Треугольники: Герои-любовники

      «Киркволл пылал. Древний город, выдержавший не один сильный шторм, крупные и локальные восстания рабов, нападение кунари, теперь был разрушен в бессмысленной стычке магов и храмовников. Сотни погибших, обезглавленный Круг магов, лишившийся Командора Орден Храмовников – незавидное наследство. И кому оно досталось? Конечно же Гаррету Хоуку. Защитник вновь проявил себя, как подобает истинному герою – не приняв ничью сторону в попытке урезонить разбушевавшихся противников, защищал город из последних сил. Только благодаря Гаррету Хоуку Киркволл выстоял в тот безумный день, когда, казалось, что само небо рухнуло на землю».       Гаррет дочитал свежий отрывок из книги Варрика и небрежно бросил пергамент на стол, на котором помимо кипы донесений и отчетов покоились его ноги в сапогах сомнительной чистоты и бутылка черного рома. В кабинете наместника, конечно же были и кубки, и кружки, и рюмки, но новому наместнику было наплевать из чего сейчас пить – лишь бы остаться в строю.       Минули третьи сутки с момента взрыва церкви и бойни между магами и храмовниками. Стражники под руководством Авелин и остатки храмовников, ведомые рыцарем-капитаном Калленом, расчищали завалы, помогали выжившим, пытались урезонить образовавшиеся шайки мародеров. В бывшем Круге магов была наспех организована лечебница, где чертовски не хватало целителей, и только поэтому Гаррет жалел, что позволил убить Андерса. Хоук был невероятно зол на мага! Они ведь были не просто друзьями и не просто любовниками, они был влюбленными, а этот белохвостый крыс ему лгал и использовал в своих целях. Одержимое ничтожество!       От ненависти к утраченной любви Хоука отвлекал нескончаемы поток вопросов, которые требовалось решать немедленно. Где разместить обездоленных, например? В опустевших особняках? В тавернах и борделях? Казематы были не лучшим местом, для пристанища оставшихся без домов жителей, но выбора особенного не было. Народ роптал, но ввиду отсутствия альтернатив, не пытался поднять бунт, который был бы очень некстати.       Как хорошо, что Мерриль и Фенриса Хоук спрятал в своем поместье. Ну, как спрятал? Запер! Выделил каждому по комнате и пригрозил собственноручно расправиться, если высунут оттуда носы. Угрюмый поначалу бесновался, но потом притих, то ли найдя прелесть в обществе Мэрриль, за чьим поведением (и магией) Хоук поручил ему следить, то ли добравшись до винного погреба. Плевать! Лучшие вина все равно были спрятаны в библиотеке в тайнике, вместе с портретом матери и последним экземпляром Андерсова манифеста. Опять этот гребаный маг!       Изабелла в поместье Защитника спряталась сама, не найдя более спокойного пристанища. Самым безопасным местом она сочла кровать Хоука, да вот только хозяина предупредить об этом забыла. Гаррет едва ее не убил, неожиданно ощутив себя в чьих-то объятьях, в собственной кровати, которой надлежит быть пустой. Конечно же, Изабелла загладила свою вину так, как умеет только она. И с той ночи Гаррет в поместье не появлялся, урывая короткие клочки сна прямо в кабинете наместника, своем кабинете.       Варрик под крыло Хоука перебраться отказался, сказав, что его защищает Бьянка. Из «Висельника» он исчез через два дня после погрома, а вернулся через неделю, не сказав ни слова. Спустя еще несколько недель в Киркволл начали прибывать корабли с гуманитарной помощью из Ферелдена, Орлея и Антивы. Тетрас оказал городу неоценимую услугу и в рекордно короткие сроки организовал доставку продуктов и медикаментов. Это уже потом он признался, что пришлось собирать старые долги с контрабандистов и продать немало сведений Обществу, чтобы обеспечить немногочисленное население Города Цепей самым необходимым.       Авелин постоянно была под присмотром двух-трех стражников или Донника, еще за нею неотступно следовал Хоуков мабари, привязавшийся к суровой женщине. Ей приходилось не многим легче Гаррета – почти все время на улицах, в беспрестанном напряжении и боевой готовности, рискуя своей жизнью в очередной стычке с бандитами. Но без нее Гаррет бы не справился. Она была одной из тех, на кого сейчас опиралась власть наместника, и благодаря кому в Киркволле еще сохранялся относительный правопорядок.       