Приемная

Никто никогда не знает, в какой именно момент его настигнут чувства. Вообще, чувства странная вещь, которая едва ли поддается рассудку.

      Парень оглядел меня с ног до головы и как-то странно улыбнулся.       — Неужто родители решили купить мне куклу? - и ухмыльнулся.       Так, так, так. Стоп! Что это значит?! Я просто промолчала и, легонько толкнув парня плечом, прошла дальше по коридору, где нашла свою временную комнату. Она была довольно-таки просторная. Большое панорамное окно, выходящее на улицу; большая кровать с балдахином, застеленная цветочным постельным бельем и накрытая красным пледом с золотистыми узорами; кремового оттенка большой комод, предназначенный для вещей; зеркало и большой мягкий пуф рядом; кремовый кожаный диванчик с таким же креслом, они были усыпаны мелкими подушками различных цветов, дабы сделать помещение более уютным; плазменный телевизор напротив кровати, висящий над комодом; мелкие детали в виде картин, вазочек с цветами и ковра. Вполне уютная комната. Мне нравится. Не понимаю, почему Грей так волновался за то, понравится ли мне комната?!       Неожиданно дверь в мою комнату открылась, и зашёл этот незнакомец, глядя на меня в упор. Его взгляд заставил скукожиться, так как он был настолько пронизывающим, губы плотно сжаты, а глаза пылают огнём.       — Я не понял. — вымолвил он, глядя на меня всё так же пронизывающе, чо кровь застыла в жилах.       — Чего ты не понял? — осмелилась я, заглядывая в его глаза своими, пытаясь разглядеть в них что-то эдакое.       — Что ты делаешь в моём доме, малолетняя шалава? - огрызнулся он, подходя ближе и хватаясь рукой за моё запястье.       — Я теперь здесь живу. — произнесла я, стиснув зубы.       — Имя.       — Отвали. — я выдернула собственную руку и схватилась за покрасневшее место. Ублюдок.       Этот дебил что-то хотел рявкнуть в мою сторону, но крик матери отвлек его.       — Тебе повезло, шлюшка. - и удалился.       В детдоме меня часто называли шлюшкой, и тем, кто меня обзывал, я ставила синяки под глазами. Так что, берегись, парниша. Никто не посмеет называть Мартину Стоессель, точнее уже Бланко, шлюхой.