Что ты сказал?!

- Проснулся, – как бы невзначай буркнул брат. - И тебе доброе утро,- протерев кулаком сонные глаза, попытался подняться. Ноги коснулись холодного пола, легкая дрожь мурашками прошлась по всему телу, отчего на секунду я прикрыл глаза и подошел к окну. Солнце беспощадно слепило, но я люблю такую погоду. Люблю солнце, много-много солнца. Невольно потягиваюсь от такого блаженства, словно тянусь навстречу свету. Чисто случайно заметил облизывающегося брата, который тут же с силой закусывает нижнюю губу. Заметив, что уже наблюдают за ним, заметно растерялся, но буквально через секунду глаза стали наливаться черным блеском. Может со стороны показаться, что встретились два старых врага. Я тоже немного растерялся, но потому что просто не понимаю. - А почему ты не в школе? Да, кстати. Кирилл смотрит на меня как на последнего идиота. Брови поползли вверх. Ага, спасибо. Еще у виска пальцем покрути, чтобы я полностью почувствовал себя конченым болваном. Но все равно отвечает. - Ты идиот? Сегодня у меня выходной вообще-то. А-а-а-а, теперь понятно. И он, правда, крутит у виска. Ах, ты сучонок… мой. Совсем оборзел. - А предки? - Обоих вызвали по работе. - Значит, вдвоем будем куковать. - Хах, это еще кто из нас будет-то. Я, может, сегодня уйти хочу, в клуб с друзьями. - Но ты же не оставишь такого красавчика, как я, дома одного скучать? В ответ меня одаривают обычным холодным взглядом. Молчит. А если я сделаю жалобную моську, ты останешься? - Ну, пожалуйста, – протягиваю каждое слово и сам тянусь к нему своими лапищами, – не бросай меня. Парень тяжело выдохнул в знак согласия, кивнув мне. Я-то знаю, слово он сдержит. - Спасибо тебе! Ты супер-пупер! – но теперь я задушу его наверняка. С трудом Кир вырвался из медвежьих объятий и со словами «Пойду приготовлю завтрак» ушел на кухню. А мне надо в ванну. По ощущениям неделю не мылся. Точно. Надо срочно исправлять. Так, гель, шампунь – все есть. Моюсь минут двадцать под освежающими струями воды. После бреюсь батиной бритвой. Прости, батя. Свою забыл. А Киря не врал про здоровый завтрак. Все действительно накрыто на стол, а «шеф-повар» ужасными кусками дорезал огурец в салат. Качаю головой. Я не могу смотреть на этот ужасный процесс. Без слов хватаю нож и ровными пластинками нарезаю овощ. Парень, недовольный, что отобрали нож, надув губы, злобно смотрел, как умело мастер разрезает овощи. - А ты знал, у меня руки тоже есть, представляешь? - Прости, но я хотел помочь тебе. Руки так и зачесались. Ты не рад? – наигранно делаю обиженный вид, а брат улыбается в ответ. Какая у него красивая улыбка. Любому захочется тоже непременно улыбнуться. Я считаю брата самым лучшим. Не думаю, что он остался без женского внимания. Темы незаметно сменялись, то разливались смехом, то простым кивком. Я потерял бдительность, на доску почти уже не смотрел. Лезвие предательски соскочило, попав по пальцу. Зараза. Собирался промыть рану под водой, но Киря перехватил запястье и с каким-то… трепетом что ли, поднес к своим губам палец и слизал алые капельки крови. Я просто стоял, позволял делать это со мной, хотя его действия показались мне странными. Но чувствовал, иначе нельзя поступать, поэтому как придурок наблюдал за ним. Точнее за движениями его гибкого языка. Увидев мое лицо, он рассмеялся, сказал впредь быть осторожным. Отличный совет, братишка. Мы сидели и пили чай. Все было как прежде: те же разговоры, которые бывают не по теме, даже могут показаться глупыми, но разве не в этом счастье? Проводить время с близкими тебе людьми, понимать, как плохо без них, знать, что у тебя есть всегда поддержка - это очень ценный дар, но порой мы его не ценим или вовсе не замечаем. День прошел незаметно. Оказывается, с Кириллом очень даже интересно проводить время. Правда, мухлевал пару раз у меня в картах, но я-то его сразу просек. Съел, да! На улице темнеет, сменяя солнечные лучи на миллионы фонарей в городе. Грустно. Свет мой, ты опять от меня скрылся? Могу ли уйти с тобой? Ты снова бросаешь во мраке ночном. Но