Оллария: особняк Первого маршала Талига
17 декабря 2015 г. в 11:50
Любовь это… — Ричард, герцог Окделл, наследник традиций Людей Чести и пылкий юноша, грезивший рыцарством, украдкой бросил взгляд на застывшую в высоком кресле Катарину. Королева была прекрасна, как утренняя заря, и вид ее рождал в душе юноши самые романтические порывы. Дик отвел глаза, боясь публично обнаружить свои чувства и, нацепив на лицо излюбленную гримасу своего эра, небрежно пожал плечами, — я… не имел счастья еще любить кого-то столь сильно, чтобы прилюдно рассуждать об этом.
— У тебя все еще впереди, мой мальчик, — одобрительно улыбнулся Ричарду Август Штанцлер, — юность может ошибаться в определениях, это похвально, что ты не спешишь с суждениями, не узнав глубины своих чувств. Любовь это…
— Ну же, просветите нас на этот счет, господин кансильер, — спокойно и холодно. Рокэ, стоявший до этого подле жарко пылающего камина, сделал шаг и, вызывающе глядя на Штанцлера, опустился на широкий подлокотник кресла, в котором разместился молодой оруженосец.
Ричард вздрогнул, но перечить не смел. Катари побледнела и сжала тонкие белые пальчики в кулак, Штанцлер неодобрительно поджав губы, молчал, что на него было непохоже. Рокэ зло усмехнулся и, закинув руку на спинку кресла, так, что она чуть не касалась головы Дика, произнес:
— Так я и думал. Вы не умеете любить, почтенный эр. То, что, по-вашему, любовь — лишь глухой отголосок некогда погрязшего в морализме чувства, но при этом берете на себя труд поучать молодость.
Лицо Окделла залилось румянцем. Молодость внимательно следила за разговором.
— А что же вы, господин Первый маршал Талига, — подала голос королева и подняла на Рокэ бесцветные глаза. — Вы любите?
— Я? — Рокэ насмешливо скривил губы, отлично зная, какой именно ответ желала получить Катарина, — Леворукий уберег меня от этой ошибки. Чувства это блажь, за которую чаще всего приходится дорого платить.
Алва сдержал себя, чтобы не бросить взгляд на сидящего так близко от него Ричарда. Развязность и дерзость в сторону оруженосца были полной показухой, чтобы позлить королеву и кансильера. Но истинное положение дел не должен знать никто. Слишком опасно, слишком глупо, слишком… всего слишком. Любовь не для него, не для проклинаемого всем королевством Ворона. Таким как он остается только похоть и разврат, а посему… Рокэ поклялся себе, что не коснется своего оруженосца, как бы ему этого не хотелось. Он не станет ломать жизнь мальчишке. В отличие от остальных присутствующих в его кабинете, первый негодяй Талига точно знает, что такое Любовь.