Хроники империи

      Юан вернулся в комнату раньше друга. Убедившись, что принца всё еще нет, гвардеец попросил раба принести чай. Чем еще можно заняться, юноша не представлял. Всех гвардейцев временно отстранили от их основной обязанности. Пока они в замке его величества, Рубеллина будут охранять люди его брата. Юан даже не удивился, когда Дирион шепнул ему, что император Триалин — близнец его светлости. Наверное, потому, что сил удивляться уже не было. Ни на что сил уже не было. Может, оно и к лучшему, что их отстранили от охраны кронпринца, хотя бы будет время отдохнуть.       Раб принес чай. Юноша поблагодарил его, чем немало удивил невольника, и попросил оставить его одного. Тихо тикали часы, отсчитывая минуты. В камине потрескивал огонь, теплым светом разгоняя вечерний сумрак. Потертый диван, на котором разместился гвардеец, скрипел от каждого движения сидящего. Где носит принца? После обеда прошло уже два с лишним часа. Может, Вардлас приходил, пока Юан был с гвардейцами?       Парень вздохнул, вспоминая их маленькое собрание. Старшим, пока не назначат командующего, выбрали Дириона. Старый гвардеец хоть и не был сильнейшим в гвардии, зато служил еще деду его светлости. Опыта куда больше, чем у большинства офицеров, да и в звании был уже капитаном. Обсуждали также и потенциальную кандидатуру на пост командира. На взгляд Юана, тут и обсуждать было нечего. Хотя прочие гвардейцы выдвигали предположения о других кандидатах, юноша был уверен, что его новым начальником станет несостоявшийся жених — Глендон Дженос. Во-первых, за восемь лет службы Глендон дослужился до звания полковника. Во-вторых, он был магом второго уровня и отличным бойцом. И в-третьих, герцог Дженос приходился троюродным братом его светлости. Юан снова вздохнул. В отставку что ли подать?       Он служил в гвардии уже третий месяц и до сих пор не обзавелся друзьями, а Глендон и вовсе после того случая при каждой встрече одаривает его смешливо-оценивающим взглядом. И другие гвардейцы нет-нет да отпустят в сторону юноши колкий намек. Даже эти погибшие… Джеффри больше всех подшучивал над Юаном, поэтому по нему парень ни капли не скорбел. Да и прочие, кроме командующего, своей смертью не слишком расстроили юношу. Юан никому не пожелал бы такой смерти и совершенно не горел желанием оказаться на их месте, но сочувствия к погибшим братьям по оружию в себе не находил. Неприятное открытие… Толку о них думать? Единственное, что удерживало парня в гвардии, — это возможность быть поближе к принцу.       Еще в академии, когда Вардлас вдруг снизошел до дружбы с четвертым сыном не особо известного графа и окружил Юана своей опекой, парень осознал, что его чувства к принцу сложно назвать дружескими. Глупцом он никогда не был, поэтому даже не пытался рассказать или намекнуть Арди о своей влюбленности. Он бы просто потерял друга. Даже если, как оно часто бывает в романах, принц ответил бы взаимностью, на что мог рассчитывать такой, как Юан? Вардлас — брат императора, у него есть долг перед своим отечеством, так что, рано или поздно, его женят на какой-нибудь принцессе. Потом у принца родятся дети, появятся новые обязанности, продиктованные долгом. В его жизни не будет места другу из академии. И, если подумать, кто такой Юан? Верно, никто. Одна только дружба с принцем для таких, как он, большая честь. Даже надеяться на отношения глупо. Самое большее, что мог позволить себе юноша, — это возможность служить принцу, охранять своего самого дорогого человека. Впрочем, пока что выходило наоборот.       Вардлас всегда защищал его. И в академии, когда его дружба спасла Юана от травли однокурсников, и после. Арди поссорился с братом, когда тот совершенно заслуженно ударил гвардейца, настаивал на возвращении, когда Юана ранили, и даже теперь вступился за него перед императором, заставляя юношу чувствовать себя беспомощным. Но в полной мере парень осознал свою никчемность, когда принца арестовали, а он ничем, совершенно ничем не мог помочь. Ни влияния, ни связей, которые могли бы освободить друга хотя бы под домашний арест, у Юана не было, как и средств, чтобы организовать принцу побег. Если бы Вардласа казнили, Юан, тогда еще бывший кадетом, наверное, покончил бы с собой. Сейчас-то парень понимал, что это глупо, но три года назад…       К счастью, всё обошлось. Арди снова на свободе. Чуточку жаль, что из тюрьмы он вышел не благодаря другу. Юный гвардеец, не зная, когда выпустят принца и освободят ли его вообще, хотел как можно быстрее продвинуться по службе, оказаться в числе доверенных лиц его светлости и убедить императора отпустить Вардласа. Наивный план, но другого не было. Что ж, у него еще будет шанс доказать его высочеству свою преданность.       С другой стороны, Юан не имел привычки лгать себе. Каким бы жалким он себя не чувствовал после каждого заступничества принца, отрицать свои чувства парень не мог. Сегодня, когда его высочество заступился за него перед братом, а потом сказал, что они будут жить в одной комнате, юноша был безмерно счастлив. Одно дело спать рядом с принцем посреди лагеря в обществе других гвардейцев, другое — ночевать в одной комнате. О большем, пожалуй, и мечтать нельзя. Как оказалось, можно.       Когда они пошли в баню, у Юана появилась возможность бесстыдно любоваться своим возлюбленным. Конечно, в тоннелях они купались в горячем источнике, но тогда друзья были на виду гвардии, и нужно было беспокоиться, чтобы взгляд юноши не был кем-то замечен. А в бане… Когда Арди закрыл глаза, Юан просто замер возле друга, забыв обо всем и завороженно наблюдая за своим принцем. До чего хорош… Капли воды стекали по груди, очерчивая рельеф мышц — даже после тюрьмы Вардлас не потерял формы, а когда вернется к тренировкам, Юан, наверное, стены от досады грызть будет. Усталые веки прикрыты, короткие волосы не мешают любоваться самым красивым лицом на свете. Широкий лоб, скулы, аккуратный нос, чуть припухлые губы — всё в принце идеально. Но больше всего Юану нравились глаза — не черные, как у большинства Астордов, а темно-зеленые, доставшиеся Вардласу от матери. Пусть все считают Рубеллина красивее, тем лучше, меньше придется ревновать.       