***
Древние тоннели. Они уже не помнили человеческого запаха и теперь жадно впитывали его, словно знакомясь с новой жертвой. Прошли сотни лет с тех пор, как в последний раз здесь ступала нога человека, и это место больше не принадлежало людям. Теперь катакомбами владел мрак. Порой тянуло сыростью, хотя дорога под ногами оставалась сухой, как и стены из монолитного камня. Затхлый, застоявшийся воздух дразнил гортань, не давая путникам дышать полной грудью. Мрак, разгоняемый светом светящихся сфер, сгущался в углах и казался чернее. Гробовую тишину подземелья нарушал только шорох подошв и неровное дыхание людей. Эту древнюю тишину давно никто не тревожил. Сотни лет мрак и тишина властвовали в этих тоннелях, став с ними одним целым и противясь теперь появлению чужаков. Ноги путников словно становились тяжелее, а по телу свинцом разливалась слабость. В ушах шумело, а перед глазами начинало плыть. — Мы словно в склепе, — тихо прошептал Эйлин, но никто его не услышал. Вдруг гвардейцы впереди остановились. — Что случилось? — сбрасывая оцепенение, громко спросил Рубеллин. — Кажется, я чувствую сквозняк, — ответил шедший впереди колонны Анрин. — И вправду, дышать стало легче, — заметил стоявший рядом гвардеец. — Или мы начали привыкать к этому воздуху, — возразил другой солдат. — Сколько мы уже идем? — спросил Юан. Анрин достал карманные часы. — Судя по ощущениям — целый день, но если верить часам — чуть больше часа. — Может, привал? — подал голос кто-то в конце колонны. — Как прикажет его светлость, — ответил командующий. А Рубеллин тем временем, порывшись в сумке, достал аккуратно сложенную и завернутую в плотную бумагу старую карту. Осторожно развернул её и, проследив взглядом их путь, заговорил: — Мы скоро должны подойти к развилке и свернуть налево. Там будет что-то вроде зала. В нем и устроим привал. — И сколько еще идти? — усталым голосом поинтересовался принц. — Минут сорок, думаю. Может, чуть меньше, — сворачивая карту, ответил император, и гвардия двинулась дальше. — Ваша светлость, что это с тенями? — дернув императора за рукав, спросил Эйлин. — А что с ними не… — Рубеллин осекся, взглянув на стену, и резко обернулся. Показалось? — Кто-нибудь что-нибудь видел? — успел спросить император, прежде чем две светящиеся сферы в конце колонны погасли. Все обернулись. — Где Фейн и Эмсел?! — крик одного из гвардейцев пронзил повисшую на мгновение тишину. Послышались звуки извлекаемой из ножен стали и щелчки вынимаемых из кобуры револьверов. Стража окружила императора, защищая его от нападения кого бы то ни было. — Они же только что были здесь… — тихо проговорил один из стражников. — Эмсел спрашивал о привале… — Тихо! — скомандовал Анрин. — Они не могли отстать, — подал голос Юан. — Магические шары не гаснут, даже если их создатель потеряет сознание, — Рубеллин задумчиво вглядывался в темноту. — Я практически уверен, что они мертвы. Ваша светлость, мы здесь не одни, нужно уходить, — командующий взглядом пересчитывал гвардейцев. — Мы не можем уйти, не разобравшись, что это было, — возразил император. — Установите «щит», пойдем дальше в том же построении. — Мы не вернемся посмотреть? — спросил Эйлин. — Есть идея, — ответил Рубеллин и, прикрыв глаза, быстро прочитал формулу. Прямо перед ним возникло два полупрозрачных, мерцающих голубоватым светом шара. Один он послал вперед, другой назад. Глаз император по-прежнему не открывал. — Что это? — проводив взглядом удаляющиеся в темноту сферы, спросил мальчик. — «Око» — формула, позволяющая переместить зрение в эти сферы, — тихо, чтобы не отвлекать императора, ответил, стоявший рядом, Юан. — Впереди, как я и говорил, развилка. Справа тоннель идет вниз и его, кажется, затопило. Но слева, куда нам и нужно, путь чист. — А сзади? — спросил Анрин. — Вы их нашли? — Нет, ничего не вижу: ни трупов, ни… Ах, — Эллин резко отступил и открыл глаза. Правый глаз сочился кровью. — «Щит»! Быстро! Уходим! — закрывая глаз ладонью, скомандовал Рубеллин. — Что вы видели? — Ничего конкретного разглядеть не успел. Что-то напало на «око»… я увидел только когти. Идем вперед. Отряд быстро продвигался по тоннелю, но даже защищаемые «щитом» гвардейцы постоянно оглядывались, ожидая новых нападений. Вскоре достигли развилки, где тоннель разветвлялся на два рукава. Один уходил на северо-запад, другой — на северо-восток. Отряд, не задерживаясь, свернул в левый рукав. Глаз Рубеллина перестал кровоточить, но парень по-прежнему держал его закрытым. — Я что-то слышу… сзади, — подал голос Юан, шедший в конце колонны. — Не останавливаемся, — скомандовал Анрин, — и не оборачиваемся. Нас защищает «щит», — и словно дожидаясь этой фразы, тоннели огласил громкий треск лопающегося «щита». Белая вспышка