И снилось ворону, что был он лисом

      Следующим утром в академию я шёл на полнейшем автопилоте. Случайно подслушанный накануне разговор не давал покоя, и ни о чём другом, кроме него, я попросту не мог думать. Даже о готовящемся разносе за вчерашнюю шалость вспомнил лишь когда Ирука-сенсей, грозный и недовольный, преградил мне дорогу в коридоре.       — Ну, я пошёл, — Саске похлопал меня по плечу, обозначая моральную поддержку, и с обычным самодовольным видом удалился.       — Изуна, — внушительно начал учитель, когда мы остались вдвоём, — твоё вчерашнее поведение было неподобающим.       — Прошу прощения, Ирука-сенсей, — я поклонился, прекрасно зная, что извиниться проще и быстрее, чем ближайший час выслушивать его нотации (да, теперь я научен горьким опытом, так что приспособился усмирять свою гордость). — Как я вчера пообещал Итачи-сану и Шисуи-сану, этого больше не повторится.       Проходившие мимо ребята, спешившие в классы, с интересом поглядывали на нас, но я старательно игнорировал их внимание, полностью сосредоточившись на том, чтобы правдоподобно изобразить смирение. Ну, кажется, сработало: Ирука протяжно вздохнул, и руки его, до того упёртые в бока, опустились по швам.       — Что ж, я рад, что хотя бы Учиха имеют на тебя влияние, — сказал он с какой-то обречённостью. — Обратиться к ним было верным решением.       — Вы тоже имеете на меня влияние, сенсей, — пока он совсем не расстроился, я решил немного подластиться. — Заметьте, с каждым годом количество актов моего вандализма сокращается, и всё из-за того, что мне не хочется слишком уж часто расстраивать вас.       Ирука посмотрел на меня удивлённо, но выглядел он вполне польщённым. Поначалу все учителя прямо-таки шарахались, когда я начинал говорить красивыми фразами с толикой безобидной лести, но со временем привыкли. Я знаю, что Узумаки Наруто не отличался манерами, однако в меня их с самого детства вбивали почти с таким же упорством, как искусство ниндзя. А старые привычки живучи.       — Иди на урок, — стараясь не улыбаться, сказал Ирука. — И постарайся сдержать обещание.       — Свои обещания я сдерживаю всегда, сенсей, — серьёзно сказал я и удалился в класс.       Когда я вошёл, урок уже начался, но ругать за опоздание меня не стали (обычно я непунктуальностью не отличался), а просто попросили занять своё место. Всё же сочтя не лишним извиниться перед учителем, я быстро добрался до парты, за которой сидел Саске. При моём приближении он хмыкнул, но убрал с сидения рядом с собой сумку — всё-таки держал для меня место, заботливый мой родственник… друг. Усевшись около него, я сделал вид, что внимательно слушаю сенсея, читавшего лекцию о видах стихийных чакр, а на самом деле вновь обратился мыслями к услышанному накануне.       С какой стороны ни посмотри, это полная жесть. Гены и удивительная чакра Узумаки, ум взрослого и опытного Учихи, как оказалось, ещё и Кьюби в придачу… Гремучая смесь, поистине гремучая. И, главное, что со всем этим делать? Что я джинчурики, как видно, знает всё старшее поколение жителей деревни, при этом от меня самого почему-то этот факт старательно скрывался на протяжении двенадцати лет. Это что, решение проблемы из серии «Не будем о ней говорить — рассосётся как-нибудь сама»? Но ведь глупо как-то: не обучать джинчурики контролю над хвостатым. Более того, потенциально очень небезопасно.       На фоне всего этого особую актуальность приобретет вопрос: а что мне, собственно, делать с Кьюби? Со своим родным Шаринганом я бы смог научиться его контролировать, но в этом теле любимого Мангекё при мне нет. И как тогда обходиться? Как вообще можно контролировать биджу без додзюцу? И какого, опять-таки, хрена никто не спешит посвятить меня в эти тонкости?!.. Ладно, если в ближайшие месяцы никто из старших не сподобится заняться решением данной проблемы, я возьму дело в свои руки. Пока же понаблюдаю за Итачи: возможно, у него всё-таки есть какой-то план. Признаться честно, я на это очень рассчитываю.       