Адская Кошка выпускает когти

Развалившись на кровати, Луи бренчал на гитаре незамысловатый мотивчик. После отъезда инструкторов и заместителей забот у управляющего заметно прибавилось. Теперь помимо работы администратора и бухгалтера блондин лично руководил тренировками, следил за порядком, просматривал камеры наблюдения и ежевечерне проводил обход после отбоя, шугая засидевшихся в гаремном и спортивном зале смертников. Луи не роптал. Дополнительная нагрузка спасала от тоски, появившейся вечером, когда мужчина, проводив хозяйку, вернулся из космопорта в пустую спальню и вдруг обнаружил, что его никто не ждет. Первая ночь без Джонни выдалась бессонной. Здоровяк маялся сомнениями, тревожась, как пройдет старт, не разобьется ли при взлете корабль, и другими ужасами, когда-либо почерпнутыми из армейских баек госпожи. Задремал блондин лишь под утро, едва получил коротенькое сообщение от хозяйки: «Взлетели благополучно. Двенадцать часов полет нормальный. Через пять минут веду «котяток» на тренировку. Хорошего дня, мой сладкий». Только гитара помогла не сойти с ума в ту роковую ночь и дотянуть до рассвета. До того дня Луи лет десять не брал в руки инструмент. С тех пор как стал мужем знатной госпожи. Элизе не нравилась живая музыка, она предпочитала электронную. В первую же неделю брака госпожа Фламбо недвусмысленно объяснила супругу, что не желает слышать в своем доме глупое треньканье скрипки-переростка. Блондин подчинился воле жены и добросовестно следовал запрету, даже после переезда в усадьбу Смитерс. Весной по многочисленным просьбам смертников и с милостивого разрешения госпожи Эйланы Луи приобрел для нужд лагеря несколько музыкальных инструментов, в том числе две гитары. Одну отдал Тану, а вторую убрал в свой шкаф в спальне. Эта «заначка» спасла ему рассудок и уже который вечер разгоняла тоску и разнообразила серые будни, пока усталость не брала свое, и здоровяк не отрубался, обнимая гитару как роскошное тело любимой. Стоящий на тумбочке планшет вдруг ожил. Луи с надеждой обратил к нему свой взор, ожидая появления прекрасного лица хозяйки. Эйлана ежедневно баловала управляющего беседой, и мужчина сегодня надеялся вновь увидеть ее светлый лик. – Привет, Луи. Как дела в Лагере? – на экране возникла небритая физиономия Крэга. Неравноценная замена. – Нормально, – буркнул блондин, переставляя планшет на кровать. Прислонив девайс к сложенному вчетверо одеялу, он снова заиграл. – Тишина, покой, тренировки и хорошая еда… Что еще нужно старым рабам, чтобы протянуть до усыпления?! – Ну да, ну да, – покивал разом помрачневший брюнет, видимо, вспомнив о своем не менее «преклонном» возрасте, и спохватился. – Мне сегодня звонила госпожа… – И что сказала? – как можно равнодушнее спросил управляющий. – Она пообщалась с малышкой и попрощалась, – рассеяно проговорил супруг хозяйки. Увидев, как побледнело лицо блондина, он поспешил добавить. – Госпожа сообщила, что это был «крайний» сеанс связи. Следующий велела ждать не раньше, чем через неделю. У нее секретная миссия, а потому объявляется «тишина в эфире». Цитата дословная. – Понял, – Луи подкрутил колки и поднял взор на брюнета. – Это все? Про лагерь не спрашивала? – Спрашивала. Я зачитал ей твои отчеты. Вроде осталась довольна, – Крэг помялся и нарочито небрежно спросил. – Помощь нужна? – Устал возиться с отчетами, решил поразмяться? – беззлобно поддел его Луи. – Смотрю, совсем заработался. Госпожа за порог, и ты перестал следить за собой, похоже, и про сон забыл. Вон рожа какая помятая. Крэг машинально потер подбородок ладонью и усмехнулся: – Вот ты о чем… У юной госпожи зубки