Имбирь в сахаре

Ей снился Эйгон. Его касания, его горячие губы. Их маленькая каюта на борту «Робкой Девы» и все те полнолуния, что они застали, рубины на его шее и запястьях, его улыбки и лиловые глаза, и серебряные волосы - и его любовь к ней. Но, в полудреме, из уст ее вырвалось - «Джон». И Джон провел рукой по ее волосам, и коснулся губами ее виска, и прошептал ей на ухо успокаивающие слова, заставившие ее подрагивающие плечи опуститься, а ее саму - успокоиться. И она вцепилась в руку близнеца, как в спасательную соломинку, и неосознанно потянулась к нему губами - и он ответил ей, так же неосознанно, и лишь спустя несколько секунд отпрянул и переместил свои губы на ее лоб. Лира тяжело вздохнула в своем полусонном бреду, и, не открывая глаз, уткнулась брату в грудь. - Мы - Таргариены. Нет для нас ограничений в братьях и сестрах, и ты мне не просто брат - мы явились в этот мир вместе, и делим его пополам. Или он делит нас. Джон, стесняясь слов сестры и собственных чувств, шумно выдохнул и вновь коснулся своим лбом ее. - Спи. Пора было возвращаться в Винтерфелл. Дейенерис обняла племянницу. Лира отстранилась и взяла королеву за руку. - Спасибо. Я никогда не забуду того, что ты сделала для меня. Для нас. Бурерожденная покосилась на Джона и улыбнулась в пол. - Что ты собираешься делать, Лира? Ты королевских кровей, так или иначе, как и что бы ты ни чувствовала. Самые крепкие союзы скрепляются браками. - Я знаю. И готова на все, но не думаю, что Джон поступит так со мной или Сансой. Его не растили, как наследника, и он лишен некоторых… предрассудков. Девушка чуть испугалась, подумав, что Дейенерис воспримет ее слова как упрек, но та лишь улыбнулась и отвела взгляд куда-то за горизонт. - Я хотела бы остаться с ним, - вырвалось у Лиры. - С Джоном на Севере. - Желаю тебе исполнения этого желания, - погрустнела Дейенерис. - Мне же… придется делить мужа с другой женой. У Лиры перехватило дыхание. - Что… - Я бесплодна, - просто и честно сказала Дейенерис. - Для продолжения нашего рода будет нужна другая… Я спрашивала тебя, потому что думала - может быть, ты… Волчица окаменела - неужели королева знала?.. - Эйгон доверяет тебе, и ты предана нашему роду, - продолжила Бурерожденная. - Пустые надежды. Что же… жаль. - Жаль, - вторила ей Лира. И не лгала. Пока Дейенерис прощалась и обменивалась обещаниями с Джоном, Эйгон тронул Лиру за руку. Она подняла на него печальные серо-лиловые глаза и улыбнулась. - Я желаю тебе… - девушка замялась. - Всего. Я желаю, чтобы у тебя было все, мой дорогой Эйгон. - У меня не будет тебя, - горько отозвался юноша и опустил взгляд, сильней сжимая ее руку. - Буду. Я всегда у тебя буду, - обещала волчица. - Ты первый, кому я дала присягу. Навсегда ты - мой король. Навсегда - возлюбленный. Но я прошу тебя - помни меня и не люби. - Я не могу. - Ты, мой дорогой Эйгон, шестой своего имени, ты - можешь все. Они встретились взглядом, и Лира, улыбаясь и пряча слезы, потянулась к его лицу, чтобы своими холодными, сухими губами мимолетом коснуться уголка его губ. - Я буду там, когда час настанет. За твоей спиной. Джон сжал ее руку, когда они оседлали лошадей и устремили взоры на Север. - Я так рад, что нашел тебя. Что ты меня нашла. Лира улыбнулась искренне и отчаянно. - Твои слова делают меня счастливой, Джон. Спасибо. Она любила брата - с рождения, неосознанно и непреодолимо. Все дороги вели ее к нему. Но тот, другой брат, что остался позади, разбил ей сердце.