Часть 7. ПРИМИРЕНИЕ. Отрывок из записок неизвестного автора
2 ноября 2017 г. в 21:04
Два огромных лагеря, по-прежнему разделенных холодными водами озера Митрим…
Мы пришли сюда, потому что не имели возможности повернуть назад.
Пришли по льдам, через боль, холод, метели и смерть.
Пришли, потому что по эту сторону океана были те, кто продолжал оставаться нам дорог, чье предательство многими из нас не было признано до конца. Ибо разве в силах муж предать свою жену и ребенка???
Многие шли потому, что не смирились. Остальные… Они помогали нам идти. Потому что знали: мы – не отступим. И не считали себя вправе оставить нас одних, ибо в противном случае мы не дошли бы…
…Возможно, кого-то действительно вело на этот берег что-то, чего не описывают сегодняшние мои слова, буква за буквой составляющие эти строки.
Верность долгу, невозможность с запятнанными руками и былым гневом в сердце вернуться в Валинор, ненависть, желание посмотреть кому-то в глаза и воочию услышать ответ на вопрос «Почему?».
Все это – верно. Но пусть, хоть не в летописях, а на этих скромных листах останется и этот кусочек правды, что тоже тонкой нитью вплетает себя в общую ткань гобеленов Вайрэ.
Правда сестер, невест, жен и матерей.
Правда тех, кто не склонен выкрикивать под новым для нас небом Эндорэ гневные речи. Кто просто шел, потому что не мог не идти. Ибо по эту сторону Льдов продолжало биться во мраке наше раздвоенное сердце…
Как встретиться, как ужиться нам теперь на этих берегах?
Многие этого не знают…
А кое-кто доходит до того, чтобы винить чуть ли не в новом предательстве тех, кто пытается заново свести воедино две части нашего народа. Например, князя Финакано.
А что, собственно, он сделал?
Кого предал?
Себя? Майтимо? Наш народ?
Просто спас того, с кем был дружен…
Потому, что, как я понимаю, не мог не спасти. Ибо тогда не был бы собой.
Жаль, что находятся те, кто этого не видит…
…Как мне кажется, есть шанс на то, что именно этот его поступок даст нам надежду. На встречу с теми, кого почти потеряли, на воссоединение с теми, с кем так хотели увидеться.
Иначе многим из нас так и придется чуть ли не тайком уходить на тот берег, оставляя отчаяние, боль и гнев в душах тех, к кому невольно приходится поворачиваться спиной.
Кое-кто из моих подруг даже сделал это. А я… Я все никак не могу решиться.
Не из малодушия и не из-за недостаточной любви к тому, кто ждет меня по ту сторону бухты. Просто я хочу, чтобы малыш Аннамирэ, наш сын, не потерял бы навеки своих новых друзей.
Он немало обрел их за время похода, и разделять сдружившихся детей, столько времени помогавших друг другу идти… рискуя со временем делать их чуть ли не врагами… Не знаю, имею ли я право на такое? Мне почему-то кажется, что нет…
Пусть живет здесь, среди тех, с кем разделил этот страшный наш путь.
Пусть обретет дом. Пусть примирится с Эндорэ и научится жить под этим странным смертным небом, на этой суровой, незнакомой земле.
А я – подожду.
У меня теперь есть надежда.
(отрывок из записей неизвестной нолдэ)