Когда Арди открыл глаза, юноше пришлось опустить взгляд и сделать вид, что ничем, кроме мытья, он не занят. Потом последовал довольно глупый диалог, и Юан непонятно зачем рассказал другу про неудачные попытки отца выдать его замуж. Было приятно увидеть, как принц нахмурился, услышав про домогания. Но вызвано это было скорее заботой, чем ревностью. Тогда гвардеец подумал, что на этот день все его самые смелые ожидания осуществились, но потом… Вардлас захотел помочь ему высушить волосы…. Сердце млело от каждого прикосновения, а стоило пальцам принца случайно коснуться его плеча, как Юан чуть не растекся лужицей. Так нельзя. В этот раз ему удалось сдержать себя, но получится ли в другой раз?       За этими размышлениями и застал друга вернувшийся Вардлас. — Соскучился по мне? — несмотря на усталость, деланно игриво поинтересовался принц. «Может, он знает и издевается надо мной?» — промелькнуло в мыслях гвардейца, но ответил в тон приятелю. — А то, ваше высочество. — Мне запретили покидать замок. Хорошо, что сегодня я этого делать не планировал, — уже серьезно заметил Арди. — Что будете делать? — Отдыхать. Ты тоже, — Вардлас скинул ботинки и рухнул в постель. Юан остался на диванчике, прикидывая, хватит ли ему на нем места. — Иди сюда, — позвал принц. — Зачем? — Затем. Не хочу через всю комнату орать.       Гвардеец подошел к кровати. — Ложись, тебе тоже нужно отдохнуть, — отодвигаясь, хлопнул по покрывалу рядом с собой Вардлас. Юан не двинулся с места. — А ночью ты где собрался спать? На коврике у камина? Ложись. Не бойся, приставать не буду, — подначил друга Арди. «Не боюсь, а надеюсь», — мрачно подумал гвардеец, и скромно присел на краешек. Принц тем временем продолжил: — Ты ведь, в отличие от меня, не прогуливал историю. Не поможешь освежить мне память? Я точно помню, мы что-то проходили про Триалина. — Проходили, — кивнул Юан, усаживаясь поудобнее. — Только не на истории, а на тактике войн. — Не напомнишь? — Биографию изучали мало, в основном рассматривали его стратегии и применяемые в битвах тактики. Но тебя ведь биография интересует, — догадался юноша и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — Триалин Асторад — один из последних потомков… — начал по памяти цитировать учебник гвардеец. — Как ты сказал? — перебил его принц. — Что? — Его фамилия. — Асторад. — Так вот почему я тогда не обратил внимания. Ударение с первого слога ушло на последний, и добавилась лишняя буква. — Так звучит фамилия Асторд по-дегроуэльски. Раз его величество император Дегроуэля, то и его фамилию теперь записывают так, как она звучит здесь. Странно, что вы сами не догадались, — Юан удивленно посмотрел на друга. — А я решил сегодня всех удивлять своими пробелами в образовании, — огрызнулся Вардлас, но тут же, опомнившись, спокойно добавил: — Ладно, приляг. Мне есть, что рассказать.       Дождавшись, когда друг соизволит принять горизонтальное положение, Вардлас пересказал свой разговор с братом, умолчав про болезнь Эллина. — Не знал, что вы были в заложниках, — в голосе гвардейца проскользнули нотки недоверия. — Я и сам этого не заметил, — усмехнулся принц. — Через месяц после похорон меня увезли к маркизу Ферише. Сказали, что пока не найдут убийц моих родителей, мне придется пожить у него, для моей же безопасности. Маркиз меня никогда не обижал. Я играл с его детьми, у меня был гувернер — в общем, жил я как в гостях. Раз в полгода меня тайно отвозили в Юлазиан повидаться с Рубеллином. Он мне тоже ничего не говорил, только спрашивал, как я живу, чем занимаюсь. А на мои вопросы отвечал, что всё хорошо и скоро мы все вместе будем жить дома. Как видишь, я узнал о том, что был заложником уже после того, как меня освободили, — объяснил Арди.       Юноши некоторое время молчали, думая каждый о своем. Говорить особо не хотелось, сказывалась усталость. Тихо тикали часы, в камине потрескивал огонь, а за окном завывал усиливающийся ветер. — Можно спросить? — нарушил охватившую комнату сонную тишину Юан. — М? — Почему вы захотели, чтобы я жил с вами? — Я буду спокойнее спать, если моё высочество будет охранять кто-то из своих, — принц улыбнулся. — Будешь моим телохранителем. — И как же я буду вас охранять, если вы приказали мне отдыхать вместе с вами? — серьезно спросил приятель. — Тогда — кроватехранителем. Охраняй постель, чтобы никто, кроме нас с тобой, её не занял, — лукавая улыбка Арди стала еще шире. Гвардеец сел, развернувшись к другу. — Зачем вы смеетесь надо мной? — в голосе юноши проскользнула обида. — Тоже думаете, что я зря вступил в гвардию? — Боги милостивые, — Вардлас закатил глаза, — как можно быть таким обидчивым? Я просто пошутил. Забудь. Лучше расскажи, как прошло собрание? — принц постарался перевести тему и даже изобразил интерес, хотя последнее удалось с трудом из-за желания зевнуть. Юан одарил его подозрительным взглядом, но всё-таки снова лег и начал рассказ.

***

      За окном давно стемнело, когда Вардлас проснулся. Вставать или хотя бы открывать глаза не хотелось, тем более, что в его объятьях нежилось чье-то мягкое тело. Еще не отошедший от сна, где юноше снилась пышногрудая красавица, Арди крепче обнял кого-то. Нос защекотали волосы. Рука интуитивно пошарила в поисках женской груди. Принц резко открыл глаза, окончательно проснувшись, и с трудом удержался от порыва отскочить. Похоже, во сне он обнял Юана, который теперь спал, доверчиво прижавшись спиной к его груди. Хорошо, что не проснулся, — Вардлас же обещал не приставать, пусть и в шутку.       Не представляя, каким образом, не разбудив друга, вытащить из-под него затекшую руку, Арди осторожно склонился над бывшим однокурсником. Огонь в камине и пара свечей давали мало света, но принц отчетливо видел чуть подрагивавшие во сне светлые ресницы, немного приоткрывшиеся губы и чуть заметный румянец на щеках. Так близко… Спящий Юан был еще очаровательней без своего обычно хмурого выражения лица. Такой хорошенький, что Вардлас насилу отказался от желания немедленно затискать юного гвардейца в объятьях. Не удивительно, что все пристают к Юану. Ему не в военные надо было идти, а замуж. Но это милое сокровище досталось императорской гвардии. Даже умильно смотреть на попытки юноши защитить принца. Арди улыбнулся и, не удержавшись, осторожно коснулся губами шелковистых волос у виска парня. Проснулся… Вардлас тут же пожалел о своем решении, потому что разбуженный с нескрываемым страхом смотрел на него снизу вверх.

