Слава Вестницы Андрасте

      Пленнице, хоть Кассандра и знала уже имя, но все же звать Лиссандру Тревелиан так было привычнее, не удалось закрыть Брешь. Нельзя было отказать ей в смелости, и в том, что она честно пыталась, но… Брешь перестала расти и только.       — Это успех, — сказала Лелиана, снимая с лука тетиву. — По крайней мере, у нас есть время решить накопившиеся проблемы, а не заниматься постоянным убийством демонов.       Эльф-отступник кинул в сторону сестры Соловей короткий, неодобрительный взгляд, и занялся пленницей.       О, да, Тревелиан помогла им. Но Кассандра видела. Видела, как наливается зеленью метка на ее ладони, видела, как тянется от нее зеленый жгут к разрыву. Помнила слова эльфа, что метка может не только закрывать разрывы, но и открывать их.       Кассандра слишком давно жила на свете. Слишком долго она была Искательницей. Тому, кто уберет разрыв, например, над дворцом в Орлее, предложат любую награду. Власть, деньги, положение. Кто поручится, что мятежный маг не польстится этим? Кому запертому в Круге не хотелось быть хозяином жизни?       Зеленый жгут, когда разрыв закрылся, метнулся обратно, словно натянутая нить под ножницами, ударил Тревелиан по лицу, отбросив назад. Она упала, нелепо взмахнув руками, и больше не поднялась. Осталась лежать на земле, словно тряпичная кукла. Только метка поблескивала с ладони глянцево-зеленым.       Эльф суетился над ней, проверял пульс, шептал заклинания… потом долго разглядывал ладонь. Гном, в кое-то веки не отпуская своих неуместных шуточек, крутился рядом. Устроил девушку поудобнее, сунул под голову скатанную куртку.       — Она истощена, — негромко сказал Солас, подойдя к Кассандре. — Брешь не растет больше, метка тоже. Нам не хватило силы, если влить ее больше, столько, сколько потребовалось на создание Бреши, то…       — То нам понадобятся союзники. — Лелиана подошла неслышно, уже успев и раздать указания агентам, и проверить раненных, и отправить птицу в Убежище.       Когда рядом с пленницей оказался Каллен, осторожно поднимающий ее на руки, Кассандра не увидела. Но лицо командира ясно показывало, что он никому не позволит сделать это за него.       Солас сразу предупредил, что забытье Тревелиан протянется долго. Но прошли уже сутки, а она все никак не приходила в себя. Кассандра, уже успевшая устыдиться первых негативных мыслей о девушке, несколько беспокоилась. И беспокойству этому добавляло нотку злости поведение канцлера Родерика.       Канцлер решил уподобиться комару, не иначе. Он уже сделал все, что мог, а именно отправил письмо Владычицам Церкви, которые быстро объявили всех еретиками, и продолжили свои внутренние споры, и теперь ходил то за Кассандрой, то за Лелианой. За Калленом тоже попытался, но командир послал его четко и недвусмысленно, хоть это путешествие и затрудняла несколько человеческая физиология. Варрик, находящийся неподалеку даже оторвался от полировки своего ненаглядного арбалета, и присвистнул восхищенно.       К Каллену канцлер больше не приставал. Зато Лелиане и Кассандре доставалось вдоволь противного зуда. Преступница должна быть отправлена в Вал Руайо. У нее ничего не получилось. Джустиния мертва, а ее убийца!       Кассандра читала про себя Песнь Света. Помогало не очень хорошо. В тот момент, когда Кассандра уже была готова последовать примеру Каллена, и объяснить канцлеру все в доступной форме, появилась Жозефина Монтилье.       — Канцлер Родерик, — Жозефина держала чуть на отлете неизменную доску, с чернильницей и свечкой. — Я остро нуждаюсь в вашей помощи. К нам снова прибыли беженцы, куда их лучше расселить?       Канцлер замялся, разрываясь между помощью ближнему своему, которой требовала от него Церковь, неприязнью ко всем, кто покрывал преступницу, и желание донести-таки до Правой руки Верховной Жрицы всю глубину ее заблуждения, но Кассандра малодушно сбежала от спора, воспользовавшись секундой его промедления.       