***
Мериель всё ещё не мог определиться, кто же из двух новичков более странный. И Рей и Эйлин куда-то исчезали по ночам. И если о цели ночных отлучек Рея вскоре стало известно, то куда пропадал протеже Брюзги I оставалось загадкой. Вожак успел неплохо изучить двух потенциальных членов стаи. Рей был волком-одиночкой, не спешившим присоединяться к их клану, однако же не проявлявшим враждебных намерений. Наоборот, именно благодаря Рею у их стаи всегда были запасы сладостей. Одно раздражало — порой Рей вёл себя совсем как взрослый и не давал им съесть всю добычу за раз, выдавая конфеты и пряники понемногу. Эйлин, наоборот, с удовольствием играл с детьми, участвовал в тайных вылазках и всячески поддерживал затеи Вожака, но при этом иногда казался отстранённым, словно думал о совершенно другом. На уроках Эйлин превосходил их всех. Он относился к тому раздражающему типу людей, у которых всё всегда и легко получается. Рей в этом плане определённо был на другой стороне фронта. Даже Мериель, не особо заботившийся об учёбе, видел, как полуоборотень изо всех сил старается наверстать упущенные знания. Он даже заплетал на время уроков волосы, чтобы те не мешали сконцентрироваться. На взгляд Мериеля письмо полукровки стало не в пример лучше, хотя всё ещё было трудно разобрать его каракули. И аппетит Рея поубавился. Должно быть, он понял, что никто не собирается его выгонять, и наедаться впрок нет смысла. — Выходит, ты не ходил в школу? — спросил как-то раз новичка Мериель, пока дети сидели за уроками. — Как и вы, — не поднимая головы, ответил Рей. — Вообще, я бы хотел. Думаю, там было бы веселее. Но у нас приглашённые учителя, — пожал плечами мальчик. — Но вот ты почему не ходил? Ты же наполовину кунгус. Ещё наш прадед обязал посещать школу всех кунгусов простолюдин, а Милорд и вовсе открыл на севере общие школы для людей и полукровок. При упоминании Лорда Верриари оборотень ожидаемо поднял голову. — У меня не было времени, — наконец, ответил Рей и вновь закорпел над прописью. — И чем ты занимался? — подсев ближе, не отставал старший сын императора. — Работал, — лаконично ответил вечно угрюмый собеседник. — Работал? Где? — В трактире. Подавальщиком. В пекарне, помощником. Ещё подрабатывал у кожевника подмастерьем, а летом иногда пас скот. — А… зачем? — Чтобы заработать денег. — Это понятно. Я имею в виду, твой отец же работал в охране на шахте. Рей, как часто за ним водилось, перестал отвечать и демонстративно уткнулся в книгу. — Ла-а-адно, — протянул Мериель и, придвинувшись к хмурому мальчику, хитро шепнул на ухо: — А если я взамен расскажу что-нибудь о Милорде? — Что? — поднял взгляд Рей. — Что захочешь. Мальчик некоторое время сверлил книгу задумчивым взглядом. Мериель его не торопил. Он уже наловчился в уговорах этого нелюдимого полукровки, тут самым главным было не давить слишком сильно. — Мой отец все деньги проигрывал в карты, — спустя долгое время тихо ответил Рей. Для Мериеля картина, наконец, сложилась, и новичок перестал казаться неразрешимой загадкой. Всё остальное они с Гланиэлем додумают сами, после того, как тщательно всё обсудят. Мериель не отрицал, что в таких вопросах его близнец был мозговитее. — Что любит Милорд? — в свою очередь спросил полуоборотень. — Хм. Ну, он определённо любит тишину и покой, — начал перечислять Вожак. — Любит, когда стоит пасмурная погода, но не идёт дождь. Любит редкие травы, книги про медицину. Я ещё не был у него, но Раду говорит, что у Милорда в библиотеке куча книг про всякие травы и медицину разных народов. Ещё у него свой лекарский сад в теплицах. И собаки, он любит собак. Из еды Милорд предпочитает непрожаренное мясо и кровяные колбаски. О, ещё бузинное вино — это его любимое. Сладости он не очень любит, хотя мать говорила, что Милорд никогда не отказывается от черничного варенья. Даже не знаю, вроде всё. Милорд всё время занят, вряд ли у него есть время на что-то ещё, — закончил Мериель. — Почему он живёт здесь, а не в Волчьем Рве? — Из-за обязательств кунгусов после поражения в войне с нашим отцом. Хотя даже отец говорит, что Милорд тут больше ему для помощи. К тому же Милорд не всегда здесь живёт, только с середины осени и до середины весны. Тёплое время года он проводит у себя в замке. Ах, вспомнил! Он любит охоту! — Мериель, тише. Ты мешаешь остальным, — шикнул на брата Гланиэль. — Спасибо, — тихо сказал Рей и вернулся к своему заданию. — Да не за что, — пожал плечами