Cursed or not

После того, как начались летние каникулы, в год, когда Дину исполнилось 16, он работал под капотом Импалы, заменял изношенный шланг, когда его нашел отец. Джон выглядел уставшим и слегка потрепанным, но он только вчера вернулся с охоты. Мужчина улыбнулся Дину и протянул ему пиво, что было довольно необычно, ибо парень был еще сильно несовершеннолетним для этого. Тем не менее Дин принял и даже притворился, что ему не понравилось, потому что не мог решиться просветить отца, что он уже несколько лет как имеет дело с пивом. Они выпили вместе в тишине, наслаждаясь прохладным напитком в жаркий полдень. Дин уже почти закончил, когда Джон сказал ему, что он собирается брать его с собой на охоту. И Дин, конечно, ухватился за этот шанс. Он уже годы умолял об этом, но Джон настаивал, что ему лучше оставаться с Бобби и сосредоточиться на учебе. Но он определенно чувствовал, что Дин был готов учиться семейному бизнесу. Дин выучил много за то лето, и в основном тяжелым путем. Первое, что он запомнил, сон — делает тебя уязвимым. Он должен быть в состоянии просыпаться мгновенно и сразу стряхивать с себя все признаки сонливости. И этот урок первое, что спасло его жизнь, когда группа вампиров поняла, что они с Джоном в городе. Они учуяли запах охотников и следовали за ними до мотеля. Если бы Дин и Джон не смогли вырваться из глубокого сна, они, скорее всего, были бы мертвы. И впоследствии это много раз спасало его жизнь. Он научился крепко спать, когда ему это было нужно, но он всегда просыпался быстро, от любого шороха. Но сейчас этот навык будто испарился. Он приятно дрейфовал в темноте, тепле и комфорте, полностью расслабившись. Он осознавал, что кто-то тихо напевает, но это было не так важно. Он глубоко втянул воздух через нос и вытянул обе руки над головой. Тогда запах и подбросил его. Он распознал знакомый запах цветов и трав, но теперь еще прибавился яркий сладкий запах пекущегося хлеба и острый запах чеснока и томатов. Его желудок глухо заурчал, и рот наполнился слюной, и он, моргая, медленно открывал глаза. Его взгляд блуждал от белого потолка до украшенных венками и гирляндами стен, и к окну, занавешенному белыми прозрачными шторами. Это была не его комната в доме дяди Бобби, и не дешевый номер мотеля, куда он въехал неделю назад. Осознание этого наконец заставило его окончательно проснуться. Он сел, резко выпрямившись, и тут же опустил голову на руки, когда дикое головокружение обрушилось на него. — Я надеюсь, ты любишь пасту. У меня пока нет ничего другого, я еще не был в магазине. Голова Дина резко дернулась вверх на низкий голос, и он сразу пожалел об этом, потому что головокружение усилилось. — Что, черт возьми, ты со мной сделал? — прорычал он сквозь стиснутые зубы. Кружка, которую держали сильные руки с длинными изящными пальцами, появилась в поле его зрения: — Вот, это должно помочь. Дин отпрянул назад от предложения и настороженно посмотрел на мужчину снизу вверх: — Я не буду это пить. Мужчина фыркнул и закатил глаза: — Это не яд. Это всего лишь мятный чай с медом. Когда Дин так и не сделал ни одного движения, чтобы взять кружку, он поднес ее к своим губам. Мужчина сделал большой глоток, достаточный, чтобы Дин мог увидеть целый фильм о том, как жидкость осталась на его верхней губе, когда он опустил кружку. Дин притворился, что не получил удовольствия, смотря, как розовый язычок парня скользнул между губами, чтобы облизнуть их. Мужчина снова предложил ему чай, но Дин потряс головой и отклонился еще дальше. — Это ничего не доказывает. Я смотрел Принцесса-невеста. Глубокая морщинка появилась между бровей мужчины, и он в замешательстве наклонил голову: — Я не уверен, что понимаю, что