Тайна поместья Шеффилд

Клаус отложил очередной дневник и устало протер глаза. За последний час они с Кэролайн перелопатили почти половину, но ни на шаг не приблизились к разгадке. Шеффилд скрупулезно описывал почти каждый свой день. И только в последней тетради была нарушена выстроенная схема. Складывалось ощущение, что он просто выплескивал на страницы отдельные эмоции, мало заботясь о связности текста. Давина ушла проверить, что с Кэтрин. Джек, заглянувший почти сразу, после неприятного разговора с Колом, сказал, что девушка физически здорова, что касается психического состояния, при нем она вела себя абсолютно адекватно. Клаус только покачал головой. Проводив друга, он вернулся и продолжил изучать дневники, пока не почувствовал, что мозг закипает от огромного количества совершенно ненужной информации. - Ничего? - Кэролайн подняла на него покрасневшие глаза. Клаус отрицательно помотал головой. - А у тебя? - Ерунда, - вздохнула девушка, закрывая тетрадь и чихнула от висящей в воздухе пыли. - Надо сделать перерыв, - решительно сказал Майклсон. - Пойдем прогуляемся. - Клаус, я подумала, - нерешительно начала Кэролайн, когда они медленно шли по темному парку, - может нам просто уехать? -она остановилась. - Я имею ввиду… Нас ведь здесь ничего не держит… - А Кэтрин? - напомнил мужчина. - С ней ведь явно что-то происходит. - Да, но мы же не знаем что это! Возможно если она вернется домой, ей станет лучше! Подумай, зачем мы все это делаем? Эти дневники, проклятия… Деймону нужно в больницу! Копаясь в пыльных книжках мы ему не поможем! Клаус задумчиво посмотрел на нее. Еще несколько минут назад, находясь в доме, он ни на секунду не сомневался, что они поступают правильно, что нужно найти разгадку всей этой чертовщины, но теперь слова Кэролайн казались ему разумными. Он сам удивлялся своему непонятному желанию докопаться до правды. Здесь на свежем воздухе сама идея существования призрака стала казаться абсурдной. - Наверное ты права, - наконец сказал он. - Нужно поговорить с Давиной и… И с Колом, мы же не можем оставить их здесь. - Клаус, - тихо произнесла Кэролайн, заметив его заминку, - ты так и не скажешь мне правду? - О чем? - он дернул плечом. - Перестань! Ты же не делал этого! Я чувствую! Почему ты обманываешь всех?! Что на самом деле случилось с твоей матерью? - Что ты хочешь услышать, Кэролайн? - устало спросил он. - Что я никак не причастен к ее смерти? Это не так! И я буду сожалеть об этом всю жизнь! И я расплачиваюсь за эту ошибку! Я десять лет живу с тем, что моя семья ненавидит меня, я смирился с этим! Потому что заслуживаю этой ненависти! - он отвернулся. - Ты говорил, что общаешься с Элайджей, - растерянно пробормотала девушка, не ожидавшая такой реакции. Клаус горько усмехнулся. - Он не бросается на меня с обвинениями, как Кол и не избегает под любым благовидным предлогом, как Ребекка, но на этом лимит его хорошего ко мне отношения исчерпывается… Черт, он даже не сказал мне, что болен! - он с силой ударил кулаком по стволу дерева и стиснул зубы. - Неужели я бы даже не узнал об этом, пока он… Если бы Кол не вышел из себя… Это слишком дорогая цена… Если бы я знал… Кэролайн смотрела на него, проклиная себя, что снова подняла эту тему. Она видела, что Клаус с трудом сдерживает слезы и ей безумно хотелось как-то помочь ему, утешить, но она не знала как. Черт ее дернул заговорить об этом! Уже по одному его взгляду в момент, когда Кол говорил о болезни брата, можно было понять, насколько важна для него семья. И что бы ни произошло тогда, она не имеет права требовать от него ответов. Достаточно того, что она и так видела. Клаус не способен причинить боль близким людям. - Прости меня, - прошептала девушка, не решаясь дотронуться до него, - пожалуйста, прости, я больше никогда не буду спрашивать тебя об этом! - она чувствовала, что сама вот-вот заплачет. Клаус обернулся к ней, посмотрел в ее виноватые глаза и резко притянув к себе обнял так крепко, что она чуть не задохнулась. Он уткнулся лицом в золотистые волосы и закрыл глаза, вдыхая яблочный аромат ее шампуня. - Прости меня, прости… - шептала Кэролайн покрывая поцелуями его плечо. Он чуть отстранился и посмотрел ей в глаза. - Кэролайн, ты самое дорогое, что у меня есть, я хочу, чтобы ты знала, что можешь полностью доверять мне. Я никогда не причиню тебе боль. - Я знаю, - тихо ответила девушка, - но ты тоже должен знать, что что бы ты не сделал, я всегда пойму тебя, и я всегда буду на твоей стороне, - она легонько коснулась его губ. - Пойдем, поговорим с ребятами? - Пойдем, - согласно кивнул он и поцеловал ее в ответ. Едва войдя в дом, Клаус почувствовал, что что-то не так. Неясная тревога холодной змейкой побежала по позвоночнику. - Что с тобой? - Кэролайн заметила как он напрягся. - Тихо… - мужчина замер, напряженно вслушиваясь, - ты чувствуешь? - Что? - девушка испуганно оглянулась. - Что такое? - Здесь слишком тихо… - медленно сказал Клаус. И действительно, какая-то неестественная, звенящая тишина разливалась в воздухе. Не было слышно ни единого звука, ни тиканья часов, ни скрипа старых дверей, ни шуршания занавесок, колышащихся от легкого ветерка. Все эти естественные, бытовые звуки, которые мы не замечаем, пока они есть, но вот их отсутствия не заметить невозможно. Кэролайн показалось, что в этой жуткой тишине она слышит стук собственного сердца. - Давина! - громко позвал Клаус. Тишина… - Кол, Кэтрин! Ничего. Ни единого шороха. Внезапно дверь на втором этаже резко распахнулась и на лестницу странно шатаясь вышла бледная, как смерть Кэтрин. Дойдя до ступенек она вдруг покачнулась и упала на колени. - Кэт! - Кэролайн очнулась и взбежала по лестнице. - Что… Слова застряли в горле, когда она увидела длинный кухонный нож, который Пирс сжимала в руке. На лезвии отчетливо виднелись следы крови. Кэтрин медленно подняла голову и у Кэролайн перехватило дыхание. Ее глаза казались почти черными из-за расширившихся зрачков. Кожа была белее мела, а под глазами появились темные круги. - Я предупреждал… - каким-то чужим, страшным голосом прохрипела она.