Закрытая библиотека. Ночь. Дыхание.

Прохладно и темно, вокруг звучат чьи-то голоса. Человек открывает глаза, поднимает голову и медленно осматривается. Обнаружив себя прикованным к деревянному стулу, мужчина с непониманием смотрит на резиновые ремни, затянутые на его запястьях. В его взгляде есть некоторая доля апатии. - Посмотрите на этого несчастного, - произносит женщина в серой мантии, стоящая посреди огромного зала, заполненного людьми в белых одеяниях. Мужчина поворачивает голову на ее голос – женщина стоит неподалеку и указывает на него каким-то длинным предметом, похожим не то на волшебную палочку, не то на хлыст. Перед глазами все начинает плыть и двоиться. - Посмотрите на него внимательно. Что вы видите перед собой, господа? - Слабого человека, мадам, - слышится чей-то голос. - Почему он, по-вашему, слаб? Он силен физически и может противостоять трудностям, ни от кого не ждёт помощи и добивается всего сам. Он силен, но это не та сила, которую мы ищем. Мужчина, вступивший в разговор с женщиной в сером, задумчиво хмурится. В тишине проходит несколько минут: - Что и требовалось доказать, - продолжает женщина, - вы, вероятно, судите по себе? Однако, вы правы. Человек, который заковывает себя в кандалы, не может быть сильным. Он плывёт по течению, глубоко внутри желая вырваться из этого потока. Что же ему мешает это сделать? Почему он не стремится изменить свою жизнь, чтобы она перестала быть каждодневной проверкой на прочность? Женщина поворачивается к мужчине, сидящему на стуле. - Комплексы сильны в нем настолько, - медленно произносит она, рассматривая пряди чёрных волос, скрывающие лицо мужчины, - что мешают видеть ему жизнь в истинном свете. Подойдя к связанному вплотную, женщина шепчет ему на ухо: - Снимите с себя оковы мысленные, и реальные оковы исчезнут. Измените свое отношение к окружающему, и окружающий мир тоже изменит свое отношение. Мужчина исподлобья смотрит на склонившуюся к нему даму. Она немолода: ее длинные прямые светлые волосы едва тронула седина. - Не ваше дело, как я должен вести себя, - глухо отвечает человек. – Что вы вообще в этом понимаете? - Конечно, это исключительно ваше дело, мистер, как вести себя, - женщина отходит от человека, но все еще пристально смотрит ему в глаза, словно вокруг них и не стоит толпа людей. - Но, скажите, почему вы так настойчиво не желаете полюбить себя? – продолжает женщина. - И, тем более, так остро не желаете, чтобы вас полюбили другие? Хотя бы один человек? - С чего вы?!... – вскидывается её собеседник. Женщина вновь подходит вплотную и, чуть склонившись, шепчет: - А разве это не ясно? Вы боитесь любви к себе. Почему? Пожалуйста, подумайте об этом. А пока… Голос неизвестной женщины неуловимо меняется и становится громче. Сейчас она обращается не к нему, повернувшись в другую сторону, и мужчина, движимый любопытством, поднимает глаза, оглядываясь вокруг. - Подойдите ко мне, юная леди. Брюнета душит кашель, кажется, будто голову сжимает стальной обруч, во рту появляется привкус желчи, начинает мутить. Едва различая все вокруг, мужчина пытается вырваться из оков, но тщетно. Образы, люди, длинноволосая пожилая женщина – всё буквально тает, контуры становятся размытыми, в глаза, словно песка насыпали. Окружающие предметы багровеют, и буквально за секунду до того, как потерять сознание, мужчина слышит приближающийся звук цокающих каблуков. Вот цоканье стихает и… Мужчина открывает глаза на вдохе и медленно, с удивлением выдыхает, отирает со лба капельки холодного пота. Это ему приснилось? - Можете считать и так, профессор Снейп, - звучит тихий насмешливый голос. Мужчина вскакивает с кровати и, схватив палочку, напряженно всматривается в темноту комнаты. - Кто здесь? Спальня отвечает ему скупой тишиной. Мужчина проверяет помещение на наличие посторонних – никого. Но это не уменьшает его тревогу: имея дело с тёмной магией на протяжении многих лет, зельевар прекрасно знал, что заклятие обнаружения можно обмануть. Сотворив несколько более совершенных и сложных заклятий, мужчина не без удивления убеждается, что кроме него в спальне никого нет. - Что за чертовщина?! – настороженно и раздражённо шипит зельевар, всё еще держа палочку наготове. Вспомнив о сне, Северус нахмурился. Женщина, которая говорила с ним, была ему знакома. Не лично, но он определённо где-то видел ее фото… Кажется, в какой-то книге… Точно: на обложке одного из Трактатов. И то, что она ему приснилась, совершенно сбивало с толку. Как и ее странные слова в его адрес. «Нужно раньше ложиться спать, вот что. И чаще проветривать спальню. Тогда и голова будет болеть меньше, и сны будут легче». - Можно было бы открыть окно. Если бы оно было, - усмехнулся он про себя. Вновь прокрутил в голове сцены из сна, растерянно хмыкнул: – К чертям эти книги. Выйдя из спальни, зельевар, недолго думая, мановением палочки наколдовал чашку крепкого кофе. Взяв миниатюрную фарфоровую чашечку за ушко, профессор вновь взмахнул палочкой и его комнаты постепенно наполнились свежим воздухом. Мужчина взглянул на часы, висящие над камином. Ему всерьёз показалось, что стрелки движутся необычайно медленно, гораздо медленнее, чем обычно. 