ты имеешь в виду, — он опустил хмурый взгляд в кружку, будто там могло быть объяснение. — Но уверяю тебя, чай поможет от головокружения. Объяснение про австралийский порошок почти соскользнуло с языка, но Дин сдержался: — Я потерплю. Спасибо. Взгляд мужчины стал еще неодобрительней, но он не стал настаивать. Вместо этого он поставил кружку на маленький столик, рядом с диваном, на котором сидел Дин, и сменил тему: — Как твое имя? Быстрый мысленный осмотр показал, что его оружия нет, и, очевидно, его амулет не защищает от магии этого ведьмака. Если этот парень хотел размазать его, то… в данном случае его действительно поимели. Дин понимал это, но он не был бы собой, если бы не огрызался, даже будучи загнанным в угол. А в данный момент он действительно чувствовал, что загнан в угол. Вот почему вместо того, чтобы быть паинькой, он выдал: — Твое как? — Кастиэль, — на губах, все еще привлекающих внимание Дина, появилась легкая улыбка. — Но ты знаешь это, Дин. Если бы у Дина сейчас была шерсть, он бы вздыбил ее, ощетинившись на мужчину: — Ты тоже знаешь мое имя. Так зачем спрашиваешь? В глазах Кастиэля блеснули смешинки: — Разговор обычно должен быть вежливым, разве нет? — У меня нет причин быть вежливым с ведьмой, — выплюнул Дин. Нет нужды ходить вокруг да около. Кастиэль, явно, знал, кто он. Так что не сложно было догадаться, что он знает так же, и зачем Дин здесь. Кастиэль кивнул, соглашаясь, но веселье все еще не исчезло с его лица: — И у меня нет причин быть вежливым с правонарушителем, но вот он я — делаю усилия, — таймер прозвенел с кухни, привлекая его внимание. Он встал и улыбнулся Дину, смотря на него сверху вниз, — а еще обед. Он поманил Дина пальцем, указав следовать за ним, и пошел на кухню, не глядя, идет за ним Охотник или нет. Дин не стал сразу двигаться. Он осмотрелся в надежде увидеть, где Кастиэль спрятал его оружие. Он не ожидал, что найдет его, но все же был разочарован, не обнаружив никаких признаков искомого. Он нахмурился, раздумывая, что делать дальше. Он хотел закончить эту охоту. Но больше шансов у него было свалить отсюда побыстрее, пока Кастиэль не смотрит. Дин скинул плед, которым были укрыты его ноги, на спинку дивана, и обнаружил, что бос. Это не особо помешало бы ему сбежать, но вполне могло слегка замедлить. Хотя он и не постеснялся поискать сапоги. Ему нужно было срочно сваливать отсюда прямо сейчас. Тихо ступая по деревянному полу, Дин прокрался мимо кухни вниз по коридору к передней части дома. Он вздрогнул, открывая дверь, и понадеялся, что Кастиэль не услышал скрипа петель, но не замедлился ни на секунду. Как только он оказался на улице, тут же спрыгнул с низкого крыльца и побежал к воротам. И вбежал прямо в барьер. Невидимая стена оттолкнула легко, но все же достаточно, чтобы Дин плюхнулся на задницу. — Сукинсын! — зашипел он. Этот ублюдок запер его в ловушке! Он поднялся на ноги и прижал руки к барьеру. Он не был твердым, больше похоже на густое желе. Когда Дин толкнул его, то почувствовал колебания прошедшие по поверхности, хоть ничего и не увидел. Барьер был полностью скрыт. Движение на другой стороне улицы привлекло его внимание. Женщина напротив выходила из своего дома и шла к почтовому ящику на обочине. Он не хотел подвергать ее опасности, но если бы он мог попросить ее позвонить кое-кому, и дать знать, что он застрял здесь, то мог бы рассчитывать на подмогу. -Эй! — он прокричал достаточно громко, чтобы было слышно через улицу, но надеялся, что не привлек внимание Кастиэля. Женщина даже не взглянула на него. Дин попробовал еще раз, громче: — Эй, леди! Все еще ничего. — Она не слышит тебя. И не увидит тебя, даже если посмотрит сюда. Дин обернулся, Кастиэль