***

— Как думаете, его величество теперь будет вмешиваться в нашу службу? — закончив рассказ и свои рассуждения, тихо поинтересовался Юан. Не услышав ответа, он повернулся к другу. Заснул. Что ж, парень всегда знал, что он не лучший собеседник, но быть настолько скучным, что принц заснул… Стало немного обидно. Ну и пусть, зато снова появилась возможность смотреть на любимое лицо сколько захочется. Юноша осторожно придвинулся ближе и, оперевшись на одну руку, молча смотрел на принца, не в силах оторвать взгляд — до чего красивый, аж плакать хочется от невозможности прикоснуться к нему! И почему Юан не родился девушкой? Впрочем, это ничего бы не изменило — принцу не позволили бы жениться на провинциалке. Если бы Арди был хотя бы маркизом, Юан давно бы попытался привлечь его внимание, а так…. Что толку вздыхать?       Он обещал себе выкинуть всё это из головы, убеждал самого себя, что ему достаточно дружбы с его высочеством, ведь если он сделает какую-нибудь глупость, он лишится и того, что имеет. А совершить глупость хотелось.       Принц, не просыпаясь, повернулся на бок и откинул руку на подушку, заставив Юана вздрогнуть от неожиданности. Желание перебороло рассудок. Если что, он спишет всё на недоразумение, мол, так само получилось. Успокоив себя, гвардеец аккуратно положил голову на руку Вардласа. Сердце бешено стучало в груди, словно парень совершил ужасное преступление. Так и есть…       Арди шевельнулся. Юан даже дышать перестал от страха быть разоблаченным, и тут его обняли руки принца. Сердце юноши, стремясь выскочить из положенного места, стучало так громко, что Вардлас, наверное, чудом не проснулся.       Немного успокоившись, гвардеец осмелился двинуться чуть дальше, чтобы спиной прижаться к широкой груди. Так тепло… Так хорошо… Так… правильно? Нужно было уйти спать на диван, потому что теперь он точно ни за что не сможет засыпать иначе, как в объятьях своего принца. Нечестно. Почему судьба так изощренно издевается? Он только-только смирился с мыслью, что они будут, самое большее, друзьями, а теперь новые искушения!       Парень поймал себя на мысли, что портит момент. Прогнав все переживания на потом, он потерся щекой о рукав друга.       Неизвестно, сколько он так пролежал, пока его не разморило. Разбудили его, ожидаемо, движения принца. Тот водил рукой по груди юноши, отчего гвардеец чуть не застонал. Всё-таки проснулся. Желая до последнего понежиться в объятьях возлюбленного, Юан притворился спящим. Вдруг Вардлас приподнялся и, не вытаскивая руки из-под «спящего» гвардейца, навис над ним. Пришлось задействовать всё свое самообладание, дабы не выдать себя. Кажется, друг проверял, спит ли он, иначе зачем так долго разглядывать?       Юноша сдался. Он уже собрался было «проснуться», как вдруг почувствовал почти невесомый поцелуй в висок. Тело среагировало быстрее разума. Неужели? Ему ведь не показалось? Со страхом, что он ошибся, Юан внимательно посмотрел на друга. На лице принца проскользнула тень досады. Вардлас тут же отстранился. — Извини, я не хотел, — пробормотал смущенный парень. — Не хотели меня поцеловать? — ляпнул гвардеец. — Да мне тут просто сон приснился, что я с девушкой… а тут ты… ну и спросонья… случайно. Забудь, — вздохнул Арди, так и не сумев придумать достойного оправдания.       Забыть?! Ни за что! Врал принц неумело. Или все-таки не врал… Единственный способ проверить — это самому прильнуть к нему. Совершить очередную глупость. Юан глубоко вздохнул, набираясь смелости. Если он ошибся — прощай дружба, но если нет…       В дверь постучали. Как вовремя. Гвардеец одновременно хотел взвыть от досады и вздохнуть от облегчения.       Раб, вошедший с позволения принца, сообщил, что ужин уже накрыли. Пока парни в неловком молчании спешно приводили себя в порядок, Юан, немного осмелев, решил разрядить обстановку и шутливым тоном обратился к принцу. — Полагаю, теперь вы должны мне поцелуй, — получилось немного смущенно. Вардлас облегченно улыбнулся и ответил в тон. — Верну с процентами, — и немного помолчав, добавил: — Кстати о поцелуях. Знаешь, откуда пошли слухи о моих братьях? — Арди вспомнил, что рассказал другу не все, и по дороге в столовую поведал ему о всех дурацких случаях с Рубеллином, породивших непристойные сплетни.

***

      В столовой на этот раз было тише. Триалин еще не вернулся, о чем свидетельствовало пустующее место во главе стола. Детей за столом у окна тоже не было. Неудивительно, время позднее, наверняка их уже уложили спать. — Здесь всегда так поздно ужинают? — поинтересовался принц у канцлера. — Да, ваше высочество. Его величество встает рано и ложиться очень поздно, поэтому весь замок живет по его режиму. Признаюсь, поначалу было тяжело, но со временем все привыкают. — А рано это во сколько? — В пять утра. А ложиться не раньше часа ночи. — И вы все спите по четыре часа? — Нет, мы обычно ложимся в одиннадцать, сразу после ужина. А встаем около семи утра, к завтраку. Просто его величество с утра тренируется. Вместе с ним встают и ложатся только сумеречные. — Тренируется? — Да, любой желающий может посмотреть. В половину шестого утра в тренировочном зале. Гланиэль и Мериель тоже встают рано, его величество сам занимается с детьми. — А где тренировочный зал? — Я вам покажу. Если угодно, после ужина можем пройтись по замку вместе с управляющим. — Не хотел бы отвлекать вас от дел. — Сегодня дел важнее вас уже не будет, — канцлер мягко улыбнулся. — В таком случае, с радостью приму ваше предложение, — так же ответил улыбкой принц и вернулся к ужину.       Ужин, как и обед, у каждого был свой. Вардласу принесли хорошо прожаренный кусок баранины со специями, тушеные овощи, тыквенный пирог и горячее вино из бузины.       После ужина Арди с Юаном и некоторыми гвардейцами отправился вместе с канцлером и управляющим смотреть замок. Ему показали украшенные щитами и картинами галереи, тренировочные залы, конюшни, огромную псарню, где жили не только охотничьи собаки императора, но и кунгусские волкодавы Акиэля. Затем они изучили арсенал, заглянули в кузницу, прогулялись по трофейным залам и осмотрели несколько гостиных. Последней и самой впечатляющей частью их экскурсии была библиотека. Она была даже больше, чем во дворце Рубеллина. Принц не сдержал восхищения, увидев огромные изящные стеллажи, тянущиеся к высоким сводам потолка. Стеллажи были так высоки, что приходилось взбираться на лестницу, чтобы достать книги хотя бы со средних полок. Помещение тонуло в полумраке, а особую таинственность книжному царству добавляли свечи. Трепещущие огоньки мерцали здесь и там, отражаясь в бронзовых канделябрах и украшавших стены скрещенных мечах. В библиотеке царила тишина, изредка нарушаемая скрипом пера и легким шелестом бумаги — даже в такой поздний час несколько человек сидели за массивными дубовыми столами и корпели над книгами. Но и они не тревожили величавого безмолвия, окутывавшего каждого, кто переступал порог библиотеки. Казалось, звуки внешнего мира, съедаемые ветхими страницами рукописных книг, не проникали сюда. Лишь здесь, не внимая законам, время останавливало свой бег, замирало в толстых кожаных переплетах, в древних фолиантах, в хрупких сыплющихся свитках и легкой пушистой пыли.       