света рассеиваемой энергии на мгновение ослепила солдат. Звук выстрела прогремел под высокими сводами потолка и громким эхом пронесся по катакомбам. Юан, вытянув чуть подрагивавшую руку, целился куда-то в темноту и, пошатываясь, отступал назад. Изорванная на груди форма пропиталась кровью, лицо юноши бледнело, а в глазах плескался холодный ужас. Из темноты тоннеля, хищно скалясь, к отряду подбирались две твари. Высокие человекоподобные существа передвигались на двух мощных ногах с выгнутыми назад коленями. Четырехпалые кисти рук оканчивались длинными острыми когтями, а уродливые морды чудовищ искажали безобразные, полные кривых клыков, ощерившиеся пасти. Юан выстрелил снова. Пуля, попав прямо в грудь твари, отскочила, а существо, дико заклокотав, бросилось на гвардейца.***
»… а вместе с ними пришел Голод. Древний Голод, рожденный в глубинах мрака…». »…они слышали хохот демонов, что плясали на мертвецах. Они видели зрячую Тьму, из чрева которой явились чудовища…». «Древнее зло разбудили люди. Ужас, безмолвный ужас наполнил тоннели Большого Хода. Вода помутнела и обратилась ядом. Крысы и мелкие гады, и пауки бежали, гонимые тихим шепотом из мрака». «А мгла та имела тысячи глаз». «Люди бежали, покидая целые города. Выходы замуровывали камнем, заговаривали словом. Сотни людей были пожраны тьмой, прежде чем остальные покинули Большой Ход». «Вода в фонтанах и источниках в одну ночь стала мутной и источала такое зловоние, что воздух делался ядовитым». «Год две тысячи девятьсот двадцать седьмой. Рюен месяц. День четвертый. Летопись жития славного города Гастара. Минувшей ночью нашли Касселия, сына доброго Веласа. Тело изорвано, руки и ноги оторваны. Кто сподобится на такое зверство? Это пятый покойник за месяц с похожими приметами смерти. Люди из Тербта тоже жалуются — у них уже восемь таких покойников. Вода еще, говорят, в Тербте пахнуть стала. И в Гастаре от воды душок вчера пошел. Крыс и гадов не стало. На той неделе еще бежали последние. И мы скоро побежим…» «Год две тысячи двадцать восьмой. Зевер месяц. День шестой. Летопись жития мертвого города Гастара. Тербт и Казбер, и Вергрид пали. Мы закрыли ворота и забаррикадировались. Женщин и детей уводят по черной тропе наверх, в Тихий лес. Мужчины останутся защищать город. Земля содрогается. Тысячи демонов кричат и смеются в темноте. Они алчут крови и плоти живых. Тьма окутывает Гастар. Огни гаснут. Солдаты бегут к черной тропе, давят друг друга, гибнут на радость демонам. Это безумие… Нам не спастись…»***
Принц бросился к другу и, прежде чем тварь успела разорвать молодого гвардейца, повалил того на землю, закрывая собой Юана и создав над ними двухслойный «щит». — Арди! — Рубеллин пытался прорваться к брату, но гвардейцы, защищая императора, окружили его плотной стеной. Чудища разделились. Более крупное существо прыгнуло на столпившихся солдат, и на пару мгновений в тоннеле возникла давка, но никто из гвардейцев не отступил. Рубеллина с Эйлином отбросили к стене. Двое гвардейцев, обнажив мечи, встали между императором и тварью, готовые отдать жизнь за монарха. — Ваша светлость, уходите! — крикнул кто-то из гвардейцев. Звон стали и рокот выстрелов гремели под сводами Большого Хода. Гвардейцы по двое нападали на чудовище, но ни острые мечи, ни быстрые пули не оставляли даже царапин на плотной, похожей на панцирь, коже существа. Атакующие со всех сторон солдаты только злили чудовище. И оно, рыча и издавая клокочущие звуки, металось из стороны в сторону, сбивая могучим туловищем не успевших увернуться гвардейцев и легко, словно подтаявшее масло, разрезая острыми когтями оружие. Вторая тварь, поменьше, тем временем медленно приблизилась к лежавшему принцу, глухо зарычала и одним ударом когтистой лапы разбила оба слоя «щита». Арди прижался к полу, закрывая собой товарища, но второго удара не последовало. Слепящая, еще более яркая, чем первая, вспышка света от лопнувшего «щита» заставила тварь пронзительно завизжать и отползти в темноту. — Свет! Они боятся света! — закричал Вардлас, вставая на ноги и создавая две огромные светящиеся сферы, по одной на каждую тварь, а затем направил шары в чудовищ. Тут же зажглись еще несколько крупных магических шаров и, движимые волей их создателей, обрушились на яростно вопивших существ. Твари, согнувшись и опустившись на четыре лапы, быстро уползли, прячась в спасительной темноте тоннелей. — Все живы? — тяжело дыша, спросил Анрин. — Что это было? — подал голос кто-то. Рубеллин поспешил к брату. Вардлас сидел возле друга, положив голову юноши себе на колени. Юан не шевелился. — Очнись, очнись же… — принц бил гвардейца по щекам. — Как он? — присаживаясь рядом, поинтересовался Эллин. — Ты знаешь, как остановить