***
— Как ты? — едва покинув камеру, поспешил справиться о самочувствии своего гвардейца Вардлас. — В порядке, — немного пришибленным голосом ответил Юан. — Я так и не понял, что имел в виду Глендон, — признался юноша. — Честно говоря, я тоже, — улыбнулся принц. — У него странные методы. Главное, что сработало. Ты лучше расскажи, как всё произошло? Глендон сказал, что на ужине был уже не ты, а оборотень. — Простите, — опустил голову Юан. — Я был невнимателен. Я…я думал, что это вы, когда он позвал меня за собой, прикинувшись вами. Мне даже не пришло в голову усомниться. Арди почувствовал, как похолодело в груди. Глендон ведь предупреждал, что привязанность принца к Юану могут использовать, но юноша и представить не мог, что это произойдёт так скоро. — Боги… он ведь мог… — от волнения еле выговаривая слова, прошептал Вардлас. — Всех остальных, чей облик он принимал, он убивал. Чудо, что ты стал исключением. — Интересно, почему, — нахмурился гвардеец. — Пусть об этом заботится Глендон. Не забивай голову, — посоветовал Арди, приобняв задумавшегося юношу за плечи. — Давай лучше сходим, проведаем Рубеллина. — А что с его светлостью? — удивлённо округлил глаза Юан. Принц только теперь вспомнил, что гвардеец не присутствовал в столовой и ещё не знал об отравлении. — Его отравили, — лаконично ответил юноша и, не дав другу испугаться, тут же поспешил успокоить: — Худшее уже позади. Пусть Арди и сам не был уверен в своих словах, он не мог позволить Юану чувствовать за собой вину. Вскоре юноши достигли покоев императора. Из гостиной в коридор вышел измученный и бледный Акиэль. — Как он? — тут же спросил принц. — Только что заснул. До утра его лучше не беспокоить, — ответил на ходу Лорд и побрёл в сторону кунгусского крыла. Вардлас осторожно открыл дверь и вместе с Юаном тихо вошёл в комнаты брата. Рубеллин спал на чистых простынях, плотно укутанный одеялом. Рядом, оперевшись об изголовье кровати, сидел император, а в креслах расположились Раду и Дарина. Триалину хватило одного взгляда на вошедших. Мужчина удовлетворённо кивнул, затем сделал манящее движение пальцем, и кольцо, повинуясь воле хозяина, соскользнуло с руки принца, возвращаясь к хозяину. — Идите, — еле слышно приказал император. Принц ещё раз внимательно посмотрел на спящего Эллина, убедившись, что тот действительно выглядит немного лучше, и молча вышел. В конце концов, здесь он не мог ничем помочь.***
Раду всегда восхищался сестрой, и теперь в очередной раз убедился, что делал это не без оснований. Именно Дарина, отправив Милорда отдыхать, возглавила дальнейшее бдение над отравленным кронпринцем, именно она, после того, как Рубеллину в первый раз сменили повязки, убедила императора лечь спать, пообещав разбудить его через час. Вид у его величества и впрямь был усталый. Он ведь сам недавно был вынужден провести несколько дней в постели. Поскольку оставлять близнеца Триалин абсолютно не собирался, он, благо размеры постели позволяли, лёг рядом с братом. Дарина, подвинув кресло ближе к кровати и порывшись в гардеробе в поисках шали покойной императрицы, удобно расположилась с книгой, позаимствованной у Айлина. Раду нечем было себе занять, и вскоре мужчина прикорнул в кресле, убаюканный тихим шелестом страниц. Дарина разбудила брата, тряхнув за плечо. Она не стала, вопреки обещанию, тревожить сон его величества и сменила повязки Рубеллина, ограничившись помощью Раду. — Зами шарат, драгу [Иди спать, милый], — ласково обратилась к братишке кунгусска, заметив, каким рассеянным он стал. — Сам га элай. Гараи роста ховухор [Я в порядке. Твоя очередь отдыхать], — в тон сестре ответил Раду. — Зам-зами [Иди-иди], — отмахнулась женщина. — Шохор га аспете. Сам гарашу трези [Ляг в гостиной. Я тебя разбужу]. Сравнив своё полусонное состояние с полным отсутствием усталости у сестры, Раду быстро поддался уговорам. Уходя в гостиную, его озарило подозрение, что Дарине всё же удалось скрыть один из фиалов с кровью демонов во время рейда Милорда в