Библиотека напомнила принцу дедушкин кабинет в их родовом поместье. Тот же запах старой бумаги и горячего воска, уютный сумрак и ощущение легкого трепета от прикосновения к прошлому.       Вардлас с трудом заставил себя идти дальше — у него еще будет время вернуться. Всё еще находясь под впечатлением, он поинтересовался у канцлера: — Библиотеку привезли из старой столицы? — Частично, ваше высочество. Здесь книги со всего мира. Многие частные библиотеки и книги кунгусов тоже пополнили фонд его величества. Наш император много времени проводит там, в основном, по ночам. Днем туда может прийти любой желающий, получив разрешение управляющего или библиотекаря. А вот в закрытые секции можно попасть только с личного позволения императора. — А что там? — Насколько мне известно, там запрещенные книги о неизвестных нам областях магии, трактаты о демонах и иных мирах, сочинения древних чернокнижников. Говорят, — голос канцлера стал тише, — там есть даже свитки, написанные рукой Зхараха. Там же хранятся разного рода реликвии и артефакты, использование которых может принести вред окружающим. — Почему такие вещи хранят в библиотеке, а не в арсенале или каком-нибудь тайнике? — Закрытые секции тщательно охраняются. Помимо живой охраны они окружены механическими и магическими ловушками. Даже ваш брат — кронпринц Рубеллин — поспорив с его величеством, сумел сломать только десятую часть магической охраны.       Вардлас собирался еще что-то спросить, они как раз вышли в галерею, ведущую в западное крыло замка и покоям Триалина, как им навстречу вышла занятная процессия. Компанию молодых людей, состоящую из чистокровных кунгусов, возглавлял мужчина, чьи серебристые волосы выдавали его принадлежность к кхарди. Молодой человек, на вид не старше двадцати пяти лет, был одет в черное. Его нижнюю губу украшало маленькое золотое колечко, такие же кольца были в ушах, а на груди на бронзовой цепочке висел медальон в виде ромба с черным знаком на красном камне, испещренном темными прожилками. Белые с серебром волосы волнами лежали на плечах, но одну прядь сбоку мужчина заплел в тонкую косичку и украсил бусинами.       Компания, не обратив на принца и его сопровождающих никакого внимания, быстро приближалась. Принцу пришлось остановиться, когда кунгусы не уступили им дорогу. Мужчина с медальоном громко смеялся, рассказывая что-то своим спутникам и обнимая за талию кудрявую черноволосую девушку. — Ваше высочество, — как можно громче заговорил канцлер, вынуждая кунгусов остановиться, — перед вами Раду Гиждариан.       Принц обменялся с представленным заинтересованными взглядами. — Еще один принц? — усмехнулся Раду, проигнорировав положенный этикетом поклон. — Этого тоже нужно на руках носить? — нагло поинтересовался мужчина, вызвав одобрительные смешки своих спутников. — Я бы предпочел оказаться в руках вашей спутницы, — Арди обманчиво ласково улыбнулся девушке, жмущейся грудью к Раду. — Могу поделиться, если и вы поделитесь своей, — кивнув на Юана, не остался в долгу мужчина. Названный гвардеец положил ладонь на рукоять меча. — Милорд, вы говорите с крастским принцем, — вмешался управляющий. — А вы говорите со мной, — равнодушно усмехнулся Раду. — Будем и дальше озвучивать свои действия? — Можно и так, — вновь заговорил принц. — Только я озвучу будущие действия — вы пропускаете нас, а мы идем дальше. — А если нет? — мужчина хищно оскалился, в глазах мелькнул алый проблеск. — Его величество узнает об этом! — канцлер шагнул вперед. — И что он мне сделает? — продолжая улыбаться, протянул Раду. — Пока Акиэль послушно раздвигает перед ним ноги, он не тронет никого из Верриари. — Ты, помнится, носишь другую фамилию, — послышался голос позади принца. Арди с гвардейцами обернулся. Посреди коридора стоял мальчик с такими же, как у Раду, серебристыми волосами и чистыми голубыми глазами. «Арамид», — вспомнил имя мальчишки принц.       Лицо Раду потемнело. Глаза загорелись алым, как и у кунгусов за его спиной. — Знаешь, чем затыкают рот болтливым шлюхам? — прошипел мужчина. — А полукровкам? — с надменной улыбкой поинтересовался Арамид. И тут же в его сторону, едва не задев принца с гвардейцами, метнулись теневые клинки. Лорд де Кансл играючи махнул рукой и отбросил тени ветряным щитом. Воздух, казалось, загустел от разлившегося над коридором напряжения. — Хорошо император устроился, вертит на члене двух самых влиятельных Лордов и заставляет их людей ублажать себя, — Раду скривил губы в презрительной усмешке. Кунгусы за его спиной потянулись к мечам. Гвардейцы и принц не остались в долгу. Звон вынимаемой стали прорезал нависшую тишину. — Мой милый Раду, — голос Триалина за спинами кунгусов сочился медом. — Какой интерес к моим альковным утехам. — Ваше величество, — наглец вместе с друзьями убрал оружие и склонился перед императором. — Быть может, — медленно приближаясь к кунгусам, продолжил Айлин, — тебя самого стоит поставить на место Акиэля или Арамида?       Раду побледнел и сделал шаг назад. Тени заметались у его ног, чувствуя беспокойство хозяина. — Вы не можете… — охрипшим от волнения голосом начал мужчина. — Я не могу? — смешливо переспросил император. — Как думаешь, если я прикажу твоим друзьям отвести тебя в одну из моих спален, как быстро они исполнят мой приказ? — Триалин почти вплотную приблизился к потерявшему всю спесь мужчине. Раду молчал. — Вы, кажется, куда-то шли, — смягчившись, обратился к кунгусам Айлин и, не дожидаясь ответа, прошел мимо них в сторону младшего брата. — И еще, — император обернулся через плечо, — не смей больше так говорить о своем брате. — Он мне не брат! — Он мне не брат!       Арамид и Раду воскликнули одновременно. — Видите, сколько у вас общего, — улыбнулся Триалин. — Берите пример с меня и Вардласа, — добавил он, дружески приобняв братишку за плечо.