стоял на крыльце, вытирая руки маленьким полотенцем. Он выглядел совершенно спокойно, равнодушно, и это взволновало Дина. Большинство ведьм были самоуверенными, дерзкими. Они насмехались и хвастались своей властью над ним. Но этот парень просто терпеливо смотрел на него, ожидая, пока Дин заговорит первым: — Как ты это делаешь? — Дин махнул рукой на барьер. Кастиэль снова наклонил голову: — При помощи магии. Дин стиснул зубы. Он не хотел раскрывать свой козырь, но факт, что магия Кастиэля действовала на него, чертовски озадачивал. Решив не объяснять все досконально, Дин уточнил вопрос: — Я должен быть экранирован от магии. Почему твоя магия работает на мне? — Экранирован? — Кастиэль нахмурился и шагнул вниз с крыльца. Синева его глаз изменилась под солнечным светом, казалось будто глаза светились, пока он подходил к нему. Они с любопытством оглядывали Дина. Ведьмак остановился, почти вплотную к нему и посмотрел вверх, ему в глаза. И заговорил, скорее сам с собой: — Это объясняет, почему ты выглядишь, как человек. Как это работает? Дин не ответил. Он хотел отойти назад, но тогда его спина упрется в барьер, а он и так чувствовал себя неуютно пойманным. — Что ты имеешь в виду? В смысле… — он сделал невнятный жест, указывая на себя, но не знал, как закончить вопрос. Глаза Кастиэля снова оглядели его с ног до головы. — Ты Фамильяр, разве нет? Я чувствую это, но не могу понять, какого ты вида. Что-то блокирует меня. Дин моргнул. Все эти годы, что он охотился на ведьм, никогда ничего подобного не случалось. Была парочка слабых колдуний, которых он допрашивал, знают ли они, как снять проклятие. Но ни одна из них не чувствовала ничего странного в нем. Или они просто не говорили об этом, но все они были уверены, что говорят о ком-то другом, когда Дин допрашивал их. — Эм… я человек, — проговорил он медленно, — но я проклят. Он понимал, что это, возможно, опасно, но сейчас он был как никогда близок к пути исцеления. Лицо Кастиэля озарилось пониманием. Его губы образовали правильную «О», и он задумчиво кивнул: — Ясно. — Ты можешь… — Дин облизнул свои вдруг пересохшие губы и попробовал снова. — Ты можешь снять проклятие? Кастиэль снова улыбнулся ему: — Пойдем внутрь, пообедаем и обсудим это, — он не стал ждать ответа. Развернулся и пошел обратно в дом, не утруждая себя оглянуться и посмотреть, следует ли за ним Винчестер. Дин застыл на месте в неопределенности, пока Кастиэль не скрылся в доме. Он разрывался между попытками найти выход из клетки, в которую был пойман, и тем, чтобы побежать за ведьмаком и потребовать, чтобы тот рассказал ему все, что он знает о проклятии. В конце концов, урчание его желудка, помогло ему принять решение. Конечно, был еще шанс, что Кастиэль просто хочет усыпить его бдительность, чтобы было легче убить его, но Дин сомневался в этом. Кастиэль однозначно был достаточно силен, чтобы преодолеть защиту амулета, так что он вполне мог заколоть Дина или разбить ему голову, пока он спал. Вместо этого он предложил ему чай и обед. Дин вздохнул и пошел в дом. Запах пасты окружил его, как только он вошел, снова заставляя вздохнуть. Он очень надеялся, что еда не была отравлена, потому что пахло вкусно, а он был голоден. Когда Дин вошел в кухню, Кастиэль поднял на него взгляд от небольшого стола, за которым сидел, впрочем, он был достаточно большим для двоих. Он улыбнулся и подошел к духовке, чтобы вытащить золотистый чесночный хлеб. — Вкусно пахнет, — неохотно признал Дин, — хорошо, что я не вампир,…такое количество чеснока убило бы меня. Кастиэль оторвался от нарезки хлеба и склонил голову набок, в жесте, который уже стал привычным: — Чеснок не убивает вампиров. — Нет, я знаю. Я… — Дин закатил