кровь? — голос юноши дрожал. Рубеллин покачал головой. — Ну же, приятель, открой глаза, — страх проникал все глубже, схватывая дыхание, туманя разум. «Только не здесь… только не так… не смей!», — пронеслось в мыслях принца. К братьям подошел командующий. — Двое ранены. Ничего серьезного. Троих я отправил вперед на разведку. Оставшиеся поддерживают освещение, — доложил командующий императору. — Позвольте мне, ваше высочество, — опустившись на колени возле принца, предложил Анрин, и, не дожидаясь ответа, положил ладонь на грудь Юана. Через пару мгновений кровь остановилась. — Рану нужно обработать. Я только остановил кровь, — сказал командующий, закончив. — Ну, что, ваша светлость, разобрались, что это было? — не скрывая горькой иронии, обратился к императору кузен. — У меня осталось шестеро гвардейцев, способных держать оружие. Из них двое ранены. Я предлагаю, нет, настоятельно требую уйти отсюда, как только вернутся разведчики. Мы увидели достаточно для первой вылазки. — До зала осталось совсем немного. Мы можем… — начал было Рубеллин. — Мы должны вернуться! — перебил брата Вардлас. — Взгляни на Юана, он еле дышит. — Мы продолжим поход. Дойдем до зала и устроим привал. Обработаем раны Юана, отдохнем и наберемся сил. Если Юану не станет лучше, Анрин вернет его в Юлазиан, — тоном, не терпящим возражений, ответил император. — Почему я? — удивился командующий. — Потому что у тебя единственного из присутствующих, не считая меня, второй уровень магии, и тебе хватит сил переместиться вместе с Юаном в столицу. Доставишь его в госпиталь, затем найдешь Глендона и вместе с ним вернешься сюда. Можешь взять еще Валери. — Ты помешался на этих тоннелях… Если Юан умрет из-за твоего упрямства, небом клянусь, ты до конца жизни не будешь знать покоя, — сдерживая злость, прошипел Вардлас. Рубеллин собрался возразить, но вдруг предмет спора открыл глаза. — Мой принц? — тихим с легкой хрипотцой голосом спросил юноша, робко глядя снизу вверх на друга. — Хвала небесам, — с облегчением выдохнул Арди. — Я думал, что ты… Как ты себя чувствуешь? — помогая Юану сесть, спросил принц. — Все в порядке, ваше высочество, не стоит так обо мне тревожиться, — гвардеец поежился. Вардлас тут же скинул с себя шинель и закутал в неё раненого. — Идти сможешь? — поинтересовался у юноши император и тут же поймал злой взгляд младшего брата. — Да, ваша светлость, — кивнул Юан. — Отлично, — вставая, улыбнулся Рубеллин. — Кажется, разведчики возвращаются, — заметив приближающиеся магические шарики в темноте тоннеля, догадался император. К немалой радости Анрина вернулись все трое посланных на разведку гвардейцев. И к еще большей радости Рубеллина, вернулись с хорошими вестями. — Путь чист. До зала, о котором вы говорили, минут пять ходьбы. В зале тоже никого нет, но зато в нем есть чистая вода, обрушенная колонна для баррикады и пять огромных каминов или что-то вроде них. По всей видимости, трубы от каминов выходят на поверхность. Там сильный сквозняк, — доложил один из разведчиков. — Тогда не будем медлить, — решил император. И отряд, сопровождаемый ярким светом огромных магических сфер, двинулся дальше. Принц, несмотря на протесты друга, помогал идти Юану. Эйлин, еще не пришедший в себя после пережитого, шел вплотную рядом с императором. Как и сказали разведчики, зал оказался совсем рядом. Размером чуть больше бального зала во дворце, с теряющимися в высоте колоннами, некогда блещущий великолепием подземный чертог еще хранил остатки былого богатства. Одна колонна обрушилась, но другие стояли крепко. Инкрустированные цветным камнем, они сплетались в арки под потолком. Стены украшали выцветшие от времени фрески и мозаики. В центре зала возвышался разбитый фонтан. Когда-то вода в нем била ввысь и опускалась каскадом в огромную чашу широкого круглого бассейна, но теперь она текла слабой струйкой и уходила в щели на дне чаши, не успевая её заполнить. Вода, вопреки опасениям императора, оказалась чистой и пригодной для питья. Первым делом, едва достигнув временного убежища, Рубеллин с гвардейцами при помощи магии перенесли огромные обломки колонны и сложили их у входа, полностью забаррикадировав его. Принц, тем временем, отвел Юана к фонтану, чтобы промыть и обработать рану товарища. Эйлин увязался за ним. Порывшись в сумке, Вардлас нашел бинты, спирт и заживляющую мазь. — Согрей её и сними крышку, — передавая баночку с мазью Эйлину, велел принц, а сам принялся промывать рану. — Мой принц, — все еще слабым голосом заговорил Юан. — Лежи. — Вы всегда опекали меня, еще со времен академии. Я согласился поступить в императорскую гвардию в надежде, что смогу отплатить вам за вашу доброту защитой и верностью короне, но вот вы снова заботитесь обо