***

— Кто он такой? — когда братья удалились на достаточное расстояние, поинтересовался принц. — Если он не умеет себя вести, ему не место при дворе. — Раненый зверь всегда огрызается. Раду внебрачный сын Висения де Кансла от Веллы Верриари. Двадцать семь лет назад отец Арамида изнасиловал сестру Лорда Атаро. Это стало последней каплей для Верриари и положило начало заговору. Мать Раду умерла почти сразу после его рождения, успев только дать ему имя и взять с Атаро обещание не убивать ребенка. По законам Верриари такие дети — полукровки — не имеют право жить. Висений не признал Раду как сына, стоит ли удивляться, что он так ненавидит кхарди. — А его фамилия? — Не напоминай ему о фамилии. Верриари хоть и воспитали его как члена семьи, но своей фамилии не дали. «Гиждариан» с кунгусского означает «сын врага». Раду неплохой парень. Он злой на язык, вспыльчив, заносчив, но никогда не давал поводов сомневаться в его верности. — Его слова повод сомневаться в его верности, — Вардлас всё еще злился. — Брось. Ты сам ведешь себя так же, — усмехнулся Триалин. — Я? — Ты обижен на Рубеллина за проведенные в тюрьме годы. Прекрасно понимаешь, что Эллин не виноват, но срываешь на нем свою злость. — Откуда… — принц на мгновение запнулся. — Сколько у тебя шпионов среди людей Рубеллина? — Я бы назвал их телохранителями. — И осведомителями. Среди моих друзей тоже есть? — Может быть, — император не стал юлить. — И давно Орель у тебя на службе? — С момента твоего зачисления в академию. Отпусти гвардейцев, мы пришли, — Триалин остановился у дверей своих покоев. Арди, послушавшись, отправил гвардейцев по комнатам, и зашел в спальню вслед за братом.       «Сумеречный» вскочил с дивана, заметив вошедшего хозяина. — Как он? — на ходу скинув дорожный плащ в кресло, поинтересовался Айлин. — Зовет вас, — пропуская Его Величество, ответил «сумеречный». — Догони остальных, жду отчета утром. Зариэля еще не нашли? — остановился у дверей спальни Триалин. — Нет, Ваше Величество. Алариэль до сих пор не вернулся и на наш зов не отвечает. — Зариэль тоже игнорирует мой призыв. Вернется — шкуру спущу. — Скорее всего, он этого и добивается, — со смехом предположил «сумеречный». — Ступай, — император отпустил подчиненного, и тот, поклонившись, исчез.       Эллин метался во сне. — Не надо… — с мольбой простонал юноша. Триалин быстро подошел к постели и сел на край, взяв близнеца за руку. — Уходи, — не просыпаясь, приказал Рубеллин. Затем будто успокоившись, он некоторое время лежал неподвижно. — Владыка …мос? — снова зашептал во сне брат. Айлин нахмурился. — … убьет меня, — продолжал с кем-то диалог Эллин. Рука кронпринца дрогнула, тело охватила легкая дрожь. Спящий судорожно вздохнул и замер. Триалин, не отпуская ладони близнеца, ласково погладил того по волосам. Вдруг по щеке Рубеллина скатилась слеза. — Не могу… — прошептал юноша. Не прошло и пары мгновений, как он вскрикнул, но всё равно не проснулся.       Император сел поближе и, склонившись над братом, принялся успокаивающе гладить того по голове. — Айлин… Айлин, не уходи! — Похоже, Эллину снился новый кошмар. — Я здесь. Я больше никуда не уйду, — словно близнец мог его услышать ответил Триалин. — Прости меня. Я больше тебя не оставлю. Прости, золотце, — император наклонился еще ниже и поцеловал близняшку в висок. Только после этого, словно почувствовав присутствие брата, Рубеллин успокоился и вскоре снова тихо засопел.       Вардлас, молча наблюдавший эту сцену, подумал, что Триалин напоминает ему скорее отца, чем брата. Наверное, Эллин чувствует то же самое. А вот глупые сплетники посмели извратить братскую любовь до инцеста. Даже Анрин, советовавший наблюдать за его величеством, умудрился принять заботу Триалина о близнеце за роман между братьями.       За этими мыслями Арди совсем забыл про шпионов среди друзей, заносчивого полукровку и обо всех своих вопросах к брату. — Подержи его за руку, пока я переоденусь, — велел Айлин, вырвав принца из раздумий. Вардлас сел на постель, осторожно взял узкую ладонь Рубеллина и шепотом обратился к императору. — Я думал, ты вернешься позже. — Я тоже так думал, — расстегивая рубашку, ответил брат. — Мне пришлось вернуться из-за него, — кивнув в сторону близнеца, объяснил Триалин. — Кого вы искали? Или ищете? — Виллиса. — Кого? — Это наш кузен. — Кузен? — переспросил Арди, вспоминая всех своих кузенов. — Да, кузен. Старший сын дяди Зейрона и родной брат Кардиила и Карлена.       Этот день явно бил все рекорды по количеству новых родственников. — И зачем его разыскивать? — Затем, что, в отличие от младших братьев, он не смог смириться с тем, что трон достался Рубеллину. За половиной покушений на Эллина стоит Виллис. Ситуация осложняется тем, что он очень сильный и опытный маг. Вдобавок, у него есть союзники — не просто мелкие опальные дворяне, а могущественные протекторы. Одним из них я подозреваю императора Райкура. Виллиса несколько раз видели при дворе Арафата. Так же мои шпионы замечали его среди свиты короля Джахвейра, что тоже не может не беспокоить. — Так он приехал в Реорбер за Рубеллином? — Нет. За своим сыном. Недавно нам удалось взять штурмом одно из его поместий. Увы, Виллис с дочерью скрылись, но сына я взял в плен, — продолжил объяснять брат. Арди подумал, что никто в мире не может похвастаться таким количеством обретенных родственников за один день. — Насколько я помню, дядю Зейрона казнили за заговор против деда задолго до нашего рождения. — Да. Дядя Арон тоже принимал участие в заговоре, но поскольку он тогда был не старше тебя, дед ограничился лишением прав на престол. Так трон перешел к нашему отцу, несмотря на то, что он был третьим принцем. — Это я знаю. — Разумеется. Ты должен знать и то, что помимо казни Зейрона, дед так же лишил прав наследовать титул и его детей. Дети дяди Арона тоже никогда не смогут заявить о правах на престол. — Тогда зачем Виллису добиваться смерти Рубеллина? — Полагаю, из мести. Более рациональных причин я не вижу. Если он доберется до Эллина, следующим претендентом на трон идешь ты, затем Каронетта. Даже если Виллису каким-то невероятным образом удастся избавиться от вас троих, остаюсь еще я. В этом случае будет пересмотрен мой отказ от престола Крастской Империи, и я стану императором двух стран, а у меня, как ты знаешь, уже есть