Попутчики

Съехав с шоссе, состав из двух машин миновал небольшой подлесок и выехал к огромному лугу, совершенно невидимому с дороги. На самом его краю расположился добротно сработанный одноэтажный сосновый сруб с кучей хозяйских пристроек. Немного в стороне расположилось строение, напоминающее самолетный ангар, только размером поменьше. Тускло мерцающие стены были плотно оплетены колючими ветками довольно высокого густого дикого малинника. Судя по вывеске над входом, сделанной из куска фанеры с кривоватой немудреной надписью «Четыре колеса» — это и была станция техобслуживания. Остановившись посреди огромного утоптанного двора, на удивление чистого и не заваленного разным автомобильным хламом (как наверняка можно было предположить, учитывая род занятий хозяина), молодые люди вышли из машины и с любопытством осмотрелись по сторонам. Потирая заспанное лицо, Тернер осторожно притронулся к амулету, прислушиваясь к своим ощущениям, облегченно вздохнул, не испытав ни малейшего ледяного укола, и посмотрел на попутчика. — Эйд… — глаза новозеландца были устремлены поверх всех построек. Эйдан проследил его взгляд и открыл рот — прямо перед ними слепили и переливались миллионами искрящихся бриллиантов белоснежные вершины гор. — Это же… — Глэйшер, — закончил за него Эйдан, подошел к нему и приобнял за плечо. — Так близко, просто поразительно… — Да. Мне казалось, что до него еще далеко, а, оказывается, мы уже на месте. Это все лес — из-за высоких деревьев мы не могли понять, насколько мы рядом. Дин перевел на него взгляд, сияющий не бледнее заснеженных вершин, а то и ярче. — Я не верю… — Тебе придется это сделать, — по-доброму усмехнулся ирландец. Они застыли посреди двора, любуясь величественными горами, каждый думая о чем-то своем. Из молчаливого созерцания их вывел голос Вихо: — Закатите сами машину? — индеец кивнул на ангар. — Я пока попрошу Кими приготовить отвар. Она на заднем дворе, и не слышала нас, наверное, — пояснил он, — я ее поищу. — Без проблем, — заверил Дин и, обернувшись к попутчику, тихо спросил: — Нормально себя чувствуешь? Справишься? — Да. Ты знаешь, — Эйдан склонил голову набок, прислушиваясь к своим ощущениям, — мне стало намного легче. Клеймо не жжет. Вообще, все затихло. — Вообще? — О’Горман с подозрением посмотрел в раскосые глаза. — От меня можешь ничего не скрывать, Эйд. Ирландец кивнул. — Правда. Я его совсем не чувствую. Дин просиял, хлопнув его по плечу. Закатив «Крайслер», молодые люди вытерли взмокшие лбы и осмотрелись. В середине просторного ангара стоял массивный подъемник — явно не дешевая, но такая необходимая для автомастерской вещь. Вдоль стен расположились свежевыкрашенные стеллажи со всевозможным инструментом и разными замысловатыми запчастями, из которых при желании наверняка можно было бы собрать как минимум один автомобиль. Но беспорядка во всем этом множестве вещей не было. Было видно, что индеец любит свою работу и старается содержать место, где проводит большую часть своей жизни в идеальном порядке, чтобы в любой момент найти любую мелочь. Эйдан прошелся вдоль стеллажей, уважительно рассматривая этот порядок, покрутил в руках какую-то непонятную фиговину, больше напоминающую орудие пыток, нежели запчасть и аккуратно положил ее на место. Дин, с интересом наблюдающий за ним, улыбнулся. — Ты сказал, что неплохо разбираешься в машинах. Учился или работал механиком? — Было дело, но не механиком. Обычным рабочим на автозаправке. Там и поднаторел немного, благодаря своему любопытству, — ответил ирландец и вздохнул. — Я никогда нигде долго не задерживался, сменив с десяток работ. Колледж тоже не закончил… — он смущенно посмотрел на попутчика, — так что я — неуч и вряд ли очень интересный человек, если