КНИГА ЛИНО

Примятая множеством следов молодая трава, слегка поломанные ветки подлеска, только что остывшие кучки помета... Семейка кабанов, отдыхавшая у небольшой поляны, двинулась к водопою совсем недавно. Рат легко различал у земли даже сам их запах, без труда отделяя взрослых членов стада от маленьких, украшенных темными полосками поросят. На этот раз последние интересовали его больше – уж больно надоело вонючее, жесткое мясо взрослых животных, которым приходилось питаться всю зиму и добрую половину новой весны. На этот раз он порадует дом кое-чем повкуснее. Тем более, что добыть детенышей из-под самого носа бдительной матери – подвиг не меньший, чем завалить взрослого секача. ...Осторожно скользнув по звериной тропе, он неторопливо побежал вперед. Остановки не требовалось. Кабаны оставили на своем пути немало очевидных меток, и Рат ничуть не терялся в выбранном направлении. Снаряжения у него было немного. Нож, короткое копье, лук с десятком древесных стрел, пара мотков тонкой веревки у пояса да небольшая охотничья сумка через плечо – все было подогнано как нельзя лучше, и, хотя бесшумным для звериного уха бег его назвать было нельзя, он не боялся спугнуть добычу, ушедшую далеко вперед. Вскоре тропа стала постепенно снижаться. Появились валуны и небольшие скалы, которые возникают возле русел быстрых предгорных рек, размываемые по весне талой водой. Здесь бег пришлось заметно замедлить. Шаг охотника стал неровен, а до водопоя могло оказаться уже довольно близко, и лишний шум отныне делался опасным. У входа на небольшую прогалину Рат предусмотрительно остановился. Спереди тянуло рекой, неподалеку застыли какие-то большие деревья, над головой блестели знакомые искорки звезд. Еще немного, и он воочию увидит свою суетливую добычу, однако подходить ближе не стоило – там, дальше, могли быть и другие охотники, причем не только на кабанов... Если все будет спокойно, то рано или поздно стадо вернется в холмы той же дорогой и, успокоенное безопасностью водопоя, окажется далеко не столь внимательным, как следовало бы. Да и укрыться от разъяренной матки здесь наверняка будет проще... Дойти до ближайших деревьев, выбирая подходящее место для засады, было делом недолгим, но, едва только Рат протянул руку к одной из веток, примеряясь – сможет ли он взобраться на нее, гибкая тень с кошачьей ловкостью соскочила с охранявшего прогалину скального уступа. Одним прыжком перемахнула она через добрую половину полянки и в следующем же броске со всего маху опустилась на плечи старшего сына Гхарта. От столь неожиданного и мощного удара молодой ирчи не удержался на ногах, но, к счастью, зверь не рассчитал прыжка и, перекувырнувшись через голову, тяжело упал в низкую траву. В первое мгновение могло показаться, что это падение спасет Рату жизнь, однако первая неудача лишь разъярила зверя. Крупная пума коротким рывком мгновенно перевернулась на бок, вскочила и стремительно повторила атаку. Волк и пума – неравные противники, и ирчи только сейчас впервые понял, что бывают мгновения, когда ему не хватает ловкости и даже зверь-покровитель не в силах дать ему свою сказочную сноровку. Еще мгновение, и бесполезное копье с глухим стуком ударилось о землю, звериная туша тяжело навалилась на грудь, мешая дышать, острые когти, как кинжалы, полоснули живот, а стальные челюсти капканом стиснули руку. Думать о ноже стало поздно. Гигантская кошка, почуяв свежую кровь на своем шершавом языке, наотрез отказывалась оставить добычу. Ярость неудачи первого нападения душила ее, и победа над противником стала уже не просто естественной частью охоты – она превратилась в самоцель. Тем более, что и ирчи вовсе не собирался сдаваться без боя. С невероятным усилием ему удалось в какой-то момент даже перевернуть свою увертливую противницу на бок и потянуть-таки из ножен тяжелый широколезвенный нож, но... Не без труда воспользовавшись ослаблением еще мгновение назад железной хватки сильных рук под своей нижней челюстью, лесная кошка озлобленно потянулась вперед и, достигнув нужного положения, намертво вцепилась в непривычно короткую для нее шею ирчи – туда, где под гривой длинных пепельно-серых волос отчаянно билась разгоряченная схваткой кровь. Вывернуться из этого – последнего – капкана Гхарто уже не смог. И, хотя острый охотничий нож напоследок резанул-таки противницу в плечо, заставив ее с обиженным шипением убраться прочь, подняться Рату было не суждено. Всего лишь через несколько мгновений в глазах его сгустилась кромешная тьма, и неведомыми ранее путями ушел он в тот край, что не был ни Эндорэ, ни Чертогами Забвения, созданными Мелькором для душ ирчи, но находился в той далекой земле, о которой не слишком-то любят говорить у ярких костров, на много сотен миль горящих вокруг Северной Твердыни.