***
Утро для Мелиссы началось в полдень. Сладко потягиваясь, она обнаружила, что солнце уже давно на небе, а пение птиц не умолкало ни на секунду. Словно пришла весна. Девушка удивилась, что никто не разбудил её к завтраку и на занятия с наставниками. Может, что-то случилось? Накинув на бежевую сорочку голубой тёплый халат, Мелисса быстро заплела смоляные волосы в не тугую косу и вышла из комнаты. Служанок, всегда с самого утра топчущихся у её двери, сегодня не было. Даже Крита не пришла, чтобы принести ей воды для умывания. Стражников около дверей тоже не было. Пожав плечами, Мелисса вернулась в комнату. И куда все делись? Мелисса решила одеться сама, не дожидаясь служанок. Она отыскала в шкафу простое голубое платье без корсета и принялась натягивать его. Платье обшито золотой нитью на рукавах, а подол был украшен кружевными розочками. Только на спине была шнуровка, до которой Мелисса не могла достать. Без помощи тут не обойтись. Плюнув на завязки, девушка подошла к зеркалу. Волосы были растрёпаны, а коса получилась слишком небрежной. Нет, в таком виде вообще не стоит никуда выходить. Распустив волосы, Мелисса вновь выглянула в коридор и крикнула слугу. — Мила! Крита! Есть тут хоть кто-нибудь? Мелисса услышала торопливые шаги. К ней прибежала полноватая служанка, которая делала уборку в соседней комнате. — Ваше высочество? Простите, я не слышала вас! Давайте я вам помогу одеться и причесаться! — забормотала женщина. — Шолли, а где все? Где мои служанки и Крита? И Юджи? Почему меня не разбудили? — спросила Мелисса. — Простите, ваше высочество, все, видимо, ушли посмотреть на казнь… Сердце Мелиссы юкнуло куда-то далеко. В ушах появился шум, а голова закружилась. Неужели отец, пока она спала, казнил гномов, которые остались последними наследниками гномьих королей? Но он ведь прислушался к ней, что не стоит их убивать… Мелисса оперлась рукой о стену, боясь упасть. Ноги её подкосились, девушке стало нехорошо. — Что с вами, ваше высочество? Не падайте, хватайтесь за меня, я отведу вас в комнату и налью вам воды. Видимо, вам нужно поесть, вы со вчерашнего вечера ничего не ели. — Шолли перекинула руку принцессы через плечо и повела её назад в комнату. — Кого казнят? — только и смогла вымолвить Мелисса. Служанка налила ей воды и усадила на кровать. — Гнома. Только за что и кого конкретно я не знаю, извините. Давайте я вас причешу и помогу вам с платьем. — Шолли взялась за расчёску, но Мелисса перехватила её руки. — Просто застегни мне платье. Я должна там быть. — Да зачем вам смотреть на этот ужас, госпожа? Казней впереди будет много, успеете насмотреться, — мягко возразила женщина, но Мелисса была настроена решительно. — Нет. Я должна. Шолли пожала плечами и принялась застёгивать принцессе платье. Когда она закончила, Мелисса выскочила из комнаты, не закрыв даже дверь за собой. Принцесса мчалась по коридору, волосы её развевались, а подол платья норовил попасть под ноги. Девушка приподняла подол и выбежала на улицу. Стражники поклонились ей, но Мелисса не удостоила их вниманием. На Площади правосудия было много народу, как тогда, в день казни Бенрона. Люди кидали на принцессу неоднозначные взгляды, но ничего не говорили. Гингариан восседал на своём троне, где всегда наблюдал за казнью. Рядом сидела Селия, бледная, как мел, а вот Юджи рядом не было. Подле короля, справа от него, стоял Мрачный Охотник и чему-то деловито улыбался своим жалким подобием губ. Протолкавшись к трону через немногочисленную толпу зевак, девушка