не считать некоторых ненормальных особенностей. Дин усмехнулся и покачал головой. — Не говори глупостей. Образование тут ни при чем. Уж поверь, я встречал людей, кичащихся своими дипломами престижных университетов, с которыми было настолько скучно, что хотелось удавить их или удавиться самому, — возразил О’Горман. — Мне же с тобой интересно. Ведь дело не в дипломе, дело в самом человеке. А то, что ты называешь особенностями, делает тебя… — Дин не успел закончить — Эйдан прижал палец к губам и кивнул на вход. Снаружи послышались голоса, приближающиеся к мастерской, и через мгновение в дверях показалась массивная фигура хозяина. Он был не один. Его сопровождала высокая молодая женщина с волосами цвета воронова крыла, заплетенными в две богатые косы. Она держала за руку мальчика лет четырех, в чумазом джинсовом комбинезоне и ярким мячиком, прижатым свободной ручонкой к груди. Увидев гостей, жена Вихо приветливо улыбнулась, пробежалась взглядом прекрасных, вздернутых к вискам глаз по лицам молодых людей, задержавшись на лице ирландца. Эйдан сглотнул и невольно опустил взгляд. — Кими, моя жена, — представил супругу Вихо и подхватил малыша на ручищи. — А это мой сын, Хоакин. Поздоровайся с гостями, сынок. Малыш сунул в рот большой палец свободной ручки и с любопытством посмотрел на незнакомцев. — Привет, — улыбнулся новозеландец, надеясь, что ребенок не испугается его потрепанной физиономии, и протянул ладонь, — я Дин. Хоакин не испугался, а скосил на отца озорные карие глаза, словно спрашивая разрешения и получив в ответ одобрительный кивок, сжал ручонкой пальцы Дина. О’Горман легко толкнул замершего попутчика в бок. — Меня зовут Эйдан, — отмер тот и солнечно улыбнулся. — Рад познакомиться с тобой, малыш. Хоакин с интересом посмотрел на него и вдруг заерзал на руках у отца, потянувшись к Тернеру и требуя взять его на руки. Вихо удивленно хмыкнул и без особой охоты передал сына ирландцу. Оказавшись в объятиях Эйдана, мальчик незамедлительно потянул за кожаный шнурок, предательски выглянувший из-под футболки. Парень не успел опомниться, как поврежденный амулет был шустро извлечен на свет и сжат маленькими пальчиками. — Тетитоб! — объявил Хоакин. Тернер охнул, осторожно отобрал реликвию у возмущенно пискнувшего малыша, спрятал ее на груди, и испуганно взглянул на супружескую пару. Кими перевела встревоженный взгляд на мужа. Вихо почти незаметно кивнул ей, сдержанно улыбнулся и, забрав Хоакина, опустил его на пол. — Пойди, поиграй во дворе, сынок. Мальчик, мгновенно забывший об отобранном амулете, послушно направился к выходу, футболя по дороге яркий мячик. «Я бы тоже был послушным, — подумал Дин, — с таким отцом не поспоришь». Проводив глазами сына, индеец повернулся к молодым людям. Эйдан сжался под его пристальным взглядом. — Приготовь отвар от кашля, дорогая. Парень, — Вихо указал на ирландца, — простыл этой ночью. Кими кивнула и молча покинула мастерскую. — Значит, вы туристы? — спросил гигант, подходя к «Крайслеру» и открывая капот. — Да, — ответил Дин, — едем в Глэйшер. — Вы же сказали, что в Блэкфит? — Эм-м… — новозеландец замялся, растерянно посмотрев на попутчика. — Это мне нужно попасть в Блэкфит, — наконец-то подал голос Тернер. — Я ищу одного человека. — В меньше мили отсюда — Браунинг, — не обратив на его слова внимания, сказал индеец. — Там неплохой музей Черноногих. — Увидев недоумение в глазах друзей, он пояснил: — Племя сиу довольно многочисленно и у него несколько ветвей. Одна из них — Черноногие, — он многозначительно посмотрел на свою обувку и немного смущенно улыбнулся. — Черные мокасины, как нынче выражаются — это наша своеобразная фишка. — Думаю, мы непременно заглянем туда, — заверил его Дин, уважительно