***
Стервятники уже затаились. Стервятники уже ждут. Они умеют ждать, умеют выжидать. Не имеет значения, когда, как, а главное – как скоро это случится. Они обязательно нападут, налетят, словно оголодавшие. Словно у них впервые такая кормежка. Даже вздохнуть напоследок не дадут, разорвут. На части. На многие-многие куски. До тех пор пока не изничтожат, не сотрут в порошок. Но даже этого будет им мало. Потому что это только начало. Потому что они ещё не до конца насладились. Им всегда мало и хочется большего. Такие вот они…Нои.***
«Ненавижу этот шум. Этот гомон и перешептывания прямо за моей спиной. Люди-фальшивки. Ненадежные твари, напяливающие на свои уродливые физиономии маски галантных джентльменов и воспитанных дам. Я точно знаю, что раздражаю их. Они мечтают избавиться от меня. Не важно, как и когда. Главное – навсегда. Смотрят на меня, улыбаясь тошнотворно-притворной улыбкой. Говорят столько сладких, сахарных комплиментов, от которых уши чуть ли не вянут. Неправда, откровенная ложь и обыкновенная попытка подлизаться. Ненавижу таких. Неудивительно, что непроизвольно сжимаю руки в кулаки и стискиваю зубы. Убил бы, но они не стоят того, чтобы пачкать в крови руки. Презренные и лживые людишки. Вот она, светская элита, во всем своем великолепии». - Знаешь, Юу, а временами я тебе даже завидую. Столько женского внимания и тебе одному. - Не зови меня так, Тупой Кроль, – процедил Канда сквозь зубы, выныривая из своих не самых радушных размышлений. Он и его так называемый друг, звали которого Лави, неплохо проводили время в пабе, беседуя и по делу, и просто так. Встреча была не первой и далеко не последней во взаимоотношениях этих двоих. Не по душевной тяге и большой охоте, а чисто в целях бизнеса. Деловые коллеги, не более. Обмен полезной информацией, за которую некоторые готовы были заплатить кругленькую сумму. Канда же мог за такими с виду непринужденными посиделками заполучить её задаром. Почти задаром. - Иметь успех у женщин дорогого стоит. Смотрят на тебя так, будто раздевают, - всё не желал униматься собеседник, чем подстегнул Канду на очередной грубый ответ. - Заткнись. И без тебя тошно, - юноша выглядел внешне спокойным, но по тому, как его пальцы напряженно сжимали ножку бокала, можно было понять, насколько он был вне себя от злости. Будь его воля, давно вцепился бы в шею рыжего наглеца, что раз за разом выводил его из себя. Эта наглая одноглазая рожа постоянно донимала его подобными речами, чуть ли не в подробностях излагая все прелести популярности в глазах женщин. Раз за разом. Одно по одному. Для Лави, возможно, это и был предел мечтаний, но Канда просто хотел, чтобы его оставили в покое и не донимали идиотскими лекциями. Неужели так сложно? - На твоем месте я бы радовался. - Охотно уступлю, – отпив вино из своего бокала, отрезал юноша, усмехаясь. – Лишь бы только не слышать твоего бесполезного трепа. - Юу, я же пошутил! – рука Лави в знак примирения похлопала Канду по плечу. Ответом на сей жест доброй воли послужил убийственный взгляд японца, направленный непосредственно на того, кто посмел вторгнуться в его личное пространство. - Отдавай то, о чем договаривались, и проваливай. - Почему ты такой злой? Я же со всей душой к тебе, – напустив на себя обидчивый вид, пролепетало это рыжее недоразумение, хлопая своим единственным глазом, второй же был скрыт плотной черной повязкой. - Друзья так не поступают. - Я не злой, это ты раз за разом нарываешься на теплый прием, – холодно отчеканил Канда, даже бровью не поведя. - Кролик тебе фермерский друг, а не я. - Время идет, а ты не меняешься, – широко улыбаясь, изрек Лави, буквально пропустив мимо ушей ранее прозвучавшие слова. – Не позавидуешь той, что станет твоей женой. - Тч, какая женитьба? – возмущенно фыркнув, чуть ли не выплюнул Канда. - Ни для кого не секрет, что твой…хм, отец