мне… плохой я гвардеец, если меня оберегает принц, — юноша грустно улыбнулся. Арди удивленно посмотрел на друга, затем ласково огладил того по щеке, убирая светлую прядь с бледного лица, и ответил: — Ну что за глупости. — Ваше высочество, возьмите, — Эйлин протянул принцу открытую баночку. — Благодарю. Можешь идти, — забирая густо пахнущую травами мазь, ответил Вардлас. Эйлин кивнул и убежал искать императора. — Не думай, что ты мне чем-то обязан, — снова заговорил принц, смазывая мазью рану на груди товарища. — Я делаю это не из расчета, и мне неприятно, что твоя признательность превращается в чувство вины. — Я не хотел вас задеть. — Я знаю, но на будущее, не забывай, что я младший брат императора и мне не нужно заставлять людей чувствовать себя обязанными мне, чтобы добиться от них чего-либо. Большая часть моих поступков продиктована прихотью, и если я и вправду тебя опекаю, то делаю это лишь потому, что хочу. Поэтому прими это как данность и не забивай голову глупыми мыслями. — Ваш брат мог бы с вами не согласиться. — Рубеллину с детства пришлось бороться за власть, данную ему законом. Он погряз в интригах ради своего будущего и ради будущего страны. Я могу понять его расчётливость по отношению к людям. Понять, но не принять. А еще мне надоело постоянно говорить о моем брате. Вардлас помог другу переодеться и, расстелив матрас, заставил Юана лечь отдыхать, а сам отправился искать брата.***
Рубеллин стоял в проеме последнего, еще не растопленного камина и пытался разглядеть в свете магических шариков существо, застрявшее в решетке где-то посередине дымохода. — Кажется, оно мертво, — не слишком уверенно заключил император. — Может, я лучше залезу наверх, чтобы убедиться в этом? — предложил гвардеец, позвавший несколько минут назад Эллина к этому камину. — Там в стене есть скобы. Надеюсь, еще не слишком проржавели, — добавил офицер. Рубеллин кивнул, выходя из проема. Камины в зале были огромными и вполне соответствовали размерам помещения. Гвардеец занял место императора и, ухватившись за скобу, проверяя её прочность, начал подъем. К Рубеллину подошел кузен. — Ну, что тут у вас? — Какая-то тварь в дымоходе. Предположительно, мертвая. Как дела с лагерем? — Все остальные камины растоплены, так что скоро потеплеет. Верлианн и Элрин занимаются нашим ужином или, скорее, завтраком. — Как Джеффри и Эллан? — Раны обработали, отдыхают. Юан тоже. К братьям подошел принц. — Я думал, Эйлин с вами, — оглядевшись, заметил Вардлас. — Он помогает с ужином, — ответил Анрин. — Оно мертвое! — послышалось где-то в глубине дымохода. Рубеллин снова заглянул внутрь и крикнул в ответ: — Есть возможность её спустить? — Сейчас попробуем, ваша светлость, — донеслось сверху. И через несколько минут на дно камина плавно опустился труп твари. Иссохшие останки, застывшие в причудливой позе, вызвали немалый интерес императора. Он с помощью формулы вытащил тело наружу и тут же, порывшись в сумке, достал небольшой альбом в жестком кожаном переплете и карандаш. Опустившись на колени перед мертвой тварью, Рубеллин начал её зарисовывать. — Отчего оно подохло? — Анрин ногой попытался перевернуть труп, но сухие останки громко затрещали, и лапа чудовища с хрустом отвалилась. — Можно я закончу до того, как ты его сломаешь? — не отрываясь от рисунка, проворчал Эллин. — И зачем тебе его портрет? — удивился принц. — Думается мне, эти твари не станут мне позировать живыми. Нам нужно лучше узнать их. Сделаю подарок ученым, — ответил ему брат. Тем временем гвардеец, доставший останки, спустился вниз. — Решетка наверху поломана и совсем проржавела, — доложил офицер. — Сколько у нас осталось брикетов для розжига? — поинтересовался у кузена император. — Каждый гвардеец взял с собой по десять. По четыре брикета ушло на каждый камин. Минус двадцать, что пропали вместе с Эмселом и Фейном. Итого осталось шестьдесят четыре. — Тогда растопите и этот камин. Будем пользоваться брикетами, пока есть возможность. На создание и поддержание огня уходит слишком много энергии, а она нам еще понадобится. Рубеллин закончил набросок и теперь, внимательно рассматривая труп, тщательно прорисовывал каждую деталь, от острых желтых клыков до пустых глазниц чудовища. — Была бы возможность забрать это с собой, — задумчиво проговорил Вардлас. — Люди со всего мира съедутся посмотреть на мумию этой твари. — Есть формула «третий карман», — немного подумав, ответил Эллин, — она позволяет перемещать предметы в иное пространство и извлекать их оттуда, но у меня она не очень получается, и я не пробовал хранить что-то большее, чем спичечный коробок. Анрин, может, вы попробуете? — не отрываясь от рисунка, попросил кузена император. — Можно. Правда, в моем «кармане» большая часть