разглядывая невероятного размера мокасины. В одном из них явно могли бы уместиться обе его ступни. Вихо хмыкнул. — Глэйшер — бесспорно красивое место. Там есть на что посмотреть. — Он обошел машину и открыл водительскую дверцу. — Значит, она просто заглохла и больше не завелась? — Да, — подтвердил Эйдан, — но я не смог обнаружить никакой неисправности. — Ну что ж, посмотрим. — Помочь вам чем-нибудь? — поинтересовался у него ирландец. Вихо усмехнулся и покачал головой. — Лучшая помощь — это не мешать, — улыбнулся Дин и хлопнул по плечу попутчика, указав на выход. Эйдан не стал спорить. Пропустив парня вперед, О’Горман быстро шепнул ему «я сейчас» и вернулся к индейцу. — Вы поможете нам? — Именно это я и собираюсь сделать, — удивленно приподнял брови Вихо. Дин чуть улыбнулся и склонил набок голову — привычка Эйдана оказалась на редкость заразительной. — Думаю, вы понимаете, что я имею в виду не ремонт машины. — Отвар скоро будет готов, — быстро сказал индеец, отводя глаза. — Это тоже ни при чем, — мягко улыбнулся молодой человек, пытаясь на всю мощь включить свое обаяние, — но мы вам очень признательны… я очень признателен за заботу о моем друге. Могу я попросить вас еще об одном одолжении? Нам необходимо найти одного человека… — Нет. Индеец захлопнул дверцу «Крайслера», вновь подошел к открытому капоту и склонился над пыльной начинкой, тем самым заканчивая разговор. Дин постоял еще полминуты, надеясь, что гигант все же вынырнет из недр машины. Но Вихо продолжил молча копошиться в ржавых внутренностях. Тяжело вздохнув, новозеландец покинул ангар. — Бесполезно, — тихо сказал Тернер, когда Дин с виноватым видом присел рядом с ним на грубо сколоченную, пахнущую смолой скамейку, стоящую под боком мастерской у самых зарослей малинника, — но спасибо за попытку. Дин удивленно воззрился на него. — И ты так спокойно об этом говоришь?.. Ирландец тепло улыбнулся, протянул руку к кусту и сорвал маленькую спелую ягоду. — Не перестаю тебе удивляться, — произнес он, протягивая ее попутчику. — Ты поразительный человек, Дино. — Не поразительней тебя, — буркнул О’Горман, на автомате принимая ягоду и закидывая ее в рот. — Ты сам говорил, что нам нужно спешить, а теперь сидишь и спокойно греешься на солнышке, вместо того, чтобы умолять этого гладиатора подсказать нам, где искать шамана. Эйдан печально улыбнулся. — Он не скажет. Просто так не скажет. — А как скажет? — фыркнул Дин. — Может, пригрозить ему чем-нибудь?! Так вот, я тебя расстрою: вряд ли этот человек способен чего-либо испугаться. Ирландец расхохотался и прислонился спиной к нагревшейся стене ангара. — Нет. Конечно, нет… — сказал он, прикрыв глаза, и тихо добавил: — Расслабься, Дино. Просто отдохни немного. Дин сдвинул брови и почесал щеку. Спокойствие попутчика немного настораживало. Он всмотрелся в красивое лицо, пытаясь не думать о том, какого сейчас цвета глаза под сомкнутыми веками. — Я же тебе сказал: оно ушло, — разомкнул губы Эйдан. — Расслабься… Дин вздрогнул. — Все-таки ты умеешь читать мысли. — Нет, — легкая улыбка заиграла на губах парня, — я умею чувствовать. Дин сам не заметил, как задремал, пригревшись на солнышке. Рядом, привалившись к его плечу, посапывал Эйдан. Новозеландец смотрел во сне на бирюзовую воду Сент Мэри. Он был не один. Рядом с ним был кто-то близкий, кого он хотел держать за руку и вместе наслаждаться сказочным видом. Маленькая аккуратная ладонь нашла руку попутчика, легко сжала и переплелась с ней пальцами. — Я вижу… Дин подскочил, словно его пронзили током. Эйдан, натянутый как струна, сидел рядом, комкая на груди футболку и глядя перед собой полными ужаса ярко-зелеными глазами. Сжав плечо парня, новозеландец потряс его: — Что, Эйд? — Ребенок… его