"... и тогда я забью тебя посохом до смерти"

С минуту Мариан просто удивленно «пялилась» на Андерса, терзаемая смешанными чувствами: с одной стороны хотелось прибить его на месте, с другой – потребовать объяснений. И, прекрасно понимая, что первый вариант приведет к немедленной смерти отступника, магесса решила для начала задать вопрос. Один единственный вопрос: - Какого хрена ты все это затеял? Варрик, все это время стоявший в толпе остальных зрителей, которые всеми силами пытались удержать рвущегося в драку Себастьяна, подавил смешок. Уж больно странно прозвучала такая формулировка вопроса. Андерс тоже поначалу опешил, но затем собравшись с духом (не с духом Справедливости, к счастью), выпалил на одном дыхании: - Нет ничего, что бы я сейчас не сказал себе сам… - Да меня это не волнует, - Хоук отмахнулась. – Я тебя спрашиваю: зачем ты все это затеял? И не надо говорить мне, что это «твоя» идея. Тебя ведь Справедливость заставил, да? Мариан всей душой надеялась, что так и было – что именно из-за духа Андерс пошел на такой… решительный шаг. «Он ведь не такой? Он не стал бы взрывать Церковь, так ведь?» - мысленно утешала себя Хоук. Но по выражению лица отступника, магесса быстро убеждалась в обратном. - Нет, - просто ответил он, уставившись куда-то в землю. – Это была «наша» идея. Моя и Справедливости. У Хоук словно сердце куда-то упало. - А… Вот как… - потерянно выговорила она. Из-за услышанного у магессы подкосились ноги и ей с трудом удалось устоять на ногах. Андерс сделал шаг навстречу к Мариан, но та подняла руку, словно приказывала остановиться. «Значит, не Справедливость…» - думала Хоук, глядя куда-то сквозь растерянное лицо Андерса. В эту секунду у магессы словно все воспоминания пронеслись перед глазами. Плохие и хорошие – все вперемешку. Мариан вспоминала, как Андерс засиживался допоздна за своими манифестами, а она приносила ему чай и пыталась отвлечь от бумаг. Отступник устало улыбался и тыльной стороной ладони проводил по щеке Хоук, тихо шепча «спасибо». Или, к примеру, когда мабари Мариан, стащил у Андерса его наплечники, тому пришлось гоняться за псом по всему дому, подключив к этому делу еще и Бодана с Сэндалом. К счастью, Андерс так и не догадался, что это была идея Хоук – она приказала псу украсть пушистую курточку, чтобы маг хоть как-то развеялся. Вспомнила Мариан и день, когда они с Андерсом решили вместе пройтись по Рванному Берегу. Помнила, как она спускалась по камням, то и дело неловко поскальзываясь, выслушивая обеспокоенные комментарии отступника. Помнила, как они сидели у самой воды – точнее, Андерс лежал, положив свою голову на колени магессы. Тогда, в лучах заходящего солнца, глаза отступника были еще более золотистого цвета – и именно в этот момент Мариан понимала, что сейчас здесь с ней настоящий Андерс – без Справедливости. Цветные и яркие воспоминания сменялись одно за другим – и Хоук не могла понять, почему именно сейчас. Мариан знала, что когда человек умирает, у него вся жизнь проносится перед глазами. Но ведь она умирать не собирается – почему сейчас? Хотя, нужно было признать, что что-то внутри Мариан умерло прямо в этот момент. - Мариан? Магесса моргнула, вновь вернувшись в реальность. Перед ней все еще стоял Андерс – растерянный, обеспокоенный. «Что мне ему сказать? Вот что?» - мысленно терзала себя магесса. Действительно, а что говорят магам, которые только что взорвали Церковь и начали войну? А? «Хм… Я кажется знаю, что…» - Ох, Андерс… - Хоук устало вздохнула и потерла переносицу. – Я конечно, люблю тебя больше жизни и все-такое, но ты заслужил, поверь мне. - Заслужи… Но прежде чем отступник успел что либо сказать, Мариан метнулась к нему и дала пощечину. От неожиданности голова Андерса резко дернулась в сторону. Со стороны команды послышался удивительный возглас, хихиканье и чье-то высказывание: «она его сейчас прикончит, спорим на десять золотых». Пока Андерс не успел опомниться, Мариан влепила ему еще одну пощечину. Маг не сопротивлялся, хоть Хоук ожидала ответной реакции. - Лучше бы ты мне ответил. Я же тебя до смерти забить могу, - фыркнула магесса. В ответ на что Андерс… усмехнулся: - Я заслужил. Да и бьешь ты, как орлесианская аристократка. Из толпы послышалось радостное «о, сейчас будет мордобой!» и «зря ты так, Блондинчик, ой зря». У Мариан же от такого заявления чуть не отвисла челюсть. - Что ты сказал? А ну повтори! – возмутилась магесса, приготовившись к очередному удару. Андерс прищурил глаза и усмехнулся: - У тебя слишком нежные руки. И да, ты бьешь как орлесианская аристократка. Магесса молча нацелилась кулаком на челюсть мага… но промахнулась: Андерс успел вовремя увернуться. - Ах, ты паршивец! – воскликнула магесса, вновь замахнувшись. В этот раз отступник увернуться не успел и получил кулаком по лицу. Толпа выдала протяжное «Ауч». Тогда Хоук, не теряя ни минуты, вновь провернула прием «хук левой» и отправила Андерса в нокаут. Ну, не совсем – он просто пошатнулся и чуть не упал, уселся на какой-то ящик. Мариан, сжимая кулаки, тяжело дышала. Действительно, ей полегчало – словно возникшее чувство опустошенности куда-то исчезло. Андерс, тем временем, ладонью тер челюсть. Конечно, ему ничего не стоило мигом излечить ушиб магией, но физическая боль ему сейчас не помешает. «Чтобы этот придурок ни сделал, я его все равно люблю, плевать на все» - заключила магесса и, сделав шаг навстречу к Андерсу, протянула ему руку. Тот перевел взгляд на протянутую ладонь. - Мне плевать на то, что ты сделал, нагов придурок. Я тебя поддержу в любом случае, - тепло усмехнулась магесса. - Но почему? Я думал, после того, что я сделал… - начал было Андерс, но Мариан прервала его, рассмеявшись. - Ты точно придурок. Я же тебя люблю, - улыбнулась магесса. Андерс опешил. Но затем, сжал протянутую руку и в ответ усмехнулся: - Я тоже тебя люблю.