спальне императора. Кромка неба на востоке чуть посветлела, когда Раду сквозь сон почувствовал лёгкое прикосновение к щеке. Открыв глаза, он увидела перед собой сестру. — Кару ро принс. Сам замур со миве, адари мира га комаж [Посиди с принцем. Я схожу к себе, приведу себя в порядок], — прошептала леди. — Элай [хорошо], — потирая глаза, кивнул Раду. Мужчина встал, потянулся и, зевая, побрёл в спальню. Император всё ещё спал. Раду невольно взглянул на часы. Обычно, Триалин встаёт в это время, даже раньше. Рабы уже вовсю хлопотали в гостиной и ванной, готовясь к подъёму его величества, но последний не проснулся даже к тому времени, как вернулась переодевшаяся Дарина. Взглянув на сестру, Раду не удержался от смешка. — Га рошу жеза агата астрагу [в кои-то веки выглядишь пристойно]. — Сам нумуру кагу нару лудуа [Сочту это за комплимент], — фыркнула кунгусска. Вопреки своим обычным пристрастиям в одежде, она была одета в простое клетчатое платье с высоким воротником — Раду даже не подозревал, что у сестры такие имеются. Кудрявые волосы собраны в пышную косу. На плечах серая шерстяная шаль. Больше всего женщина напоминала гувернантку или компаньонку какой-нибудь знатной леди. — Шову замару [Можешь идти], — гордо подняв голову, прошествовала мимо брата Дарина. — Сам астерут Ра принс [Я подожду Милорда]. — Кад зами ру трезиже лу [Так сходи и разбуди его]. — Некас доам нор бегорза рета унум ро бархурум фар таргу ла грамар [Незамужней леди не подобает оставаться наедине с мужчинами без отца или брата], — стоял на своём мужчина. На самом деле было довольно глупо утверждать подобное после того, как Дарина всю ночь провела наедине с мужчинами, пусть и спящими, но настойчивость сестры не давала Раду покоя. — Гарас ваду аирт грамар? Мииру драгу грамир, зами атэ гарас эдуше [Ты видишь здесь брата? Мой милый/дорогой братик, шёл бы ты отсюда]*[1], — вполголоса хохотнула Дарина. Всё больше подозревая, что сестра задумала что-то непотребное, Раду вышел из спальни, оставив дверь едва приоткрытой. Он демонстративно громко прошагал до выхода из гостиной, открыл дверь, закрыл и предельно тихо, почти на цыпочках, не обращая внимания на застывших в изумлении рабов, вернулся к двери спальни. Прильнув к оставленной щёлке в проёме, мужчина осторожно заглянул внутрь, чтобы тотчас обомлеть от увиденного. Строго говоря, Раду с самого начала переживал вовсе не за Дарину, а за двух беззащитных юношей, оставшихся в полном распоряжении женщины, страстно желающей выйти замуж за кого-то из императорской семьи. Увы, худшие опасения Раду сбылись. Только его сестре хватило бы бесстрашия и безрассудства домогаться императора. Мужчина как-раз застал тот момент, когда леди, резко припав грудью к спящему Триалину, так же стремительно обхватила его лицо руками и поцеловала. Само собой, император тут же проснулся. Твёрдо, но без грубости отодвинув от себя кунгусску, Триалин приподнялся на постели, бросил быстрый взгляд в сторону близнеца и, убедившись, что кронпринц ещё спит — на лице Айлина явственно промелькнуло облегчение — обратился к женщине: — Если тебе плевать на свою репутацию, подумай о моём целомудрии. — Если ты непорочен, то я, должно быть, святая, — выпрямляясь, усмехнулась в тон императору Дарина. — Как Владыка Сехеш*[2], — тихо хохотнул Триалин и, прежде чем бывшая любовница успела съязвить в ответ, спросил: — Акиэль ещё не пришёл? — Я отправила за ним Раду. — Правда? Тогда почему он стоит за дверью? Стоило прозвучать этим словам, как Раду отпрянул от двери. И всё же резко обернувшаяся Дарина успела встретиться с братом взглядом гневно полыхающих алым глаз. Унося ноги из покоев его величества, Раду слышал, как сестра шёпотом бранилась на кунгусском, порываясь догнать брата, и как император тщетно пытался успокоить женщину, едва ли не умоляя её вести себя потише.***