поклонилась отцу и матери. — Мелисса! Как хорошо, что ты решила посетить казнь. Принцесса не должна пропускать такие зрелища. — Да, отец. Но скажи мне, кого и за что сегодня казнят? — Мелисса старалась придать голосу уверенности. — Воровку. Она посмела украсть королевскую печать. Не понимаю, зачем ей она понадобилась, наверно, блестящее всегда приманивает сорок, — ответил король. Принцесса посмотрела на эшафот. Палач точил свой топор, ожидая виновницу, которой ему предстояло снести голову. Мелисса вновь перевела взгляд на отца и даже смогла улыбнуться. — Прости меня за мой внешний вид, отец. Меня никто не разбудил, и я испугалась, что что-то могло случиться. Скажи мне, почему ты решил назначить казнь сегодня. Ведь все приговорённые должны сидеть в темнице хотя бы пару дней, до того, как… — Я не собираюсь кормить эту воровку ещё несколько дней! — Король вскочил и строго посмотрел на дочь. — Печать была найдена на её лежаке, эта гномка не раз уличалась во лжи и попытках кражи. Не вижу смысла откладывать казнь. Все воры должны понести наказание, а гномы – тем более. Или ты не согласна со мной, дочка? Последние слова Гингариан произнёс так ласково, что у Мелиссы мурашки пробежали по телу. Этот тон не сулил ничего хорошего. — Вы совершенно правы, отец. Гномы должны отвечать за свои поступки. Пусть воровка умрёт. Быстро поцеловав отца в щёку, Мелисса спустилась вниз и пошла обратно во дворец. — Приведи воровку! — раздался голос советника Харвина. Мелисса пустилась бежать, не желая больше досматривать казнь. Люди нехотя расступались перед ней, кидая на девушку испуганные и странные взгляды. Стража открыла перед принцессой двери, но Мелисса вновь не удостоила их вниманием. На душе её стало гадко от только что сказанных слов, но иначе она не могла. Отец стал чересчур жесток, чтобы разбираться в причинах воровства этой гномки. Он просто хотел поскорее избавиться от проблемы. Да, гномы всегда были для него расходным материалом. Он не считал их живыми существами и говорил, что они созданы именно для того, чтобы угождать людям и эльфам. Какой вздор! Кто это вообще придумал? Когда я стану королевой, подумала про себя Мелисса, но додумать так и не успела. Она стала озираться по сторонам, словно боялась, что мысли её будут прочитаны. — Мелисса, вот вы где, а мы вас искали! — раздался задорный голос за спиной. Принцесса резко обернулась и увидела своих служанок – Эффию, Лину, Сару и Мэгги. Криты с ними не было. Эффия, самая вздорная из всех, считала себя чуть ли не правой рукой Мелиссы. У неё были светлые, словно парное молоко, волосы, которые она просто обожала и всегда тщательно за ними ухаживала. Голубые глаза делали её похожими на куклу, чем она постоянно пользовалась. В свои девятнадцать Эффия познала трёх мужчин, чем очень гордилась. Она могла вертеть ими, как ей вздумается, а в обмен получала красивые и дорогие подарки, которыми хвасталась перед подругами. Для служанки Эффия одевалась чересчур красиво, но Мелисса не запрещала ей этого. Пятнадцатилетняя Лина была совсем забитой послушной девочкой. Она беспрекословно исполняла любые приказания, не задавая никаких вопросов. Чёрные волосы девушки были криво отрезаны до самой шеи, чтобы мужчины не смели на неё заглядываться. Её отец был слишком строг с ней, пока она не сбежала и не попала во дворец в качестве служанки. Пушистая чёлка всегда прикрывала часть лица девушки, которая постоянно смотрела в пол. Близнецы Сара и Мэгги были самыми лучшими подругами. Они вместе завидовали Эффии, вместе