наших припасов. Не хотелось бы, чтобы труп находился рядом с едой. — А можно создать несколько «карманов»? — спросил принц. — Можно, но и расход энергии будет выше. Без магии мы здесь пропадем, — ответил командующий. — Все-таки откройте еще один? — попросил Рубеллин. — Позже, когда будем уходить. — Как прикажет ваша светлость. К тому времени как поздний ужин или же ранний завтрак был готов, а в зале заметно потеплело от жара пяти громадных каминов, рисунок был готов. Точная копия твари, нарисованная карандашом, изображала существо в том скрученном положении, в каком его и обнаружили. Рубеллин не поленился нарисовать, правда, не так подробно, камин и часть стены, и теперь не без удовольствия любовался своей работой. — Хорошо вышло, — похвалил Вардлас, заглядывая в альбом. — Зал тоже будешь рисовать? — Да, наверное. После ужина, если силы останутся. Тем временем Анрин, терпеливо все это время ожидавший, пока августейший брат не закончит рисовать, занялся телом существа. Не особо заботясь о его целостности, мужчина перевернул труп. — Готов дать свой мундир, если эта рана не от когтей такой же твари! — воскликнул командующий, разглядывая вскрытую грудь чудовища. Рубеллин нагнулся поближе, чтобы рассмотреть, но тут же отшатнулся, поморщившись. Едкий запах сухого тлена разил от иссохших останков. Анрин же, надев перчатки, извлек что-то из груди существа. — Так я и думал, — улыбаясь, произнес мужчина. — Это обломок когтя, — показывая находку младшим братьям, объяснил командующий. — И чему же вы радуетесь? — недоумевал принц. — Тому, что эти твари могут убивать друг друга. — Постойте… вы же не хотите… — догадался император, но Анрин уже отломил два пальца существа, подтверждая догадку Эллина. — Что вы делаете? — забеспокоился гвардеец. — Хочу проверить свою догадку. Дай мне свой меч, Анвиль. — Но он же сломан, — протягивая обломок, удивился офицер. Меч ему сломало одно из чудовищ, напавших недавно на отряд. — Я знаю, — ответил командующий и с размаху разрезал оставшуюся часть меча когтем. — Это потрясающе, — выдохнул принц. — Кажется, мы нашли оружие против них, — Анрин довольно улыбался, обламывая оставшиеся пальцы. — Я это трогать не буду, — брезгливо поморщился Рубеллин. — Вам и не придется. Когтей всего восемь. Троим не достанется. Вам, Эйлину и… — Юану, — вставил принц. — Он слишком слаб для ближнего боя. Я возьму коготь. — Хорошо, — протягивая один из когтей принцу, согласился кузен. Принц с восхищением рассматривал подарок и уже представлял, какую рукоять он закажет для когтя, когда они вернутся в столицу. Рубеллин, не разделявший восторга братьев, молча закурил. Может, стоит все же вернуться. Они немало увидели и вполне убедились в целости Нижнего Тракта. У них есть, что показать обществу — этот труп твари, так удачно, словно посланный провидением, нашедшийся в первом же зале, когти, рассеченные мечи, рисунок. Они могли бы сейчас отправиться в Юлазиан, подготовиться и вернуться сюда, уже зная, с чем могут столкнуться. В конце концов, сорок миллионов крастов не такая уж большая сумма для императора. К тому же, наверняка есть и другие способы попасть в Дегроуэль незамеченным. И скорее всего, будь Рубеллин старше, он так бы и поступил. Но юношеское упрямство и самоуверенность, присущая молодым, не позволили ему отступить, и он твердо решил продолжать поход. Закончив с трупом, братья отправились к лагерю. На ужин гвардейцы приготовили густой говяжий суп с крупой и заварили чай. Анрин достал из «кармана» сыр, яблоки, хлеб и печенье. Эллин так и не заставил себя поесть. После всего пережитого его мутило от одного вида еды, поэтому парень лишь молча сидел в кругу гвардейцев, обнимал ладонями кружку с чаем и курил. Перед ужином Анрин раздал гвардейцам когти, посоветовав очистить их от кожи и обмотать чем-нибудь, дабы придать им сходство с кинжалами. Юан, которому по милости его друга когтя не досталось, сидел, понурившись, и без особой охоты разговаривал с принцем. После ужина Рубеллин попросил отряд не расходиться. — Итак, перед нами две насущные проблемы, — раскладывая на полу карту, заговорил император. — Первая — это заставшие нас врасплох жители «Нижнего Тракта», которых не берет никакое оружие. Вторая — до конца похода энергии нам, очевидно, не хватит. — Вы все-таки решили продолжать идти, — уже не надеясь отговорить кузена, вздохнул Анрин. — Я сделаю так, как решит большинство. Если вы хотите вернуться, я подчинюсь. Но прежде мне бы хотелось кое-что сказать. Даже если мы потеряли двух наших людей, я не жалею, что затеял эту вылазку. Мы обнаружили эти крепкие ходы, залы, стали первопроходцами в тоннелях, заброшенных на полтысячелетия. Впереди нас ждет немало опасностей, но и немало интересного, и