— Ты исцеляла его? — внимательно оглядев руки кронпринца, поинтересовался у кузины Акиэль. — Нет, — покачала головой Дарина. — Странно, — протянул Лорд, мягко огладив подёрнувшиеся тонкой розовой кожицей кончики пальцев Рубеллина. Кронпринц сидел в постели, оперевшись на подушки. Кроме излишней бледности ничто не выдавало произошедшего накануне отравления. Что именно «странно» все поняли, не дожидаясь уточнений Акиэля. Без целительной магии или кунгусской магии жизни новая кожа никак не могла вырасти всего за одну ночь. — Вас что-нибудь беспокоит? — обратился к Эллину Лорд. — Только голова. Впрочем, — прислушиваясь к своим ощущениям, чуть помедлил юноша, — ещё немного мутит. — Вы позволите? — протянув засиявшую алым ладонь к лицу кронпринца, спросил Акиэль. Рубеллин слабо кивнул, и кунгус осторожно положил руку на голову пациента. — Дарина, подожди снаружи, — не оборачиваясь, приказал Лорд. Кунгусска обиженно поджала губы — она всю ночь смотрела за его высочеством, а теперь её выставляют, как какую-то служанку. Но сколь бы не было велико её возмущение, ослушаться своего Лорда женщина не могла. В спальне осталось трое — император, его близнец и Акиэль. — Плохая новость — у вас снова был приступ. Хорошая — он последовал за резким ростом уровня целительной магии. Она и подлечила вас и заглушила симптомы приступа, — кунгус опустил мерцающую ладонь к груди принца. — Не знал, что у меня есть способности к целительной магии, — рассеянно ответил Эллин. — Предрасположенность была, так почему бы и нет, — пожал плечами Триалин. — Какое-то…сомнительное везение, — вздохнул младший близнец. — Энергия нестабильна, — нахмурился Акиэль, проведя рукой над грудью юноши. — Вам лучше не использовать магию в ближайшие пару дней. — Я и без того нечасто пользуюсь ею. — Ещё что-нибудь? — придвинувшись ближе, поинтересовался император. — Покой, нежирная пища, настои для восстановления тела и отвары, на случай, если в организме ещё остался яд, — ответил целитель. — Хорошо, — кивнул Триалин. — Поездка не сильно навредит ему? — Какая поездка? — тут же заинтересованно повернул голову к брату Рубеллин. — Куда ты собрался его повезти? — уточнил Акиэль. — В Шераз. Поедем завтра. Отдохнём там несколько дней, потом я поеду дальше, а он вернётся домой. — Шераз? — задумчиво переспросил кунгус. — Неплохая идея. Я, конечно, не доверяю оборотням, но там его высочеству может стать лучше. Только убедись, что он не утомится в дороге. — Мы сделаем остановку в Левобережье. — Тогда я соберу вам лекарства с собой, — заключил Лорд. Рубеллин чувствовал себя слишком уставшим, чтобы как-то комментировать обмен репликами между братом и кунгусом. Мало того, что они говорили, словно не замечая присутствия Эллина, так ещё и Триалин, как обычно, всё решил, не посоветовавшись с близнецом. Юноша как-раз подумывал, стоит ли высказать Айлину своё недовольство, как последний вдруг вспомнил о его существовании. — Что сказать послам? — О чём ты? — удивился принц. Триалин объяснил: — Они сегодня уезжают. Раз уж мне придётся их провожать… — Я сам в состоянии их проводить, — перебив брата, возмутился Эллин. — Исключено, — категорично ответил старший близнец. — Вынужден согласиться с Айлином, сегодня вам лучше провести день в постели, — присоединился к уговорам Акиэль. — В таком случае, пусть с ними встретится Вардлас, — сдавшись, решил Рубеллин и, заметив удивление на лице близнеца, объяснил: — Послы приехали для переговоров с Крастской Империей. Арди — принц Крастской Империи, ты же — император Дегроуэля. Целесообразнее будет поручить это ему. — Как знаешь, — не скрывая своего скептического отношения к идее, пожал плечами Триалин. — Отравителя поймали? — поспешил перевести тему кронпринц. — Да. Глендон занимается им. Это был тот же оборотень, что убивал твоих слуг. И, как выяснилось, он же участвовал в заговоре несколько лет назад, под видом нашего дяди убедив Арди написать компрометирующие письма. — Значит, за всем этим снова стоит Виллис, — откинувшись на подушки, вздохнул юноша. — Рано или поздно, я до него доберусь, — улыбнувшись, пообещал император. Войдя в гостиную брата, Вардлас застал