Что ты сказал?!

Pov/ Кирилл. Что же он теперь обо мне подумает? Самое главное, как я мог такое допустить? Пустить все на самотек. Я упустил последний шанс попытать счастье рядом с любимым человеком. Что же с нами любовь делает. Идиотами, конечно! Меня в первую очередь. Это не было моим первым поцелуем, но эмоции, что испытал тогда, ни с чем не сравнятся. Никто не сравнится с моим возлюбленным! Чувства, ощущения… Такие новые. От переизбытка эмоций я подрагивал от волнения, прекрасно осознавая, какой важный момент происходит в моей жизни. Этот невероятный язык бог знает что творил. Я чуть не кончил в тот момент. А какие губы… От них разум сразу мутнеет. За моего идеала любой душу продал бы. Какой же ты милый и необычайно красивый, особенно тогда, когда я остервенело кусал нежные губы. Ты наслаждался моментом, я знаю. Пусть и был опьянен страстью, но старался уловить каждую эмоцию в твоем лице, наблюдал, даже как дрогнул один мускул. Ресницы мелко вздрагивали, лица были так близко, целуя тебя, они забавно щекотали. Ты сейчас неотразим, как никогда. Я хочу тебя. Так сильно, что внутри от желания поскуливает собака, порой срываясь на отчаянный вой. Я готов отдать тебе все, всего себя. Так почему поступаешь так подло. Уходишь с какой-то девицей, словно специально, на каждом шагу клянешься в любви к ней. Разве меня мало? Она недостойна! Что-то невидимое сдавливает грудную клетку моего тщедушного тела. Мне кажется, я скоро захлебнусь в собственной крови, если не ты. Настолько значим, любим, важнее глупого кислорода. Мирослав мой воздух. И если его отнимут, мне незачем жить. Все было бы, это случилось бы… Если бы не звонок в дверь. За что? Мирослав так легко уходит. Буквально спотыкался, убегая из гостиной. Наверно, он теперь меня ненавидит. Лучше пока не попадаться на глаза, пока сам не разберусь во всем. Долгое лежание не дало желаемого результата в виде сна. Мир, весьма ссутулившись, пришел посреди ночи, без чувств свалился на постель. Прорвалось желание привычно заползти к нему под одеяло и обнять, но сразу же отбил его. *** Утром я был легок на подъем. В голове полное отсутствие мыслей, а на душе как-то пусто. Кинув напоследок взор на моего спящего медвежонка, отправился в школу. Мне нужно время. Нам обоим нужно время. *** В школе, к счастью, все было спокойно. Благо, к доске не вызывали, иначе язык не смог бы даже повернуть. И вообще, у меня сегодня какая-то заторможенная реакция. Стас все время что-то щебетал, а я тупо кивал. Мол, понятно. Но ему и этого достаточно. Лишь бы языком трясти. Ох, если он сейчас поймет, что я вовсе его не слушаю, то мне не жить. И вот настал момент. Я снова кивнул, но Стас на этот раз выпучил глаза и на весь коридор заорал: «Да ты меня вообще слушаешь?». Черт, спалили. Надо выкручиваться. Но на ум ничего не приходило, а мне и так тяжко. Хватаю друга за руку и тащу в сторону школьного двора. Нужно срочно выговориться. А кто тебя правильней поймет, если не твой лучший друг. Стас поймет. И он знает, кто я. И вообще наше знакомство неправильно началось. Между нами была давняя вражда. Я в прошлом году встречался с его братиком. У нас были вполне полноценные отношения. Немного романтики там, секс, конечно, но больше ничего. Взаимной любви до гроба не было. С моей стороны точно. А тогда со Стасом у нас была «Война и мир». Ненавидели друг друга. Он еще и натурал, кстати. И представляете его лицо, когда Стасик, вдруг передумав ночевать у одноклассника, пришел домой. Увидел как раз такую красочную картину: его милый Костик трахается с главным врагом. То, что Костик гей, Стаса очень шокировало, но хуже, что он трахается со мной. Меня тогда за уши чуть ли не голым выгнали. Спасибо, по пути успел хоть штаны забрать. А сколько крику было… Бедный Костя. Он до сих пор боится поднять глаза на Стаса. Ну, а дальше смутно помню события, но итог, что мы теперь друзья навек. Дурацкое