очень хочет внуков. Чем скорей, тем лучше. В его возрасте это нормально. - Не такой уж он и старый, – категорично отрезал японец. – И вообще, тебе-то какое дело? Не собираюсь я жениться. - Рано или поздно обстоятельства вынудят тебя, поверь мне, – поспешил заверить своего собеседника Лави. – Твое несогласие на это и гроша ломаного стоить не будет. Сам понимаешь, какое шаткое положение занимаешь. Всё уже решено за тебя и на много ходов вперед. Так что, Юу, мой тебе совет – смирись и не упрямься. Толку от этого никакого, только нервы себе подпортишь. Лучше прибереги их для своей грядущей семейной жизни. - Иди, знаешь куда, со своими байками? – голос внезапно стал громче, отражая осязаемое недовольство Канды, терпение которого уже было на исходе. – Я не спрашивал твоего мнения, а совета и подавно не просил. Сам разберусь со своей жизнью. На то она и моя. - Тидолл, конечно, мужик хороший. Насильно тебе вряд ли кого навяжет, но ясно даст понять, что пора бы и за голову взяться. - Отвяжись от меня, наконец! - Ладно, ладно, Юу, – заметив на себе недобрый взгляд Канды, который буквально намеревался прожечь несчастного насквозь, Лави поспешно извлек спрятанный во внутреннем кармане пиджака конверт и протянул его всё ещё разъяренному юноше. – Вот, держи, как договаривались. - Не зови меня по имени, Тупая Крольчатина! – буквально прорычал эти слова японец, забирая то, за чем он, собственно, сюда пришел и швырнул на стол несколько бумажным купюр. Почему он делал это? Почему ходил на эти встречи? Была ли это привычка или просто элементарная скука? Канда просто-напросто предпочитал не думать об этом. Вот почему он каждый раз по-английски удалялся, буквально закипая от негодования. Так было проще. Так было легче. Тем более следующая встреча с Лави не заставит себя долго ждать. К чему же тогда бесполезное прощание? Позже, когда юноша держал путь в поместье Тидолла, трясясь в жутко некомфортабельной карете, было принято решение вскрыть конверт. То, что находилось внутри него, являлось горсткой мелких бумажечек, будто специально разорванных до такого плачевного состояния. Любой другой человек на месте Канды подумал бы, что его откровенно надули и подсунули мусор, но наш герой был человеком, привыкшим к такой нарочитой небрежности. Шифровка. Попытка сделать те каракули, что были начерканы на каждом кусочке, менее важными, чем есть на самом деле. Вся соль была в информации, в данных. Канда мало что понимал во всей этой странной писанине, закорючках, цифрах. По своей воле он вряд ли бы подписался на подобные деловые встречи. Во всем заслуга Тидолла, который и привил своему чаду привычку пересекаться с Лави, воспитанником своего очень хорошего знакомого, известного как Букман. Бизнес был лишь предлогом сблизить ребят, и небезызвестный одноглазый Кроль очень даже обрадовался такому развитию событий. Канда не любил, когда ему навязывались, но ещё больше терпеть не мог, когда ему навязывали чье-либо общество. Буквально силой. И не отделаешься, и терпеть не в состоянии такое давление. Как тут не озвереть с таким-то раскладом. А когда и кулаки, и откровенная ругань были бессильны против таких навязчивых типов, то вообще можно было растеряться. Впрочем, старый-добрый игнор никто не отменял. Правда, хватало его ненадолго, поскольку и без того шаткое терпение заканчивалось. Желание же врезать по нагло-ухмыляющейся физиономии крепло. По приезде в пункт назначения юноша не торопился тот час же отправляться в особняк и решил немного погулять по окрестностям. Свежий воздух воздействовал крайне благотворно, ибо в карете просто нечем было дышать. Душно и затхло. Выбирать не приходилось, да и в этот раз Канде попался ещё сносный вариант. В настоящий момент Тидолла не было в поместье, поскольку он находился в отъезде. Как всегда в путешествии. В погоне за новыми впечатлениями, ощущениями