Шанс

Обманчиво спокойное утро наступило на пятый день после побега Гарри. Сегодня день переговоров с последними Валькириями, воинственными дочерьми богов из Асгарда. К моему удивлению, они сами решили сотрудничать со мной, и предложили обсудить дальнейшее развитие отношений за столом переговоров. Также Валькирии прозрачно намекнули, что Один видит во мне потенциал, на что я усмехнулся. Конечно, это тешит моё самолюбие, но я не смею обманываться – Один сильный противник и желательно переманить его на свою сторону, даже если он пожелает быть со мной на равных правах. Лучше быть с ним в хороших отношениях, ведь как я могу уничтожить его, так и он сможет стереть меня с лица Земли. Дверь тихо открылась, и в кабинет проскользнула чья-то тень, отчего я нахмурился и был готов уже атаковать вторженца. Но вскоре моих ноздрей достиг божественный аромат чистой кожи, поэтому я продолжил свою работу, как ни в чём не бывало. Я смог успокоиться и уверовать, что с мальчишкой всё в порядке, но продолжал читать книгу, перебирая длинными пальцами свои волосы. Он присел на край дивана, где сидел я, и старался дышать бесшумно. Гарри растрепал свои волосы и был похож на нахохлившегося во время дождя воробья, отчего мои губы тронула еле заметная улыбка. — Что ты планируешь дальше делать? Ты склонил перед собой всю Магическую Англию, что дальше? Мои глаза встретились с прекрасными зелёными глазами Гарри, он под давлением моего взгляда он вжался в спинку дивана. Боится меня? Или кто-то его запугал? — Где ты был? Голос, казалось, его обжёг самым холодным ветром, отчего он вздрогнул и потупил взгляд. Значит, запугали здешние обитатели. Конечно, лучше было бы, чтобы юный Поттер был возле меня. Никто не осмелился бы при мне запугивать и уж тем более нападать на юнца, но он был один. Если, конечно, Ужас Подземелий Хогвартса не спасал глупого мальчишку! О, Салазар, я ревную, что его внимание целиком и полностью не принадлежит мне. Я недовольно цыкнул, обратив на себя внимание. — Что они тебе сделали? Что говорили? Демоны падки на невинных мальчиков, — усмехнулся я, словно это никак меня не беспокоит. За внешнем спокойствием прячется настоящий океан всевозможных чувств и страхов! И сейчас во мне, в моей душе бушует настоящее цунами, сносящее все мои принципы, взгляды, устои. И мне это действительно нравится. — Ничего обидного, просто колкие слова в спину, — отозвался мальчик, совсем опустивший голову и разглядывая форму своих сгрызенных ногтей. Впрочем, для меня они были прекрасны. И как же глупо звучит! Даже видя его недостатки я понимал, что для меня они — пустой звук, просто приятно дополнение к этому совершенству. А что Поттер для меня, без сомнений, совершенство, даже не обсуждалось. Мальчик осторожно повернул ко мне свою взлохмаченную голову и вглядывался в моё выражение лица. Я продолжал читать книгу, уже в который раз вчитываясь в одну и ту же строку, смысл который в данный момент не хотел укладываться в моей голове. Я специально пренебрежительно фыркнул, отложив книгу, и, наконец, обратил своё внимание на Гарри. — Ты можешь не бояться и рассказать мне, что тебе сделали, — более спокойным тоном сообщил я, но в голосе проскальзывали нотки, не предвещавшие ничего хорошего. Но, кажется, Гарри этого не заметил. Он кивнул, но всё равно промолчал, обдумывая свой ответ. После долгого молчания он совсем тихо произнёс: «Я не хочу, чтобы твой гнев обрушился на них. В конце концов, я могу сам за себя постоять». Ответ вызвал во мне бурю противоречивых эмоций, но я ухмыльнулся и внушил себе, что сказанные слова более, чем меня устроили и немного расстроили, чего я, естественно, не показал. Мои губы тронула лёгкая улыбка. Заметив её, Гарри широко распахнул глаза; кажется, его удивило, что на моём лице могут отразиться и такие эмоции. Немой вопрос читался в этих прекрасных глазах, и я хотел ответить, что все мои улыбки для него, но меня, слава Салазару, остановил стук в дверь. Наши взгляды перевелись на демона, вошедшего вслед за стуком, не дожидаясь разрешения. Разумеется, он мог впасть в мою немилость, но этот демон, скорее всего, уже почувствовал, что я в хорошем расположении духа, отчего и позволил себе эту вольность со своей стороны. — Валькирия прибыла, Мой Лорд, — охотно изогнул спину в глубоком поклоне демон. — Мне её пригласить? — Конечно же, Асмодей. Демон быстро удалился, а мой взор вновь направился к Гарри, который ещё не мог отойти от искушающей красоты демона. Я быстро для его глаз оказался возле него, чуть ли не вжимая в спинку дивана и нависая над ним, ревностно сжал холодными длинными пальцами его подбородок и поднял его голову. Наши глаза встретились, и я издал угрожающий рык, а мальчик врезался затылком в мягкую обивку дивана, освобождаясь от болезненной хватки. — Ты живёшь для меня, твои томные взгляды для меня, твои слова для меня, и даже твой каждый продлевающий тебе жизнь вздох – для меня, Гарри. Поттер слабо кивнул, но мне это было достаточно, и я отступил, запечатлев на по юношески мягких губах мимолётный поцелуй. В кабинете с поклоном появился демон и воинственная, несомненно горделивая, Валькирия. За её прямой спиной виднелась массивная рукоять меча, её стройную фигуру скрывали золотые доспехи. Движения молодой женщины были свободными и лёгкими, не смотря на тяжёлое одеяние. Лёгким поклоном головы она поприветствовала меня; дождавшись от меня точно такого же кивка, Валькирия прошла вглубь кабинета. — В ногах нет правды, — молвила она, намекая на однозначную просьбу, завуалированную в приказ. Я в ответ сузил глаза и пристально вглядывался в лицо женщины, жестом указал на кресло возле камина. От скулы до подбородка шёл уродливый шрам, испортивший такое приятное лицо. Голубые глаза внимательно и в нескрываемом восхищении смотрели на меня. Для них – воинственных дочерей богов Асгарда – внешность не имеет значение, лишь сила, могущество, струящееся по венам. И она её чувствует, чувствует магию, наполнившую каждый квадратный метр этого помещения, и, конечно, эти могущество и сила впечатлили её. — Гарри, — позвал я мальчика, устроившись напротив Валькирии на диване, — Асмодей тебя проводит в мои комнаты и не желательно, чтобы ты повторил свой плачевный опыт и покидал их. Асмодей, — демон склонил голову и слушал приказ, — ты отвечаешь за мальчика своей головой и проследи, чтобы он не покинул комнат. Дождавшись кивка от демона, я посмотрел на гостью, на время позволил себе забыть о мальчике. Самое главное — он в безопасности, хотя, могу себе признать, что желаю видеть его только возле себя. Моих пальцев коснулось незабываемое и нужное тепло, будоража мою мёртвую кровь. Его губы соблазнительно, порочно шепчут: «Можно я останусь? Можно, пожалуйста». Салазар, за что мне это?! Но в ответ я лишь кивнул, даже не смотря на него, и жестом отпустил демона. — Рад приветствовать Вас, моя дорогая… — Регинлейв*, — представилась она, положив массивный и тяжёлый на вид меч у кресла остриём вниз. Рукоять оружия опиралась на подлокотник мебели. Женщина-воин внимательно и задумчиво смотрела на мальчика, сидевший на том же диване, что и я. Он прижался под пристальным взглядом ко мне. Это меня, безусловно, радовало. Моя рука свободно коснулась талии Гарри, крепче прижимая его к себе и привлекая внимание Регинлейв. Поэтому я не хотел, чтобы он здесь оставался. Если переговоры полетят в Тартары, теперь они знают моё единственное слабое место, на которое можно надавить. Здесь она не только как посол из Асгарда, но так же как шпион. Женщина явилась сюда, на пока ещё неизведанную ими территорию, чтобы прощупать почву, найти мои слабые места, и не побрезговать, в случае чего, ими воспользоваться. Но переговоры шли гладко. Я заручился поддержкой от Валькирий в захвате власти, взамен они могут попросить нескольких «достойных воинов» для своей войны. Она старалась не смотреть за весь разговор на мальчишку, чтобы не пробудить мой гнев. Возможно, она была предупреждена о моём сложном характере. Принадлежащее мне – безраздельно принадлежит мне. Скрепив договор рукопожатием, свидетельницей которого была Магия, Валькирия покинула кабинет.

