Начиная заново

*** Естественно, он крайне удивлен, когда просыпается в том же положении. Микки резко садится, выпуская шарф, который соскальзывает на пол. Светлана спит рядом, ее одежда висит в спальне, обувь аккуратно поставлена под стулом. Когда обрушившееся желание блевануть настигает его, Микки спешит в ванную и едва успевает склониться над унитазом, перед тем как выпустить наружу содержимое желудка. Что произошло? Почему это произошло? И, что еще более важно, – как? Это все еще сон? Потому что это не похоже на сон – он не может есть, пить, спать и ходить в туалет, не просыпаясь. Что тогда? Это другая… другая что? Жизнь? Он вернулся назад во времени? Как? Как это вообще возможно? Или он слетел с катушек? Смерть Йена настолько поразила его, что он сошел с ума и сейчас воображает, что вернулся назад во времени? Он умывается, трет глаза и пытается найти какой-то смысл в происходящем, но по-прежнему ничего не понимает. Микки не из тех, кто верит в то, что не может увидеть или потрогать, но сейчас он настолько потерян, что готов поверить в нечто сверхъестественное. От этих мыслей у него еще сильнее болит голова, и перед тем, как одеться и выйти на улицу, он глотает аспирин, запивая его пивом. Он не смотрит на часы, но все в доме еще спят, и солнце только начинает показываться на горизонте, небо над ним все еще темное. Микки знает, что Галлагеры ранние пташки, так что время не заботит его, когда он идет по холодным и пустым улицам. Он стучит в дверь и ждет не-так-чтобы-терпеливо, когда она откроется, теребя нижнюю губу и подпрыгивая на пятках. Он готов постучать снова, когда дверь распахивается и на пороге появляется взъерошенная Фиона. - Чего тебе? - Йен дома? Она хмурится, но отступает, чтобы пропустить его. - Наверху. Он бежит по лестнице, мимо Дебби, спускающейся вниз, которая с любопытством оглядывается на него через плечо, но ничего не говорит. Когда Микки поднимается, Лип входит в ванную и вопросительно смотрит на него. - Какого хера ты тут делаешь? Он молчит, не зная, что ответить, но к счастью, ему и не приходится, потому что именно в этот момент Йен выходит из своей комнаты, одетый в боксеры и поношенную футболку. Микки выдыхает, осознавая, что все это время не дышал, и улыбается. - Ты здесь, – говорит он, не обращая внимания на Липа, который заходит в ванную и захлопывает за собой дверь. Йен приближается к нему и улыбается в ответ, закатывая глаза. - Я никуда не собираюсь уезжать, Микки. Лучше бы тебе не уезжать. - Я знаю. Я просто… – он вталкивает Йена в спальню и ногой закрывает за ними дверь. Он продолжает толкать Йена, пока тот не упирается ногами в кровать и не садится. - У меня такое чувство, будто я хочу тебе отсосать, – говорит Микки. Это кажется ему подходящим объяснением. Он встает на колени между ног Йена и быстро стягивает с него боксеры, вытаскивая наружу пока еще мягкий член. - Я… подожди… Лип. - Фу, чел! Ты только что произнес имя своего брата? Это отвратительно! Йен смеется и расслабляется, его член начинает твердеть, пока Микки трудится над ним рукой. - Нет, я имею в виду… Лип принимает душ, он скоро вернется за одеждой. Микки шало улыбается ему. - Как быстро ты сможешь кончить? – спрашивает он перед тем, как приступить. Они сидят на кровати, лениво передавая друг другу сигарету, когда входит Лип, тут же делая брезгливое лицо. - Ффу! Скажите мне, что вы не делали этого! Йен смущается, а Микки медленно выдыхает дым. - Понятия не имею, о чем ты, чел. Пойдем, Йен, я голоден, – он поднимается и выходит из комнаты, и Йену остается только последовать за ним вниз по лестнице. Микки берет кофейник и наливает в кружку горячий кофе, который кто-то, вероятно, Фиона, только что приготовил. Он передает кружку Йену, который берет ее с удивленной улыбкой и шёпотом благодарит его. Затем Микки наливает еще одну кружку для себя и садится за стол рядом с Йеном. Остальные Галлагеры замирают и несколько секунд смотрят на него, после чего возвращаются к своей обычной болтовне. Улыбка Йена такая яркая, что Микки боится ослепнуть, поэтому пинает его под столом в голень. Йен прикусывает губу и пытается спрятать свою улыбку за кружкой. С этого дня Микки становится кем-то вроде завсегдатая в доме Галлагеров. Вначале это редкие визиты, когда он умудряется сбежать из-под надзора отца и от вопросов жены. Но потом Терри снова попадает в тюрьму, и Микки отбрасывает всякую осторожность, посещая Йена при каждой возможности и не тратя время на сон