и налаживанием тех или иных контактов, в поисках партнеров по бизнесу. Канда же торчал в особняке, предпочитая проводить больше времени в его стенах, чем вне их. Чьё-либо общество давило, раздражало; всё-таки недостатком внимания к своей персоне японец не страдал. Даже прислуга в особняке порой странно косилась на него, а от зависти или же, наоборот, из сочувствия, не играло такой уж и разительной роли. Канда не был ограничен свободой действий, был волен делать всё, чего бы ни пожелала его душа. По крайней мере, так всё выглядело в идеале. На деле же – куча рамок, условностей, игнорировать и не соответствовать которым чревато не самыми радужными последствиями и нежелательными проблемами. Не для Тидолла, для самого Канды. Это ведь до поры до времени. Ничто не вечно. Старина Фрой не сможет постоянно опекать юношу. Рано или поздно он исчезнет из жизни оного. Неважно, каким образом, как и когда, но это случится. Люди не вечны. Одного упрямства, непокорности, недовольства и жажды бороться за своё существование недостаточно. Пока ты никто, пока ты лишь отбрасываемая кем-то тень, жить так, как хочется тебе, невозможно. Даже если убрать своего покровителя, даже если взбунтоваться против всех и вся, ничего не изменится. Тут нужно быть хитрей. Уметь выждать подходящий момент. Изловчиться. Сделать так, чтобы выжить в этом мире, в этом обществе. Поэтому Канда будет терпеть. Потому что он хочет жить. Потому что он хочет сломать тех, кто попытается морально растоптать его. Потому что он хочет доказать не столько окружающим, сколько самому себе, что ему это по силам. Или же судьба всего лишь решила потешиться над ним, сохранив жизнь?***
Несколькими днями позднее, ранним пасмурным утром в поместье прибыл один джентльмен. Канда был полон желания и решимости отказать ему во встрече, ссылаясь на отсутствие своего отца. Мужчина же чуть ли не с порога заявил, что то безотлагательное дело, с которым он прибыл, не займет много времени. Присутствие Фроя не было необходимостью. Скорее, как-раз-таки из-за его персоны этот незнакомец посмел нарушить уединение юноши. – Как нам стало известно, Фрой Тидолл не прибыл в пункт назначения, как ранее и оговаривалось. Более того, его корабль не был замечен ни в одном из портов после отплытия из Англии. Как бы прискорбно это ни прозвучало, но, боюсь, что ваш отец, молодой господин, бесследно пропал. Не берусь загадывать наверняка о том, жив ли он, но и особых иллюзий питать касательно его благополучия не стоит. А если вы всё же хотите остаться при наследстве, то лучше бы подсуетиться именно сейчас. Пока сия информация не дошла до конкурентов маршала. – Если это всё, за чем вы здесь оказались, то я вас ни минутой больше не задерживаю, - Канда был непривычно резок и категоричен в своих словах, хоть и тон его ни в коей мере не подразумевал попытки оскорбить собеседника. – Это дела сугубо личные, касающиеся меня и моего отца. Никого более. – Как вам будет угодно, - незнакомец на удивление спокойно отреагировал на столь дерзкое заявление, - но на вашем месте я бы просто так не отмахивался от моих слов. Хорошенько подумайте, юноша, прежде чем с такой поспешностью выносить тот или иной вердикт. Трезвая голова на плечах ещё никому не помешала. А вам тем более. Вы слишком юны, слишком вспыльчивы, слишком наивны… – Довольно попусту лясы точить, многоуважаемый! – терпение японца уже готово было вот-вот лопнуть. – Не вам судить о том, какой я. Не ваше дело. – Полно без пяти минут преемнику так распаляться! – в непринужденно-шутливой манере воскликнул мужчина, хлопая себя ладонью по лбу. – Я удаляюсь, право слово, дабы более не доставлять вам неудобств. Всего хорошего, молодой господин! - Тч, - раздалось как-то запоздало в ответ, но странный человек, с цилиндром на голове и зонтом в руке на манер трости, уже покинул особняк.