***
В следующие несколько дней ничего не происходило. Шерлок не предпринимал никаких особых попыток сблизиться с Джоном. Так или иначе, тот, похоже, вообще этого не замечал или не придавал особого значения. Когда Шерлок был уверен, что не будет пойман за своим занятием, он не сводил с Джона пристального взгляда. Он в отчаянии терзал себя вопросами, что же предпринять дальше, как выбраться из этого тупика и перестать топтаться на месте? Шерлок наблюдал, как рот Джона касался края чайной чашки, как его губы обхватывали кусочек картошки, который он собирался съесть с вилки. Наблюдал, как глаза Джона, при свете лампы или когда тот смеялся, могли поменять свой светлый оттенок на темно-синий. Шерлок хотел и не знал, как перевести эти чувства в слова, как сформулировать их и превратить в просьбу? Разочарование нарастало, и прежде всего разочарование в себе самом. Предполагалось, что это не должно было быть так сложно, словно аэрокосмическая наука. Как перевести те образы, что поселились в его Чертогах, те неясные представления о близости с Джоном в узконаправленную сферу простых понятий — это же просто невозможно! Понятие «Любить» и близко не может передать все то, чего он жаждет от Джона; «Поглотить» — слишком сильное определение, «привлекать» — смехотворно слабое. Он хочет исследовать каждую клеточку его кожи; услышать, как Джон произносит его имя всеми возможными, присущими ему, тональностями голоса; хочет запечатлеть на фотографии, нарисовать на бумаге, вылепить из глины, построить график звуковых волн его голоса, который меняется в зависимости от настроения хозяина. Исследовать его волосы, плотность костей и ногтей; увидеть его ДНК, закручивающуюся в спираль в его крови и сперме — все это, просто абсолютно все. Он хочет знать Джона настолько хорошо, как если бы он мог оказаться в его теле и узнать его, как собственное; хочет, чтобы и Джон хотел узнать его настолько же глубоко. Это все — слишком, но этого никогда не будет достаточно. Шерлок размышлял, глядя в газету, но на деле боковым зрением наблюдал за пьющим чай Джоном. Если хлопок по плечу может завладеть его вниманием примерно на час, то что сможет поцелуй? От одной этой мысли его пробирает дрожь. — Ты простудился? — рассеянно спрашивает Джон, не отрывая пристального взгляда от одной из газет. И, тем не менее, он заметил. Даже спустя столько времени он все так же связан с Шерлоком, «настроен» на него. — Нет, — Шерлок переворачивает страницу. — Должно быть, сквозняк. — А, — Джон продолжает чтение и между ними воцаряется миролюбивая тишина. Шерлок хочет швырнуть свою чашку в стену и запереться в спальне. Это пытка.***
Как-то ночью Джон тащит его в паб вместе с Лестрейдом (терпимо), Андерсоном (почему?), сержантом Холлси (утомительно, скучно), Донован (не многим лучше), Диммоком (невыносимо, но терпимо после нескольких стаканов алкоголя) и еще несколькими другими людьми, имена которых он сразу же забыл. Каким-то образом он, должно быть, выпил слишком много (он подозревает в этом участие Джона). В результате, они задремали в такси по дороге домой, а потом, спотыкаясь и громко смеясь, с трудом смогли подняться по лестнице. Джон открывает дверь в квартиру. — Где виски? Я еще не догнался, — объявляет он. Это его шумное хмельное настроение. Шерлок раньше уже много раз видел его таким. Не имеет смысла спорить с Джоном, когда он в таком состоянии. — Кухня, самый правый шкаф, верхняя полка. Он наблюдает, как Джон (медленно) переваривает информацию, потом хмурится, глядя на упомянутый шкаф. — Хочешь, чтобы я достал его тебе? — предлагает Шерлок, ухмыляясь. — Заткнись, — приветливо ворчит Джон. — И да. Достань чертов виски и не ставь так высоко в следующий раз. — Что-то должно стоять на этой полке. Мы не можем держать все, что у нас есть, на нижних только потому, что один из нас… Джон вырывает бутылку у него из рук. — Скажи