рядом с ним на его маленькой кровати. Совсем как в старые – или будущие? – времена. Он по-прежнему не может понять, что произошло, но решает принять это. Что бы ни случилось, Вселенная дала ему еще один шанс на счастье, и будь он проклят, если не уцепится за него. Он сближается с Галлагерами, проводя в их доме ночи, утра, а иногда и целые дни. Йен сам не свой от счастья и не злится больше по поводу свадьбы теперь, когда Микки проводит столько времени с ним. Йен просит его вернуться на работу в «Kash&Grab», но Микки не соглашается. Это место явно несчастливое. Он помнит про бордель над «Алиби», но отказывается и от этой идеи. От нее больше проблем, чем прибыли. Вместо этого он возвращается к продаже наркотиков и время от времени принимает участие в делишках братьев. Йен пытается настоять на том, что Микки нужна приличная работа, но тот просто пожимает плечами – он разберется с этим позже. Когда рождается ребенок, Мэнди приходит к Галлагерам, чтобы сообщить об этом Микки, но ей даже не нужно ничего говорить – в тот момент, когда она входит в дверь, он уже все знает. Он также помнит, что в это время Мэнди начала встречаться с Кеньяттой, и нужно попросить Йена поговорить с ней, чтобы она бросила его до тех пор, пока он не причинил ей вред. Если это его новый шанс на счастье, то может стать шансом и для его сестры. Он игнорирует ребенка, даже когда Светлана врывается к Галлагерам, угрожая ему. Микки бросает на ребенка быстрый взгляд и задумывается, есть ли где-то другая жизнь, в которой он может любить его, и сомневается в этом. Он выдергивает прядь волос с головы младенца, который и так плакал, так что Микки не чувствует особой вины. - Какого хера ты делаешь? – зло спрашивает Светлана. Микки улыбается ей, доставая бумажник и вкладывая в него волосы. - Кое-что на память о моем сыне, – отвечает он самодовольно. Светлана качает головой и разворачивается, чтобы уйти. - Ты ненормальный! - Да, сучка, вали! И сделай нам обоим одолжение, не возвращайся! Несколько дней спустя, получив результаты ДНК-теста, Микки с удивлением обнаруживает, что не является отцом. Он думал, что ребенок от него. Конечно, он надеялся, что это не так, но считал, что шанс крохотный. Что ж, его догадка оказалась правильной. Когда Микки вваливается в дом Милковичей, первое, что он видит, это Кеньятта, сидящего за столом, пока Мэнди готовит ему обед. К несчастью для него, у Микки плохое настроение. Он быстро выхватывает карманный нож, который всегда носит при себе, берет шею Кеньятты в захват и приставляет к ней острие. - Микки! – Мэнди делает шаг к нему, но Микки только зыркает на нее, и это заставляет ее отступить и стоять тихо. - Слушай меня, ты, хуйло, – обращается он к Кеньятте, у которого от страха расширяются глаза. – Если сделаешь моей сестре больно любым способом – ты покойник! И я не имею в виду, что прострелю тебе башку; о нет. Я разобью тебе морду, а потом отрежу член и оставлю тебя истекать кровью. И не беспокойся – если меня не будет поблизости, мои братья сделают все даже лучше. Так что – Не. Делай. Ей. Больно. Ты понял? Он отпускает Кеньятту, который кивает и смотрит так испуганно, как Микки и хотелось, и поворачивается к сестре. - Где сучка? Прежде чем Мэнди успевает ответить, он слышит голос Светланы позади него. - Здесь, – отвечает она, стоя в дверях спальни с ребенком на руках. - Отлично, – Микки делает несколько шагов, чтобы приблизиться к ней, и почти готов похвалить ее, потому что она даже не моргает. - Ты, слушай меня, и слушай внимательно, – начинает он низким угрожающим голосом, – потому что я не собираюсь повторять. Ты затыкаешься насчет меня и Йена, прекращаешь угрожать мне и просить деньги на ребенка, который даже не мой – да-да, я сделал ебаный ДНК-тест. А еще ты подписываешь бумаги о разводе. В ответ я позволю тебе остаться в этом доме, так что тебе не придется идти на мороз с ребенком, и я не расскажу копам о твоем нелегальном бизнесе. Так что если ты не хочешь, чтобы у тебя забрали ребенка и отправили тебя обратно в тот ад, из которого ты пришла, заткнись на хуй и изображай улыбку. Договорились? Светлана настроена решительно, но достаточно умна, чтобы понять, когда проигрывает. Не то чтобы Микки действительно собирался звонить копам, но ей не обязательно об этом знать. Она бросает на него ледяной взгляд, но кивает. - Ты должен дать мне деньги на ребенка. У меня ничего нет. - Не моя проблема! – он разворачивается и выскакивает из комнаты, захлопывая за