Тем временем долгий и безумно скучный (для меня; большая часть остальных студентов внимала сенсею чуть ли не с открытыми ртами) урок наконец подошёл к концу, и настал черёд физических упражнений — как раз то, что надо для успокоения нервов. После продолжительной и обстоятельной разминки и тренировки метания сюрикенов настал черёд спаррингов. Даже не спрашивая у учителя, мы с Саске встали друг напротив друга: навыками мы значительно превосходили всех без исключения одноклассников (спасибо Итачи и Шисуи, они об этом позаботились), а потому ни с кем другим в пару ни меня, ни Саске уже давно не ставили. Сенсей дал сигнал — и мы начали бой.       Я всегда любил тайдзюцу: когда сражаешься врукопашную, возникает связь с противником, дающая прочувствовать его в полной мере, помогающая понять, что за человек перед тобой. Мадара, как и в жизни, в атаках всегда был резок и непредсказуем, Тобирама, напротив, — последователен и методичен; Итачи сражается обдуманно, плавно, не допуская ни единого лишнего движения, а вот Шисуи обожает непрестанно кружить вокруг противника, путая его внезапными ударами с разных сторон. В отличие от родственников, у Саске стиль боя пока ещё не до конца сформировался, но уже сейчас я чувствую, что по резкости и порывистости этот парень через пару лет вполне сможет и с Мадарой потягаться.       — Не зевай! — окликнул меня Саске, видя, что я витаю в облаках. — Или решил сдаться?       — Мечтай! — хмыкнул я, проводя быстрый удар ему под дых — только вовремя активированный Шаринган помог мальчишке увернуться и отскочить в сторону.       Не давая ему времени опомниться, я перешёл в атаку. Эх, Саске, Саске… знаешь ведь, что твой пока ещё слабенький Шаринган не поможет против меня. Всё-таки я лучше других знаю, как сражаться против обладателей этого додзюцу — и не мудрено, сам ведь был им столько лет. Кроме того, немало хитростей в своё время придумал, сражаясь со мной, Тобирама, и сейчас я не стесняюсь пускать их в ход (хоть я и терпеть его не могу, отрицать, что Тобирама был очень сильным и талантливым шиноби, было бы глупо; к тому же, только исключительный воин способен убить обладателя Мангекё). Впрочем, не спорю, Саске хорош — для своего возраста; я же старше его, мягко говоря, намного, имею больше опыта, а потому чаще побеждаю. Хотя, когда начинаю зевать и отвлекаться на свои мысли, вполне могу оказаться на земле, подмятым под противника, — как, к примеру, сейчас.       — Саске-кун! — радостный визг Ино и Сакуры сообщил мне, что наш бой уже собрал зрителей. — Ты просто супер!       Напрочь игнорируя вопящих девчонок, Саске встал и протянул мне руку; мимолётно усмехнувшись, я принял его помощь. Резко дёрнув меня на себя и поставив на ноги, Саске не сразу отпустил мою руку.       — Что с тобой? — прошептал он мне на ухо.       — В смысле? — состроил я непонимание.       — Совсем не следил за боем, — он нахмурился; такая лёгкая победа его совсем не радовала.       — Прости-прости, задумался, — я хитро улыбнулся и, чтобы отделаться от продолжения допроса, добавил: — Можем попозже повторить, Саске, и тогда уже, обещаю, я поваляю тебя по земле, раз ты так этого хочешь.       — Мечтай, бестолочь, — фыркнул Саске и, легко толкнув меня плечом, направился в сторону скамейки.       Пряча улыбку, я последовал за ним. На скамейке меж тем по бокам от Учихи образовались Ино и Сакура, наперебой восхваляющие мастерство юного гения.       — Саске-кун, ты так классно дерёшься!       — У тебя так хорошо поставлен удар!       — Твой Шаринган такой суперский!       — Ты замечательно двигаешься, Саске-кун!       И дальше в том же духе. При этом сама жертва поклонения сидела с каменным лицом, только во взгляде читалась почти мольба.       — Простите, дамы, — я беззастенчиво прервал их дифирамбы и втиснулся на скамейку между Саске и Ино. — Слушайте, а как насчёт сходить куда-нибудь сегодня?       — Отвали, Изуна, — пробурчала Ино, откровенно раздосадованная тем, что между ней и Саске образовалась преграда. Я же, продолжая нахальничать, снял с волос резинку и, нарочно широко расставив локти, принялся по новой завязывать хвост (на это ушло немало времени, но старую причёску с хвостом до середины спины мне восстановить удалось).       — А Саске-кун пойдёт с нами? — заискивающе спросила Сакура, сверля предмет воздыханий пытливым взглядом.       — А то как же, — ухмыльнулся я, за что получил незаметный, но ощутимый тычок под рёбра от друга.       — Круто! — обрадовалась Ино. — Куда пойдём?       — В Ичираку, — подал голос Саске.       Я недовольно цыкнул: ведь знает же, гад, что я не люблю рамен!       — Отличный выбор, Саске-кун! — захлопала в ладоши Ино. Ага, да если бы он даже в притон какой предложил пойти, это всё равно был бы «отличный выбор».       — А во сколько пойдём? — Сакура не сдавалась и упорно пыталась перетянуть внимание Саске на себя.       — Давайте после уроков, — предложил я. Вечером — не вариант: хочу опять попытаться заночевать у Учиха, вдруг ещё что удастся подслушать.       — Что скажешь, Саске-кун? — уточнила Ино.       — Мне это подходит, — подумав немного, величественно кивнул он. Нет, и всё-таки наш клан — неисправимые позёры; теперь-то, понаблюдав за Учиха со стороны, начинаю понимать, что имели в виду Тобирама и его брат.       — Тогда до встречи! — помахав нам ручками, Ино и Сакура унеслись к учителю, звавшему их для проведения нового боя.       — На кой? — ёмко осведомился у меня друг, когда будущие куноичи вышли за пределы слышимости.       — Помогаю Шисуи-сану в его стремлении поскорее восстановить популяцию Учиха, — преспокойно сообщил я, откинувшись на спинку скамейки и, заложив руки за голову, прикрыв глаза.       Саске недовольно проворчал что-то себе под нос и погрузился в молчание. Небось придумывает месть, с него станется.       Передохнув немного, мы снова сразились, теперь уже просто интереса ради. Саске, конечно, старался, но на этот раз я был полностью сосредоточен на бое, а потому парню пришлось тяжко. Однако как бы я ни был поглощён нанесением и отражением ударов, всё же заметил, что из окна второго этажа академии, выходящего на тренировочную площадку, за нами кто-то пристально наблюдает; причём, готов поклясться, следил неизвестный именно за мной и Саске. Впрочем, когда я наконец повалил друга на землю и получил возможность внимательнее взглянуть в подозрительное окно, никого там не оказалось. Раздосадовано — а как же, упустил ведь следившего — хмыкнув, повернулся к недавнему противнику.       — Лучше? — не без ехидства поинтересовался я.       — Лучше, — кивнул Саске, поднимаясь и отряхивая одежду от пыли.       Я же опять непроизвольно покосился на окно. Предчувствие вновь зашевелилось внутри, и очень надеюсь, что на сей раз ничем плохим это для меня не обернётся.       До конца учебного дня больше ничего интересного не было: уроки тянулись, мозг закипал, с прилежным Саске сидеть было скучно, поэтому пришлось на перемене перекочевать к Кибе, беспардонно дрыхшему на задней парте. Растолкав приятеля, последний урок я разнообразил играми в «крестики-нолики»; когда же я, в очередной раз обыграв Кибу, довольный собой, под тихое ворчание противника стал от нечего делать оглядывать класс, вдруг наткнулся на взгляд сидевшей справа от меня Хинаты.       — И-изуна-кун… — пролепетала она, тут же заливаясь краской, стоило мне посмотреть на неё.       — Как дела, Хината? — беспечно спросил я, делая вид, что не заметил её состояние.       — Н-нормально, — она покраснела ещё сильнее, но всё-таки продолжила: — Изуна-кун, я… я хотела…       — Да?       — Я хотела сказать… т-ты очень здорово сражался против Саске-куна сегодня! — выдав это, словно самую сложную фразу в мире, девочка стремительно опустила взгляд на свои колени.       — Спасибо, Хината, — улыбнувшись ей, я отвернулся.       Да, я прекрасно знаю, что нравлюсь ей, однако упорно который год сей факт игнорирую. Честно, если бы не чрезмерная робость, Хината была бы милашкой, вот только встречаться с ней я не собираюсь ни при каком раскладе. По правде говоря, есть у меня один коварный план. Что поделать — хочу, чтобы у моих детей обязательно, прямо-таки всенепременно был Шаринган! Наверное, даже сейчас я остаюсь в душе слишком Учихой, и раз уж обладание додзюцу для меня заказано, то пусть хотя бы детишки мои порадуются. А так как из Учиха единственной подходящей мне по возрасту девочкой является Минори-чан, которая на год младше нас с Саске… Что ж, надо начинать намекать Итачи на моё искреннее желание стать частью их дружной семейки. Да здравствуют браки по расчёту! Никаких проблем и треволнений!       