это и пожалеешь, — обещает он. — Возьми стаканы. — Властный, — комментирует Шерлок, но, тем не менее, отправляется на поиски чистых стаканов. — Классный, — в тон ему противоречит Джон. — Мы могли бы просто пить из бутылки. — Это, определенно, наименее вероятное определение понятия «классный», — говорит Шерлок, закатывая глаза, но не может сдержать улыбки. Джон падает в свое кресло как мешок с камнями и сильно вздыхает, но протягивает руку к стакану, который принес Шерлок. — Давай сыграем в игру, — говорит он так, словно объявляет войну. — В игру, — повторяет Шерлок, присаживаясь напротив него и отмечая, как волосы Джона переливаются под искусственным освещением. — Это будет одна из тех игр, требующих обширных знаний массовой культуры? Если так, ты должен знать, что я нахожу их утомительными и… — Ладно-ладно, никакой поп-культуры, — ворчит Джон, перебивая его. Потом его глаза загораются. — Давай сыграем в «Правду или Последствия». Шерлок удивленно смотрит на него: — И в чем суть? — Просто говорить правду. Не самая твоя сильная сторона, я понимаю, но… — И какие последствия? — перебивает Шерлок. Джон подбирается к той стадии, когда говорит слишком много и о таких вещах, о которых пожалеет утром. Как в тот раз, когда Шерлок узнал, что его отношения с Сарой Сойер не дошли до интимной стадии. Впрочем, он и так это все время подозревал, несмотря на их совместную поездку в Новую Зеландию. Отсутствие физического контакта между ними могло объясняться своего рода старомодным религиозным ограничением или чем-то в этом духе. Однако Джон смутился, когда несколько дней спустя Шерлок спросил об этом. Джон пожал плечами. — Ничего особенного. Ты просто должен будешь пить. Включая те случаи, когда второй игрок сочтет, что ты лжешь. Шерлок позволяет себе еще одну ухмылку. — Должно быть очень просто для меня. Ты самый худший лжец на планете. — И это говорит человек, который едва ли знает, на какой именно планете, — парирует Джон. — Я знаю, на какой планете, — Шерлок делает глоток виски и ставит стакан. — Кто начинает? Какое-то мгновение Джон смотрит на него, прищурившись, потом говорит: — Я начну. Правда или ложь: у тебя есть убежище за часами Биг Бена. Шерлок фыркает. — Ложь. Это смешно. С чего ты это взял? — От Миссис Хадсон, — говорит Джон. — Я знал, что это неправда. — Абсолютная, — Шерлок изучающее смотрит на него. — Правда или ложь: ты отрастил те усы, так как Мэри сказала, что думает, будто они тебе пойдут. Губы Джона сжались в тонкую линию при упоминании Мэри. Или усов. Возможно, обоих. — Правда. Хотя очевидно, что ее теория провалилась, поскольку они ей все время не нравились. Однако, она утверждала, что не ненавидела их так же сильно, как ты. — Они были ужасны. — Иди нахрен, — уголки его губ, тем не менее, дергаются. — Моя очередь. Правда или ложь: ты никогда никого не убивал до Магнуссена. Шерлок подтверждает это: — Правда, я думаю. Я, конечно, стрелял в людей раньше, но не думаю, что последствия имели летальный исход. — Сожалеешь? — Джон смотрит на него поверх края стакана. — Нет, — кратко отвечает Шерлок. — Это было необходимо. Его информацию — его Чертоги разума необходимо было уничтожить. Джон слегка улыбается: — Согласен. Твоя очередь. — Хмм, — Шерлок задумывается. — Правда или ложь: ты действительно никогда не видел истинную натуру Мэри. — Правда, — Джон перекатывает виски по стенкам стакана и, нахмурившись, смотрит на содержимое. — Я действительно не видел. Конечно, я не был абсолютно слеп, но ясно этого не замечал. Шерлок задается вопросом, что конкретно имеет в виду Джон. (Должен ли он спросить?). Но прежде, чем он решает, Джон задает свой следующий вопрос. — Правда или ложь: то, что Майкрофт сказал в тот день в Букингемском дворце? — Джон колеблется, немного смутившись, но затем смотрит на Шерлока. — Майкрофт много чего говорил в тот день, — отвечает Шерлок, хотя