сын… — прошептал Тернер. — Что? Что с ним? Эйдан не ответил и сорвался с места. Отбежав несколько шагов и наткнувшись на пустое жестяное ведро, с грохотом откатившееся в сторону, он на мгновение застыл, зажмурившись и подняв лицо к небу, а затем круто развернулся и припустил по кривенькой незаметной тропинке, теряющейся в высоких колючих зарослях малинника. — Что происходит? — спросил Вихо, выглянувший из ангара. — Что-то с вашим сыном, — взволнованно сообщил Дин, бросаясь вслед за ирландцем. Эйдан продирался, не обращая внимания на царапающие ветки, яростно раздвигая их руками и всматриваясь в темную бархатистую зелень, источающую густой, нагретый солнцем аромат малины. Неожиданно колючий кустарник закончился, выпустив его на крошечный пятачок болезненно-серой травы, в середине которого зияла пасть старого заброшенного колодца, небрежно прикрытого гнилыми досками. Эйдан замер, увидев подошвы маленьких кроссовок, цепляющихся за влажный каменный край. Сам малыш, тянущийся за упавшим мячиком, уже полностью погрузился в гнилостное чрево колодца. Осторожно ступая, чтобы не испугать ребенка, Эйдан подкрался и протянул руки, чтобы мягко обхватить его лодыжки. — Хоакин! Эйдан вздрогнул от неожиданности. Малыш дернулся, напуганный громким возгласом, маленькие ножки потеряли опору, и он скользнул в темноту. Все произошло в доли секунды. Ирландец метнулся к колодцу со скоростью пули, успев схватить мальчика за ногу. Малыш сдавленно пискнул, несильно шмякнувшись о скользкие камни, и через мгновение оказался на руках Тернера. Часто заморгав испуганными карими глазами, он сморщил нос и разразился громким плачем. — Тихо, тихо, — зашептал Эйдан, бережно прижимая малыша к груди, — все хорошо. Не бойся. Все хорошо. — Великие духи! Ты спас его… — подоспевший Вихо протянул дрожащие ручищи. — Великие духи… Как ты узнал?! — Я увидел, — тихо ответил ирландец, передал Хоакина отцу и побрел обратно. — Это дар, — твердо заявил Вихо, вдоволь налюбовавшись золотым амулетом. Трое мужчин сидели в тени дома. Индеец потягивал пиво, Дин, вежливо отказавшись от хмельного напитка, пил холодный лимонад, Эйдан — травяной отвар, любезно приготовленный женой хозяина. Кашель больше ни разу не побеспокоил его, но он не хотел отказывать гостеприимным супругам. К тому же отвар был действительно чудесным — терпкий и ароматный, он разливал по телу приятное тепло, успокаивая его взвинченные нервы. Дину тоже не помешала бы капля этого напитка, но он наотрез отказался. Ирландец убрал амулет под футболку, сделал глоток и грустно усмехнулся. — Уже нет. Я стал опасен. Вы же слышали рассказ Дина. Все выходит из-под контроля. А то, что я спас вашего сына — чудо. — Или провидение, — прошептал под нос О’Горман. Вихо тяжело вздохнул. — Или маниту… грани амулета — это маниту, удерживающие злого духа, — он посмотрел на ирландца, — вселившегося в тебя после удара молнии. Твой зеленый взгляд — это их взгляд. Они видят, предупреждают и оберегают тебя. — Да, я об этом догадался, — подтвердил Эйдан. — Но, что это за дух? Кто он? И почему маниту слабеют? — Слабеют, потому что этот дух один из самых страшных и злобных, которых знала земля сиу. Точно назвать его имя может только Дремлющий, но мне кажется, что это Итхаква, — ответил исполин, и молодые люди с удивлением отметили, как его передернуло. — Хей-эй-хи-ии*… — прошептал он себе под нос и судорожно выдохнул. — Этот демон повелевает холодом и снежными бурями. Итхаква — не единственное его имя. Еще его называют Богом белого затмения, Богом белой тишины. Но ничего белого на самом деле в нем нет. Он — порождение древней тьмы, хаоса, который был до возникновения Топеха — первого мира. Этот адский демон лишает людей рассудка и замораживает