***

Поттер ускорил шаг, не поспевая за мной. Я стремительно шёл по запутанным коридорам своего мэнора к своим апартаментам. Паршивец вновь меня разгневал своими действиями, заботясь о здоровье своего горячо любимого профессора. Ранее, за обеденным столом, Снейп выказал не уважение ко мне и даже попытался спрятать от меня юного волшебника, получив за это пыточное проклятие, что я считаю вполне заслуженной мерой наказания. И если бы путь заклинания не перегородил зеленоглазое недоразумение, я бы не был так зол. В тот момент казалось, что я вновь умер. Словами не описать, что испытало моё сердце. Казалось, что сейчас я испытываю эту непостижимую всепоглощающую боль, затмевающую собой остатки разума. Мои пальцы дрогнули тогда, отменяя одно из Непростительных. За это я не прощу себя никогда. Я резко распахнул с помощью потоков магии двери в Малую Гостиную, прилегающую к моей спальне и, пока временную, спальню Поттера. Из груди вырвался рык. — Прости меня, Том, — его маленькая ладонь коснулась моего запястья, — но, пожалуйста, не наказывай Снейпа. Он… Я развернулся, и Гарри отступил назад на один шаг и врезался в уже запертую несколькими заклинаниями дверь. В широко-распахнутых глазах виднелся страх, и я не хотел, чтобы причиной этого животного страха становился я. Моя рука коснулась гладкой кожи. Он вцепился в неё, пытался разжать пальцы, сжимающие его хрупкую шею. Я ясно ощутил, как его кадык под моей ладонью дрогнул, когда тот сглотнул. Я резко отдёрнул руку и в оцепенении смотрел на неё. Осознание того, что я только что чуть не совершил, пришло, меня тряхнуло. Оно давило на мои плечи. Что я, Мордред, сделал?! — Гарри… Голос дрогнул, и я поднял свой взгляд с руки туда, где должен быть шатен. Дверь была распахнута, а мальчишки и дух простыл. *Регинлейв – «Всадница Бури».