли. — А я не слышал, что эта дружба прервалась из-за эльфов, — не смог промолчать Леголас. — Эта дружба прервалась из-за Саурона, — коротко бросила Итилаиль, вмиг прервав назревающую перепалку. Оставив Гимли и Леголаса стоять в смятении и проигнорировав загадочный взгляд Гэндальфа, эльфийка первой ступила на каменистый берег озера. Закатные лучи уже окрасили небо в оранжевый цвет, и надо было как можно скорее найти вход в Морийское царство. Обойдя озеро, все путники собрались у места, ранее указанного Гэндальфом. Между двух дубов не было ничего кроме ровной стены, ничем не выдающей ворота. Этой загадкой сразу же занялся маг, а остальным оставалось лишь ждать. Итилаиль, отойдя ото всех чуть поодаль, окинула взглядом долину. Место это было по истине жутким, особенно в преддверии ночи. Эльфийку пробирало холодом, идущим от каменный скал, и она накинула на голову капюшон. Обернувшись на спутников она заметила Гимли, восторженно рассказывающего хоббитам о великом подгорном царстве. Итилаиль не разделяла подобных чувств. Может быть раньше Мория и была гостеприимным гномьим государством, но сейчас это лишь черная бездна, о которой ходят мрачные слухи. Ощущение близкой угрозы не давало Итилаиль покоя. Луна вышла из-за облаков и осветила долину. Итилаиль, задумчиво рассматривавшую свои скрещенные руки, неожиданно озарила вспышка воспоминания, стоило ей только взглянуть на свое засверкавшее кольцо. И вот она снова бежит за своей матерью так быстро, как только может ребенок, туда, где темнеет проход в скале… Итилаиль обернулась так резко, что все разом умолкли, уставившись на нее. Но она смотрела лишь на засиявшую в свете луны арку Западных Ворот, у которой тщетно произносил свои заклинания Гэндальф. Широким шагом пройдя мимо всех остальных эльфийка остановилась прямо перед скалой. Медленно, словно нехотя, она вытянула руку и коснулась пальцами шершавой поверхности камня, на котором были высечены эльфийские письмена. — Итильдин, он светится только при лунном свете, — Гэндальф встал за спиной Итилаиль, внимательно наблюдая за ней. — Итильдин? — переспросил подошедший Фродо. — Звучит очень похоже на твое имя, Итилаиль. — Верно. «Итиль» значит «луна» по-эльфийски, — тихо ответила эльфийка. Снова вспышка воспоминания. Зима. Острые ветки кустов и деревьев, царапающие ее лицо и руки. Она бежит через заснеженный лес. Затем резкий свет, падение и пыль дороги под ее ладонями. — Вы в порядке? — слышится откуда-то сбоку голос старика. Она медленно поднимает взгляд от тракта, лицо говорящего расплывается из-за слез, застилающих глаза. Ее лихорадит, она не сразу понимает, где находится и почему лежит на земле. Но вскоре все же тихо говорит: — Ú-mae… Н…нет, не думаю. Старик подходит ближе и протягивает ей руку, помогая подняться. Она наконец прогоняет мешающие слезы и замечает странную остроконечную шляпу на его голове. — Как вас зовут? — Nín… Мое имя Анор… — Ее глаза находят луну, белой половинкой зависшую в ясном дневном небе, и губы сами собой произносят: — Nin estar Ithil’ail. Ее пальцы дрогнули над светящимися символами, и Итилаиль обернулась к сияющей на ночном небе луне. Той самой, что когда-то дала ей новое имя. Нет, она не помнила пароля от врат Мории. И даже не была уверена, что когда-то знала его. Эльфийка снова обратила внимание на письмена, высеченные в скале, и ее взгляд сам собой нашел середину арки, где была изображена восьмилучевая звезда. Этот символ был ей до боли знаком, ибо такая же звезда была выгравирована на ее кольце. Снова вопрос, и снова она не знала ответа. Ей казалось, будто все нити, связывавшие ее с прошлым, были кем-то перерезаны, и сейчас она стояла у одного из таких оставленных концов без начала. В смятении и растерянности она все стояла и стояла, силясь найти в загадочных символах хоть что-то. Мысли лихорадочным потоком гремели в голове, сменяя одну другой. Пальцы бесцельно скользили по холодной поверхности камня, будто бы вытягивающего все тепло из ее тела. — Ann… нет… Ennyn. Да, верно, врата. Что же дальше? Durin кажется? Ar…aran. Так, «Врата Дурина, властителя… Мории». Отлично, похоже на правду, — она бормотала себе под нос, силясь разобрать надпись на староэльфийском, будто в ней могло быть что-то полезное для нее. Занятая процессом перевода, Итилаиль то и дело крутила кольцо на большом пальце. Она даже не обратила внимания на тихо переговаривавшихся Фродо и Гэндальфа за ее спиной. Поэтому, когда скала вдруг резко сдвинулась под ее пальцами, эльфийка от неожиданности отшатнулась назад. Звезда вспыхнула ярким светом и тотчас погасла, проход был открыт, и прямо на нее откуда-то из самых глубин подгорного царства дохнуло могильным холодом и сыростью. Нежелание спускаться в темную бездну усилилось, и Итилаиль сделала еще один шаг назад, удивленно обернувшись к Фродо. — Я разгадал загадку, — объяснил он с легкой улыбкой на лице. Но ответить Итилаиль уже не успела. Вода в озере за их спинами словно вскипела, и над темной поверхностью показалось скользкое извивающееся щупальце. Оно стремительно протянулось к Фродо, схватив того за ногу, и стало затягивать его прямо в мутную воду, однако Хранители уже обнажили свои клинки. Сэм рубанул мечом по щупальцу, и оно, выпустив Фродо, скрылось в глубине озера. Но тут же на смену одному из воды высунулось сразу несколько, атаковав отряд. Щупальца неизменно тянулись к Фродо, стремясь достать его и утянуть на глубину озера. Леголас и Итилаиль подняли луки и не сговариваясь выстрелили, однако их стрелы не причинили никакого ущерба подводному чудищу. Арагорн и Боромир рубили щупальца у берега. Эльфийка прицелилась еще раз, на этот раз отправив стрелу в некое подобие головы, только показавшейся над водой, и чудовище наконец выпустило Фродо. — В шахту! — крикнул Гэндальф, и путники рванули внутрь. В ярости существо из озера крушило все, что попадалось ему на пути. Длинные щупальца обвили стволы древних дубов, намереваясь выдрать их с корнем. Итилаиль ждала, пока все забегут в ворота, нервно следя за чудовищем. Когда ей самой оставалось всего несколько шагов до ворот, над ее головой раздался жуткий грохот. Эльфийка подняла голову и успела увидеть летящий прямо на нее огромный обломок скалы. Не успев даже подумать о том, чтобы увернуться, она была крепко схвачена за руку и втянута в разрушающиеся ворота.