Вторым столпом и опорой был рыцарь-капитан Каллен, собравший остатки храмовников и поспешивший на помощь городу и горожанам. Он почти не спал, мало ел и кого-то искал. Искал среди выживших и среди погибших.       - Найди ее, Каллен. Создателем тебя заклинаю, найди. Она где-то здесь…       Каллен с маленьким отрядом прочесывал улицы, поддерживая порядок, насколько это было возможно. И искал знакомую мантию, узнаваемый посох, неповторимую шевелюру. Искал и боялся найти.       - Наместник, - рыцарь-капитан тихо вошел в душный кабинет Защитника. Глава города стоял у окна и смотрел на гаснущий закат, так напоминавший ему о недавнем пожаре. А всего два дня назад этот город был совсем другим…       - Каллен, давай без титулов, - устало попросил Хоук, медленно повернув голову к вошедшему. – Просто Гаррет.       - Мы нашли ее, - дежурным, потерявшим все краски голосом, сообщил рыцарь-капитан.       Хоук замер. Кажется, даже перестал дышать. Его руки непроизвольно сжались в кулаки и на лице отчетливо выделились желваки.       - Веди! – коротко бросил он, устремляясь вслед за Калленом. Ее тело нашли в одной из не самых чистых подворотен среди отбросов, крыс и пепла от сгоревших ящиков.       Головы не было, было нечто обугленное и трудно узнаваемое. Зато разорванная от подола до бедер мантия с открытыми плечами и сломанный пополам посох были очень узнаваемы. Каллен мог поклясться, что второго такого посоха в мире не существует – посох Малкольма Хоука. На открытых участках тела виднелись некрасивые синяки и кровоподтеки, кругом следы борьбы. Бетани боролась до последнего.       Хоук упал на колени рядом с телом сестры и дрожащими руками попытался прикрыть остатками мантии обнаженную грудь и неестественно вывернутые ноги. Защитника трясло.       Каллен деликатно вышел из переулка и увел за собой конвой, чтобы дать наместнику возможность поверить и прожить случившееся. Дикий, полный боли крик Защитника разнесся над отпылавшим Киркволлом. Крик, знаменующий последнюю потерю наместника – больше ему некого терять.       Ближе к полуночи, завершив почти все дела, Каллен зашел в кабинет наместника, чтобы застать в умат пьяного Защитника, сидящего на столе и рассматривающего две части сломанного пополам посоха Малкольма Хоука, еще недавно принадлежащего Бет.       - Помянем? – спросил Гаррет не поднимая глаз от посоха и протягивая рыцарю-капитану полупустую бутылку. Каллен выпил молча, пристально глядя на наместника.       - Скажи честно, Хоук, - шепотом произнес рыцарь, - что стало с Бетани?       - Ты ополоумел? – рыкнул Гаррет, поднимая полные злобы глаза на гостя. – Она умерла. Ты же видел тело!        Видел, - подтвердил Резерфорд. – Но это не она. Синяки на теле застарелые, а кроме как в бою, Бетани негде было их получить, все знали чья она сестра и даже косо смотреть на нее боялись. К тому же плечи слишком широкие, как у батрачки. Это не Бетани.       - Иди нахрен, храмовник, - огрызнулся наместник. – У меня умерла сестра, последний родной мне человек. Понимаешь?       - Где ты ее спрятал? – не отступал Каллен, выдавая свои чувства к недавней подопечной.       - Иди проспись, придурок! – едва не кричал Защитник.       Каллен еще несколько секунд смотрел на Хоука, после чего направился к выходу, продолжая сжимать в руке бутылку рома.       - Я бы тоже хотел верить, что она куда-то уехала, - услышал Каллен перед тем, как закрыть за собой дверь.       А Каллен верил. Не мог не верить.       