их души, а случается, что убивает… Эйдан с Дином переглянулись. Новозеландец почувствовал, как волосы на загривке встали дыбом. Он похолодел, несмотря на припекающее солнце и отставил запотевший стакан с лимонадом в сторону. Вихо потер широкое лицо и задумчиво посмотрел на вершины гор. — Я хотел бы вам помочь, но… Дремлющий ни с кем не общается, кроме родных: меня и моего брата. Он не станет разговаривать с чужаками. Поехать с вами, что ли?.. — Не обязательно, — мягко сказал Эйдан, — если мы придем к нему от вашего имени, то… — Возможно… — пожал массивным плечом индеец и покачал головой. — Что ж, я — ваш должник. Хорошо, я объясню, как найти его. У вас же есть карта? — молодые люди кивнули. — Кстати, — Вихо крякнул и посмотрел на ирландца, — ты был прав: машина в порядке, она завелась с пол-оборота, аккурат перед тем, как… — он не договорил и опустил голову. — Спасибо тебе… Эйдан поправил висящего на груди крошечного искусно сплетенного «ловца снов», полученного в дар от Вихо. Как заверил его индеец, этот амулет должен был придать сил маниту, основательно ослабшим в неравной борьбе со злым духом. Вздохнув, он вывел «Крайслер» из мастерской и вышел, чтобы попрощаться с семьей индейца и поблагодарить за все. Кими, которой они ни слова не сказали о случившемся с ее сыном, приветливо улыбнулась ему. Муж вкратце поведал ей историю ирландца и, вручая парню бутылочку с теплым отваром, она пожелала ему удачи и прошептала короткую защитную молитву на языке сиу, проведя тонкой ладонью по его лицу и легко коснувшись маленького «ловца снов». Дин, ожидающий его и не желающий мешать прощанию, неспешно прохаживался по двору, рассеянно обозревая хозяйские постройки. Его внимание привлекло небольшое строение с баком на крыше. Новозеландец замер, глядя на него загоревшимися глазами. — О-о… это же душ!.. — простонал он, немедленно ощутив чесотку во всем теле. — Все отдал бы за то, чтобы помыться! — Никогда еще мои клиенты не просили о подобной услуге, — раздался смешок над его ухом, — но вы — не обычные клиенты, к тому же я вас понимаю: сутки в дороге, ночевка в лесу… что ж, мойтесь на здоровье. — О, боже, Вихо! Вы реально — наш спаситель! — воскликнул новозеландец, едва удержавшись, чтобы не повиснуть на бычьей шее индейца. — Но ведь мы уже попрощались… — он умоляюще посмотрел на попутчика. — Ты не против? Задержимся еще на пару минут?.. Эйдан, помнящий о ночном происшествии, яростно замотал головой. — Конечно, нет! Я и сам с удовольствием сполоснусь. У нас ведь еще есть время? — спросил он, повернувшись к Вихо. — Есть, — кивнул тот и, склонившись к ирландцу, прошептал, — но, учитывая то, что рассказал твой друг, вы должны попасть к Дремлющему до заката. Дорога серпантином изгибалась вдоль склона горы, поднимаясь все выше и выше к перевалу, преодолев который, они должны были попасть в долину озера Сент Мэри. По какой-то загадочной иронии судьбы старый шаман обитал совсем рядом с мечтой Дина. Но, возможно, никакой иронии в этом не было, а была просто — судьба. «Крайслер» кряхтел и поскрипывал, но со стойкостью рабочей лошадки держался. Молодые люди проезжали по красивейшим местам, когда-либо сотворенным природой, с восторгом обозревая пейзажи густых вечнозеленых лесов, глянцевые озера, похожие на фьорды, заливные луга, небольшие сезонные водопады, радужными каскадами ниспадающие по каменным бокам Скалистых гор. Они проехали участок, где один из таких маленьких водопадов облюбовал себе путь над самой дорогой и, разбиваясь о каменный выступ, обрушивался на нее сияющей дымкой. Ирландец притормозил и Дин, переполненный детским восторгом, высунулся в окошко, подставив руки и лицо под освежающие мелкие капли. Вернувшись на место, он обдал