Песнь Света, всегда помогавшая, не успокаивала. Только чуть притупляла боль и непонимание. Странные голоса в Храме. Растерянное, а потом и раздраженное: «Я не помню!», от магички. Красный лириум, заполонивший Храм. У гнома было много всяких пороков, но в трусости его нельзя было упрекнуть. Но даже в неверном освещении Храма было видно, как побелели его щеки. И как старательно он держался подальше от красного минерала.       Кассандра надеялась, что хоть под сводами церкви найдет успокоение, но под сводами церкви она нашла Лелиану. Левая Рука читала какой-то пухлый отчет, между тонких бровей залегла, и продолжала углубляться морщинка, словно прочитанное не нравилось Лелиане. Впрочем, ей по должности было положено из всего извлекать пользу.       — Лелиана?       — Минуту, я только дочитаю. Каллен принес отчет о пребывании нашей пленницы в киркволльском Кругу. Он очень интересен и неоднозначен.       Лелиана действительно быстро дочитала до конца и протянула стопку бумаги Кассандре.       — Прочитай. Я схожу за Калленом и Жозефиной. Нам надо все серьезно обсудить.              Военный совет больше напоминал военную истерику. Только сестре Лелиане удавалось сохранять на лице спокойствие и безмятежность.       — Вы знаете, из-за чего вспыхнуло восстание? — Кассандра кипятилась, не могла усидеть на месте, и первым за это поплатился стул, некстати подвернувшийся под ноги Искательнице. — А вы хотите использовать…       — Мы хотим использовать, — мягко перебила Лелиана, — мага Круга. Идеально прошедшего Истязания в оствикском Кругу. И мага, у которого есть возможность закрывать разрывы в Завесе. Хочу напомнить, что ни у кого кроме нее такой возможности нет.       — Тревелианы, — вмешалась Жозефина, — очень знатный и уважаемый род. Их влияние может помочь Инквизиции, а сейчас нам нужны любые союзники.       — Вы хотите просто закрыть глаза, на…       — Не произносите этого вслух, командир. — Лелиана поднялась со своего места, взяла отчет Каллена, на который все поглядывали с некой опаской, как на ядовитую змею, и бросила его в камин. Бумага вспыхнула мгновенно. — С Лиссандрой Тревелиан произошел некий инцидент. Но на данный момент она жива, адекватна, и Адан не сомневается, что она скоро придет в себя.       — Инцидент? — Кассандра, казалось, не верила своим ушам. — Вы называете инцидентом… это? Да и обвинения были серьезными! Магия крови!       — Она не была магом крови, — резко возразил Каллен.       — Правда? А под обвинениями стояла ваша подпись!       — Обвинения были ошибочны. Я… не сразу это понял.       — Не сразу поняли? — тихо уточнила Лелиана. — Вы обвинили девушку в том, что она использует магию крови, и не сразу поняли, что это не так? Вы ее не спросили?       — Лелиана! — Кассандра зыркнула на коллегу совсем не добрым взглядом. — Ни один известный мне маг еще ни разу не сознался, что он маг крови. Даже, когда доказательства были неопровержимы.       — Проблема в том, Кассандра, что эту девушку уже объявили Вестницей Андрасте, а кое-где и святой. А Церковь уже записала ее, и нас с вами, в еретики. И если о неком инциденте станет широко известно… Я боюсь представить, что будет тогда.       — Вряд ли о нем станет известно. — Каллен устало потер лоб. Голова не переставала болеть последние сутки. Как она выжила? Как спаслась в Киркволле? Где была все это время? — Практически все маги Киркволла были убиты при восстании Круга. Казематы горели, и в первую очередь — архивы. Храмовники занимающие более-менее высокие посты — тоже погибли. Рядовой состав не видел списков. А так как сам… инцидент произошел за неделю до всем известных событий, то даже семье письмо не успели отправить. По официальной версии Лиссандра Тревелиан пропала без вести во время восстания Круга. Ее тело не нашли. Но там было много тел, опознать которые было невозможно.       — Давайте перестанем спорить! — Жозефина отложила свою неизменную доску, и тоже потерла лоб. — У нас все равно нет других способов закрыть Брешь. Я знакома с семейством Тревелиан, и много слышала об их дочери. Она разумная девушка.       — И она запросто может отказаться нам помочь.       — Нет, Кассандра. Если в ней хоть что-то осталось от девушки, которую я знал — она не откажется.