12 часов дня. - Отлично, обед благополучно пропущен, - самым обыденным тоном отметил Снейп, впрочем, его это мало волновало: мысль об употреблении еды у всех на виду, да ещё в кругу коллег никогда не была особенно приятной. Тем более, раз уж сегодня у него нет пар, Альбус должен простить ему такую дерзость, как пропущенные завтрак и обед. Хотя, он наверняка удивился. Северуса удивляла и несколько настораживала не свойственная ему раскованность. Но причину этого он прекрасно знает. Стоя практически посреди своей гостиной и задумчиво цедя кофе, зельевар внимательно разглядывал Трактаты, лежащие на кресле. Именно в этом кресле он сидел часами, читая эти книги. Ему казалось, будто пальцы будто обрели свою волю и так и стремятся прикоснуться к страницам, листать их, поглаживать и легонько сжимать. Словно бы и не три внушительных тома лежали перед ним, а три женских призрака – каждый со своим характером, но каждый, казалось, был частью самого Снейпа, его души. И это было как раз таки самым странным. Именно сейчас, когда свежий воздух, нагнанный заклинанием, прояснил разум, мужчина наконец-то сообразил, словно выйдя из густого тумана, что он, один из самых опытных магов Британии, самым банальным образом попал под влияние чар. Возможно, не темных, но совершенно ему не знакомых и это его настораживало. Один только факт, что он, как сопливый подросток, был буквально помешан на этих книгах несколько дней, раздражал Снейпа с каждым мгновением всё больше и больше. - Идиотизм, - наконец подвёл он итог своим размышлениям. Пустая чашка опустилась на столик, негромко звякнув. Несколько долгих минут мужчина напряженно смотрел на книги, как на опасного зверя. А затем, почти автоматически, взял их в руки и, бездумно поглаживая их корешки, направился к выходу из покоев. Двери с легким скрипом закрылись за его спиной и наступила тишина. *** Шорох перелистываемых страниц, словно музыка, звучал для неё всю прошедшую ночь. Впрочем, как и в предыдущие несколько ночей. Когда же, наконец, она смогла вырваться из плена Трактатов, уже под утро, то сразу же заснула. С того самого вечера, как она ускользнула от бдительной мадам Пинс с незарегистрированной книгой, прошло несколько дней. Поначалу Гермионе было невыносимо стыдно, но любопытство взяло верх. А уже после прочтения первых нескольких страниц девушка буквально забыла обо всем. За несколько дней она прочла книгу два или три раза. Гермионе казалось, будто размышления автора вплетаются в её собственные мысли, вторгаются в ее разум и заполняют его розовато-серой дымкой. Нежный женский голос, звучащий в голове, убаюкивал, гасил любое сопротивление в зародыше, хоть гриффиндорка и хотела было взволноваться и испугаться. Голос медленно, почти лениво рассказывал ей захватывающие истории, объяснял ей простым языком замысловатые истины. А когда Гермиона уже была готова свалиться от усталости, голос замолк, примиряясь. Упав на кровать, как была, в одежде, девушка мгновенно заснула. Ей снился странный сон. Настолько странный, что впоследствии она не смогла бы кому-нибудь о нём рассказать. Слабо освещенное большое помещение, похожее чем-то на зал суда. Люди в белых одеждах и белых полумасках на лице, человек тридцать, не меньше. Все они сидят на скамьях, расположенных полукругом. Женщина неопределенного возраста, одетая в серую мантию, стоит посреди зала и что-то говорит присутствующим. Ее голос определенно знаком Гермионе. Сама гриффиндорка обнаруживает, что стоит в углу зала, возле двери, запертой большим старинным замком, ключ от которого висит тут же. Впрочем, при попытке открыть замок ключ попросту не желает поворачиваться в скважине. И раз она не может уйти, остается лишь наблюдать за происходящим. Вслушиваясь в речь, Гермиона начинает разбирать отдельные слова. Но этого все равно недостаточно, чтобы понять, о чем говорит неизвестная женщина. - «Жить…сила…заковывает себя…почему…не желает…» Гермиона хмурится, силясь услышать больше, но голос женщины тонет в рассуждениях сидящих людей в