и подозревает, что знает, о чем говорит Джон. Джон прочищает горло. (О, его догадка таки верна, что ж…). — То, что ты, эм… что ты… — он останавливается и вновь смотрит прямо на Шерлока. — Что ты никогда ни с кем не был. — Я был со многими людьми, — Шерлок осознанно выдает глупый ответ. — Я с тобой прямо сейчас, это очевидно. — Ты знаешь, о чем я. Шерлок уклоняется от вопроса: — Ложь. Я не знаю, о чем ты говоришь. — Лжец. Пей. Шерлок делает большой глоток виски и старается игнорировать то, как внезапно подскочил его пульс. — Правда или ложь… — Погоди-ка! Ты не ответил на первый вопрос, — возражает Джон. — Не моя вина, что ты задал сразу два. Правда или ложь: Мэри была недовольна тем, что ты тратил время на СМС и письма мне во время медового месяца, — на самом деле, Шерлок давно придерживается этой теории, но услышать подтверждение из уст Джона было бы весьма кстати. — Правда, — его лицо каменеет, что происходит всякий раз, когда он думает о Мэри. — Шерлок, правда или ложь: ты никогда ни с кем не был. Отвечай на вопрос. Шерлок поднимает взгляд, отрываясь от созерцания своего стакана: — А как ты думаешь? — тихо спрашивает он. Джон немного кривит губы. — Я думаю… нет, — говорит он. — Я думаю, это правда. Уже только потому, что так сказал твой брат. Но он не знал о Джанин, не так ли? — Правда, — соглашается Шерлок. — Не знал. Правда или ложь: для тебя важно узнать ответ на этот вопрос, не так ли? Джон пожимает плечами. — Я просто любопытный, — говорит он, глядя в сторону. — Ложь, — объявляет Шерлок. — Пей. Джон еле заметно улыбается и делает маленький глоток виски. — Правда или ложь: у тебя был секс с Джанин. — Ложь, — снова тихо отвечает Шерлок. Джон смотрит на него. — Ни разу? — когда Шерлок качает головой, он добавляет, — и ничего такого, ну, знаешь, не обязательно сам секс, но что-то другое? — Ни один из нас не испытывал оргазма в присутствии другого, — сухо отвечает Шерлок. — Это верное определение? Джон уставился на него. — Но она должна была спать здесь! Ты видел ее голой, в конце концов…? — Нет. Джон моргает. — Не могу поверить. Я не говорю, что это ложь, но… Шерлок наклоняется вперед. — Правда или ложь: это тоже важно для тебя. — Я… — Джон начинает отрицать это, но его перебивают. — Это важно так же, как в случае с Ирэн, — продолжает Шерлок. — Ты считал ее СМС. — Я не… — Считал. Ты ревновал. Джон сглатывает и парирует обвинение собственным: — Правда или ложь: ты возбудился, когда я на днях делал тебе массаж. Лицо Шерлока вспыхивает жаром и на мгновение он чувствует головокружение. Он думает, что пора закругляться с выпивкой. — Ложь, — бормочет он. — Пей, — Джон тыкает пальцем в сторону стакана. Шерлок послушно пьет, опасаясь, что на его щеках заметен румянец. — Правда или ложь, — говорит Шерлок, пытаясь вернуть самообладание, — ты мастурбируешь в душе. — Все мастурбируют в душе, Шерлок, — Джон наклоняется вперед. — Включая меня, да. Почему, ты думаешь, я предложил тебе сходить в душ после массажа? Неожиданно они оказываются слишком близко, поскольку оба наклонились вперед. Шерлок приоткрывает рот, но не произносит ни слова, затем пытается снова: — Правда или ложь, — во рту пересохло, — ты прикасался к другим мужчинам раньше. В армии. Губы Джона дергаются. — Хоть это было очень давно, но иногда да. Там у всех бывает подобный опыт. — Меня все не интересуют, — говорит Шерлок, в шоке от произнесенных слов, которые повисают между ними. Мгновение спустя Джон снова прочищает горло. — Но тебя интересую я, был ли этот опыт у меня. Шерлок пользуется слабой отговоркой, ранее испробованной Джоном: — Я просто любопытный. — Нахрен, — утверждает Джон. — Ложь. Пей. — Когда Шерлок делает очередной глоток, он добавляет, — ты снова возбудился, не так ли? — он кивает в сторону его паха. — Это заметно, знаешь, особенно, когда твои ноги разведены вот так. Джон застал его