А ты мне снился

POV Эрик       Приехали мы достаточно быстро. Таксист оказался сообразительным малым и не задавал лишних вопросов, что не могло меня не радовать. Я занес паренька в квартиру и решил, что сначала было бы неплохо привести его в сознание, а уже потом обрабатывать раны. Однако на несколько минут я помедлил, пытаясь рассмотреть его лицо. Судя по всему, он был очень болезненным мальчиком, даже слишком. Его лицо даже в бессознательном состоянии было настолько измученным и напряженным, что мне стало искренне жаль мальчонку. Несмотря на юный возраст, его лицо уже было немного искажено морщинами. Видимо, он постоянно в себе, замкнутый, отвергнутый и наверняка предан всеми. Я не знаю, почему я себя повел именно так, но я сел рядом с ним и бережно поправил растрепанные волосы темно-русого цвета. Посмотрев еще пару минут, я принялся обрабатывать его раны. Их было очень много, он был как одна сплошная рана. Внезапно он открыл свои глаза, посмотрел на меня и тут же отпрянул от меня, тут же пожалев о таком резком движении. - Вы…Вы…Вы кто такой? – с ужасом в голосе спросил мой гость. Он был настолько испуган, что я забеспокоился о его психическом здоровье. Но, тем не менее, я решил ничего не показывать, и как можно приветливее улыбнулся. - Я нашел тебя в той подворотне и привез к себе.       Видимо, он вспомнил те страшные события, потому что паренек моментально сжался в тугой комок, обхватил свои плечи худенькими ручками и перепуганно уставился впереди себя, не моргая. Внезапно он зыркнул на меня с небывалой злобой и рявкнул своим почти мутировавшим голосом. - Уйди! Мне не нужна помощь матери Терезы! Уйди!       Я удивился. Я знал, что он будет эмоционально нестабилен, но чтобы настолько, я не ожидал. Я не стал его провоцировать на дальнейшие крики, а просто встал и пошел к выходу. Но неожиданно для меня он снова заговорил, уже более спокойно и даже виновато. - Подождите. Вы…это…извините меня. Я плохо помню, что было, поэтому не думал, что меня найдут.       Ну вот, очередное удивление. По сути, я как хозяин дома, имел полное право выставить его за дверь, раз он очухался, и я бы сделал именно так, если бы не мой интерес к тому, что же все это значит, и не внезапно проснувшаяся жалость к этому маленькому странному пареньку. Я внимательно посмотрел на него, отчего он как-то съежился и попытался стать незаметным. Я снова подошел к кровати, на которую я его уложил и как можно спокойнее сказать. - Ничего страшного. Давай я обработаю раны и потом оставлю тебя одного?       Он на меня посмотрел с нескрываемым интересом и изумлением. Неужели ему никто никогда не помогал? Да что же пережил этот ребенок? Мне было даже страшно предположить. Однако мальчонка все же подсел поближе и постарался расслабиться. Видимо, он ждал какой-то грубости с моей стороны. Но мне не хотелось причинять еще больше боли, а наоборот, как-то помочь. Я не понимал, что за хуйня со мной творится, но разбираться именно сейчас не было никакого желания. Я начал обрабатывать его ссадины, порезы и синяки, а он неожиданно для нас обоих заговорил. - Спасибо. Вы первый, кто мне хоть как-то помогает. Люди не любят таких, как я. Сироты, они как проказа, особенно те, от которых отказались. А я как раз такой. Зачем Вы это делаете? Зачем помогаете такому, как я? Тем более, что Вы должны были видеть то, что было на той фабрике. Мне стыдно, что Вы прикасаетесь ко мне после того, что видели.       Я был в шоке. Значит, он детдомовский, да еще и жертва тамошних издевок. А я знал, какие там законы и развлечения. Иван, один из немногих людей, к которым я относился более менее нормально, рос в детдоме, и часто жаловался мне на свою жизнь. Точнее, скованно рыдал, не в силах все держать в себе. От того, что я услышал, мне захотелось помочь еще больше. От части по той причине, что эти законы не убили все хорошее, что может быть в людях. Я хотел как-то подбодрить мальчика, но не знал, что делать. Однако решение подсказал сам паренек. И он просто вверг меняв шок своими словами. - А можно я Вас обниму? Я хочу узнать, как это.       Он смотрел на меня своими серо-голубыми глазами таким взглядом, что я просто потерял дар речи. Я лишь смотрел на него в ответ, пытаясь понять, что происходит. Ничего не сказав, я просто обнял мальчика, закрыв глаза и давая ему чувство спокойствия и безопасности. Что это? Синдром матери Терезы? Или же я правда становлюсь человеком? Надеюсь, я смогу понять.