глаза. — Неважно. Он ерзал на стуле, пока Кастиэль раскладывал пасту и соус по тарелкам, вместе с парой кусочков промасленного чесночного хлеба. По какой-то причине он чувствовал, что должен помочь, но это было глупо. Импульс магии, тянувший Дина в этот дом, все еще зудел под кожей, но теперь он стал мягче. Сейчас его просто не оставляло чувство, что должен пересечь комнату и встать рядом с Кастиэлем. Дин не представлял, какого черта происходит, но делал все возможное, чтобы игнорировать это чувство. Когда Кастиэль поставил перед ним тарелку, он улыбнулся и пробормотал тихое «спасибо». Дину была знакома вежливость, хоть он и чувствовал себя странно, любезничая с ведьмаком. Пару минут они ели в тишине, и хорошо, потому что Дин был уверен, что это лучшая паста в его жизни. И было бы преступлением разговаривать во время еды. Он не смог сдержать короткий стон, когда откусил от чесночного хлеба. Кастиэль смотрел вниз, в свою тарелку, но Дин не мог не заметить его улыбку. Он сглотнул и потыкал лапшу в тарелке, стараясь не думать о губах Кастиэля. — Ты, эм… говорил что-то о фамильярах? — Это то, кем ты являешься, — мягко ответил Кастиэль. Он накрутил пасту на вилку, но не поднес ко рту. Вместо этого он покосился на Дина, будто пытаясь разглядеть что-то. — Не связанный узами Фамильяр, если я правильно читаю твою ауру. Сложно сказать, потому что что-то мешает мне. Ты сказал, что экранирован от магии? Может быть, это, чем бы оно ни было, чем ты защищаешь себя, закрывает тебя от моего взгляда. Как ты это делаешь? Дин усмехнулся. — Это не я делаю. У меня есть чары, защищающие меня. — Интересно, — Кастиэль наконец положил огромный кусок накрученной лапши себе в рот и изучал Дина, пока жевал. Дин уже хотел сказать ему все, что он думает по поводу его жуткого взгляда, когда тот сглотнул и снова заговорил. — Ты можешь убрать их, чтобы я смог увидеть твою настоящую форму? Дин направил свою вилку в сторону Кастиэля. — Во-первых, нет. И во-вторых, — он направил вилку на себя и очертил ею круг, — это моя настоящая форма. — Ты был рожден человеком, — это был не вопрос. Глаза Кастиэля расфокусировались, будто он глядел куда-то внутрь. — Значит, ты был превращен. Это очень старое проклятие. Волнение заставило Дина почти лечь на стол, забыв о еде: — Ты знаешь, что это такое? Значит ли это, что ты знаешь, как обратить его? — Думаю, да, — медленно сказал Кастиэль. — Но, чтобы быть уверенным, мне действительно нужно посмотреть на тебя без твоих защитных чар. Сердце Дина забилось так быстро, будто он пробежал мили, воздух резко циркулировал в легких. Вот оно. Он наконец нашел ниточку к снятию проклятия. Но он должен довериться этому ведьмаку, чтобы узнать больше. Стоило ли оно того? Он подумал о чувстве вины, живущем в глазах Сэма с тех пор, как тот случайно проклял Дина. Он все еще видел проблески вины в глазах своего младшего брата, несмотря на множество раз, когда Дин говорил, что давно простил его. Он подумал о Гордоне и их дружбе, которая сошла на нет из-за паранойи Дина. Он подумал о Бобби, который выступил против Джона, когда тот впервые обнаружил, что Дин оборотень, и пытался убить его до того, как ему объяснили о проклятии. Он подумал о том, как однажды превратился в мышь и был загнан в угол котом, пока Сэм не принес ему его амулет. Это было полное дерьмо, и он надеялся, что этого никогда не повторится. — Хорошо, — выдохнул он. И продолжил громче, — хорошо, я могу…я могу показать тебе. Еда была забыта, он оттолкнул стул назад и встал рядом со столом. Подняв обе руки, Дин стянул амулет через голову. Затем сжимал его еще мгновение, последние сомнения не отпускали его. Пока он не отпустит амулет, он не обратится. Он