удивительную сцену. Рубеллин сидел на кушетке, обложенный подушками, а рядом с ним леди Дарина, заботливо смазывающая пальцы юноши маслом и рассказывающая о том, как важен правильный уход за руками. На чайном столике близ кушетки стояла пустая миска с остатками бульона. Служанка кунгуски заваривала чай с целебными травами, а сама леди, закончив с ладонями кронпринца, обратила его внимание на печенье. — Моя компаньонка сама печет его. Попробуйте. Оно совсем не вредит фигуре. Среди моих служанок и подруг немало людских девушек, так что, смею заверить вас, я знаю уйму рецептов сладостей, от которых сложно поправиться. Хотя кунгусам это, конечно, ни к чему, мы ведь не полнеем. Добрый день, ваше высочество, — обернувшись к вошедшему принцу, улыбнулась кунгусска и, встав, изящно присела в реверансе. — Завари чай на всех, — приказала женщина служанке и вновь обратилась к Вардласу: — Проходите, выпейте с нами чаю. Арди едва подавил смешок, увидев застывшее на лице брата выражение покорной обречённости. — Как себя чувствуешь? — первым делом поинтересовался принц. — Сносно. Благодарю, — кисло улыбнулся Эллин. — Как всё прошло? — Неплохо. Они передали тебе пожелания скорейшего выздоровления и выразили надежду, что при следующей встрече увидят тебя в добром здравии. Триалин выделил им охрану до границы, — рассказал юноша. — О, а ещё они подарили мне портрет принцессы Элерии, — вынув из кармана небольшой, чуть крупнее ладони, портрет в тонкой рамке, усмехнулся принц. — Симпатичная, — взглянув на изображение, заметил Эллин. — Могу подарить, — небрежно бросив картинку на столик в сторону брата, ухмыльнулся Арди. — Подари Айлину, — посоветовал Рубеллин. — Обойдусь, — закрывая за собой дверь, улыбнулся император. — Мне бы портретик одной из райкурских принцесс. — Прошу меня простить, господа, но с вашей стороны это свинство, — поднимая портрет, окинула сердитым взглядом троих братьев Дарина. — Боюсь, миледи, вся политика — это чистейшей воды свинство, — грустно улыбнулся Рубеллин и обратился к близнецу: — Какие новости? — Глендон сейчас подойдёт с отчётом, — ответил император. — Ну, а к отъезду всё готово. — Ты куда-то собираешься? — полюбопытствовал Арди. — Мы с Эллином завтра поедем в ближайшую резервацию оборотней. Ты с остальными подъедешь через несколько дней, когда закончишь здесь все дела, — присаживаясь, объяснил старший брат. — То есть, вы вдвоём всё бросите и уедете? — ахнул принц. — Не совсем… — начал было Эллин. — Именно так, — спокойно улыбнулся Триалин. — Я не могу больше откладывать поездку. А Рубеллин, будучи у меня в гостях, почти совсем не отдыхал. — Вы поедете только вдвоём? — наливая императору чай, поинтересовалась Дарина. — Не считая «сумеречных», да. Я уже отдал распоряжения. Свита и охрана Эллина приедет в Шераз чуть позже, а оттуда, на следующий день, вы все отправитесь в Крастскую Империю. Так что не переживай, у тебя будет достаточно времени, чтобы собрать вещи, — улыбнулся бывшей любовнице Триалин и, обращаясь к Арди, закончил: — А у тебя будет возможность посмотреть город оборотней и погулять там с Юаном. Не успел принц ответить, как в гостиную, коротко постучавшись, вошёл Глендон в сопровождении молодого лейтенанта. — Как наш пленник? — тут же перевёл внимание на кузена император. — Уже покойник, — вздохнул командующий гвардии. — Твои подчинённые перестарались. Но главное мы узнали. Его конечной целью было освобождение Эйниса, а покушение на его высочество должно было отвлечь всё внимание на кронпринца. — Паршивый план, — фыркнул Айлин. — Согласен, — принимая из рук Дарины чашку с чаем, кивнул Глендон. — Но это не самое интересное. Мне, как и Юану, не давало покоя то, что оборотень поступился своими принципами и оставил нашего юного друга в живых. Жалостливым его не назовёшь, согласитесь? — Так в чём же дело? — поинтересовался Вардлас. Глендон кивнул Юану и гвардеец, нахмурившись, тихо сказал: — Мой брат, Ален, находится в свите лорда Виллиса. — Это… тот, который