наследники. Единственный, кто может, отменить приказ деда, это Рубеллин. После коронации он смог бы вернуть кузенам права на наследование, так что, на месте Виллиса, я бы постарался завоевать доверие Эллина, а не пытался бы его убить. — Всё равно я не понимаю, как его еще не поймали. — Ты имеешь в виду «сумеречных»? — император усмехнулся. Он уже переоделся в чистое и вернулся к постели близнеца. — Я уже говорил, Виллис очень сильный маг. Гораздо сильнее Эллина, что уж говорить про меня. — А разве у вас не одинаковый уровень? Вы же близнецы. — Нет, у меня четвертый, и я достиг своего предела. — Такого быть не может… у вас ведь даже энергия одинаковая. — Как оказалось, может. Буду признателен, если ты не станешь распространяться об этом. — Конечно… — Что до Виллиса — он унаследовал всё могущество Астордов как первый сын наследника. Ему уже сорок один год, так что ни я, ни Эллин по части магии ему в подметки не годимся. — Какой у него уровень? — Догадайся. — Первый… — Именно. Он входит в десятку сильнейших магов в мире. Мои «сумеречные», конечно, тоже не шайка разбойников, но и у них не всегда хватает сил хотя бы для того, чтобы просто найти нашего кузена. Помимо этого, я не могу бросить весь орден на поимку Виллиса. — Но сегодня… — Сегодня я отправил всех, кто был в замке. Не могу позволить этому отродью разгуливать по моей столице, тем более, когда здесь Эллин. «Сумеречные» ищут его, мне же пришлось вернуться, — Триалин ласково огладил щеку Рубеллина. — Ему не часто снятся кошмары. — Император аккуратно снял перстень с пальца брата. — Это у него откуда? — повертев в руке кольцо, поинтересовался Айлин. — Тот ребенок, что остался в тоннелях, подарил его Эллину. — «Слезы Захрина» — красивый камень. Это красный императорский опал, крайне редкая диковинка. — Да, Джеффри говорил нам об этом. — А он сказал, что кольцо зачаровано? — Нет… — Потрогай. Оно ледяное, несмотря на то, что Рубеллин носил его столько времени, — Триалин протянул перстень братишке. От кольца и вправду веяло холодом. — И что оно делает? — Вытягивает энергию. Чувствуешь? — Кажется, да. — Скорее всего, из-за него Эллин и надорвался. Он всегда прекрасно рассчитывает энергию, полагаю, кольцо успело вытянуть достаточное количество, чтобы он ошибся в расчетах. — Как он не почувствовал? — Достигнешь второго уровня — поймешь. Ты на третьем-то уже едва ощущаешь, что говорить про второй, — мужчина зажег магический шарик, чтобы лучше разглядеть драгоценность. — А оно хорошо сохранилось, несмотря на то, что ненамного младше моего кольца, — император улыбнулся, словно вспомнив о чем-то. — Откуда ты знаешь? — Я знаю, кто его создал и зачем и даже как оно оказалось в Тербте, — надевая зачарованный перстень себе на палец, ответил брат. — Но я не говорил тебе, что мы нашли его там… — Ты не говорил мне и о том, что видел гнезда унгар. — Кого? — Те крылатые твари, как назвали их гвардейцы. — Откуда… ты там был? — В каком-то смысле да, — голос императора стал задумчивым. Арди подождал несколько минут, полагая, что брат закончит мысль, но тот молчал, и принцу пришлось продолжить допрос. — Откуда ты знаешь про гнёзда? — Унгары всегда гнездятся у воды, — тоном каким можно было сказать «гуси осенью летят на юг» ответил Триалин. — Да я не об этом! — вспылил Вардлас. — Откуда ты про всё это знаешь? Про унгар, кольцо, Тербт?! Эллин считал, что мы первыми побывали в тоннелях. — Первыми за последние лет пятьсот, и что? — с самым невинным выражением лица недоумевал император. Принц, чувствуя, что его водят за нос, глубоко вздохнул, сдерживая злость. — Откуда ты про все это знаешь? — медленно проговаривая слова, повторил Арди. — Канцлер показал тебе мою библиотеку? — ответил вопросом на вопрос Триалин. — Да, — растерянно хлопнул ресницами Вардлас, не понимая, к чему клонит брат. — Скорее всего, он упомянул и о закрытых секциях. Подозреваю, многое о тоннелях Эллин узнал, когда я, не подумав, пустил его туда. В книгах, хранящихся там, есть подробные описания Сумеречного мира и тварей, обитающих в нем. — Сумеречного мира? — Не все считают, что мир, в котором мы живем, единственный. Кунгусы всегда знали о его существовании, о мире, где живут демоны. — И ты в это веришь? — Скажем так, допускаю вероятность, что это правда. — А что насчет кольца? — Его создал Зхарах, как и мое кольцо, — Триалин поднял руку, показывая оба перстня. — У меня есть его свитки. Он вел что-то вроде дневника, где описывал все проводимые им обряды и созданные артефакты. — Я думал, Зхарах всего лишь легенда. — История сильно приукрасила его деяния, превратив талантливого человека в некое подобие божества. Зхарах открыл некромантию, положил основы темным искусствам, создавал невиданные по силе артефакты, но осушать моря и обращать в пыль горы не умел. Эти два кольца лишь малая часть его наследия. Большинство созданных Зхарахом вещей сгинуло во времени. — А откуда ты знаешь, что это кольцо с опалом создал именно он? — Я уже много лет ношу другое его кольцо и даже без записей из свитков смог бы узнать магию Зхараха. Да, она сохранилась спустя тысячи лет. Не это ли говорит о его выдающихся способностях? Надеюсь, я всё объяснил. Уже поздно, иди спать. — Я еще немного посижу, — принц немного успокоился, услышав объяснения.       Триалин пожал плечами и короткой формулой зажег еще одну свечу в спальне. Затем магией перенес кресло из гостиной в спальню поближе к постели, достал из тумбочки книгу и, устроившись поудобнее, принялся за чтение, листая страницы одной рукой, а другой продолжая держать ладонь близнеца. Император всем своим видом показывал, что не намерен больше продолжать разговор. Тут бы Арди следовало уйти, но что-то не давало ему покоя. Словно он упустил нечто важное.       