попутчика брызгами. Тернер, вытираясь и смеясь, пригрозил ему отмщением, которое он не смог сразу придумать, но пообещал, что обязательно это сделает. Весело посмеиваясь, они продолжили путь. Сделав очередной вираж, Эйдан вдруг тихо ахнул, нажал на тормоз, съехал с дороги на узкую обочину, почти вплотную прижавшись к скале, и с открытым ртом уставился на раскинувшуюся перед ними картину. — Что случилось? — новозеландец, решивший немного отдохнуть от чарующих пейзажей и увлеченно изучающий карту, беспокойно посмотрел на него. Тернер указал ему в окно. — Ты только посмотри… это неописуемая красота! Неудивительно, что ты… — он на мгновение запнулся, — что вы с Брайаном так хотели это увидеть. Не дожидаясь реакции Дина, он вышел из машины и прошел к небольшой площадке, окруженной невысокими соснами, и вполне подходящей под смотровую. С нее открывался поистине сказочный вид на зеркально спокойное, чистое озеро, окруженное со всех сторон скалами и лесами. Солнечные блики, играющие на водной глади, заставляли жмуриться и часто моргать, разгоняя перед глазами яркие пятна. От площадки вправо и вниз убегала неприметная тропинка, исчезающая среди густо растущих молодых елей. Дин вылез из машины и медленно подошел к самому краю площадки, зачарованно глядя на переливающееся в своем глубоком ложе озеро. — Мы можем подъехать ближе? — Не думаю, — ответил Эйдан, — но мы можем попробовать подойти — тут тропинка, правда, не представляю, куда она ведет. Может, совсем не к озеру. Новозеландец рассеянно кивнул, не отрывая глаз от сверкающей поверхности. — Сент Мэри… — Оно очень красивое, — с грустной улыбкой кивнул Тернер. — Давай спустимся, хоть немного. Пожалуйста, — попросил Дин, умоляюще заглядывая в раскосые глаза. — Конечно, — улыбнулся ирландец. Им надо было спешить, но он не мог отказать попутчику в его желании. — Ненадолго, — быстро сказал Дин, словно прочитав его мысли. — Лучше мы на обратном пути задержимся, а пока просто взглянем на него. Сказал и горько усмехнулся про себя: «На каком обратном пути? Для одного из нас этого пути не будет… для меня не будет». Естественно он не озвучил вслух свои мысли. Эйдан странно на него посмотрел, но промолчал и, взяв за руку, направился вниз по тропинке. Она была едва различимой, заросшей и забытой. Спускаясь по ней, молодые люди несколько раз оступились, скользя кроссовками по мелким камушкам, хватаясь руками друг за друга, за колючие лапки елей, сдавленно матерясь и хихикая. У них все еще были силы и желание смеяться. Через пару минут они выбрались на совсем уж крошечную площадку, надежно скрытую от посторонних глаз и восторженно осмотрелись, положив друг другу руки на плечи и невольно задержав дыхание. Великолепное озеро сверкало прямо под ними, отражая в своих чистых водах заснеженные вершины гор и лазурное небо с лениво плывущими белоснежными облаками. — Два неба, — зачарованно произнес Эйдан, осторожно подступая к краю площадки, огороженной на удивление густым кустарником ростом им по пояс. Лишь в одном месте кустарник расступался, открывая каменный выступ, выдающийся над пропастью, словно нос корабля. — Здесь высоко, — Дин потянул парня за футболку. — Не подходи близко, площадка ровная, не соскользнешь, но, кто знает — вдруг под этим выступом ничего нет, и он обвалится, не выдержав нашей тяжести? — Он каменный, — с улыбкой возразил Тернер и усмехнулся, — Удивительно, что здесь вообще что-то растет. — Все хочет жить, — задумчиво пробормотал новозеландец, глядя на сверкающую водную гладь. Эйдан молча сжал его ладонь. «Ты должен это увидеть. Ради памяти обо мне. И я хочу верить, что ты будешь не один. Кто-то очень близкий будет держать тебя за руку». Наверное, Брайан был пророком. Дин повернулся