пристально посмотрел на Кастиэля, надеясь на знак, что он делает все правильно. Глаза Кастиэля горели любопытством, он выпрямился на стуле. Одна рука все еще держала вилку, с которой свисали макароны, вторая расслабленно лежала рядом с тарелкой. Несмотря на повышенное внимание, он выглядел расслабленным и совсем не угрожающим. Дин впервые отметил, что тот был одет в свободную белую тунику и рваные джинсы. Он был бос, и его пальцы свернулись на деревянном полу. Волосы торчали во все стороны, будто он постоянно взлохмачивал их пальцами и никогда не смотрел в зеркало. Он выглядел как хиппи. А хиппи скорее предложит ему косячок, чем навредит хоть как-то. Дин знал, что это глупое оправдание, но сама идея о Кастиэле под косячком, бьющем в барабан, проявила искру не то чтобы доверия, но этого было достаточно, чтобы он мог позволить себе положить амулет на пол, где он мог подобрать его, когда будет готов закончить эту маленькую игру в Покажи и Расскажи. Как только шнурок соскользнул с его пальцев, он почувствовал, как магия проходит сквозь него. Это чувствовалось как зуд, и как покалывание, и как боль в одном флаконе. Он почувствовал легкое ощущение усов, прежде чем обращение началось, и он уже знал, что в итоге будет котом. Его закружило в ощущениях, все вокруг закрутилось, предметы становились больше, и в следующее мгновение Дин стоял уже на четырех лапах и смотрел вверх, на Кастиэля. Он пошевелил усами и раздраженно дернул хвостом. Лучше бы он опять был собакой. Конечно, он знал, как наиболее опасно использовать закругленные когти из своих лапок, но он чувствовал бы себя лучше, если бы у него были сильные челюсти и клыки, чтобы укусить Кастиэля, если тот попытается сделать что-то не так. Глаза Кастиэля округлились, и в них снова появилось слабое свечение, как тогда на солнце, только в этот раз солнца не было. Было странным, что Дин все еще мог видеть, что глаза Кастиэля синие, ведь когда он кот, он не мог нормально различать цвета. — Боги, — благоговейно пробормотал Кастиэль, — ты прекрасен. — Ух, спасибо, дружище, — раздраженно подумал Дин. Кастиэль рассмеялся: — И ты все еще звучишь, как ты. Хвост Дина замер и уши навострились: — Ты слышишь меня? — до этого времени он мог разговаривать только с Сэмом. — Конечно, — ответил Кастиэль, будто это само собой разумеется. Он протянул руку и провел кончиками пальцев по лбу Дина. Ох, было так приятно. Дин подался на прикосновение, и Кастиэль принял это как приглашение и провел ладонью от лба вниз, по всей спине Дина. Это ощущалось превосходно, и Дин выгнулся под этим прикосновением. Кастиэль погладил его еще пару раз прежде, чем Дин понял, что происходит. Он зашипел, ударил лапой руку Кастиэля и резко забил хвостом, предостерегая от дальнейших действий. — Извини, — с улыбкой проговорил ведьмак, — мне показалось, что тебе нравится. — Нифига подобного, — проворчал Дин. — Ты мурлыкал. Дин был уверен, если бы он сейчас был человеком, его лицо горело бы от смущения. Вместо этого, его хвост начал дергаться сильнее и быстрее. Он решил проигнорировать этот инцидент и вернуться к более важным вопросам: — Так ты увидел то, что тебе нужно было? Могу я превратиться обратно? Вместо ответа Кастиэль наклонился и подобрал амулет. Дин опять зашипел и попытался впиться когтями в его руку, чтобы тот бросил его. Кастиэль подарил ему укоризненный взгляд и легко уклонился от когтей. — Успокойся, Дин. Мне просто нужно посмотреть. Я обещаю вернуть его. Дин сделал над собой усилие, чтобы оставаться спокойным. Он сел и внимательно наблюдал за Кастиэлем. Если этот гад сделает хоть одно движение, чтобы смыться вместе с амулетом, то получит ногу полную когтей и зубов. Он пялился на Кастиэля, навострив