***
— Гарри, мальчик мой, проходи, садись. Чай? — добродушная улыбка, располагающее к доверию одеяние и лукавые голубые глаза, смотрящие цепко и неотрывно. — Нет, спасибо, сэр. — Как ты себя чувствуешь? — Отвратительно, сэр. — Как же так?! Поппи сказала, что организм пришел в норму! — глазёнки забегали… какой же вы… — Зельями душу не вылечишь, господин директор, — немного патетики, чувствую себя Малфоем. — Я надеюсь, виновные будут наказаны? — Но, Гарри, разве они уже не наказаны? — Сто баллов с Гриффиндора. Вы правы, конечно, они наказаны. Баллами. Большая часть которых заработана мной и Невиллом. Наверное, именно Нев решил отравить меня, да, господин директор? — Гарри, но это же была просто шутка. Мальчик мой, нельзя быть таким мстительным! — Мстительным, сэр? Шутка? А если бы у профессора Снейпа не оказалось нужного зелья? Если бы зелье сработало правильно? Я чуть не умер, сэр. И, даже если бы их «шутка» пошла по плану, это стоило бы моей репутации и репутации самой школы. Вам не кажется, директор, что такие шутки не должны оставаться без внимания? — Но, Гарри, неужели ты хочешь, чтобы я исключил твоих товарищей? — Они перестали быть ими, как только задумали против меня эту шутку, сэр. Исключить? Мы оба знаем, что вы этого не сделаете, репутация школы. Отработки, сэр. И мне нужна отдельная комната. — Гарри, не чересчур ли… — Нет, не чересчур. Я не могу оставаться в одной спальне с людьми, которые в любой момент могут… «пошутить». Директор смерил меня задумчивым взором. А я собой гордился. Пора вспомнить о том, что я Лорд. Пусть и будущий. — Хорошо, Гарри. К сожалению, свободная комната, пригодная для проживания, находится в подземельях, — думаете, директор, меня это отпугнёт? Ошибаетесь. — Прекрасно, когда я смогу переехать, сэр? — После занятий, я распоряжусь, эльфы перенесут твои вещи. Но ты всё же подумай, мой мальчик, гордость порой приводит ко Тьме. — Попустительство приводит к ней же, сэр. Доброго дня, директор, мне ещё на завтрак надо успеть. — Конечно, мальчик мой. Взгляд директора прожигал спину, пока я не закрыл за собой дверь.***
В зале стояла гробовая тишина. Все чего-то ждали. Может, шоу? Ора, криков? Кстати, о шоу. А почему бы и да? Я достойный сын своего отца, по крайней мере, некоторые не устают мне об этом напоминать. — Добби. Спустя мгновение передо мной появился хорошо знакомый эльф. Или не так уж и хорошо? Добби не стал прыгать и визжать от счастья, как было раньше, сейчас в его глазах была ранее не замеченная мне мудрость, он стоял ровно, заведя руки за спину, вместо наволочки на нём была белоснежная туника с золотым поясом. — Чем Добби может помочь юному господину? — Добби, в правилах школы сказано что-нибудь о том, что ученик обязан есть за столом своего факультета? — Нет, юный господин. — Не затруднит ли домовиков Хогвартса поставить небольшой столик отдельно? — Как вам будет угодно, хранители Хогвартса рады будут вам помочь, юный господин. Спустя мгновение между столом преподавателей и столом слизеринцев появился круглый обеденный столик, сервированный на одного. Под аккомпанемент громкого шёпота я дошёл до столика и сел. Ни на кого не обращая внимания, я приступил к завтраку. Этот же момент выбрал достопочтенный директор, чтобы появиться в зале. — Мистер Поттер! — сразу очнулась МакГонагалл. Странно, но остальные учителя молчали. — Мистер Поттер, как вы это объясните? — замер у моего столика директор. — Я завтракаю, сэр. — Пятьдесят баллов с Гриффиндора, мистер Поттер! — О да, маккошка в ударе, теперь мы в минусе. — За что, профессор? — За нарушение дисциплины! — И каким образом я её нарушил, профессор? — Ваше поведение недопустимо! — Я уточнил у домовиков насчёт правил школы, в них не сказано, что ученик, в данном случае я, обязан есть за столом своего факультета. Так что я нарушил, профессор? — Гарри, но это некрасиво по отношению к остальным ученикам, особенно к твоим товарищам, — вмешался Дамблдор. — «Некрасиво» было подмешивать мне афродизиак, директор. А на тему «товарищей» я вам уже всё разъяснил. — Мистер Поттер, как вы разговариваете с директором! — О Мерлин, она всегда такая визгливая? — Ртом, как и все представители хомо сапиенс, профессор. Я не сказал ничего предосудительного. — Мистер Поттер, и всё же я настаиваю на том, чтобы вы вернулись за стол своего факультета. — Нет, директор. Боюсь, что в следующий раз либо не успеет профессор Снейп, либо я не сдержусь. — Поттер, ваше поведение недостойно гриффиндорца! — спасибо профессор, вы мне идею подали! — Директор, профессор МакГонагалл права. Моё поведение недостойно студента такого благородного факультета, как Гриффиндор. Не будет ли дерзостью с моей стороны попросить перераспределить меня? Боюсь, я более не могу доверять своим… товарищам. — Это недоп… — начал было директор, но его внезапно прервал профессор Флитвик. — Альбус, мистер Поттер имеет право на такую просьбу. Были случаи в истории Хогвартса, когда студентов перераспределяли. — Что ж, Гарри, если это так важно для тебя, то я не имею права отказывать в этой просьбе. Но помни, что Шляпа никогда не ошибается. Фоукс! Вспышка света — и в зале появился феникс. Он был прекрасен: огромный размах красно-золотых крыльев, «огненная» аура, которую буквально можно было увидеть, гордый взгляд. В когтистых лапах он держал хорошо известную всем Шляпу. — Присаживайся, Гарри, — директор наколдовал табурет перед учительским столом, как на церемонии Распределения. Шёпот в зале усилился. Волнение, страх, предвкушение. Ну, здравствуй, Шляпа. Широкие поля закрыли обзор, все затаили дыхание. — Снова ты, мальчик!