к ирландцу. Ни слова не говоря, запустил пальцы в буйные кудри и притянул его к себе. Время, в котором они были ограниченны, остановилось. Раз уж всему суждено так скоро закончиться, решил он, то пусть будет еще один миг этого неожиданного притяжения, возникшего между ними. Притяжения, дарующего нечто похожее на любовь и тепло. Притяжения, у которого, скорее всего, нет будущего… Два силуэта в золотом свете вечернего солнца слились в один, плотно прижавшись друг к другу. Два одиночества, две настрадавшиеся души, два человека, отчаянно нуждающихся в любви. Губы заскользили по жесткой щетине, жадно впитывая почти неощутимую дрожь и горячее дыхание. — Я… — Ничего не говори, — Эйдан не хотел слушать, не хотел верить, что все это может так скоро закончиться. Он хотел надеяться. — …хочу быть с тобой… У Эйдана вырвался всхлип. Прижавшись на мгновение к золотистому виску, он склонился к попутчику, вглядываясь в небесно-голубые глаза и почти касаясь его губ своими. — Правда?.. Вместо ответа Дин прижался к его губам в отчаянном поцелуе и сразу отстранился, шумно выдохнув. — Здесь? Сейчас?.. — прошептал ирландец, поняв его без слов. — Здесь и сейчас… «Потому что потом — никогда больше», — пронеслось в кивнувшей белокурой голове. Мягко высвободившись из объятий, Дин снял серую толстовку, бросил ее на каменистую площадку и опустился, потянув за собой парня. — У нас ничего нет, — тяжело дыша, пробормотал ирландец, припадая к открытой шее, нежно касаясь губами потемневших пятен, оставленных им ранее. — Ничего и не нужно, — тихо ответил Дин, утягивая его в глубокий омут чувственного поцелуя. Они быстро освободили друг друга от мешающей одежды, оставив нетронутой футболку Эйдана, и замерли, вздрагивая, наслаждаясь игрой легкого ветерка, ласково овевающего их разгоряченную кожу, желая насколько возможно растянуть момент этой пока еще невинной близости. Просто наслаждаясь теплом друг друга. — Душ был очень кстати, правда?.. Как и этот «ловец снов», с ним как-то спокойнее, — шепот Дина, приправленный мягкой улыбкой, вывел Эйдана из сладкого ступора. Он согласно кивнул, завороженно рассматривая его лицо: чудесные обаятельные ямочки, веселые лучики в уголках добрых глаз, маленькую морщинку, залегшую между бровей. — Как же мне повезло, что я встретил тебя… — прошептал Эйдан, кладя ладонь на теплую щеку. Он нежно провел пальцами по рыжеватой щетине и, немного хмурясь, осторожно дотронулся до свежего пластыря, закрывающего ранку на брови. — Прости меня, Дино… за все. Дин взял его лицо в ладони. — Прекрати извиняться. Не нужно. Ведь мне тоже повезло, Эйд… Парень порывисто выдохнул и приник к его не зажившим губам, даря осторожный, напоенный нежностью поцелуй. Дин был прав, в этот раз ничего не требовалось — их наэлектризованные желанием тела сами были источниками необходимой влаги. Но Эйдан не хотел, чтобы его попутчик испытал хоть малейший дискомфорт, только не сейчас. Отстранившись, он перевел дыхание и склонил голову набок, глядя в потемневшие, ставшие почти синими глаза. Дин чуть улыбнулся, опустил ресницы и запрокинул голову, целиком отдаваясь во власть ирландца. Парень медленно провел носом по выпирающим ключицам, пощекотал горячим дыханием золотистые волоски на тяжело вздымающейся груди и вдохнул пряный, одуряющий аромат такой же золотистой аккуратной дорожки. Оставив несколько легких поцелуев на россыпи маленьких родинок на внутренней части дрожащего бедра, он опустился ниже. Дин запустил пальцы в темные непослушные кудряшки и застонал, когда горячий язык начал свои ласки, дополнительно увлажняя его тело. — Эйд… «Будь со мной, будь моим!..» — Будь моим… — тихо выдохнул Эйдан, поймав обрывок его мысли, словно кусочек бумаги, подхваченный