уши и дергая хвостом в молчаливом предупреждении. Кастиэль игнорировал его и вертел амулет в руках. — Он не закончен, но теперь я вижу, как это работает. — Почему он не работает на тебя? — потребовал Дин. Кастиэль обратил на него удивленный взгляд: — Он направлен только на блокировку темной магии. А это не то, что я использую, так что этот амулет бесполезен против моей силы. — Ну и какого черта это значит? — Я имею в виду, я белый маг, Дин. Я использую силу жизни, в противовес силе смерти. Хвост Дина замедлился и уши расслабились. — Так, что? Ты вроде Глинды доброй ведьмы? Этот комментарий озадачил Кастиэля, и он снова слегка наклонил голову. Дин отказался признаться себе, что подумал, что это вроде как мило. Кастиэль решил не уточнять. Вместо этого он ответил на предыдущий вопрос Дина: — Я увидел все, что мне нужно было. Ты можешь превратиться обратно. — Мне нужно вернуть амулет на место. Кастиэль кивнул и, наклонившись, повесил амулет на шею Дина. Снова зуд/покалывание/боль прошлись по телу, пространство закружилось, и цвета вернулись. И теперь Дин смотрит сверху вниз на Кастиэля, а не наоборот. — Спасибо, — проворчал он. Его еще потряхивало, тело было несбалансированно. И невозможность помахать хвостом в раздражении лишь добавила дискомфорта. Дин сел обратно на стул. — Так что? Ты можешь снять проклятие? — Могу. Дин резко расслабился всем телом, обмякнув на стуле. Спасибо, Господи. Наконец-то. — Но, я не уверен, что знаю, почему я должен это делать. И Дин тут же сел прямо, будто шпалу проглотил: — Что? Конечно, ты должен это сделать. — Почему? — и снова этот наклон головы. Он мог бы потягаться с Сэмом и его щенячьими глазками. Дин открыл рот. Первое, что пришло в голову — это угроза, но он знал, что от этого не будет никакого толку. Он безоружен, и у него нет никакой защиты против магии Кастиэля, если тот решит использовать ее. — Потому что ты белый маг, так? — он хватался за соломинку и знал это. — Разве это не значит, что ты хороший парень? Используешь магию для помощи людям и подобной хрени? — Мне нравится думать о себе как о хорошем парне, да, — ответил Кастиэль с улыбкой. — Но не похоже, что ты в это веришь, ведь ты пришел сюда, чтобы убить меня. И это не способствует появлению у меня желания помочь тебе. — Ну… и что тогда? Ты собираешься накормить меня обедом в качестве наказания? — Дин кивнул на свою, почти пустую, тарелку. — Как-то это не работает, чувак. Кастиэль усмехнулся и покачал головой. — Я думал убедить тебя с помощью доброты, что тебе не нужно убивать меня. Я не угрожаю никому, пока никто не угрожает мне, — и последнее было сказано стальным тоном, угроза расправ в таких случаях слышалась явно. — Так, если я пообещаю не убивать тебя, ты снимешь проклятие? — добивался Дин. — Или ты хочешь чего-нибудь? Я могу достать деньги, если они нужны тебе. Это может занять время, но… Кастиэль поднял руку, прерывая его: — Мне не нужны твои деньги, Дин. У меня есть все, что мне нужно. — он задумчиво смотрел на Дина, пока тот старался придумать, что еще он мог предложить ведьмаку. — Мы можем заключить сделку, — сказал он через минуту. Если бы у Дина все еще была шерсть, он бы вскинулся на него с шипением. Вместо этого он откинулся на спинку стула: — Я не заключаю сделок. — Я не демон, Дин, — Кастиэль в отвращении закатил глаза. — Нет никакого договора на твою душу. Чистая торговля. Услуга за услугу. Дин уставился на него. Кастиэлю не нужна была его душа. Не нужны были деньги. Но определенно было что-то, что ему было нужно. Вопрос в том, будет ли Дин согласен расстаться с этим чем-то. — Хорошо, — наконец сказал он, — я слушаю. Улыбка загорелась на лице Кастиэля. Он выглядел искренне