Закрытая библиотека. Ночь. Дыхание.

«И покарал его Господь и отдал его в руки женщины». Кн. Юдифи, 16, гл. 7. Он снова себя отругал. И так — пятый раз на дню. Что за дьявол дернул его пойти в библиотеку? Что за демон заставил его бездумно пройтись между стеллажами, в поисках какой-нибудь интересной книги? Какой черт его надоумил взять именно эту книгу? И сесть поблизости от гриффиндорки по фамилии Грейнджер? С одной стороны, в этом было ничего странного, ничего необычного. Но с другой стороны, необычным и странным было то, что его взгляд то и дело устремлялся в сторону гриффиндорки, пока сознание осмысляло содержание книги. Ещё более странным было то, что голос, озвучивающий в сознании Снейпа текст книги, внезапно прервался и зазвучал совсем о другом Голос нашёптывал о девушке, сидящей в нескольких метрах от него, и Снейп присматривался к ней всё внимательнее и внимательнее. — «Она могла бы принадлежать одному мужчине всю жизнь, но это должен быть настоящий мужчина, который импонировал бы ей, который подчинил бы ее силой своей личности…» В тот самый момент, когда голос в голове Снейпа буквально пропел это, Гермиона, к которой уже подсел рыжий увалень Уизли, обернулась к зельевару. В её взгляде он прочёл равно интерес и непонимание. — «У нее красивые глаза. Яркие и выразительные. Они будто искрятся изнутри живым светом. В них таится какое-то таинственное обаяние, которому никто не в силах противиться, — какое-то острое, странное очарование.» Она смотрела на него всего полсекунды, но ему было этого достаточно, чтобы проникнуть в её сознание и увидеть там только что возникшую мысль. Ее щеки мгновенно вспыхнули, и она тут же отвернулась. Уизли всё это время злобно сверлил зельевара взглядом. Снейп усмехнулся. Уизли ревнует к нему гриффиндорку. Это было отчасти забавно. Никто в здравом уме не ревновал к нему девушку. Даже когда он был юношей. Даже ревность Джеймса Поттера была больше похожа на усмешку и снисхождение. Грейнджер снова обернулась, только теперь в ее глазах была нерешительность. Зельевар сделал вид, что читает. В действительности он буквально кожей чувствовал, как она искоса смотрит на него, словно раздумывая о чём-то. Северус признал, что ему нравится за ней наблюдать, хотя особый интерес к ней он обнаружил совсем недавно. Эта особа больше не выглядела подростком. Ее школьная форма, прежде сидевшая несколько мешковато, стала приталенной и выгодно подчёркивала её фигуру. Растрёпанную прежде копну волос сменила аккуратная гладкая причёска. Её внешность, как и её внутренний мир, стали привлекать его гораздо больше, чем прежде. Но она была всего лишь девчонкой. Бестолковым ребенком семнадцати лет. Хотя ее уму мог позавидовать любой студент Хогвартса, все же она была недостаточно… Здесь мужчина остановился и прервал свои мысли. В голове крутилось слово: «Недостаточно…» Что он хочет в ней найти? Она всего лишь девчонка, как и остальные девчонки вокруг. Снейп понял, что не ощущает в ней желаемой твёрдости духа и так необходимой в некоторые жизненные моменты гибкости, умения подстроиться под обстоятельства. Впрочем, истинно женской привлекательности, оказывающей чарующее воздействие на мужчин, гриффиндорской Всезнайке тоже недоставало. Уже девушка, но ещё не женщина. Всезнающая, горделивая, сующая нос в чужие дела, любящая выставить напоказ свои знания. Ох, если бы он не проводил столько времени в обществе тех книг… Всё могло бы сложиться иначе. Радикально, абсолютно, совершенно иначе. Всё началось с того, что зельевар устал маяться хождением по своим комнатам. Первое занятие он провел скучающим тоном, привычно раздраженно расписав рецепт зелья на доске и задав время приготовления. Когтевранцы всегда отличались от других студентов своим прилежанием и смекалкой. Всего два раза за занятие Снейп вставал с места, всего