Мериель. Теперь оставалось так же разговорить Эйлина. Этот орешек оказался куда крепче. Если у Рея, несмотря на его угрюмость, можно было хоть что-то вытянуть, то Эйлин просто мастерски переводил тему, обезоруживающе улыбался, предлагал какую-нибудь интересную игру — короче говоря, Вожаку никак не удавалось припереть любимчика Брюзги I к стенке. — Сделаем это сегодня, — решил Мериель, обращаясь к близнецу, едва они закончили обсуждать план слежки за Эйлином. Вечером, как только всех отправили спать, Мериель послал одну из своих теней и двух ищеек в соседнюю спальню, где ночевали новички. Вожак едва не заснул, дожидаясь возвращения кого-нибудь из демонов, но когда шум в замке затих, свидетельствуя о том, что обитатели крепости ушли на покой, крошечное теневое пятнышко шмыгнуло в постель старшего близнеца. — Он уходит, — свесившись вниз, шепнул брату Мериель и поспешно спрыгнул с кровати. Близнецы предусмотрительно легли одетыми и теперь, быстро натянув меховые сапожки, тихо выскользнули из спальни. — Ты его видишь? — едва слышно поинтересовался Гланиэль. Старший брат молча вглядывался в темноту коридора, стараясь заставить глаза светиться не слишком ярко. — Вон он, — дёрнув братишку за рукав, кивнул в сторону светлого силуэта Мериель. Эйлин, казалось, просто гулял по замку. Но если так, то почему они не могли найти его раньше. Дети успели порядком заскучать, полчаса наблюдая из тени, как Эйлин разглядывает огромный портрет Мериеля I — последнего кунгусского короля. — Вы знаете, как он умер? — не оборачиваясь, негромко спросил Эйлин. Близнецы изумлённо застыли. Мериель первым взял себя в руки и, покинув наблюдательный пост, как ни в чём ни бывало приблизился к новичку. — Он умер от болезни, — ответил мальчик. — А Гланиэль? Кунгусский принц, в честь которого назвали твоего брата. — Его убили кхарди. К чему ты спрашиваешь? — Интересно, как люди видят это сейчас, — не отрывая взгляда от картины, улыбнулся Эйлин. — Ты о чём? — не понял Гланиэль. — Вам пора спать, — всё с той же спокойной улыбкой обернулся к братьям ребёнок. Близнецы одновременно подскочили на своих постелях. Да пропади всё пропадом, они всё-таки заснули и проспали исчезновение новичка! Тени и ищейки в очередной раз вернулись ни с чем. — Я сдаюсь, — вздохнул Мериель, рухнув в постель. Небо на востоке светлело, и вскоре первые солнечные лучи осветили маленькую светлую фигурку, сидящую на подоконнике Южной башни.***
Рей начал понимать людей, которые после работы торопились домой. Просто раньше у него не было места, в которое хотелось бы возвращаться. А теперь, не до конца веря своему счастью, он больше всего боялся, что его прогонят или, ещё хуже, отдадут в приют. Отец часто грозился сдать его в приют. Наверное, он не сделал это только потому, что в их маленьком городке не было приютов. В детстве Рей, не зная, что представляет собой приют, полагал, что это какое-то очень страшное место, где держат нехороших детей, что-то вроде тюрьмы. Потом хозяйка трактира, пожилая кунгусска, научившая мальчика читать и считать, объяснила ему, что это дом для сирот, где о детях заботятся воспитатели. Но даже получив такое объяснение, Рей не смог избавиться от своего детского впечатления. Не помогло ему и то, что приюты часто посещал Милорд, поскольку содержались они именно на его деньги. О Милорде Рей слышал с раннего детства. Милорд — самый главный из чистокровных, был для простых кунгусов сродни божеству для людей. Нынешнего Милорда звали Акиэль, что на кунгусском означало «хороший ребёнок». Не лучшее имя для Лорда, но хозяйка трактира объяснила Рею, что Акиэль был вторым сыном и не должен был стать Лордом. Изначально Акиэль учился на мастера над ядами и с ранних лет имел прекрасные способности к магии жизни, потому-то ему прочили прекрасное будущее и предрекали место правой руки подле его старшего брата. Война перевернула все карты. Брата Акиэля казнил император Триалин, а сам Акиэль стал Лордом Севера. По словам старой кунгусски, поначалу все ненавидели Милорда за то, что он принял сторону этого южанина, но время показало, что Акиэль не ошибся, предав отца и брата. Ещё Милорд был известен как один из лучших целителей в мире и уж точно сильнейший лекарь в Дегроуэле. Рей всегда удивлялся, когда слышал в трактире разговоры о том, как Милорд в очередной раз посетил такой-то лазарет и вылечил почти всех больных. Мальчика поражало, как кто-то вроде Милорда мог снизойти