озорником-ветром. Он приподнялся и навис над распростертым под ним попутчиком, вглядываясь в его лицо, покрытое мельчайшими капельками пота. О’Горман ответил долгим взглядом и без слов притянул его к себе. Просунув руку под поясницу Дина, ирландец чуть приподнял его, оберегая от трения о каменистую поверхность, пусть и прикрытую толстовкой. Никакой боли. Не в этот раз. Пусть лучше на его руке останутся ссадины, но не на коже этого потрясающего человека. Целуя мягкие губы, он осторожно погрузился в горячее расслабленное тело. Медленно, чувственно, трепетно. Совсем не так, как в мотеле, когда страсть захлестывала с головой, когда хотелось впиваться зубами до крови, доказывая этими метками свое право на обладание кем-то. Сейчас не было места звериной, необузданной страсти, замешанной на горьком одиночестве и алкоголе. Сейчас была нежность на грани слез, потому что Дин чувствовал — больше этого не будет, а Эйдан… он отчаянно цеплялся за надежду. Медленно, чувственно, трепетно. На маленькой площадке между двух небес, с бегущими по ним белоснежными облаками, вдыхая прозрачный горный воздух, и растворяясь друг в друге… Двигаясь плавно и глубоко, парень не ускорился даже тогда, когда волна сильнейшего наслаждения накрыла его и закрутила в своем слепящем водовороте. Захлебываясь в ней, он ощутил, как задрожал и выгнулся его любовник. Не открывая глаз, Эйдан нашел его губы и испил вместе с горячим дыханием долгий тихий стон… «Я хочу быть с тобой…» Судорожно вздохнув, Эйдан открыл глаза. Взгляд попутчика, цветом напоминающий раскинувшиеся под ними воды Сент Мэри, был устремлен мимо него, в небо. — Дино… Дин медленно перевел на него подозрительно блестящие глаза. «Пожалуйста, скажи, что это не в последний раз. Пообещай, что все получится и мы будем вместе. Пускай это будет ложью, но я хочу ее услышать!» — У нас все получится, Дино… Съехав с основной дороги, молодые люди еще раз сверились с картой, испещренной подробными пометками Вихо — без них они никогда в жизни не добрались бы до цели. — Кажется, мы на месте, — сказал Эйдан, указав на обугленное расщепленное молнией дерево, оплетенное диким плющом — их главный ориентир — от подножья которого начинался скрытый от посторонних глаз путь к дому Дремлющего. Им предстояло пересечь лесной массив, раскинувшийся у самого подножия одной из гор, заключающей в свои каменные объятия часть прекрасного озера. — Надеюсь, этот раритет выдержит, — пробормотал Дин, положил руку на панель «Крайслера» и, выглянув в окошко, посмотрел на неожиданно потемневшее небо. — Еще и тучи набежали откуда-то… такие тяжелые, как зимой… такое ощущение, что сейчас пойдет снег. Словно в подтверждение его слов, в машину влетел холодный порыв ветра, взъерошив волосы молодых людей и заставив их поежиться. Они испуганно уставились друг на друга. Еще один сильный резкий порыв покачнул машину. Оглушительный раскат грома, словно злобное предупреждение взорвал тишину над лесом, и через мгновение с помрачневшего неба посыпались крупные градины, с громким стуком отскакивая от металлического кузова. — Выдержит, — твердо заверил Эйдан, прикрыл окошко и медленно направил машину в лесную чащу. Хмуря брови, он всматривался вперед, с трудом различая теряющуюся за мохнатым тяжелым занавесом еловых лап колею, присыпанную мягким ковром хвои, с яркими островками непримятой травы посередке. Громкий треск позади, перекрывший барабанную дробь града, заставил их вздрогнуть и обернуться: мертвое дерево, возвышающееся обугленным уродливым перстом в начале скрытой дороги, рухнуло, отрезая им путь обратно. --------------------------------------------------------- Примечание: Хей-эй-хи-ии* — зов-мольба к Великому Духу-защитнику (инд.язык племени сиу)