сейчас не так страшно, как тогда, солнце. Я дома, Кирилл рядом, родители. Но ты еще остаёшься моим ангелом-хранителем и другом. Солнце. По каналам ничего путного не нашлось. Впрочем, как всегда. Смотрим какой-то тупой ужастик. Я говорил, что с каждым годом фильмы, по мне так, становятся еще абсурдней? Девушка убегает от маньяка через автостоянку. Прячется за машинами в надежде, что он ее потеряет, не заметит. И вот, спрятавшись за очередным автомобилем, она поднимает голову, чтобы осмотреться. И зря…. Ой, как зря. Непонятная железная палка пролетает и засаживает прямо в голову девушке. Ровно и насквозь. Чудесно. Брат пугается и прячет голову на моем плече. Он до смерти боится ужастиков, хотя сам же выбрал фильм. Я успокаивающе поглаживаю по мягким волосам. - Ну, что ты? Нечего бояться. Это всего лишь фильм, к тому же он уже кончился, – поднимаю за подбородок и улыбаюсь ему. Раньше помогало, неужели до сих пор боится? Уголки содрогнулись в улыбке, дыхание пришло в норму. – Лучше? - Скажи… У тебя правда есть невеста? - Стал бы я вам врать? - Понятно, – это грусть? Дрожащие ресницы опустились вниз. Что не так? - Эй, что не так? – снова беру за подбородок. - И ты ее любишь? - Я тебя не понимаю. Во мраке пытаюсь различить его эмоции, но слишком темно. К чему такие вопросы? Его руки осторожно обхватили шею, а ноги переместились ко мне на колени, расположившись поудобнее. - Скажи… - шепчет мне на ухо. – А твоя невеста так может?.. Я чуть не ошалел. Осторожно пристав, не отпуская меня, словно боялся, что убегу надавил коленкой на пах. - Скажи… - надавил сильнее, а язык, лизнув мочку, окончательно поглотил ее в рот, слегка посасывая. Я, наверное, ебнутый на голову, раз ничего не предпринимаю. А теперь отвечу, что меня просто гложет любопытство. Какого хера? - А ну слазь с меня. Немедленно! Ответом послужила уже рука, которая поглаживает ширинку джинс, слегка надавливает на выпуклость. Блять. И откуда такие познания? Ему девчонок трахать надо, а не… О, черт! Он что… того? И как предательски получилось, что я издал тихий, но стон же? Пожалуйста, скажите, что мне показалось… Додумать не дало горячее ощущение во рту. Переплетаясь с моим языком, Кир целует меня. Уверенно и страстно. Он выглядит профи в поцелуях. Хорошо, что свет не горит, сам бы давно сгорел от стыда. Сейчас… Парень сминает мои губы, кусает, хозяйничает во рту, опаляя стенки рта. Все это ужасно, ужасно! Я ведь даже не пьян. Надо б напиться потом. Вот Настя бы порадовалась сейчас. Яойщица моя. И как Пашке, моему лучшему другу, угораздило в нее влюбиться? Останется навсегда загадкой. На меня силой наваливаются, и я полностью падаю на диван. Руки уже во всю хозяйничают по моему телу, ну, а я могу только вцепиться в спину и страстно тянуться за новой порцией поцелуя. Последний раз делаю тебе поблажку, брат, больше не надейся. Может, вообще, месяц с тобой говорить не буду. - Я… я… хочу тебя, – с трудом выговаривает брат. Стоп. Хочет? Пиздец! Меня хочет парень. Мальчик, мальчика, разве нормально. Господи… что я наделал. – Хочу… Сильно. Вновь впивается губами, руками пытается расстегнуть пряжку ремня. Все. Как только я уперся в его грудь и собирался оттолкнуть, прозвенел звонок в дверь. Божечки, спасибо! Спихиваю тушу брата с себя и на всех четырех… то есть двух конечностях несусь к дверям. Уставшие, но радостные мама с папой заходят, а за ними целая гора пакетов. Я в ахуе. Ну, на фига покупать столько продуктов. Мы все вчетвером не сможем и до утра разобрать. Вот же… Киру, как самому наглому и, по маминым словам, младшему, можно пакеты не разбирать, и принцесса может спокойно идти спать. А ты, Мирослав, поднимай свою пятую точку и иди помогать. Так и случилось. Хорошо, разговоры помогают отвлечься. - Ну, как провел день, Мирослав? – спросила мать. - Нормально, – беру яблоко и откусываю, довольный работой. - Как провели время вместе с Кирюшей? Ничего он не натворил? Как попало яблоко ко мне в желудок, так и вышло. Даааа, Кирюша-то у нас хорошо себя вел. Отличился, так сказать.