дважды он прошелся между партами, хмуро заглядывая то в один котел, то в другой. Придираться не было желания, тем более, все зелья были приготовлены, в целом, сносно. Когда занятие закончилось, проводив скучающим взглядом уходящих восвояси учеников, зельевар какое-то время просто сидел в учительском кресле и что-то бездумно черкал. Но время категорически не желало идти быстрей. Поэтому мужчина решил подняться в библиотеку. Чаще всего Снейп на досуге читал что-нибудь из собственной библиотеки, но ему захотелось прочесть что-то не входящее в круг его интересы интересов. Впервые он пожелал — к чему бы это? — взять в руки иную книгу. Какую-нибудь любопытную. Возможно, не связанную с его профессией. И он нашел такую. Проходя мимо стеллажей, мужчина прочел название полок раздела и немного удивился. Никогда прежде он не встречал книг о магической психологии и, к тому же, не ожидал увидеть их здесь. Подобная литература давала немало весьма полезных знаний, если разобраться в ней и вникнуть в суть. Пробежав взглядом по названиям на корешках нескольких объёмных фолиантов, мужчина присмотрелся внимательнее к нескольким книгам, стоящим в самом углу полки. На корешках этих томов то гасли, то вспыхивали призрачным голубоватым пламенем переплетенные между собой буквы, складывающиеся в названия Трактатов. Он вытащил эти книги и понёс к самому дальнему столику. Разложив их на столе, профессор внимательно присмотрелся к обложкам каждого тома. Первая книга, обёрнутая в голубоватую змеиную кожу — «Трактат Венеры» — была не такой толстой, как остальные два тома. На обложке было изображено лицо юной девушки с распущенными развевающимися волосами. В левой части рисунка волосы девы были вьющимися, а с правой — идеально прямыми. Изо рта девушки текла тонкая струйка крови. На мгновение что-то до боли знакомое мелькнуло в этом образе. — «Лили? …» Мужчина потряс головой. Нет, это не Лили. Всего лишь рисунок, сотворенный из кусков разноцветной кожи, и сдобренный немалой порцией магии. Нахмурившись, зельевар отложил книгу в сторону, но уже точно знал, что обязательно заглянет в неё позднее. Взяв в руки вторую книгу, которая оказалась тяжелее предыдущей, мужчина поднял бровь. «Трактат Присциллы». Темно-голубая книга, обёрнутая в толстую змеиную кожу с серебряными вставками. На обложке красовалась практически нагая женщина в лёгкой мантии, едва скрывающей её тело. Одной рукой она держала младенца, тянущего к ней руки, другой рукой тянулась к прекрасному юноше. И поза её, и взгляд свидетельствовали о её желании быть с юношей. Мужчина отложил и эту книгу, только уже в другую сторону. Взяв третью и последнюю книгу, мужчина хмыкнул. «Трактат Мессалины». Полностью черная книга в обложке из драконьей кожи, с серебряными сверкающими буквами. На обложке — нагая женщина, сидящая на коленях у мужчины. Одной рукой она ласкает его лицо, а в другой сжимает кривой кинжал. — Забавная макулатура, — фыркнул мужчина, положив третью книгу ко второй. Но зерно любопытства уже дало ростки в душе зельевара. Притянув к себе первую книгу, мужчина вздохнул и раскрыл ее. — «Стоит проверить, не зря ли было загублено несколько десятков деревьев. Не считая убитых змей и драконов», — мысленно усмехнулся Снейп. Внезапно его его отвлёк приближающийся стук чьих-то каблучков и приглушённая речь. Мужчина нахмурился. Северус не желал, чтобы несносные ученики застали его, и в то же время не имел ни малейшего желания брать эти книги в свои комнаты. Мадам Пинс не стоит знать, какие именно книги он читает. Начнутся вопросы. А ему прекрасно известно, что женщины –подобны ветру: стоит только пустить тонкую струйку дыма, и как он тут же превратится в целое облако тяжелого смога. Вернув две последних книги на полку, мужчина принялся за чтение… Края страниц призрачно вспыхивали и искрились