лезут. Уже и не помню, когда нормально спал. Как только жена с малышкой справлялась ночью, ума не приложу. Ни разу не слышал, чтобы при ней дочка хоть раз орала после заката. Если нужна помощь, могу прислать Ларса. – Благодарю, Тодд пока худо-бедно выполняет свои обязанности, – отказался управляющий. – Пусть он лучше тебе поможет с ребенком. Брюнет хотел еще что-то сказать, но за его спиной послышался детский плач, и тот отключился. Луи затянул было песнь об отважных пионерках космоса, основавших базу на Мальве, как планшет снова засветился. – Здравствуй, мой сладкий. Соскучился? – проговорил приятный женский голос, и с экрана ему улыбнулась немного растрепанная головка Эйланы. – Добрый вечер, госпожа, – Луи перетек на колени, приветствуя хозяйку, и не стал скрывать. – Очень соскучился, госпожа. – Я тоже скучаю по тебе и твоей улыбке, моя прелесть. Жаль ты меня ею редко радуешь, – девушка притворно вздохнула, и здоровяк невольно улыбнулся. Заметив гитару, она приятно удивилась. – Ты играешь на гитаре? Вот это новость. Почему же ты раньше не говорил об этом? Мужчина забормотал наспех придуманные оправдания . – Умеешь играть, молодец. Купил инструменты, большой молодец, тренируешься – цены тебе нет, – Эйлана великодушно отмахнулась. Блондин смущенно зарделся как шкет. – Расскажи-ка лучше, как в одиночку командуешь нашими бойцами. Хозяйка внимательно слушала управляющего, уточнила некоторые аспекты и расспросила, как справляется с работой медик. – Я звоню попрощаться. Это крайний сеанс связи. Тишина в эфире продлится около недели, если не больше, – она помолчала и неожиданно велела. – Сними рубашку, моя прелесть. Не отрывая глаз от экрана, блондин медленно расстегнул молнию и стянул с плеч горчичную блузу. – Хорош, в пору тебя объявлять ангелом, дорогуша, – мурлыкнула хозяйка, откровенно любуясь тренированным торсом мужчины, и даже не приказала, попросила. – Сыграй мне колыбельную, красавчик. Завтра у меня тяжёлый день. Хочу выспаться напоследок по-человечески. Изображение отодвинулось, и в неярком свете дежурной лампы стала видна обольстительная женская фигурка в лиловой шелковой сорочке, почти не скрывающей ножки. Раб нервно сглотнул, облизал внезапно ставшие сухими губы и заиграл нежную и певучую мелодию, только не совсем колыбельную. Своевольные пальцы оказались смелее своего хозяина и языком музыки признались в любви прекрасной инопланетнице. Молодая женщина забралась на кровать, накрылась тонким одеялом, оставив видимой правую щиколотку. Красивая баллада о безответной любви простого наложника к главе Дома лилась от самого сердца. Гитара пела о том, о чем не смел рассказать вслух музыкант. Чудесные аквамариновые глаза, наблюдавшие за игрой сквозь вновь увеличившийся экран, постепенно смыкались, пока не закрылись совсем. – Доброй ночи, мой сладкий, – прошептали розовые губки. – Спасибо за признание. Ты мне очень нравишься, и я тоже очень скучаю. Доброй ночи и сладких снов. Изображение хозяйки исчезло, так и не дослушав песню, за несколько аккордов до трагического финала. Луи счел это добрым знаком. Переставив планшет на тумбочку, он пристроил гитару в кресле и пошел в ванную. Смысл слов любимой настиг его в дверях душевой кабины. Несмотря на регулярную похвалу и ласковые прозвища, блондин не особо верил в свою избранность, считая знаки женского внимания временным капризом. Но дважды повторенное «соскучилась», полностью меняло все дело. – Доброй ночи, госпожа, и удачного вылета, – пробормотал Луи, включая воду, и подумав, добавил. – Благодарю за понимание и надежду. Только возвращайтесь. Я буду вас ждать вечно.