Принц сидел на кровати, невидящим взглядом смотрел вперед и вспоминал прошедший день. Голова гудела от количества полученной в течение дня информации. Юноша пытался уловить в потоке мыслей нужную нить, но она ускользала от него, оставляя ощущение легкого беспокойства. Что-то не сходилось в рассказе Триалина. Тербт? Если спросить, он наверняка скажет, что почерпнул свои знания из книг. А откуда у него такие книги? Канцлер сказал, что они собраны со всего мира. Канцлер сказал… показал библиотеку…. Вардлас даже перестал дышать, опасаясь спугнуть осенившую его мысль. Боги… откуда Триалин узнал, что канцлер решил показать принцу замок? Вряд ли это был его приказ, ведь сам Айлин, пусть мягко, но настаивал на том, чтобы юноша отдохнул. К тому же предложение лорда Джерласа казалось спонтанным решением. Конечно, есть вероятность, что Триалину сказали, где его младший брат и чем занимается, но ведь встретились они в коридоре, ведущем в покои императора, — Айлин спешил к близнецу и случайно наткнулся на них. И Айлин был один. Вардлас сильно сомневался, что брату успели доложить о его экскурсии по замку. Разве что кто-нибудь из «сумеречных», но они все, кроме того, что охранял Рубеллина, были на задании. Как всё запутано.       А еще эти проклятые кольца. Как-то подозрительно, что Эйлин нашел не что-нибудь, а именно кольцо Зхараха. Где он его там нашел? И случайно ли потом пропал? А следом за ним и Эллан. В мозаике явно не хватало фрагментов для полной картины. Вардлас устало потер виски. На миг ему показалось, что тени в комнате удлинились. Тени… У ног Раду вились бесплотные и бесформенные существа, когда тот говорил с императором. А его глаза светились алым, как медальон на шее. Медальон — красный камень с темными прожилками и выгравированным на нем черным знаком. Такой же камень слабо мерцал в перстне, что нашел Эйлин. Императорский опал. Похоже, не такая редкость этот камень. Или у Раду не настоящий?       Еще чуть-чуть и голова откажется думать. Арди слишком устал и, кажется, начал дремать, поскольку его вдруг накрыло ощущение нереальности происходящего. Словно он спал и видел отчетливый сон. Юноша с ужасом осознал, что ничего не слышит. Неестественная тишина окутала спальню. Принц провел рукой по штанине, щелкнул пальцами и ничего не услышал, ни шороха ткани, ни щелчка. Даже звуки собственного дыхания куда-то пропали. Огоньки свечей замерли, будто нарисованные, зато тени пришли в движение. По полу, стенам и потолку растекались черные пятна, сгущаясь в углах.       Страх сковал мышцы. Арди не сумел даже поднять ноги, когда холодные щупальца обвили лодыжки. — Айлин! — в панике позвал юноша, но не услышал собственного голоса. Брат, казалось, ничего не замечал, увлеченно читая книгу. Тем временем тени оторвались от пола и начали складываться в темный силуэт. — Скромность тебе бы не повредила, — Триалин, поставив светящуюся закладку, отложил книгу в сторону. — Вы можете представить меня скромным? — засмеялась появившаяся из теней фигура. Голос показался принцу знакомым. — Где тебя опять носило? — устало поинтересовался император. — Искал мальчишку. — Так долго? — Ну-у… я еще выпил с борлами, — фигура стала четче, — вы же знаете, какой у них восхитительный грог. Я и вам принес, — ночной гость вытащил откуда-то из-за спины глиняный кувшин.       «Это же голос Эллана», — промелькнуло в мыслях Арди, прежде чем тень окончательно приняла человеческий облик, превратившись в молодого человека с лицом пропавшего гвардейца, но с черными длинными волосами и ярко желтыми, светящимися в темноте глазами. — Пил с борлами, значит, — нарочито ласково заговорил Триалин, поднявшись, — и это когда я приказал тебе охранять его, — мужчина кивнул в сторону близнеца. — Сплоховал, — беспечно пожал плечами Эллан и тут же сменил тон на игривый: — Вы же накажете меня за это? — Накажу, — кивнул император. — Накажу тем, что еще столько же не буду наказывать. — Еще тысячу лет! — воскликнул Эллан, и огни свечей на миг полыхнули зеленым. Триалин сердито сдвинул брови, а принц, внимательно слушавший их разговор, удивленно округлил глаза — «Тысячу лет? Это он образно так выразился?» — Сделай что-нибудь с его кошмарами и ступай в мой кабинет, — приказал Айлин. — Кошмарами? — Эллан удивленно посмотрел на спящего Рубеллина. — Должно быть, это из-за того, что он был слишком близко от входа, — вздохнул император. Эллан метнул обеспокоенный взгляд в сторону принца. — Какая разница, — пожал плечами Триалин. — Он и так слишком много знает. Приступай. — Вы же не оставите его так? — поинтересовался «сумеречный», подходя к постели с кронпринцем. — Конечно нет.       Вардлас, все еще лишенный возможности говорить и двигаться, тщетно попытался встать. Что они собираются с ним сделать? Кто они такие?       Тем временем Эллан, или некто похожий на него, склонился над Рубеллином, что-то прошептал на неизвестном Арди языке и осторожно поцеловал закрытые веки спящего. — Готово, — выпрямившись, улыбнулся «сумеречный». — Может быть, в качестве вознаграждения, Владыка меня накажет? — лукавая улыбка стала шире. — Не заслужил. Жди меня в кабинете, — тоном, не расположенным к шуткам, отрезал Триалин. Эллан наигранно горестно вздохнул и исчез. Огоньки свечей вновь ожили, тени вернулись на свои места, а неестественная тишина отступила. Вардлас попробовал пошевелиться — конечности слушались плохо, но слушались. Нужно бежать из замка. Забрать Рубеллина с Юаном и бежать. Неважно куда, лишь бы выбраться. — Не получится, — Триалин смотрел на близнеца, но обращался к младшему брату. — Кто вы такой? — Твой брат и император Дегроуэля. Это всё, что тебе следовало знать, — мужчина шагнул в сторону принца. Тени вновь заметались, стали темнее, обретая формы. Холодные острые плети рванулись к Вардласу и, не успел он дернуться, обвили его тело, лишив надежды вырваться. — Зариэль самый бестолковый из моих слуг, но и самый преданный, — продолжил Триалин, приближаясь к братишке. Он словно стал выше и тоньше, лицо заострилось, а глаза посветлели. — Тебе не стоило его видеть. Мне очень жаль. — Ч-что… что вы хотите… — страх не дал принцу закончить мысль. Глупый вопрос… Что делают с ненужными свидетелями? Разумеется, убивают. Он даже не вполне понял, что именно он увидел, и, видимо, уже никогда не поймет.       Император подошел вплотную. — Воспоминания это наша жизнь. Лишить их — значит лишить части жизни. По-моему, это жестоко. Никто не заслуживает такой участи, — голос брата стал тише. — Нет смысла просить у тебя прощения, но всё равно — прости меня, — Айлин грустно улыбнулся, поднимая руку с кольцом. Вардлас попытался отпрянуть, но тени плотнее обвились вокруг груди, больно сжав ребра. Глаза императора окрасились в янтарно-желтый. Он согнул пальцы на ладони и коснулся перстнем с черным треснувшим камешком лба принца. — Прости, — услышал Вардлас, прежде чем его окутала тьма, и он провалился в сон.