к простым людям — а лечил он чаще всего людей, потому что кунгусы не болеют — и одарить их своей милостью. Рей часто мечтал о том, что Лорд Верриари приедет в их шахтёрский городок по каким-нибудь своим важным делам, и ему удастся хоть одним глазком увидеть сильнейшего в их расе. Всё-таки он считал себя больше кунгусом, чем оборотнем и старался не распространяться о своей нечистой крови. Оборотней вообще недолюбливали, а Милорд, говорят, и вовсе их ненавидел. Рей не знал почему, но, услышав об этом, стал ещё больше стыдиться своей покойной матери. Потому-то подростка так поразило, что Милорд забрал его с собой в замок императора, несмотря на происхождение осиротевшего полукровки. Замок был прекрасным. Рей даже не мог себе представить, что кто-то может жить настолько богато. Огромные залы, картины и скульптуры, серебряные приборы в столовой. А сколько там было слуг! И Рею не нужно было больше работать, чтобы не остаться голодным. Но самым лучшим в замке было то, что в нём жил Милорд. Лорд Верриари оказался куда красивее, чем представлял себе Рей, куда сильнее и куда добрее. Как бы мужчина не ругал ребёнка, как бы не ворчал на него, мальчик ясно видел, что Акиэль не злится по-настоящему. Уж Рей-то знал, как выглядят злые люди и злые кунгусы. Его труды тоже не прошли даром. Акиэль стал спокойнее реагировать на присутствие полуоборотня, меньше ворчать, а однажды даже поблагодарил ребёнка за то, что тот навёл чистоту в комнатах Лорда. Это был настолько счастливый момент, что сравниться с ним смогло только обещание его величества уговорить Акиэля взять мальчика в ученики. Рей понимал, что прежде чем Травник станет учить его своему мастерству, ему следует выучиться письму и счёту. Но на уроках с учителями детей императора выяснилось, что Рею так же следовало знать историю, астрономию, арифметику и хотя бы один иностранный язык. Помимо этого мальчик должен был обучиться придворным манерам, живописи, танцам, уметь фехтовать, держаться на лошади, разбираться в картах, литературе и, желательно, играть на каком-нибудь музыкальном инструменте. В свои четырнадцать лет Рей умел печь булочки с разными начинками, готовить несложные блюда, штопать вещи, чинить обувь, мять кожу и пасти овец. Раньше ему казалось, что этого достаточно, теперь же он со стыдом сравнивал себя с девятилетними близнецами и удивлялся, как им хватало терпения не смеяться над ним. Дети императора совсем не походили на тех детей, с которыми Рею приходилось иметь дело раньше. Пусть отпрыски его величества и были зачастую надоедливыми, но зато они хотя бы пытались подружиться с полукровкой. Гланиэль и Рашета помогали ему с арифметикой и астрономией, принцесса Женьен с близняшками Адой и Кармилл объясняли мальчику правила этикета, которые Рей, по своему невежеству, раньше постоянно нарушал. Мериель, их Вожак, был полезен по-другому. Именно он стал ценным источником сведений о Милорде и именно он рассказал, почему Травник ненавидит оборотней. Кунгусы столетиями держали оборотней в рабстве, поэтому, когда Триалин предложил им свободу в обмен на помощь, они без раздумий предали своих хозяев. Под конец войны один из отрядов оборотней, стремясь доказать свою верность новому господину, устроил ловушку, угодив в которую Акиэль попал в плен к Триалину. Мериель в таких красках рассказал о том, как Милорда пытали и держали в цепях, что Рей буквально возненавидел свою грязную кровь. — Больше ни один оборотень вас не обидит, — шепотом пообещал мальчик, плотнее укутывая своего Лорда.***
Мериель долго рассматривал портрет своего венценосного тёзки. — Ждёшь откровения? — послышался за спиной смеющийся голос. Мальчик обернулся, в сотый раз изумляясь тому, как его отцу удавалось незаметно подкрадываться к кунгусам. — Мне просто стало интересно, как он умер, — ответил Мериель. — Тогда ты ошибся этажом. Тебе в библиотеку, учить историю, — потрепав сына по голове, усмехнулся Триалин. — В учебниках написано, что он умер от болезни. Но ведь… кунгусы не болеют. Улыбка сползла с губ отца. — Почему тебя вдруг это заинтересовало? — Не знаю, — пожал плечами мальчик. — Просто на уроке осенила мысль и теперь не даёт покоя. Может, ты знаешь? — Он умер от болезни, которая способна сразить даже кунгусов, — присев рядом с ребёнком, ответил император. — Никогда о такой не слышал, — не скрывая скепсиса, заявил Мериель. — А я уверен, что слышал. Она называется «неволя», — тихо вздохнул мужчина.