Киркволл еще пылает. Уже мертв Орсино и повержена Мередит, но локальные стычки магов с храмовниками продолжают вспыхивать, а остатки стражи не успевают их предотвращать. Больше всего проблем доставляют разбойники, распоясавшиеся во всеобщем безумии, грабящие и убивающие без особых на то причин. Прокладывая кровавую дорогу и буквально шагая по трупам, забрызганный с ног до головы кровью наемник тащил за собой кого-то, скрывающегося под широким плащом с глубоким капюшоном. Тащил прочь из города, сея смерть и отправляя к Создателю любого, кто посмел встать на его пути.       Еще пылающий Киркволл накрыл ливень, смывающий кровь и пепел с улиц, прогоняющий крыс и мелких воришек. Вдали от города и посторонних глаз Себастьян Ваэль о чем-то договаривался с Гарретом Хоуком.       - Значит так, Ваэль, - угрожающе шипел Защитник, - за то, что ты убил Андерса, я требую расплаты!       - Андерс совершил тягчайший грех, - возразил принц в изгнании, - и был справедливо наказан.       - Не смей мне говорить о Справедливости! Я все еще могу тебя убить, - предупредил Гаррет, угрожающе потрясая пальцем перед лицом лучника. – За смерть Андерса, ты мне должен. Понятно?       Себастьян непонимающе покачал головой. Вместо ответа Гаррет снял капюшон с головы так старательно выводимого из Киркволла человека.       - Увезешь ее с собой и будешь беречь как зеницу ока. Понял? – медленно проговорил Защитник.       - С удовольствием, - расплылся в довольной улыбке Ваэль.       - И учти, если обидишь ее… - начал Хоук, но Ваэль не дал ему закончить:       - Что, убьешь меня? – усмехнулся он в ответ, понимая, что угроза Защитника в сложившейся ситуации – пустой звук.       - Нет. Она сама справится, - осклабился в ответ Гаррет. – Правда, малышка?       - Я сумею за себя постоять, братец, - ответила Бетани.       - Помоги его заднице сесть на престол, - попросил Хоук, крепко обнимая сестру. – А ты, - обратился он к Себастьяну поверх плеча прижавшейся к нему Бетани, - защитишь ее.       Плечи сестры тихонько вздрагивали и Хоук прижимал сестру сильнее.       - И запомните оба, что сегодня Бетани Хоук была убита во время погрома, - информировал Гаррет.       - И кого же я сопровождаю? – усмехнулся Ваэль.       - Сам выбери имя своей принцессе, - снова огрызнулся Хоук. – Как-то не досуг мне было ей всю легенду придумывать.       Себастьян, оскорбившись, отошел к лошадям, давая возможность брату с сестрой проститься.       - Мы еще увидимся? – спросила Бет, поднимая на брата глаза полные слез.       - Надеюсь, нет. Это опасно для тебя, - ответил Гаррет, стараясь запомнить каждую черточку лица сестренки.       - Пора, - поторопил Ваэль. – Принцесса, вас ждут народ и я.       Бетани направилась к своему принцу, державшему их коней. А Гаррет смотрел на ее удаляющуюся фигуру и отчаянно сожалел о том, что так мало времени на прощание отвел ему Создатель.       - Стой, - воскликнул Гаррет, боясь произносить имя сестры. – Отдай посох.       Бетани удивленно воззрилась на брата, вознамерившегося отобрать единственную вещь, что у нее осталась от отца. Она готова была отказать, когда Гаррет пояснил:       - Он очень заметный, по нему тело Бетани Хоук и опознают.       Бетани уезжала не оглядываясь. Уезжала в чужой одежде, с чужим именем, в чужую страну. Но уезжала со своим принцем, о котором мечтала так много лет…       - Мессир Хоук, я слышал ваш друг Себастьян Ваэль недавно женился, - будто между прочим сообщил рыцарь-капитан во время патрулирования города. Людей по-прежнему отчаянно не хватало, потому на улицы пришлось выйти не только храмовникам, но и наместнику, вместе с его шайкой. – Говорят, его невеста помимо того, что очень красива, несравненно добра.       - Я просил обращаться ко мне по имени, - привычно ответил Гаррет. – И да, мой друг решил таким образом укрепить трон Страхэвена – женившись на орлесианке.       - Орлесианке? – усмехнулся Каллен. – Как интересно. Я слышал, что внешне она – настоящая ферелденка.       - А я слышал, что в Тевинтере люди ходят на головах, - съязвил Хоук, - но это не значит, что всему можно верить.       - Хочешь спрятать самое дорогое, прячь на виду? – улыбаясь, спросил рыцарь-капитан. – Хороший метод.       - Рад, что ты одобряешь, - усмехнулся Гаррет.