врасплох. Шерлок опускает взгляд вниз и осознает — его возбуждение очень хорошо видно. Он даже не заметил, как это произошло; кажется, в течение последних дней это случается постоянно, когда Джон рядом. Шерлок потерял всякую способность контролировать себя. Он делает глоток виски и понимает, что ему нечего возразить. Сейчас его очередь и он раздумывает над вопросом. Вдруг он поворачивает голову и встречается с Джоном взглядом, в его глазах ответный вызов. — Правда или ложь, — объявляет он, — так же, как и ты. Джон усмехается и откидывается назад, колени широко расставлены. Как в ночь мальчишника, вдруг приходит в голову Шерлоку. Джон не ответил, по крайней мере, не словами, но Шерлок позволяет взгляду скользнуть вниз, желая удостовериться в правильности своего заключения, и находит подтверждение. Джон точно возбужден, эрекция заметна даже сквозь его плотные джинсы. — Правда или ложь, — говорит Джон. — Ты давно пытаешься выяснить, как сделать первый шаг. Всю весну и все лето, если быть точнее. Взгляд Шерлока по-прежнему зависает в районе его паха. — Правда. Джон поднимает одну ногу и резко упирается ступней прямо в эрекцию Шерлока. Последний издает неконтролируемый звук и левой рукой сильнее прижимает его ступню к члену. — Нравится? — голос Джона звучит лениво и испытывающе. Он абсолютно раскован. — Джон… — Шерлок не может думать ни о чем, только произносить его имя, будучи по-прежнему не в состоянии выразить словами то, чего хочет. Джон, наконец, сжалился над ним. Он опускает ногу, подается вперед, покидая свое кресло, чтобы склониться над Шерлоком, опираясь на подлокотники. — Правда или ложь, — его лицо всего в нескольких дюймах, — ты до смерти хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе. — Правда, — вновь говорит Шерлок, пойманный в ловушку в своем кресле, на его лице застыло беспомощное выражение. В таком положении пытаться лгать бесполезно. И даже после этого признание ощущается как унижение. Джон втискивает левое колено между креслом и правым бедром Шерлока, а правой рукой сжимает основание его члена, обтянутого плотной тканью брюк, которые, кажется, вот-вот могут лопнуть. Шерлок задыхается, Джон, прищурив глаза, улыбается в ответ. — Тебе нравится. — Да… Джон… Пожалуйста… — его речь несвязна, а пальцы Джона слишком медленные. Лицо Джона теперь еще ближе, но недостаточно, чтобы поцеловать, а ведь это приблизительно пятьдесят процентов от того, чего Шерлок хочет в данный момент. — Окей, окей, — смягчается Джон. Он ставит свое второе колено с другой стороны ног Шерлока, расстегивает кнопку и тянет бегунок молнии на его брюках вниз. (Его руки действительно потрясающие, думает Шерлок, пытаясь продолжать дышать). Умелые пальцы Джона скользят под его белье и смыкаются вокруг члена, и Шерлок больше не может контролировать то, что заставляет сбиваться дыхание и вырываться рваным, задушенным стонам из его груди. — Боже, посмотри на себя, — выдыхает Джон и смотрит вниз. Шерлок тоже опускает взгляд и видит кулак Джона, сжимающий его член. Джон снова смотрит ему в лицо. — Это просто… — Джон, — начинает Шерлок и снова замолкает. Он тоже хочет прикоснуться к нему, но может ли он сказать об этом? Если он сейчас скажет что-то не так, это может прекратиться. Он боится все каким-то образом испортить. — Да? — Джон начинает поглаживать его член, это замедляет и почти останавливает мыслительный процесс Шерлока. — Чего ты хочешь? — спрашивает он, затаив дыхание. — Я… — Шерлок пытается снова. — Ты… Я хочу… — Ты хочешь прикоснуться ко мне? — с несказанным облегчением Шерлок кивает, радуясь, что тот сам это сказал. Джон кивает ему в ответ. — Тогда расстегни мои джинсы. Давай, ты прав, их почти разрывает. Шерлок выдыхает тяжелее, чем собирался, и пытается сосредоточиться только на предстоящем действии, что сложно, поскольку рука Джона, не переставая, сжимает и ласкает его