белом. «Нужно подойти поближе», - думает девушка и уже намеревается шагнуть вперед, как вдруг женщина в сером оборачивается к ней и произносит спокойным голосом, который на этот раз гриффиндорка слышит превосходно, будто ей говорят это прямо на ухо: - Подойдите ко мне, юная леди. Гермиона подчиняется и вот уже стоит рядом с женщиной. Всматриваясь в ее лицо, девушка замечает странно знакомые черты, но поразмыслить об этом не успевает. Женщина берет ее за руку и ведет куда-то в сторону. Только сейчас Гермиона замечает, что кроме людей в белом и женщины в сером, все это время здесь находился ещё один человек – мужчина, сидящий на резном деревянном стуле с железными вставками и высокой спинкой. Гермиона присматривается внимательнее: худые руки, длинные пальцы почти судорожно сжимают подлокотники, черные волосы спутанными прядями падают на лицо. Девушка пораженно замирает. Несмотря ни на что, невозможно не узнать в этой сгорбленной фигуре профессора Зелий. Только… что он делает тут? В ее сне? Женщина в сером замечает непонимающий взгляд Гермионы и, слегка улыбнувшись, произносит: - Подойди к нему, юная леди. Ближе, не бойся, не укусит. Чёрные, мерцающие в полумраке глаза внимательно следят за каждым движением гриффиндорки. Их разделяет всего пара шагов. Взгляд Снейпа, кажется, буквально прожигает ее насквозь, но отчего-то девушка больше не чувствует волнения, хотя только сейчас замечает, что одета в тонкое черное платье с белыми лентами вместо бретелек. - Ты… - произносит мужчина хриплым голосом. В его взгляде появляется совершенно новое выражение, не сулящее ничего хорошего. Гермионе не страшно, она прислушивается к словам женщины в сером, которая шепчет ей: - Да это он. Но – почти. Это – его настоящая сущность, не отягощенная болью, страданиями, злостью и, в общем, жизнью. Как самый чистый кусочек души, как сердце огромной черной тучи, таящей в себе, в самой глубине, живительную влагу. Гермиона несмело смотрит в его лицо. Чувствуя желание убрать черные пряди, нависшие профессору на глаза, девушка именно это и делает, совершенно не раздумывая. Вопреки её ожиданиям, он не отстраняется от ее прикосновения, лишь продолжает внимательно смотреть, жадно изучая ее лицо. Его глаза кажутся Гермионе немного более светлыми, чем в реальности. - Ты ведь знаешь зачем ты здесь, не так ли? – произносит женщина в сером. Девушка медленно кивает. – Хорошо. И что же ты о нём думаешь? – женщина указывает на мужчину, все так же смотрящего на гриффиндорку. У Гермионы мимолётно возникла мысль, что Снейп не совсем понимает, где он, и что с ним происходит, словно он находится под воздействием то ли каких-то препаратов, то ли определенных заклятий. - Излишне аффектирован и демонстративен, - довольно холодно произносит Гермиона и без особого удивления наблюдает, как меняется выражение мужчины: глаза начинают темнеть и пустеть, а лицо становится сонным. Через мгновение глаза зельевара закрываются, тело бессильно отклоняется к спинке стула, голова никнет. - Прости, Гермиона, но он что-то заметил, - торопливо произносит женщина и грубо толкает ее в спину. Будто пролетев сквозь тонкую завесу тьмы и света, девушка хватает воздух пересохшим ртом, распахивает глаза и просыпается. Пролежав несколько минут, прислушиваясь к стоящей в комнате тишине, девушка пытается осознать, где находится. Наконец, сфокусировав взгляд, Гермиона соображает, что она находится не в каком-то непонятном месте, а всего лишь в спальне Гриффиндора. - Что за чертовщина?! – слова гриффиндорки тонут в тишине. Внезапно раздается тихий, едва уловимый смех, и девушка испуганно озирается. Её соседки безмятежно спят. - Ах, неужели ты еще ничего не поняла? – слышится вновь чей-то насмешливый голос. Гермиона, дрожа от страха, хватается за палочку и грозно произносит: - Кто здесь? Выходи, или я применю заклинание! Тишина. Девушка вновь несмело повторяет свои слова. Из темноты вновь доносится затихающий смех. - С кем ты говоришь, Гермиона? – слышит гриффиндорка и резко оборачивается. На нее испуганными глазами смотрит только что проснувшаяся Парвати. - Здесь… Мне показалось, здесь кто-то был, кто-то чужой… - гриффиндорка встревожено оглядывается по сторонам, но заметив непонимающий взгляд однокурсницы, хмурится. - Здесь никого не могло быть из чужих, - осторожно произносит Парвати. – И ты это знаешь. Лестница в девичье крыло зачарована, как и портрет на входе, сюда не пройти чужим. - Да, ты права... Парвати вздохнув, ложится на постель, а Гермиона продолжает настороженно смотреть в темноту. Почему этот странный голос ей показался очень знакомым?