лучшее, чем мы можем отплатить за жертву Фейна и Эмсела, это продолжить поход. Лорд Анрин нашел оружие против напавших на нас тварей, и, наверняка, их можно взять магией. Нас застали врасплох, но теперь мы будем осторожны. Взгляните сюда, — Рубеллин указал на карту, — разве вы не хотите увидеть древние города и галереи? Не хотите узнать, что еще таится в этих катакомбах? — Рубеллин немного помолчал, чтобы присутствующие успели переварить сказанное, и продолжил: — Я хочу выслушать каждого из вас. Джеффри? — обратился он к первому гвардейцу. — Мы не знаем, мертвы ли Эмсел и Фейн, не видели их… тел. И если есть хоть малейшая вероятность, что они живы, я останусь. Эмсел мой… друг, я не брошу его здесь, — ответил солдат. — Верлианн? — повернулся к следующему гвардейцу Эллин. — Будет, чем похвастаться, когда вернемся, — улыбнулся второй гвардеец. — Мы же элитный отряд императорской гвардии, неужели мы побежим, поджав хвост, при первой же трудности? Я хочу идти дальше. — Элрин? — Я со всеми. — Эллан? — Нужно вернуть должок той твари, что меня поцарапала. Без этого я не уйду. — Анвиль? — Я принес вам клятву, ваша светлость. Мой меч с вами. — Юан? Тебя серьезно ранили, может, ты хочешь вернуться? — Я согласен с Верлианном, ваша светлость. Это будет позором для нас, если мы сейчас отступим. — Дирион? — Рубеллин обратился к самому старшему из гвардейцев, служившему еще прежнему императору. — Простите, ваша светлость, но все это лишь громкие слова. Я согласился бы продолжить поход, только будучи уверенным в вашей безопасности. Мы присягали вам на верность, но так же клялись защищать вас, несмотря ни на что. И я выбираю вторую клятву. Вам следует вернуться. — Благодарю, — холодно кивнул Рубеллин. — Лорд Анрин? — Вы и так прекрасно знаете мое мнение — я против, — ответил кузен. Эллин кивнул и повернулся к Вардласу. — Что ж, ваше высочество, последнее слово за вами. От юноши не ускользнуло, с какой надеждой посмотрел на него брат. Он долго молчал, прежде чем подвести итог. Посмотрел на друга, который, несомненно, хотел идти дальше, несмотря на раны, затем на Анрина, для которого безопасность монарха стояла превыше всего. И как бы принцу не хотелось высказаться против похода, он понимал, что это желание вызвано скорее стремлением досадить брату. «В другой раз, — подумал принц, — в конце концов, он будет мне должен». — Я хочу увидеть, что там дальше, поэтому поддержу вас, ваша светлость, — ответил, наконец, юноша. — И я этого не забуду, — улыбнулся Рубеллин. — В таком случае, нам нужен новый план. В целом, маршрут остается таким же, но придется учитывать, что для остановок нам понадобятся такие же залы. На нашем пути три города. Ближайший — Тербт, в одном дне пути отсюда. Затем, еще через два дня, Казбер. И, наконец, Вергрид, находящийся неподалеку от Реорбера, куда нам, собственно, и нужно. Защищать города мы не сможем, поэтому я отметил на карте галереи и залы, похожие на этот. Их на нашем пути будет немало, полагаю, с ночлегом проблем возникнуть не должно. Лорд Анрин предлагает использовать когти в качестве оружия, но не стоит забывать, что они подойдут лишь для ближнего боя, а поскольку лапы у этих тварей длиннее, преимущество все равно остается за ними. Так что лучше нам все-таки положиться на боевые формулы. Мы знаем, что нападавшие на нас существа боятся света. Осмелюсь предположить, что и огня они опасаются в не меньшей степени. Вы знаете множество боевых формул с огнем и светом, они и станут вашим арсеналом. — Да, но световые формулы требуют много энергии. Нашего общего запаса хватит, самое большее, на два дня. Если считать вас с Эйлином — на три, — заметил Анрин. — Я подумал об этом, — ответил Эллин. — У меня осталось меньше половины энергии, я восполню ею ваши запасы, а сам войду в «холодный сон». Пяти часов мне хватит. — Это исключено, — категоричным тоном возразил кузен. — Прошу меня извинить, ваша светлость, но вы еще слишком молоды для пользования этой техникой, — поддержал командующего Дирион. — Я уже пользовался ей, — спокойно ответил император. — Это было во дворце, под присмотром взрослых опытных магов и целителей, — стоял на своем Анрин. — У нас есть целитель, — кивнув на Дириона, заметил Рубеллин, — и есть взрослый опытный маг, — Эллин посмотрел на кузена. — Вам всего лишь нужно не дать мне замерзнуть. Если что-то пойдет не так, вы сможете вытащить меня. — Извините, — подал голос тихо сидевший все это время возле гвардейцев Эйлин, — а кто-нибудь другой не может войти в этот «холодный сон»? — Видишь ли, малыш, использовать «холодный сон» для восстановления энергии крайне опасно для жизни и требует уровня магии не ниже второго. А среди присутствующих второй уровень только у меня и