собой дверь. - Ты все еще думаешь о том, чтобы пойти в армию? – спрашивает Микки как-то, когда чувствует себя достаточно смелым. Они с Йеном лежат на его кровати, тесно прижавшись бедрами. - В морпехи, – поправляет его Йен, слегка поглаживая волосы Микки пальцами. - Та же хрень. Йен слегка улыбается. - Почему? Почему ты не хочешь, чтобы я пошел? - Я не говорил этого, – отвечает он, защищаясь. – Это был просто вопрос. Если ты хочешь идти, иди – и увидишь, по фигу мне или нет. Йен опускает голову и смотрит на их переплетенные тела, он выглядит опечаленным, и Микки с трудом сдерживается, чтобы не застонать. Микки всегда казалось, что Йен знает его лучше, чем кто бы то ни было, но иногда он как будто понятия не имеет о том, что происходит у Микки в голове. Если Йен способен поверить, что Микки может быть все равно, то это как минимум смешно. Микки вздыхает и слегка щиплет его за талию, заставляя поежиться и слегка улыбнуться. Йен поднимает взгляд, и они смотрят друг другу в глаза. - Не тупи. Ты же знаешь, что я не хочу, чтобы ты уходил. Я уже говорил тебе, что произойдет, не так ли? И я не хочу, чтобы все это случилось. Йен улыбается все шире и трется носом о нос Микки. - Я знаю. Просто… Это был план, понимаешь? Я имею в виду, что я действительно хотел поступить в Вест-Пойнт, но поскольку этому не суждено случиться, я согласился как минимум на морпеха. Я не могу пойти в колледж, как Лип, мне никогда не получить стипендию. Вот… И что теперь? Это вроде как первый раз в жизни, когда у меня нет плана, как свалить отсюда, и это… – он вздыхает. – Я в растерянности. - Мы можем придумать новый план, – мягко отвечает Микки, и его пальцы нежно гладят предплечье Йена. – Вместе. Йен широко улыбается и прижимается к нему, яростно целуя. - Ты серьезно? – шепчет он ему в губы, когда они останавливаются, чтобы глотнуть воздуха. – Ты уедешь со мной? - А разве меня здесь что-то держит? – Микки ухмыляется и тут же становится серьезным, когда видит выражение лица Йена. – Мне не важно, где я, понимаешь? Пока ты со мной, я счастлив. Поцелуй, который он получает в ответ, убеждает его, что он сделал правильный выбор. *** Микки наблюдает за Йеном, чтобы заметить малейшие признаки биполярного расстройства. Не похоже, что у него депрессия, он не лежит целыми днями в постели, безразличный ко всему. В то же время он не выглядит перевозбужденным или не способным сосредоточиться, и не выдает в режиме нон-стоп очередные гениальные идеи. Он выглядит как прежний Йен, как будто ничего не изменилось, и Микки начинает расслабляться. Может, на этот раз все будет по-другому, и им не придется иметь с этим дело. Как минимум, он на это надеется. Когда он дает Светлане подписать бумаги о разводе, она смотрит на него так, будто собирается убить, но, тем не менее подписывает. Потом она сообщает Микки, что его отец выходит из тюрьмы, а дядьки уже приготовились его встретить. Она обещает рассказать Терри о том, как Микки проводит время с этим морковным парнем. Микки пожимает плечами, изображая равнодушие, но внутри у него все холодеет. Он покидает дом и готовит себя к неизбежному. Когда Микки приходит к Галлагерам, Йен сидит за столом и что-то учит. Он поднимает взгляд на звук открывающейся двери и широко улыбается ему. У Микки словно снимают груз с плеч, и он вздыхает, поражаясь успокаивающему эффекту, который, похоже, оказывает на него Йен. Он бросает на стол бумаги и видит, как у Йена увеличиваются глаза, когда тот понимает, что это. Микки садится напротив Йена и улыбается. - Это никогда ничего для меня не значило, но я знаю, что для тебя это важно, так что… Вот. Все кончено. Официально. Йен пробегает пальцами по краям бумаги. - Мы можем уехать прямо сейчас и зажить спокойно где-нибудь подальше отсюда, – он не отрывает взгляд от бумаги и слегка улыбается уголками губ, словно воображает себе все чудеса, которые они теперь могут делать. - Сначала ты окончишь школу, – строго поправляет его Микки. – Мы говорили об этом. Йен робко улыбается. - Я знаю, я знаю, я должен содержать твою ленивую задницу, – он наклоняется через стол, по-прежнему улыбаясь. – Ты будешь у меня на содержании, – он смеется, когда Микки пинает его под столом. - Есть еще кое-что, что я должен сделать, – добавляет Микки, становясь серьезным. - Что такое? - Увидишь. Пойдешь со мной? Ты вроде как нужен мне для этого, – он встает, и Йен, нахмурившись, делает тоже самое. - Куда мы идем? Что ты должен сделать? - Перестать лгать.