В Гостиной Гриффиндора
10 февраля 2015 г. в 16:52
— Любовь это… — Гарри нахмурил лоб и потер шрам, он делал так не только когда тот болел, но также в минуты сосредоточенных размышлений, — это… когда в животе взрывается петарда от братьев Уизли, не меньше, и ты толком не можешь понять, от радости или страха эти ощущения. В общем, это здорово, но только в том случае, если за твою голову не назначена награда, и один могущественный псих не пытается стереть с лица земли все, что тебе дорого.
Джинни вздрогнула и легко коснулась руки Поттера, а потом тихо произнесла:
— Любовь — это — быть рядом, даже когда вас разделяют сотни миль, — она поджала губы и, сверкнув глазами, глянула на Гарри, стараясь донести до него свою решимость.
- Любовь — это… когда сносит крышу, — радостно сообщил Рон,и тут же получил локтем под ребра от Гермионы.
— Можно быть более серьезным, когда речь о таких вещах? — Она нахмурилась и, накручивая локон на палец, слегка призадумалась.
— Любовь — это когда люди дышат в унисон и идут до конца, — Гермиона глянула на Гарри. Она, конечно, имела в виду не романтику, нет. Она о том чувстве, которое связывало их троих с самого первого курса. И это было куда больше, чем просто дружба. С самого начала они были семьей и, девушка точно знала, что они с Роном пойдут за Гарри до финала этой мрачной истории, чем бы она не закончилась.
Гостиная Гриффиндора погрузилась в тишину, которую иногда нарушало потрескивание дров в камине. Все размышляли о том, что сказала Грейнжер.
— Любовь — это щедрость, — сказал Драко, усмехнувшись, — я весьма щедро позволяю окружающим себя любить.
Фред фыркнул и закатил глаза:
— Что-то я не вижу очереди.
- Ага, точно, — засмеялся Джордж, — не многие захотели воспользоваться твоей щедростью, Малфой.
— А сами-то что скажете, умники? — Малфой презрительно скривился в сторону близнецов.
— Любовь это… — сказал Джордж, поднимая глаза на брата и устанавливая контакт.
— Когда тебя понимают с полуслова, — закончил Фред.
— Любовь это сила, — донеслось из самого темного угла гостиной, где, развалившись в кресле мрачно сидел профессор Снейп, — способная сломать человека или вдохновить на подвиг.
Северус прикрыл глаза, не желая давать пояснений, впрочем, никто их и не попросил.
— Пожалуй, единственный раз в жизни я с тобой согласен, Нюниус, — хмыкнул сидящий в другом углу гостиной Сириус, — это великая сила, но боль она причиняет тоже немалую, когда теряешь тех, кого любишь.
Гарри понял, о ком говорит крестный, и с трудом отвел взгляд от побелевших пальцев Сириуса, вцепившихся в подлокотник кресла. Ему было так же больно, возможно, еще больнее.
— Любовь это то, — мягко улыбнувшись в седую бороду, сказал директор Хогвартса, — что рассеивает самую густую тьму. Не забывайте об этом.