его светлости. Первого уровня нет ни у кого, — объяснил мальчику Анрин. — Тогда почему вы его не используете? — вмешался принц. — Потому что «холодный сон» блокирует потоки энергии и закрывает все использующиеся формулы. «Карман» с нашими припасами просто исчезнет, если я воспользуюсь этой техникой, — ответил командующий. — К тому же у меня, в отличие от лорда Анрина, нет опыта реабилитации людей после пребывания в «холодном сне», — добавил Рубеллин. — И, тем не менее, вы меня не убедили, ваша светлость, — командующий принялся счищать ножом засохшую плоть с пальца твари. Рубеллин закурил. Обстановка заметно накалилась. — В таком случае, — немного помолчав, начал Эллин, — чтоб вы знали, я все равно воспользуюсь «холодным сном», и мне не нужно ваше на то дозволение. — А мне не потребуется ваше, чтобы переместить вас в таком состоянии в Юлазиан, и немедленно сообщить Совету, — парировал командующий гвардии. — Вы… осознаете, к каким последствиям это приведет? — голос Рубеллина дрогнул. — Вполне, — не отрываясь от своего занятия, ответил кузен. — Глава Опекунского Совета вместе с моим отцом посадит вас под домашний арест. У вас заберут все книги и карты и уничтожат их, а входы в тоннели замуруют. Всех присутствующих здесь, за исключением, может быть, принца и Эйлина, арестуют за участие в мероприятии, подвергшем вас опасности, а мне придется покинуть страну, потому что, когда вас коронуют через два года, вы, несомненно, захотите отомстить. Но я все равно не буду сожалеть об этом, потому что вы будете в безопасности. — Вы не посмеете… — потрясенный Рубеллин даже не нашел в себе сил разозлиться. — Уверены? — продолжал Анрин. — Как представитель Опекунского Совета, я имею право приказать гвардии немедленно арестовать вас и насильно доставить в столицу. И мне не потребуется вашего на то дозволения. Рубеллин побледнел, это было заметно даже в скудном свете от огня в камине. В зале повисла угрюмая тишина. Принц хотел поддержать брата, но не знал, что можно сказать в его защиту и опасался вмешиваться в конфликт. Он никогда не видел Эллина таким растерянным и, что еще удивительнее, напуганным. Сигарета выскользнула из дрожащей ладони и, упав на карту, прожгла в ней дыру. Император молчал. Он откинулся назад, оперевшись на колонну, прикрыл глаза и глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок и возвращая самообладание. Наконец, Рубеллин заговорил: — Я доверился вам, посвятив в свои планы и попросив о помощи, а теперь вы, несмотря на присягу, предаете меня, — голос монарха звучал тихо, но твердо. — Во благо империи, ваша светлость, — нисколько не смутившись, ответил Анрин. — Чего вы хотите? — сменил тактику Эллин. — Думаете меня подкупить? — Вы оставляете мне одно из двух: либо подкупать вас, либо умолять. — Похоже, вы уже умоляете. — Этого вы не дождетесь. Так чего же? Наверняка есть что-то, что могу вам дать только я. — Не спорю, есть. Но я не стану ставить свои интересы выше вашей безопасности. — Вы сами сказали, что энергии нам хватит, самое большее, на два дня. Путь до Вергрида составит семь дней. Если мы пойдем, не пополнив запасы, вы обречете нас на гибель. И меня в том числе. О такой «безопасности» вы говорите? — Я обреку вас только на отступление. Вы будете вынуждены вернуться. — И как же мы вернемся, позвольте узнать, без магии? Другие выходы могут быть перекрыты, так что вы полагаетесь на случай. — В таком случае, я уже сказал, что могу принудить вас вернуться сейчас. — Пожалуйста, — скрестив руки, бросил император. — Действуйте. Вижу, вас нисколько не волнует ваше будущее. — Ваше волнует меня сильнее, ваша светлость. Я не ищу ссоры с вами. — Вы согласились на этот поход, а теперь препятствуете ему. — Да, согласился. Согласился, не особо веря в вашу удачу. И уж тем более, не рассчитывая обнаружить здесь кого-то. Ситуация изменилась, а вместе с ней и мое отношение к этой затее. Я предлагаю вам сейчас вернуться, набраться сил и, трезво оценивая риск, продолжить экспедицию позже, — мужчина, смягчив тон, принялся уговаривать брата. — Я не могу. — Если дело в деньгах, я готов отдать вам часть моего наследства, только не вынуждайте меня так жестоко с вами обходиться. — Дело не в деньгах, — Эллин покачал головой. — Тогда в чем же? Почему вы упорствуете? — Анрин загнал Рубеллина в тупик. Парень долго молчал, не решаясь ответить. — Могу я попросить вас отойти на пару слов? — спустя несколько минут тихо обратился к кузену Эллин. — Конечно, — вставая, ответил командующий. Император поднялся вслед за ним. Велев отряду оставаться на месте, братья удалились в другой конец зала, где их разговор не будет никем услышан. Гвардейцы еще некоторое время не осмеливались заговорить. — Как думаете, его