пропал? — уточнил принц. — Да, — опустив голову, еле слышно ответил юноша. — Полагаю, прежде чем «пропасть», он предложил Шеню пойти на службу к Виллису, что и стало причиной их ссоры, — предположил Глендон. — И Шень ничего нам не сказал, — прохладно заметил Рубеллин. — Все знают Шеня, как беспринципного карьериста. Даже если ему действительно было плевать на брата, он не мог тогда рисковать своей репутацией. Тебе ли его не понять? — улыбнулся герцог. — Я не собираюсь ни понижать Шеня в должности, ни лишать привилегий. Он уже не раз доказал свою полезность. Тем не менее, я бы хотел поговорить с ним, когда он вернётся из Райкура, — ответил Эллин. — Разумеется. — Юан, можешь не беспокоиться, на вас ситуация с вашими братьями никак не отразится, — добавил Рубеллин, обратившись к поникшему гвардейцу. — Благодарю, ваша светлость, — слабо улыбнулся юноша, но ничуть не ободрился. — Он не о себе переживает, — объяснил Глендон. — Ваше сиятельство! — возмутился Юан. — Да брось, здесь все свои, — отмахнулся герцог и, обращаясь к остальным, продолжил: — Он расстроился из-за Алена. С одной стороны, Ален предал семью и родину. С другой — благодаря просьбе Алена Юан жив, — закуривая и полностью игнорируя укоризненный взгляд подчинённого, поделился Глендон. — Не только поэтому, — тихо вздохнул гвардеец. — Когда Шень выгнал Алена из своего дома, а потом Ален пропал, мать заболела. Шень никому ничего не объяснил, и все винили его в пропаже Алена, а потом и в смерти нашей матери. А теперь выходит Шень не хотел расстраивать мать или… я не знаю. Может, ему и впрямь всё равно. — Спроси у него сам, — пожав плечами, посоветовал командующий. Некоторое время все молчали, думая каждый о своём. — Так… что там с Эйнисом? — Рубеллин поспешил перевести тему, пока неловкое молчание не затянулось. — А что с ним может быть? — равнодушно отозвался император. — Живёт себе в лучшей камере, ест три раза в день, периодически угрожает стражникам своим отцом, но, по крайней мере, перестал грубить мне. — Я бы хотел с ним увидеться, — вынимая из кармана портсигар, попросил кронпринц. — Не стоит! — одновременно сказали Триалин, Глендон и Вардлас. Эллин изумлённо приподнял бровь. — Почему? — Просто, не стоит, — мягко улыбнулся Глендон. — Лучше в другой раз, когда он научится себя вести, — так же мягко предложил Айлин. Подозревая, что споры ни к чему не приведут, Рубеллин вздохнул. — Хорошо. Ну, а с Эйлином я могу увидеться? Или мне и этого нельзя? — Можно. Я пошлю кого-нибудь за ним, — ответил император, обрадованный, что близнец не стал возражать. — Арди, могу я попросить тебя заняться расследованием смерти родителей Эйлина, когда мы вернёмся в Юлазиан? — обратился к младшему брату кронпринц. — С чего бы? — Ты курируешь строительство тракта, поэтому часто будешь бывать в Бренвиле и, возможно, останавливаться у барона Гольба. — Допустим, — согласился принц. — Но ты меня пока не заинтересовал. — Почему бы тебе не заняться расследованием вместе с Юаном? — подумав, скрепя сердце предложил Рубеллин. — Хорошо, — улыбнулся Арди. — Прирождённый дипломат, — хохотнул Глендон.***
Остаток дня Рубеллин провёл в компании своего юного протеже, компенсируя недостаток внимания ребёнку в последние недели. Как выяснилось, Эйлин неплохо обжился в новом месте, подружившись с детьми императора, регулярно занимаясь с учителями, а свободное время проводя за книгами. Угрызения совести, мучавшие кронпринца, едва было не забывшего про мальчика из-за нескончаемых проблем, заметно поугасли, стоило провести пару часов с найдёнышем. Поэтому юноша смог со спокойной душой оставить мальчишку на несколько дней. Братья выехали сразу после завтрака. Запряжённые четвёркой лошадей сани, устланные мехом и толстыми покрывалами, чтобы кронпринц ни в коем случае не замёрз в дороге, легко скользили по свежему насту, увозя двух молодых монархов на северо-восток от Реорбера. Закутанный в тёплый плащ Рубеллин быстро заскучал, глядя на однообразные поля и холмы, средь