воровали её духи и вместе портили её платья. Им было семнадцать лет, как и Мелиссе. Обе русые, и обе некрасивые. Их длинные подбородки крючковатые носы и маленькие глаза отпугивали мужчин. Девушки старались ухаживать за собой – каждый день расчёсывались, надевали красивые платья и замазывали свои прыщи глиняным кремом, который покупали на базаре за гроши. Только это всё равно не могло привлечь мужчин, потому что у девушек был к тому же отвратительный характер на двоих. Они грубили другим слугам и тоже любили поиздеваться над гномами. Только одно останавливало Мелиссу от избавления от этих служанок – они были очень ей верны. Они всегда хранили секреты и давали очень неплохие советы. Всегда исполняли приказания и во всём поддерживали. — Где Крита? — просила Мелисса, глядя на девушек. Служанки переглянулись и покачали головами. — Мы не знаем, — подала голос Лина. — С самого утра её не видели. — Мелисса, вы ужасно выглядите! — с какой-то неописуемой радостью сообщила Эффия. — Идёмте, мы подберём вам подходящее платье и сделаем причёску. Мелисса позволила увести себя, совершенно не сопротивляясь. Служанки нашли ей подходящее платье, закрутили волосы в пучок, выпустив несколько прядей впереди, попудрили ей лицо и помазали губы вишнёвым бальзамом. Эффия побрызгала принцессу духами, которые подарил ей мужчина. Очен дорогие и сладкие духи. — Эффия, где ты взяла их? — спросила принцесса, строго смотря на девушку. — Украла! Стащила! — ехидно прошептали близнецы. — Дурочки! — Эффия показала им язык. — Госпожа, это Мартин подарил мне! Купец, недавно приезжавший к нам. Мелисса вздохнула. Она встала и взяла Эффию за руки. — Эффия, милая, зачем тебе все эти мужчины? Неужели ты не хочешь найти себе одного единственного и выйти за него замуж? Я с радостью отпустила бы тебя, чтобы ты была счастлива. — Мелисса улыбнулась, а Эффия наоборот стала грустной. — Вы выйдите за принца Джулиана. Сына короля Эдвина. Вам уготована славная судьба, а что же мы? Если я не буду управлять мужчинами, которые волокутся за моей юбкой, то у меня не будет дорогих духов, красивых нарядов и золотых заколок. Поймите, ваше высочество, мы самое низшее сословие. И мы вертимся, как можем. Если я выйду замуж, то у меня всего этого не будет. Мне придётся рожать детей и готовить мужу тушёную рыбу с перезревшими помидорами. А он будет кричать на меня и бить за любую провинность. Простите, но не о такой судьбе я мечтала. — Эффия поправила Мелиссе платье. — Ну вот, теперь можно и в трапезную! Мелисса взяла девушку за руку и улыбнулась. — Я уверена, тебе не придётся готовить рыбу с помидорами! Я найду тебе хорошего мужа! И он не будет тебя бить! — Я верю вам. Если вам удастся найти такого, я буду вам безмерно благодарна! — Эффия поцеловала Мелиссу в щёку и улыбнулась. — Пойду найду Криту. — Вот вертихвостка! — фыркнули близняшки, помогая принцессе надеть туфли. А Лина, как всегда, ничего не сказала, лишь улыбнулась и вновь опустила глаза в пол.***
— Фили! Фили, очнись! — Кили тормошил брата, пытаясь привести его в чувство. Светловолосый раб медленно открыл слезящиеся глаза и смог рассмотреть силуэт брата. Глаза Кили были испуганными, а щёку пересекал длинный порез, который совсем недавно перестал кровоточить. — Ки… Кили, — Фили едва разлепил сухие губы. — Где мы? — Всё там же, — ответил младший. — В сырой холодной темнице под землей. Скажи, как ты себя чувствуешь? Лекарь сказал, что ты поправишься. Как же я испугался за тебя. Этот гном чуть не убил тебя… Фили дотронулся