солнце. И чего так палить. Ненавижу такую погоду. Лучше ощущать хрустящий снег под ногами, вдыхать холодный воздух, а эта вся духота и благоухание цветов не мое. - Кирилл, что-то серьезное случилось? – обеспокоенно спросил друг. Конечно. Моя ж рука не просто так вцепилась в твое запястье и готова оторвать его от жуткого волнения. Мы сели у дерева, подальше от толпы. Благо, погода пока щедро одаривала теплом. Ведь еще сентябрь. Стасик, прекрасно и давно, знает о моих чувствах к Мирославу. И сто раз на дню твердил, что у таких отношений шансов нет, тем более с родным братом. Но разве я могу что-то изменить? Я рассказал все события на одном дыхании. Парень внимательно слушал, и, казалось, эта ситуация озадачила его не меньше меня. - Знаешь что? – наконец заговорил друг. - Я думаю, вам надо поговорить. - Поговорить? – горько усмехнулся я. Ну как можно поговорить с братом о НАС? Нас и не было! Да и слушать он не станет. - Станет. Просто попроси хотя бы тебя выслушать. Пиздец. Я что подумал вслух? - Спасибо за дельный совет. А я-то думал, ты опять начнешь мне мозги выебывать. Ладно, мне пора на урок. Звонок уже прозвенел, – я встал с газона и отправился к зданию. – Я тебе потом позвоню. - Постарайся поговорить с ним как можно скорее. Чем раньше, тем лучше, – крикнул вслед Стас. Спасибо тебе Золотцев. Отложу твой совет куда-нибудь подальше в нижний ящик. Ну не могу я говорить пока с Миром. Буду надеяться на лучшие времена. *** Надеялся на лучшие, а настали худшие. Я с грустным выражением лица брел по шумным улицам домой. Отец все равно на работе. Я спокоен. Матери никогда не сиделось на месте. Хорошо. Мирослав? Возможно, дома. О, нет. Господи, пусть он не обратит на меня сегодня внимания. Не могу рядом с ним находиться. Значит, пойду к Золотцеву. Только переоденусь и в путь. У меня были разные варианты встречи, но той, которая представилась: брат с ошарашенным взглядом смотрит на моем компьютере мое гей-порно! Черт! Надо было удалить. Я готов упасть сквозь землю. Но еще хуже, когда он с губ проронил «Кир, ты правда гей?». Нет. Что делать, что делать? Его крик глушит меня, неприятно, хочется сбежать. Выхода нет. И я, как последнее ничтожество кричу, что люблю его. Пути назад нет. Это тупик. - Что ты сказал?! - Я. Люблю. Тебя. - Фролов Кирилл! Вы охуели?! Боже, я сейчас, как сопливая девочка, заплачу. Ноги гнутся, еле сдерживаюсь. - Мои чувства искренни. Пожалуйста, выслушай… я… Громкий смех заполнил всю квартиру. Мир смеялся, обхватив руками живот. Маленькая слезинка все же скатилась вниз по моей щеке, оставляя за собой влажный след. Как обидно, когда кто-то смеется над твоими чувствами, особенно самый близкий человек на Земле. Теперь я один. Я растоптан. - Кирчик, не будь таким дурачком, – отсмеявшись, сказал Мир. – Я ничего к тебе не чувствую. А если бы и чувствовал, то все равно бы мы не были вместе. Даже если бы не был моим братом, ты все равно для меня один из этих чертовых пидорасов, которые уже вышли за рамки здравого рассудка. Ты болен, мой дорогой, – холодно отчеканил он. - А ты бесчувственный мудак! Как же я в тебе сильно ошибался. Ты уничтожил меня. Понимаешь! Уже не сдерживая слезы, побежал на выход, но перехватившая рука сильно сжала запястье. - Пусти, сволочь! – брыкался я, пытаясь освободиться, но руку еще сильнее сдавили. - Никуда ты не пойдешь! – злобно рыкнул брат. - Отвали, сука! Место удара вспыхнуло, и я схватился за пострадавшую щеку. Я в шоке. Он никогда в жизни не поднимал на меня руку. Отец да, но Мирослав! Глубоко внутри проснулась такая ярость на него. Смотреть противно. Да и не могу из-за слез. - О, Киря. Уже вернулся со школы? – спросила вошедшая мама. - Уже ухожу. Надев капюшон, чтобы мать не видела мое раскрасневшееся лицо, выбежал наружу из подъезда. А дальше шел, куда глаза глядят. Сейчас мне совершенно плевать на свою судьбу. Убьют, зарежут или изнасилуют… Плевать!