***

      Зариэль, вальяжно закинув ноги на стол, полулежал в кресле императора и лениво потягивал грог прямо из кувшина, когда император вошел в кабинет. — Закончили? — даже не пытаясь выглядеть заинтересованным, спросил «сумеречный». — Да. Где мальчишка? — В северной башне, отдыхает. — Алариэль не нашел тебя? — Триалин приблизился к столу. — Нашел, — хлебнув грога, кивнул слуга. — И где он? — вскинул бровь император. — Нашли кого за мной посылать, — хмыкнул Зариэль. — Он совершенно не в моем вкусе. Оклемается — вернется. — Понятно. Ты проверил ребенка? — Да. Вроде бы обычный человеческий мальчик. Мне показалось странным, что он уцепился за вашим братом, потом отыскал ваше кольцо, подарил его кронпринцу и сбежал под шумок. Даже не знаю, что думать. — Ты уверен, что это не «паразит»? К Рубеллину они часто цепляются. — Я в состоянии отличить человека от «паразита». Люди пахнут съедобно. Это точно человеческий ребенок, — Зариэль снова глотнул грога. — Что-нибудь еще странное за ним заметил? — У него четвертый уровень магии, что удивительно для его возраста, но такое у людей бывает. Что будете с ним делать? — Он много видел? — Достаточно. — Приведи его сюда, — Триалин сел в кресло. «Сумеречный» поставил кувшин на стол, исчез на пару мгновений и появился в компании Эйлина. Мальчик испуганно озирался по сторонам, не понимая, как он из спальни очутился в кабинете. — Ваша светлость! — обрадованно воскликнул ребенок, увидев императора, и даже сделал пару шагов в его сторону, но остановился, поняв, что ошибся. — Вы не Рубеллин. — Он мой брат, — Айлин приветливо улыбнулся. — Мы с ним близнецы. — С его светлостью всё в порядке? Эллан сказал, что императора ранили, — забеспокоился мальчик. — Кронпринца, — поправил Триалин. — Рубеллина еще не короновали. С ним всё в порядке, сейчас он отдыхает. — Я могу его увидеть? — Пока нет. Сначала расскажи мне, как ты познакомился с моим братом? — Его светлость часто приезжали в поместье моего дяди, — начал Эйлин и рассказал свою историю и о том, как Рубеллин его спас. — Хорошо, — дослушав, кивнул император. — А теперь, пожалуйста, вспомни, где и как ты нашел это кольцо? — подняв ладонь, украшенную перстнем с опалом, поинтересовался Айлин. — Там были большие насекомые с крыльями, одно из них принесло мне его, — быстро ответил ребенок. — Ложь, — голос императора оставался спокойным, но Эйлин ощутил, как по спине пробежались мурашки. — Я… я открыл склеп, — признался мальчик. — Гвардейцы пошли исследовать самый большой дворец, а я обошел его и нашел грот. В нем были каменные гробы. Почти все они были пустые, а в самом последнем лежала девушка. Она была вся покрыта пылью, я даже сперва подумал, что это статуя. На пальце у неё было это кольцо, а больше никаких украшений не было. Я пытался её разбудить, но, похоже, она давно умерла. — Очень давно, — мрачно ответил Триалин. — Задолго до того, как Нижний Тракт опустел. — А почему она не превратилась в скелет? — Потому что её возлюбленный хотел сохранить её красоту. Поддался сантиментам, глупо, да? — император грустно улыбнулся. — Может, это оттого, что её возлюбленный слишком очеловечился? — вставил Зариэль и тут же поймал раздраженный взгляд хозяина. — Мы отошли от сути вопроса. Что мне с тобой делать? — Айлин окинул ребенка внимательным взглядом. — Просто почистите ему память, — посоветовал «сумеречный». — Нельзя просто взять и лишить человека его воспоминаний. Тем более без его на то согласия. — Но не отпустите же вы его после всего, что он видел там внизу. — Конечно нет, — Триалин вздохнул, ненадолго задумался и вновь обратился к Эйлину. — Я хочу тебе кое-что предложить. Можешь не отвечать сразу, я дам тебе время подумать до завтра. Ты уже успел познакомиться с унгарами, а сегодня почти весь день провел с борлами. Кстати, как они к тебе отнеслись? — Это вы про чудищ с когтями? — уточнил мальчик. — Да, про них, — улыбнулся император. — Сначала я их боялся, они же нападали на нас. А потом, когда все ушли, и я остался один, эти борлы поймали меня, отвели в свой город, накормили и отдали под присмотр Дхару. Он немного говорит на нашем языке. Дхар сказал, что им приказали охранять тоннели и убивать всякого, кто туда войдет, но ребенка они трогать не станут. Он предложил мне пожить у него, пока я не выучу их язык. О, а еще мне показали троглов, — глаза мальчишки засияли. — Они такие смешные — как червяки, но в панцире и с шестью лапами. — Они, к твоему сведению, плотоядные, — заметил Зариэль. — Вижу, тебе понравились обитатели Сумеречного Мира, — подытожил Айлин. — Тем лучше. Я хочу предложить тебе выбор: остаться здесь, но без воспоминаний обо всем, что ты сегодня видел или сохранить память, но уйти из этого мира в Сумеречный. — Это как? — удивленно хлопнул ресницами Эйлин. — Мой слуга отведет тебя. Но это билет в одну сторону. Вернуться ты не сможешь… Разве что когда-нибудь в качестве члена ордена. — А что такое Сумеречный Мир? — Сумеречный Мир — это девять сотен обитаемых планет, объединенных сетью порталов. Каждая планета уникальна, и можно, отыскав портал, попасть с одной планеты на другую. Это самый прекрасный из миров. Самый… разнообразный. Черные пустыни, кипящие лавой горы с серными озерами, бескрайние болота, дикие джунгли, вечнозеленые холмы с ледяными ручьями, океаны — всё, что можно и невозможно представить, — голос императора потеплел, глаза заблестели. — Там живут тысячи самых разных рас и существ, люди в том числе. Там же обитают прекрасные наги, жестокие релиоры, примитивные троглы, хитрые вемезы, унгары и, конечно же, демоны. А какие там города… Подводные, воздушные, подземные, наземные. Но прекраснее всего чертоги королей демонов. Я дарю тебе возможность исследовать этот огромный мир. Или остаться здесь и забыть обо всём, что с ним связано, — закончил Триалин. Эйлин некоторое время молчал. — А вы не обманываете? — Зачем мне тебя обманывать? — Не знаю. Я очень хочу увидеть этот мир, но не хочу оставлять его светлость, — мальчик задумался. — Там ты заведешь себе новых друзей. Мой слуга найдет тебе семью, которая будет заботиться о тебе. И твои способности к магии в Сумеречном Мире будут куда сильнее, — попытался взять ребенка соблазном император. — А его светлость тоже может туда пойти? — с надеждой спросил Эйлин. — Нет, — пришлось разочаровать мальчишку. — Почему? — плечи ребенка заметно поникли. — Пока что он принадлежит этому миру, но однажды я заберу его туда, — ответил Триалин, словно ребенок мог его понять. Впрочем, возможно именно ребенок с еще незашоренным взглядом на жизнь смог бы воспринимать его слова так, как они есть. — А вы там были? — мальчик сменил направление вопросов. — Да, много раз. — А почему оттуда нельзя вернуться? Вы же возвращаетесь. — Я не принадлежу ни тому миру, ни этому. — А какому принадлежите? — Никакому. Я появился раньше всех существующих миров, раньше материи и мысли, — император отвечал совершенно спокойно, с интересом наблюдая за реакцией малыша. — Вы меня все-таки обманываете, — с сомнением в голосе заключил Эйлин. — Если бы вы были старше всего на свете, вы бы выглядели как древнющий старик. — Я и не говорил, что старше всего на свете, — рассмеялся Триалин. — Есть около сотни подобных мне, появившихся раньше. А что до моего вида — это телу двадцать три года, не мне. Но давай вернемся к тебе, — Айлин мягко улыбнулся, — подумай над моим предложением и завтра дай ответ. Решишь остаться — я сотру тебе память, в том числе и об этом разговоре. Захочешь уйти — придется забыть об этом мире. — Но… — Уже поздно. Детям пора в постель, — оборвал ребенка император и обратился к слуге: — проводи его обратно в башню.       Зариэль, проворчав, что не нанимался посыльным, взял Эйлина за руку и исчез. Триалин, оставшись в одиночестве, налил в бокал остатки грога, пригубил и подошел к окну.       За стеклом кружились белые хлопья снежинок. Выщербленная бледная луна, прикрывшись вуалью облаков, серебрила поля и горы на юге. Мужчина долго смотрел вдаль, прежде чем заговорить в тишину: — Долго ты еще собираешься мешать мне?       Щербатая луна скрылась за тучей, и мир за окном погрузился во тьму.