член. Он спускает брюки и белье настолько низко, насколько может дотянуться, и наконец, перед его взором — толстый, покрасневший от возбуждения член, который в свете электрического света блестит от выступившей влаги. Шерлок, не теряя времени, обхватывает его пальцами вокруг основания и повторяет движения Джона, другой рукой сжимая ягодицу партнера. Джон стонет, откровенно толкаясь в его кулак. Оба тяжело дышат, но это хорошо, потому что они оба вовлечены в процесс. Прикасаются к членам друг друга, и Шерлок напоминает себе, что сейчас это неоспоримый факт. Он хочет поцеловать Джона, но, кажется, этому не положено происходить во время… То есть, интимно ласкать друг друга — нормально, но поцелуи кажутся чем-то запретным. Тем не менее, он все еще хочет этого, но принимает тот факт, что это, очевидно, не входит в список допустимых сейчас действий, поэтому концентрируется на тяжести члена Джона в своей руке и про себя удивляется тому, что это вообще происходит. Джон дышит ему в лоб, толкаясь бедрами вперед в одном темпе со скользящей по члену рукой Шерлока. Неожиданно Джон начинает сильнее и интенсивнее ласкать его. Шерлок даже не заметил, насколько близко подошел к развязке, сосредоточившись на Джоне, но сейчас он неожиданно оказался на грани, готовый вот-вот сорваться. Шерлок слышит, как пытается произнести имя Джона, а затем семя выплескивается тому в кулак, а также на его рубашку и брюки, даже на пиджак. Шерлок немного разочарован тем, что пришел к финалу первым, но ничего не может с этим поделать, он кончает и кончает, и кажется, что это будет длиться вечно. Он плотно закрывает глаза, отдаваясь во власть оргазма с головы до кончиков пальцев, пока его член выплескивал все больше и больше спермы прямо на них. Когда он возвращается к реальности, его рука все так же сжимает член Джона. Похоже, последний весьма за это признателен, поскольку, если судить по его стонам и глухим проклятиям, вырывающимся сквозь сжатые зубы, так же близок к разрядке. А потом — о, да, наконец! — Джон хватается за его плечо и громко стонет, все его тело содрогается от нахлынувшего оргазма, и он выплескивается Шерлоку в кулак. Чувство, когда Джон кончает в его руках, невероятно опьяняющее. Джон очень раскован и совершенно не заботится о том, как он выглядит, не пытается сдержать эмоций. Когда экстаз почти отступил, он, задыхаясь, прислоняется влажным лбом ко лбу Шерлока: — Это было действительно здорово, — говорит он между вздохами. — Согласен, — Шерлок все еще хочет его поцеловать. Джон опускает взгляд вниз. — О, вся твоя одежда испачкана. Выглядит так, как будто мы оба тебя поимели. Мне жаль. — Все в порядке, — говорит Шерлок, но что-то внутри сжимается. Он не знает, в чем дело, но ему это не нравится. — Хотя я, наверное, пойду сниму этот костюм. — Да, конечно, — говорит Джон. Он неохотно (так кажется) поднимается с кресла, чтобы Шерлок мог встать. Когда Шерлок распрямляется и идет в ванную, Джон добавляет: — Возвращайся после? — Хорошо, — Шерлок минует коридор и закрывается в ванной. Он смотрит на себя в зеркало. Он весь в сперме. Так или иначе, это должно радовать, он же целую вечность ждал, чтобы случилось нечто подобное. Тогда почему он не счастлив? Шерлок снимает костюм, которому определенно понадобится химчистка (он делает мысленную заметку, учитывая нынешнее состояние костюма, поискать ту, где его еще никто не знает) и, снимая белье, на секунду задумывается. Оставшись без одежды, он моет липкие руки и член, и вновь смотрится в зеркало. Он выглядит расстроенным. Почему случившееся его расстроило? Без своей солидной одежды он выглядит меньше. Он всегда думает так о своем обнаженном теле; думает, что выглядит каким-то уменьшенным без привычной брони из своей одежды. Прямо сейчас он думает, что выглядит неуверенным в себе и несчастным. Так и есть. Потому что случившегося недостаточно.***