Ну, а пока моя невеста (она, конечно, ещё не знает о своём счастье, но годика через три, думаю, я её обрадую) учится метать кунаи и складывать печати, можно и мне немножко погулять на стороне. Тем более что не для себя, а для друга стараюсь! Он мне потом ещё спасибо скажет!.. Или нет. Если подумать, Мадара так и не сказал, когда я попытался свести его с одной куноичи из клана Узумаки… А, впрочем, ладно. Саске — не Мадара (и стоит мне, наверное, почаще об этом вспоминать), поэтому за собственное здоровье после выступления в роли свахи можно не опасаться.       Едва урок закончился, я первым вышел из класса, чтобы подождать остальную компанию во дворе. И вовсе не потому, что влом мне было делать это в классе, и не из-за непрекращающихся тихих вздохов Хинаты, вовсе нет — просто прямо напротив дверей академии на дереве висели замечательные качели, на которых я безумно люблю посидеть после уроков. Вот и теперь, быстро выскользнув из толпы детей, тянувшейся по коридорам школы, я поспешил усесться на излюбленное место и, оттолкнувшись, принялся неспешно раскачиваться. Знаю-знаю, это глупо, по-детски, недостойно солидного шиноби — но как классно-то! И вообще, мне двенадцать, так что качели мне очень даже по возрасту.       Я раскачивался всё сильнее, ветер лёгкими потоками обдавал моё лицо, ворошил волосы, и мне безумно захотелось вдруг в голос рассмеяться, плюнув на всё и всех, позабыв о проблемах. И я бы, наверное, даже сделал это, если бы очень не вовремя ко мне не подошли Саске и девчонки.       — Развлекаешься? — флегматично поинтересовался друг.       — Ага, — я легко спрыгнул с качелей и, остановив их, улыбнулся одноклассницам. — Готовы?       — Готовы! — улыбнулась в ответ Ино и попыталась ненавязчиво взять Саске под руку, но тот движение предугадал и плавно шагнул вперёд, ко мне.       Пока шли по деревне, девчонки беспрестанно болтали. Честно, это какой-то ужас: я и в прошлом не слишком-то любил трепливость некоторых девушек в клане, но по сравнению с теперешними болтушками наши девчонки были прямо молчуньями. Да как у этих двух язык не заплетается — произносить столько слов в минуту, да ещё и без остановок?!       В общем, к тому времени, когда мы достигли Ичираку, затея со свиданием уже не казалась мне столь блестящей. В глазах Саске тоже читалась откровенная досада, и продолжал улыбаться и поддерживал разговор я больше назло ему, чем из интереса. Всё-таки мелкие подлости — неотъемлемая часть проявления семейной любви у Учиха.       — Добро пожаловать! — стоило зайти в кафе, бодро приветствовал нас его владелец (Теучи, кажется).       — Здравствуйте, — Саске решил взять инициативу на себя: точно что-то замыслил, к Рикудо не ходи! — Нам, пожалуйста, четыре порции рамена.       А вот и подлость.       — Саске… — начал было я, но друг меня перебил:       — И да, одну сделайте, пожалуйста, двойной. Изуна сегодня очень устал на тренировке, ему необходимо хорошо поесть.       — Хорошо, сделаю, — старик светло улыбнулся и ушёл готовить заказ, так что мне оставалось только скрежетать зубами и устраиваться за стойкой между Сакурой и Саске (чтобы никому не было обидно, девчонок я всегда обламывал по очереди).       — Сволочь, — прошипел я ему на ухо, на что Саске только ухмыльнулся. Он прекрасно знает, что я не люблю рамен. Но вместе с тем отказаться есть не могу: голодное детство в военное время научило нас с братьями с уважением относиться к каждой крошке, ради добычи которой старшим нередко приходилось жертвовать жизнями.       — Так здорово, — заговорила Сакура, чтобы нарушить повисшее молчание, — всего месяц остался — и мы станем генинами!       — Да, это большой прогресс, — с серьёзной миной согласился я, очень стараясь не рассмеяться. Генин — вот это круть. Особенно учитывая, что до определённого момента я был правой рукой главы клана Учиха.       — Интересно, какие сформируют команды? — протянула Ино, блестя глазами. — Надеюсь, мы с тобой попадём в одну команду, Саске-кун!       — Обойдёшься! — прикрикнула на заклятую подругу Сакура. — Это я буду той, кто попадёт в команду с Саске-куном!       — Что?! Ничего подобного, лобастая!       — Завидуй молча, поросёнок!..       — Девочки, девочки! — я замахал руками, призывая их к тишине. — Не надо ссориться! Саске на всех хватит!       — Сволочь, — вернул мне любезность Саске.       — И я тоже тебя люблю, дружище, — протянул я в ответ и непроизвольно задумался: сейчас мы с ним ходим на парные свидания, а что будет через несколько лет? Впрочем, знаю я, что будет: сначала кто-нибудь, пряча глаза, предложит «сходить на разведку в бар», потом станем вместе после миссий напиваться, а однажды проснёмся в одной комнате с парой голых девиц… Так, воображаемые гормоны, уймитесь. Ох, как же всё-таки тяжко быть взрослым мужчиной с телом двенадцатилетнего мальца.       — Прошу, четыре рамена! — Теучи поставил перед нами тарелки. — Изуна-кун, специально для тебя большая порция.       — Спасибо, — догадываюсь, что улыбка у меня вышла довольно судорожная, но на большее при виде громадной миски нелюбимого блюда, которое нужно съесть, я просто не способен.       — Приятного аппетита! — Ино взяла из подставки палочки и принялась за еду. — Как вкусно!       — Действительно, — и всё же, когда Саске так коварно скалился, он просто до безумия напоминает мне брата. — Согласен, Изуна?       — Конечно. Всем известно, что Теучи-сан лучше всех в Конохе готовит рамен.       — Вот спасибо, Изуна-кун! — обрадовался похвале повар. — Хочешь, положу ещё наруто или менмы?       — Не надо, спасибо, — затряс я головой и быстро добавил: — Положите лучше девочкам.       — Хорошо, — подложив в тарелки девочек ещё добавки, Теучи откочевал к кухне; я украдкой с облегчением вздохнул и приступил к своей пытке раменом.       — Мне уже так хочется поскорее узнать, кого нам дадут в учителя, — а Сакура настойчивая, упорно не желает слезать с темы приближающейся к нам на всех парах генинской реальности.       — Джонинов, — коротко отозвался Саске. Да уж, в общении с девушками он просто мастер.       — Причём наверняка сильных, — задумчиво протянул я, невольно вновь вспомнив подслушанный накануне разговор Итачи и Шисуи.       — Ой, да какая, в целом, разница? — легкомысленно махнула рукой Ино. — Главное, чтобы не напрягал слишком.       — Между прочим, даже окончив академию, мы должны продолжать учиться, — заметила Сакура, но тут же ехидно прищурилась. — Хотя, тебе и не обязательно.       — Правильно, я и так хороша!       — Да нет, просто тебе не освоить ничего сложнее программы академии, так что можешь даже не напрягаться.       — Что ты сказала?!..       — Теучи-сан! — раздалось вдруг от входа, прерывая назревавшую ссору. — Нам три порции мисо, и мяса побольше!       — О, Киба-кун! — старик оторвался от своих дел и кивнул новому посетителю и его спутникам. — Положить что-нибудь для Акамару?       — Если у вас есть, — отозвался парень и, наконец, заметил нас. — О, привет, народ! А чего вы не сказали, что тоже идёте сюда?       — Вы какого хрена припёрлись? — прошипела Ино; в подобные моменты она становится поистине страшна.       — Поесть, логично же, — лениво отозвался Шикамару, скользя безразличным взглядом по нашей пёстрой компании.       — Хорошо, что все здесь, — воодушевлённо заметил Чоджи, усаживаясь на высокий табурет. — Чем больше народа, тем веселее есть!       Пока наши товарищи по обучению рассаживались, а девочки недовольно хмурились и надували губки, скорбя по сорванному свиданию, я, сдерживая смех, наклонился к другу:       — Всё-таки вовремя подоспело твоё спасение, да, Саске? Скажи честно, это ведь ты закинул им идею пойти сюда?       — С чего ты взял? — осведомился он; хорошая попытка, Саске, но меня так не проведёшь.       — Они предпочитают барбекю.       — И отчего же, по-твоему, они не могли просто решить сегодня сменить рацион?       — Ага, совершенно спонтанно и, к тому же, безумно вовремя для тебя…       Саске только досадливо отмахнулся, но я всё равно остался при своём мнении. Звёзды очень редко сами складываются в благоприятную для Учиха фигуру, так что нам зачастую приходится им в этом помогать.