до щеки брата, и тот невольно поморщился. — Кто? — Ничего страшного. Погонщик кнутом. Заживёт скоро. — Кили вымученно улыбнулся. — Она спасла тебя, Фили. — Кто? — не понял старший, приподнимаясь на локтях. — Его дочь. Дочь этого тирана. Она сказала ему, что ты ещё пригодишься и не стоит тебя убивать. Фили хрипло усмехнулся. — Да, чтобы было интересно наблюдать, как её папочка вновь издевается над нами. Что толку от мёртвого гнома? А так хоть веселее будет, когда мы вновь будем рваться друг к другу, пытаясь защитить. — Фили привалился спиной к холодной стене и поморщился. — Почему они не заставили нас работать? Кили покачал головой. — Я не знаю. Они бросили сначала тебя сюда, а потом и меня притащили. Лекарь дал тебе что-то выпить и перевязал твои раны. Я сказал им, что тебе нужно поесть, а погонщик мне кнутом по лицу. Я всю ночь не спал, переживал за тебя. Ты ворочался и что-то бормотал, а сейчас я разбудил тебя. За нами никто не пришёл, — рассказал младший. — Решили дать нам отдохнуть? Странно это… — изрёк старший, потирая затылок. В горле пересохло и хотелось есть. — Фили… — подал голос младший, опустив глаза. — Что, Кили? — спросил старший, переведя взгляд на брата. — Ты помнишь тот день, когда король первый раз издевался над нами? Когда сделал из меня мальчишку для битья и заставил тебя пить вино… с пола? — Я никогда не забуду этот день, Кили. Эта тварь ответит за содеянное. Когда-нибудь, я верю в справедливость. А зачем ты спрашиваешь, Кили? Перед тем как ответить, младший набрал в грудь побольше воздуха. — Мы должны показать ему, что нам всё равно друг на друга. Мы можем поссориться у него на глазах. Если в следующий раз он начнёт бить меня, ты не должен кричать. Ты должен смотреть. И не рваться ко мне, пытаясь защитить. Пусть он видит, что нам плевать друг на друга. Тогда он перестанет издеваться так над нами, — сказал Кили, исподлобья смотря на брата. — Кили, он ни за что в это не поверит! Он придумает новые пытки, посильнее, чтобы наконец заставить нас кричать. Если мы надоедим ему, он прикажет нас обоих повесить. И я просто не смогу, Кили. Не смогу смотреть, как эта тварь бьёт тебя и смеётся при этом мне в лицо. Если ты сможешь, то я нет, прости. — Фили отвернулся, не желая смотреть брату в глаза. Кили вдруг испугался, что старший брат мог не так его понять. Он сел рядом с Фили умоляюще посмотрел на него. — Фили, я не имел в виду ничего такого. Мне тоже невыносимо смотреть, как они бьют тебя, но, может нам стоит попытаться? Вдруг у нас получится, и король просто оставит нас в покое. Старший грустно и вымученно улыбнулся брату. Он погладил его по голове и взял за холодную руку. — Кили, я тоже хочу выбраться отсюда. Хочу сбежать и убить короля, который столько страданий принёс гномам. Но если мы оба этого хотим, то не стоит так рисковать. Гингариан всё равно добьётся своего и растопчет нас, если ему захочется. Он ещё не раз смешает нас с грязью, поверь. Но не думаю, что стоит ему ещё давать поводы для этого. Он поймёт, что мы притворяемся, и подвергнет нас большим унижениям и пыткам. Пока что нужно всё оставить как есть. Кили виновато опустил голову. Он понимал, что брат может быть прав, но всё равно хотел попытаться показать королю, что у него больше нет власти над ними, хотя это было не так. Кили понимал, что стоит ему начать пытать Фили, как младший всё будет готов рассказать королю. Тяжело вздохнув, Кили отполз в дальний угол и притянул колени к груди. — Да, наверное ты прав. Пусть всё останется как есть…