при перелистывании, но зельевар этого не замечал. Он слышал лишь голос в своей голове, медленный и тягучий: — «По природе мужчина и женщина — в вашем веселом, залитом солнцем мире, так же как и в нашем туманном, — враги; любовь только на короткое время сливает их в единое существо, живущее единой мыслью, единым чувством, единой волей, чтобы потом еще сильнее разъединить их…» *** Только спустя несколько часов нескольких часов Гермиона поняла, что она всё еще сидит в библиотеке, склоняясь над книгой, которую забыл поставить на полку зельевар. «Нас влечет и двигает какая-то сладостная и грустная, таинственная сила, и под ее влиянием мы перестаем мыслить, чувствовать, желать — мы позволяем ей толкать себя, не спрашивая даже куда». Более чем странный для профессора Снейпа выбор книги, не просто удивил девушку — она пораженно рассматривала иллюстрации и бегло просматривала текст, захватывающий своей откровенностью. Гриффиндорке даже чудилось, будто какой-то нежный женский голос нашёптывает ей слова из книги. Зачем профессор читал эту книгу? Гермиона тряхнула головой. Это её абсолютно не касается, ведь зельевар — взрослый мужчина и может читать что угодно. Но… Это было странно. Девушка никогда раньше не видела книг по магической психологии. Фолиант, который она держала в руках, казался совсем новым, но на первой странице был указан год выпуска — почти девяносто лет назад. Неудивительно, это ведь магическая книга. Гриффиндорка, повинуясь какому-то странному желанию порыву, взяла эту книгу и остальные, взятые ранее, и понесла их к столу мадам Пинс. Женщина раздраженно посмотрела на кипу книг, выложенную Гермионой на стол. — Я возьму всё это. — Что-то маловато сегодня, — фыркнула библиотекарь и начала заполнять бланк на первую книгу. Через некоторое время дошла очередь и до Трактата. Взяв в руки фолиант, мадам Пинс нахмурилась и стала вертеть ее в руках, ощупывать, листать и даже один раз обнюхала, всё так же хмурясь. — Что-то не так, мадам Пинс? — удивленно спросила девушка. — Где ты ее взяла? — На стеллаже с книгами по магической психологии, мэм. До этого она лежала на одном из столиков. Женщина отложила книгу и стала рыться в коробках с бланками. Найдя нужную коробку, методично пересмотрев всё её содержимое и поминутно сверяясь с названием книги, библиотекарь подняла глаза на девушку и заявила: — Эта книга не зарегистрирована. — «Что?» — Гермиона пришла в ступор. На ее памяти никогда еще в библиотеке Хогвартса не было книги, о которой бы не знала мадам Пинс. — Увы, я не могу ее дать… — Я видела, как эту книгу держал в руках профессор Снейп, — внезапно воскликнула Гермиона, отчаянно краснея. Она очень хотела прочесть книгу и чувствовала, что вот-вот лишится этой возможности. Мадам Пинс пристально посмотрела на нее и прищурилась. — Могу я отнести эту книгу профессору Снейпу, мэм? Вероятно, он забыл ее. Мадам Пинс явно собиралась что-то возразить, но, к огромнейшей радости Гермионы, в библиотеке раздался грохот, послышались чьи-то крики и смех. Библиотекарь, махнув рукой, тут же понеслась к месту преступления. Гриффиндорка, убедившись, что мадам Пинс далеко в переходах библиотеки неприлично громко ругает кого-то, взяла книги и, поминутно оглядываясь, поспешила к выходу. Выбежав из библиотеки, Гермиона сложила книги в сумку. Все, кроме одной. Путь к башне Гриффиндора Трактат проделал в теплых и нежных объятиях юной девушки, которая прижимала книгу к груди так, словно от этого ей становилось спокойнее. К тому моменту, когда Гермиона собралась устроиться с книгой в гостиной, уже стемнело. В комнате стояла тишина, время от времени нарушаемая шелестом страниц. Девушка сидела в кресле и, будто зачарованная, глядела в книгу. В ее голове звучал приятный голос, окутывающий ее сознание и навевающий всё более смелые и откровенные образы.