которых петляла дорога, и вскоре юноша уснул на плече брата. Солнце стояло в зените, давно отмерив полдень, когда сани остановились у дверей таверны в маленькой деревушке, раскинувшейся на левом берегу широкой реки. — Уже приехали? — оторвав голову от плеча императора, сонно огляделся Эллин. — Это Левобережье. Остановимся здесь ненадолго, — ответил Триалин. Мужчина ловко выскользнул из саней и подал руку близнецу. — Осторожно, не поскользнись. — Не ты ли говорил, что я не барышня, чтобы за мной ухаживать? — проворчал кронпринц, но от помощи отказываться не стал. Затёкшие от долгого сидения ноги плохо слушались, поэтому поддержка брата оказалась не лишней. Выбравшись из саней, юноша огляделся. На самом деле в Дегроуэле он видел только Реорбер, и теперь ему впервые представилась возможность побывать где-нибудь за пределами столицы Дегроуэля. Пообедав в таверне, братья решили немного прогуляться и размять ноги, прежде чем вновь отправиться в путь. К тому времени небо успело затянуться серыми облаками, и вскоре крупные снежные хлопья закружили в воздухе, украшая соломенные крыши белыми шапками. Деревня Левобережье была достаточно живописным уголком, чтобы аристократы северной империи полюбили её в качестве места для остановок во время путешествий. За рекой, посреди которой возвышался небольшой поросший деревьями и частым кустарником остров, высились холмы. В воде, там, где скорое течение не давало образоваться льду, плавали дикие утки. Сама деревушка была не слишком оживлённой, но и отнюдь не тихой. Крестьянские дети, радуясь снегопаду, высыпали на улицу, бросаясь снежками и строя снежные крепости. Наблюдая за их вознёй, Эллин невольно вспомнил, как совсем недавно император вытащил весь двор на улицу, чтобы вот так же впасть в детство. Юноша замедлил шаг, чуть отстав от брата, нагнулся и, зачерпнув ладонью снег, слепил комок. Триалин, заметив отсутствие близнеца, обернулся. — Что-то слу… — Остаток фразы оборвался прилетевшим в лицо императора снежком. — Это реванш, — отряхивая перчатки, не без ехидства усмехнулся Эллин. Должен же он был как-то расплатиться за своё поражение в их недавнем сражении. — Не на того напал, — улыбнулся император, катая ответный снежок. За какую-то четверть часа Рубеллин стараниями его величества вымок насквозь. Не желая сдаваться, он окликнул наблюдавшую за ними детвору: — Заплачу по пять дигр каждому, кто попадёт в него! — указав на брата, пообещал детям кронпринц. Наконец-то справедливость восторжествовала! Рубеллин был совершенно согласен с утверждением, что на войне все средства хороши. Не можешь одолеть противника сам — используй наёмников. И, когда полчаса спустя юноша опустошал свой кошелёк, расплачиваясь с маленькими бойцами, ему было ничуть не жаль потраченных денег. Вид облепленного снегом и, в конце концов, поваленного в сугроб Триалина стоил куда дороже. Хорошо, что дети не подозревали о личности поверженного. — Освежился? — протянув близнецу руку, самым довольным тоном поинтересовался Эллин. — Будь милосерднее, пощади хотя бы моё достоинство, — вымученно улыбнулся Триалин, с помощью брата выкарабкиваясь из сугроба, куда его закопали безжалостные крестьянские дети. Отряхнувшись, он тут же окутал себя и принца коконом тёплого воздуха, и братья поспешили к саням. Серые сумерки опустились на землю, скрывая в сгущающейся мгле леса и горы. Запряжённые четвёркой лошадей сани в окружении отряда «сумеречных» въехали в каменные ворота тихого городка. — Добро пожаловать в Шераз, — шепнул на ухо брату император, крепче сжимая юношу в объятьях. Десятки светящихся окон, прорезая темноту, встретили поздних гостей. [1] - В кунгусском языке "грамар" означает только старшего брата, в то время как "грамир" только младшего. [2] - Владыка Сехеш (для тех, кто не читал "Падший Легион" или читал, но забыл) - демон-искуситель, распутница, демон порока и прелюбодеяния, чаще всего принимает женский облик, покровитель женского начала, хранитель красоты, молодости, энергии.