обрадованным. — Останься со мной, как мой Фамильяр, до Зимнего Солнцестояния. Узнай меня. И в конце сезона, я сниму проклятие, и ты сможешь спокойно уйти. — И это все? — тут был подвох. Здесь должен быть подвох. Потому что это слишком просто. — Ну, как моему Фамильяру, тебе придется помогать мне с заклинаниями сейчас и позже. Вот оно. Вот и подвох. — Чувак, я не собираюсь помогать тебе с заклинаниями. Улыбка Кастиэля чуть побледнела, и он одарил Дина разочарованным взглядом: — Это будет всего лишь регулировка погоды и исцеление, может быть, два. Я бы мог сделать что-нибудь с отсутствием снега прошлой зимой, если бы у меня был фамильяр, который бы помог мне. Что ж, звучит не так уж плохо. — Не будет никаких жертвоприношений, или поиска пальцев младенцев, или еще чего-то такого, так? Кастиэль скривился. — Это отвратительно, Дин. Моя магия работает не так. — Я понял, — Дин поднял руки ладонями вверх в знак капитуляции. — Извини. Я не знаю ничего про белую магию. — Я научу тебя. Дин не хотел знать ничего ни про какую магию, если только это не про то, как снять его проклятие. Но он не хотел рассердить Кастиэля, и чтобы тот изменил свое мнение, так что он оставил это при себе. — И как твой фамильяр, что именно я должен буду делать? — Мне просто нужно твое присутствие, чтобы сосредоточиться. Это позволит мне работать с большим количеством магии и не уставать так быстро. — Просто мое присутствие? Никаких песен или танцев, или клочков моей шерсти? — Только твое присутствие. Дин внимательно смотрел на Кастиэля, стараясь найти ложь в его словах. Это все еще звучало угрожающе просто. Все еще должен быть какой-то риск, но он никак не мог придумать правильных вопросов. Теперь он жалел, что не изучал магию вместе с Сэмом и дядей Бобби, тогда бы он знал, о чем должен спросить Кастиэля. Впрочем, кое-что все же пришло в голову: — Я должен оставаться животным все это время? — самое долгое, когда он оставался в форме зверя, было пол дня. Он не был уверен, как продержится без больших пальцев в течение нескольких месяцев. — Нет, — Кастиэль покачал головой, чтобы подчеркнуть свой ответ. — Только во время заклинаний. Если, конечно, ты сам не захочешь, хотя готов поспорить, ты предпочитаешь свою человеческую форму большую часть времени. — Чертовски верно. Они сидели в тишине, глядя друг на друга. Дин взвешивал все за и против, а Кастиэль терпеливо ждал, пока тот наконец примет решение. — Что, если я скажу нет? — наконец спросил Дин. — Тогда ты можешь уйти, — ответил Кастиэль, — Но я сотру все воспоминания об этом месте, и если ты найдешь меня снова, я убью тебя. Дин кивнул. Вот и угроза, которую он искал. Каким-то образом она расставила все на свои места. — Отлично, — сказал он. — Я останусь. Лицо Кастиэля засветилось от радости. — Замечательно, — он хлопнул в ладоши, но вместо хлопка, который Дин ожидал услышать, послышался громкий треск и гром. — Тогда мы договорились. — Что это было? — Контрактное заклинание, — ответил Кастиэль и встал, прибирая со стола. — Я связан моим словом и не могу его нарушить. Он отнес посуду в раковину и оглянулся через плечо: — Будешь десерт? У меня есть яблочный пирог. Заклинание, которое заставляет ведьму держать слово, и пирог? Дин подозревал, что, возможно, сегодня его счастливый день. — Конечно, — сказал он и откинулся на спинку стула, расслабляясь впервые с тех пор, как проснулся на диване. — Яблочный — мой любимый. Теперь ему только нужно было придумать, как он будет объяснять Джо, почему она не должна посылать каждого свободного охотника, спасать его. Но у него все еще была пара часов, прежде чем ему нужно будет позвонить ей. Он мог насладиться пирогом, пока придумывает, что сказать ей.