светлости удастся убедить лорда Анрина? — прервал затянувшееся молчание один из гвардейцев. — Ну, раз император увел командующего, видимо, у него еще остался козырь, — ответил другой офицер. — Тот же «козырь», каким он пользуется с его величеством? — усмехнулся третий. Несколько солдат невольно прыснули от смеха. — Как вы смеете! — воскликнул оскорбленный за честь монарха Юан. — Что-то они долго. Может, и вправду «козыряют» там. Юан, сходи, посмотри, может, научишься чему, — дразнил юношу Джеффри. Молодой гвардеец стыдливо вспыхнул. — Постыдились бы при его высочестве, — Дирион покачал головой. — Да брось, старик. Принц все равно узнает, — махнул рукой первый гвардеец. — Узнаю о чем? — холодно поинтересовался Вардлас. — Я еще тут, если вы не заметили, — принцу не понравилось, каким тоном говорили гвардейцы о его брате. А их намеки… смутно, но Арди начал догадываться, о чем идет речь. Пощечина Юану, то, о чем ему говорил Анрин в лесу, у палатки, а теперь и двусмысленные шуточки гвардейцев. Происходящее начало складываться в общую картину. Наконец, Анрин с Рубеллином вернулись. Эллин выглядел бледнее обычного и очень измотанным. Командующий же едва скрывал улыбку. — Мы продолжаем поход, — садясь на место, объявил мужчина.***
Рубеллин сидел, прислонившись спиной к колонне и держа на коленях альбом, рисовал фонтан, возвышавшийся посреди зала. К императору подсел Эйлин. — Вы левша? — удивился мальчик, заглядывая Рубеллину через плечо. — Я пишу правой, а рисую левой рукой. Могу и наоборот, но так удобнее, — улыбнулся парень. — Тебе скучно с гвардейцами? — Они мне не нравятся. — Почему? — Они смеялись над вами, когда вы уходили с лордом Анрином. — Да? И что же они говорили? — Я не совсем понял, ваша светлость. Понял только, что говорили о чем-то очень нехорошем, раз лорд Юан и тот старик пытались их пристыдить. — Вот как. Спасибо, что рассказал. Не обращай на них внимания, — Эллин взъерошил мальчишке волосы. — Расскажете про тоннели? — усаживаясь рядом с императором, попросил Эйлин. — Я знаю не намного больше, чем ты сам видел. Что тебя интересует? — Рубеллин вернулся к своему рисунку. — Ну, например, кто их построил? А еще, что за чудища на нас напали? — Признаться, я и сам не знаю, — император задумался. — Есть две легенды, рассказывающие, как появился Нижний Тракт. Согласно первой, внук чернокнижника Зхараха увидел во сне прекрасную деву. Он попросил своего деда помочь ему найти её, и Зхарах отыскал девушку среди одного из племен кхарди. Но его внука и деву из сна разделяли горы и кунгусское королевство. Тогда Зхарах проложил подземные дороги, дабы его любимый внук мог увидеться со своей возлюбленной. Красивая история, но не более, чем сказка. Зхарах, если он вообще когда-либо существовал, должен был жить около шести тысяч лет назад. Кунгусское царство же образовалось на пять тысяч лет позднее. Да и тоннели выглядят не настолько старыми. Другая история больше похожа на правду. Она была написана в одной из уничтоженных книг и осталась только в моей памяти. Семьсот лет назад, в эпоху расцвета кунгусского царства, когда великие короли кунгусов уже подчинили весь север, их взор обратился на юг. Крастские княжества, защищенные горами, богатые плодородной землей и непокоренными народами, пленили все помыслы алчущих власти прислужников демонов. Король кунгусов Гиарэль Верриари с помощью десяти принцев демонов, призванных из Сумеречного Мира, проложил первые ходы под горами, такие большие, что по ним свободно могла пройти армия. Но крастские князья узнали о замыслах короля. Собрав силы, они ударили первыми, и война закончилась, не успев начаться. Впервые в истории кунгусам пришлось отступить, оставив созданные ими тоннели. Крастцы, опасаясь нового нападения, заняли подземные ходы. Со временем, дабы обеспечить постоянный контроль над тоннелями, люди переселились сюда. С помощью магии они построили города и крепости, галереи и залы, где люди могли жить, отдыхать, торговать и защищаться. Так и появился Нижний Тракт, — закончил Рубеллин. — Звучит правдоподобно. Почему вы считаете, что это легенда? Может, так оно и было? — За исключением той части с принцами демонов, — император улыбнулся. — А откуда взялись чудовища? — вспомнил про второй вопрос мальчик. — Я бы и сам хотел узнать.***
Глухая тревога окутала темные лабиринты катакомб. Слепая мгла скрывала в своем чреве ужасных химер, и в загустелой тишине объятых мраком подземелий слышался их трескучий стрекот. Человеческий запах наполнил древние тоннели. Голоса людей, подхватываемые эхом, отражались от высоких сводов и разносились по старинным галереям, чертогам, проникая все глубже в черные недра подземных коридоров и приглашая их обитателей на кровавый пир…